Государственная телекомпания «Хабар» вовсю снимает нас и хочет большое интервью. Обещаю очень большое интервью, если они помогут нам с жильем. Мы не хотим разделяться, нам нужно место, где можно спать девятерым. Обещают помочь. У них есть микроавтобус, и мы все садимся туда. Едем к Дому правительства, напротив, на противоположной стороне площади, и помещается «Хабар». Подполковник Бектасов сопровождает нас на кофейного цвета автомобиле. С ним его люди. Выходим из автобуса у подъезда телекомпании. Ждем замдиректора. Спускается в жилетке и при галстуке Владимир Рерих. Он, оказывается, меня знает, читал, относится с почтением, "как к живой легенде", говорит он. Да, у них есть свободная квартира. Один из сотрудников, Гриша Беденко, отвезет нас к себе, у него двухкомнатная, в центре города. Правда, там мало спальных мест. Объясняю, что ребята у меня неприхотливые. Неприхотливые с удовольствием после холодного Кокчетава нежатся на солнце в красивой Алма-Ате. Мне все труднее объяснять, почему нас так много, аж девять «корреспондентов». Из членов националистической партии, поехавших добровольцами воевать за дело русского народа в Казахстан, мы уже переквалифицировались в «корреспондентов», приехавших освещать казачий круг. А мероприятие запретили. «Корреспонденты» почему-то похожи на солдат, стриженые и юные.
Загружаемся опять в микроавтобус и отъезжаем по новому месту жительства. Бектасов и его помощник Салимбаев заходят с нами. Обмениваемся телефонами. Получаем от Бектасова тучу телефонов, включая прокурора Колпакова и оперативного дежурного УВД. Последующие дни провожу в попытках созвониться с Таджикистаном и организовать нашу доставку туда. По стечению обстоятельств Гриша Беденко, хромающий, опирающийся на палочку хозяин квартиры, потерял ногу именно в Таджикистане. БТР перевернулся, и ногу раздробило крышкой люка. У него много контактов. Я сижу в «Хабаре», и Гриша обзванивает контакты. Прежде всего, это Марат Исмаилов, представитель погранвойск в Республике Таджикистан. Затем это Кондратьев А. И., начальник прессгруппы погранвойск РФ в Таджикистане. Связываемся с Кондратьевым. Звучит он неприветливо. Исмаилова нет, он якобы находится в Горном Бадахшане, в месте, называемом Калайхумб. От Рериха узнаю, что его начальница — директор «Хабара» — не кто иная как дочь Назарбаева Дарига! Вот чем объясняется роскошь оборудования, многочисленные телекамеры, целый парк автомобилей у входа, ремонтируемый для «Хабара» еще этаж.
7 мая.
День рождения Дариги, наследницы престола. В «Хабаре» оживление. Носят букеты цветов, прибывают нарядные люди. "Вся алма-атинская пиздобратия здесь перебывала. Вот желание прогнуться, еб твою бога душу", — матерится казах-журналист в "ньюс рум" «Хабара». Прошу Рериха познакомить меня с наследницей. Любопытство. У кабинета — очередь поздравляющих. Меня Рерих проводит без очереди. Высокая, затянутая в черный брючный костюм светская леди, любезная по-восточному и по-западному сдержанная. "Я много слышала о вас, но, к сожалению, не читала ваших романов. Вот мне дали вчера, начала читать. Очень интересно…" — указала куда-то за столом внизу. Я знаю, что книгу ей дал вчера Рерих. "Это я, Эдичка". "Слышали обо мне, конечно, только плохое", — говорю я. Она вышколена и непробиваема. "Нет, слышала только хорошее. Как вам у/нас?" Я отвечаю, как — упоминаю мерзлую трагическую зиму Кокчетава, она кивает. "Мы молодое государство, у нас трудности". Говорит, что училась на историческом в Московском университете. Что сами казахи, многие из них, плохо знают казахский язык, что трудно найти даже дикторов. Пробую использовать ее, прошу найти возможность переправить нас в Таджикистан. Она приглашает меня "разделить с нами наше маленькое семейное торжество" в столовой «Хабара». Захожу на "маленькое семейное" через час. Глядя на экран, три казашки поют в микрофон. Это местное увлечение — кариока. Местная эпидемия. Камера снимает гостей. И меня среди прочих. Пьяный пожилой журналист потрясен моим присутствием здесь. "Лимонов в Алма-Ате на дне рождения дочери президента!.."
По месту жительства у нас военный лагерь. Играют в карты, пьют чай, спят, стирают. Ждут отправки. Мент Влад точит нож. После кокчетавского эпизода я обещал его выгнать, если напьется.
Встречаюсь с русской общественностью в Казахстане. Ражего главу Русской общины Казахстана Бунакова послал подполковник Бектасов. Бунаков говорит о двадцати тысячах своих сторонников, со злобой о евреях, и я с тоской жду окончания встречи. Мы стоим у входа в тот же «Хабар», начинает идти дождь. Еще один представитель, лидер "рабочей оппозиции", начал свой визит с того, что долго говорил об изобретениях. Когда я заметил, что я лидер политической партии, а не изобретатель, он не понял.
8 мая.
Приехала на автомобиле Нина Сидорова и забрала четверых из нас к себе. Сидорова самая известная диссидентка в Казахстане. Ее арестовывали, избивали. Это высокая, могучая и крупная женщина, как говорят, богатая. Квартира обшита деревом и дотесна уставлена белой с золотыми разводами мебелью. В одной из комнат на стене портрет ее дочери в розовом платье. Дочь почему-то живет в Соединенных Штатах. Сидорова была владелицей нескольких бензоколонок. Была бизнесменшей. Сейчас, утверждает она, ее бензоколонки перешли к мужу мадам Дариги Нурсултановны! Сидорова с гордостью говорит, что умеет делать деньги. В ее квартире нас ожидают представители русских организаций: глава союза ветеранов Лысенко, руководитель семиреченских казаков Беляков, глава русского культурного центра Алма-Аты Псарев, православная дама и еще с полдюжины народу. Узнаем, что в избирательный блок «Республика» вошли компартия, организация «Азамат», "Алаш" (казахский эквивалент нашего казачества), многие русские организации. Блок возглавляет бывший сотрудник Назарбаева — Алдамжаров. Чуть позже в квартире Сидоровой появляется сам Алдамжаров. Породистый казах с манерами партийного руководителя высокого ранга. Здороваемся. Пьем за победу шампанское Сидоровой. Алдамжаров — председатель социалистической партии Казахстана и кандидат в президенты. Русские тянутся к нему. Только когда будут выборы — вот вопрос, ведь полномочия Нурсултана Назарбаева продлены до 2000 года. Один из присутствующих, улучив момент, придвигает мне листок бумаги. Переворачиваю. Читаю. "Петр Федорович в Алма-Ате и ждет вас". По окончании встречи выхожу со своими людьми. Почти бегом пересекаем несколько дворов и садимся в машину, стоящую в кустах. Сзади за нами срывается второй наш автомобиль, дабы убедиться, что нет слежки. На окраине Алма-Аты в конспиративной квартире, с подвязанной к потолку боксерской грушей, нас ждет человек, пригласивший нас на вооруженное восстание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113