Злой и голодный Грувен съежился под густой елью и зарычал на ласку Бельмину:
—Сколько еще ты будешь ковыряться с костром?
Бельмина повернулась и глянула на горностая здоровым глазом.
—Мокрое дерево, не хочет загораться. Всю ночь шел дождь.
Грувен осмотрелся, выискивая, к кому еще можно придраться. Волог грыз сушеную рыбину из походного рациона. Грувен запустил в него еловой шишкой — и промазал.
—Эй, Волог, смотри не лопни! Где мой завтрак? Ты забыл, что я вождь?
—Ничего я не забыл. Никакой ты пока еще не вождь, — огрызнулся Волог, не переставая жевать. — Сони всегда говорил, что вождь должен себя показать и утвердить. А ты пока что только ноешь. Я тебе не мамаша.
Грувен оценил взглядом крупного хоря. Волог — прирожденный убийца, опасный зверь, с ним лучше не связываться. Чтобы хоть как-то укрепить свой авторитет, Грувен прорычал:
—Вот догоним выдру, тогда и покажу, на что я способен.
Вернулась Ифира. Она встала еще до рассвета и отправилась на разведку. Не обращая внимания на Грувена, ласка растянулась на земле и тоже впилась зубами в вяленую рыбину.
—Что найдешь в такую погоду! — пожаловалась Ифира Раббаду, небольшому хитрому лису. — Там недалеко река. Выдры любят воду.
Раббад собирал капающую с деревьев воду на лист щавеля и отправлял ее в рот.
—Думаешь, надо идти вдоль реки? А в какую сторону?
Волог закинул на плечо лук и колчан со стрелами.
—Скорее, на север. Ведь он сразу туда пошел.
Грувен решил, что пришло время показать свою власть.
Расправив плечи, он вышел вперед и заявил:
—Правильно. Идем на север. Снимаемся, хватит жевать. За мной! — И он зашагал, не оборачиваясь.
За собой он, однако, вместо топота ног услыхал грубый смех. Он круто развернулся и встретился взглядом с Ифирой. Ласка указывала лапой в противоположном направлении.
—Прошу туда… вождь.
И голос, и физиономия ее выражали презрение.
Грувен оказался семенящим в хвосте. Попробуй обгони кого-нибудь на такой узкой тропке.
За утро они далеко продвинулись по берегу. Шли звери быстрым шагом, и Грувен, хотя и далеко не слабачок, с трудом успевал за группой. Остальные старше, но все жилистые, поджарые, опытные. Грувен украдкой облегченно вздохнул, когда Волог остановился на отдых. Звери забрались от надоевшего дождя под плакучую иву, только Ифира рванулась вперед на разведку местности. Даграб махнул лапой на север:
—Речная собака идет в горы.
Грувену захотелось поспорить:
—Что ему там делать? Чушь какая!
Гробит лениво пояснил:
—Горы — это скалы. А есть скалы — нет следов. Я бы на его месте так рассудил.
—Кто тебя спрашивает? — презрительно бросил Грувен и плюнул в реку.
Разговор прервался, когда появилась Ифира.
—А вот гляньте-ка сюда, — пригласила ласка. — Все как я говорила.
Они прошли по берегу, и Ифира показала след лапы.
—Я говорила, что выдры любят воду? Здесь он вышел. Вот под камнем пол-отпечатка лапы. А здесь, чуть подальше, он сломал хвостом стебли. Прошлой ночью.
—С чего ты взяла? — опять заспорил Грувен.
Ифира не ответила и зашагала по берегу дальше.
—Великий следопыт! — насмехался Грувен. — Даже ответить не может.
—Да что тут объяснять, — ответила вместо Ифиры Бельмина и указала на сломанные стебли папоротника. — Дождю надо несколько часов, чтобы смыть липкий сок. А эти уже не липкие. До дождя сломаны. Пошли, Ифира что-то еще обнаружила.
Грувен вытащил меч и рванулся вперед, уверенный, что на этот раз он уж точно первый.
—За мной, ребята!
Тут из-за кустов снова раздался голос Ифиры:
—Хватай его! Держи полевку!
Грувен рванулся вправо, влево, потом напролом вперед. Что-то промелькнуло мимо, увернувшись от него, и он врезался лбом в Ифиру. Оба рухнули в кусты, Ифира стряхнула с себя Грувена и вскочила, вопя:
—В воде! Достань ее, Волог! Она в воде!
Лучник быстро выпустил две стрелы, достал третью, но тут же с досадой махнул лапой:
—Опоздали. В заднюю лапу попал, и тут он нырнул.
Ушел.
Ифира стерла кровь со рта и сплюнула в реку. Она медленно повернулась к Грувену, с трудом сдерживаясь от лапоприкладства.
—Я чуть не поймала ее. А из-за тебя…
—Но ты же сама звала на помощь! — огрызнулся Грувен. Он отчаянно трусил и старался этого не показать.
Ифира подняла упавший меч Грувена. Потрогав языком зуб, расшатанный ударом крепкого лба нового вождя, она ответила:
—Извините, вождь. Я не знала, что это вы. Я думала, это кто-то с мозгами в голове.
Грувен пожал плечами, сделав вид, что не заметил издевки, и выдавил из себя очередную глупость:
—Подумаешь, какая-то мелкая мышь. Зачем она нам? Ифира с отвращением посмотрела на него:
—Информация. Слыхал о такой штуке?
Она протянула меч хозяину, но вдруг передумала, швырнула его в кусты и отвернулась.
Грувену пришлось поискать свое оружие в кустах. Когда он вернулся, группа уже уходила. Догнав их, Грувен увидел, что все жуют груши. Он задержал Бельмину, одну из немногих, кого ему удавалось держать в повиновении, и строго спросил, откуда груши.
—Вон, на макушке холма растут, — махнула лапой ласка.
—Сбегай-ка, принеси мне пару, да поживее!
—Иду, иду, вождь. — Вельмина увернулась от лапы Грувена и побежала к холму.
В секретном туннеле Крозби хлопотал над лежащем Заместином, накладывая на его ногу повязку из лечебных трав и мха.
—Ну, все в порядке. Полежи спокойно.
—Буду жить! — улыбнулся Заместин. — Разве меня убьешь одной стрелой?
Крозби подхватил камышовую трубочку и оперенную стрелу с острием, обильно смазанным соками ядовитых растений и грибов.
—Но та нечисть, которая заполучит эту стрелу, жить не будет.
Бельмина быстро сорвала две груши и заспешила вслед за группой, не желая задерживаться на этом странном холме.
—Уй! — Она хлопнула лапой по затылку. — Распроклятая ты мошка!
Крозби осторожно подобрал упавшую стрелу, аккуратно положил ее в коробочку и опустил коробочку в мешок.
—Эта мошка тебя больше не отпустит, — пробормотал он вслед убегающей ласке.
Полуденное солнце дробилось в мелких волнах, белые барашки облаков лениво ползли по голубому небу. Крозби точно предсказал погоду. Таг перестал грести, подтянулся за свисавшую ольховую ветку в тихую бухточку, берега которой густо усеяли кустики ежевики. Он вытащил лодку среди маскирующих ее кустов, с наслаждением прошелся по суше, разминая затекшие от долгого сидения лапы. Вытащил припасы полевок, закусил, насобирал ягод и тоже отправил в рот. Расстелив плащ, устроился поудобнее и задремал.
Снова припомнилась неведомо где слышанная мелодия, послышался неразборчивый рокот слов. Он попытался припомнить слова. Как будто мягкая ткань касается его щеки, два нежных голоса поют над ним…
У пруда, заросшего
Мягким камышом,
Улеглись калачиком
Мама с малышом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
—Сколько еще ты будешь ковыряться с костром?
Бельмина повернулась и глянула на горностая здоровым глазом.
—Мокрое дерево, не хочет загораться. Всю ночь шел дождь.
Грувен осмотрелся, выискивая, к кому еще можно придраться. Волог грыз сушеную рыбину из походного рациона. Грувен запустил в него еловой шишкой — и промазал.
—Эй, Волог, смотри не лопни! Где мой завтрак? Ты забыл, что я вождь?
—Ничего я не забыл. Никакой ты пока еще не вождь, — огрызнулся Волог, не переставая жевать. — Сони всегда говорил, что вождь должен себя показать и утвердить. А ты пока что только ноешь. Я тебе не мамаша.
Грувен оценил взглядом крупного хоря. Волог — прирожденный убийца, опасный зверь, с ним лучше не связываться. Чтобы хоть как-то укрепить свой авторитет, Грувен прорычал:
—Вот догоним выдру, тогда и покажу, на что я способен.
Вернулась Ифира. Она встала еще до рассвета и отправилась на разведку. Не обращая внимания на Грувена, ласка растянулась на земле и тоже впилась зубами в вяленую рыбину.
—Что найдешь в такую погоду! — пожаловалась Ифира Раббаду, небольшому хитрому лису. — Там недалеко река. Выдры любят воду.
Раббад собирал капающую с деревьев воду на лист щавеля и отправлял ее в рот.
—Думаешь, надо идти вдоль реки? А в какую сторону?
Волог закинул на плечо лук и колчан со стрелами.
—Скорее, на север. Ведь он сразу туда пошел.
Грувен решил, что пришло время показать свою власть.
Расправив плечи, он вышел вперед и заявил:
—Правильно. Идем на север. Снимаемся, хватит жевать. За мной! — И он зашагал, не оборачиваясь.
За собой он, однако, вместо топота ног услыхал грубый смех. Он круто развернулся и встретился взглядом с Ифирой. Ласка указывала лапой в противоположном направлении.
—Прошу туда… вождь.
И голос, и физиономия ее выражали презрение.
Грувен оказался семенящим в хвосте. Попробуй обгони кого-нибудь на такой узкой тропке.
За утро они далеко продвинулись по берегу. Шли звери быстрым шагом, и Грувен, хотя и далеко не слабачок, с трудом успевал за группой. Остальные старше, но все жилистые, поджарые, опытные. Грувен украдкой облегченно вздохнул, когда Волог остановился на отдых. Звери забрались от надоевшего дождя под плакучую иву, только Ифира рванулась вперед на разведку местности. Даграб махнул лапой на север:
—Речная собака идет в горы.
Грувену захотелось поспорить:
—Что ему там делать? Чушь какая!
Гробит лениво пояснил:
—Горы — это скалы. А есть скалы — нет следов. Я бы на его месте так рассудил.
—Кто тебя спрашивает? — презрительно бросил Грувен и плюнул в реку.
Разговор прервался, когда появилась Ифира.
—А вот гляньте-ка сюда, — пригласила ласка. — Все как я говорила.
Они прошли по берегу, и Ифира показала след лапы.
—Я говорила, что выдры любят воду? Здесь он вышел. Вот под камнем пол-отпечатка лапы. А здесь, чуть подальше, он сломал хвостом стебли. Прошлой ночью.
—С чего ты взяла? — опять заспорил Грувен.
Ифира не ответила и зашагала по берегу дальше.
—Великий следопыт! — насмехался Грувен. — Даже ответить не может.
—Да что тут объяснять, — ответила вместо Ифиры Бельмина и указала на сломанные стебли папоротника. — Дождю надо несколько часов, чтобы смыть липкий сок. А эти уже не липкие. До дождя сломаны. Пошли, Ифира что-то еще обнаружила.
Грувен вытащил меч и рванулся вперед, уверенный, что на этот раз он уж точно первый.
—За мной, ребята!
Тут из-за кустов снова раздался голос Ифиры:
—Хватай его! Держи полевку!
Грувен рванулся вправо, влево, потом напролом вперед. Что-то промелькнуло мимо, увернувшись от него, и он врезался лбом в Ифиру. Оба рухнули в кусты, Ифира стряхнула с себя Грувена и вскочила, вопя:
—В воде! Достань ее, Волог! Она в воде!
Лучник быстро выпустил две стрелы, достал третью, но тут же с досадой махнул лапой:
—Опоздали. В заднюю лапу попал, и тут он нырнул.
Ушел.
Ифира стерла кровь со рта и сплюнула в реку. Она медленно повернулась к Грувену, с трудом сдерживаясь от лапоприкладства.
—Я чуть не поймала ее. А из-за тебя…
—Но ты же сама звала на помощь! — огрызнулся Грувен. Он отчаянно трусил и старался этого не показать.
Ифира подняла упавший меч Грувена. Потрогав языком зуб, расшатанный ударом крепкого лба нового вождя, она ответила:
—Извините, вождь. Я не знала, что это вы. Я думала, это кто-то с мозгами в голове.
Грувен пожал плечами, сделав вид, что не заметил издевки, и выдавил из себя очередную глупость:
—Подумаешь, какая-то мелкая мышь. Зачем она нам? Ифира с отвращением посмотрела на него:
—Информация. Слыхал о такой штуке?
Она протянула меч хозяину, но вдруг передумала, швырнула его в кусты и отвернулась.
Грувену пришлось поискать свое оружие в кустах. Когда он вернулся, группа уже уходила. Догнав их, Грувен увидел, что все жуют груши. Он задержал Бельмину, одну из немногих, кого ему удавалось держать в повиновении, и строго спросил, откуда груши.
—Вон, на макушке холма растут, — махнула лапой ласка.
—Сбегай-ка, принеси мне пару, да поживее!
—Иду, иду, вождь. — Вельмина увернулась от лапы Грувена и побежала к холму.
В секретном туннеле Крозби хлопотал над лежащем Заместином, накладывая на его ногу повязку из лечебных трав и мха.
—Ну, все в порядке. Полежи спокойно.
—Буду жить! — улыбнулся Заместин. — Разве меня убьешь одной стрелой?
Крозби подхватил камышовую трубочку и оперенную стрелу с острием, обильно смазанным соками ядовитых растений и грибов.
—Но та нечисть, которая заполучит эту стрелу, жить не будет.
Бельмина быстро сорвала две груши и заспешила вслед за группой, не желая задерживаться на этом странном холме.
—Уй! — Она хлопнула лапой по затылку. — Распроклятая ты мошка!
Крозби осторожно подобрал упавшую стрелу, аккуратно положил ее в коробочку и опустил коробочку в мешок.
—Эта мошка тебя больше не отпустит, — пробормотал он вслед убегающей ласке.
Полуденное солнце дробилось в мелких волнах, белые барашки облаков лениво ползли по голубому небу. Крозби точно предсказал погоду. Таг перестал грести, подтянулся за свисавшую ольховую ветку в тихую бухточку, берега которой густо усеяли кустики ежевики. Он вытащил лодку среди маскирующих ее кустов, с наслаждением прошелся по суше, разминая затекшие от долгого сидения лапы. Вытащил припасы полевок, закусил, насобирал ягод и тоже отправил в рот. Расстелив плащ, устроился поудобнее и задремал.
Снова припомнилась неведомо где слышанная мелодия, послышался неразборчивый рокот слов. Он попытался припомнить слова. Как будто мягкая ткань касается его щеки, два нежных голоса поют над ним…
У пруда, заросшего
Мягким камышом,
Улеглись калачиком
Мама с малышом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69