Что, впрочем, было всегда очевидно, и для этого не нужно было бы затевать дорогостоящее исследование.
Неоднократно посещавший СССР публицист Д. Фейфер, который не мог найти лучшего применения своему времени, как болтаться по «диссидентским» норам (именно норам, ибо, по его свидетельству, признак инакомыслящего - ужасающая грязь в квартире), четко указал на тех, кто раздул значение группки отщепенцев в глазах Запада, Вот он со «своими людьми» появляется в некой квартире в Москве.
«Пробравшись через завешанную одеждой переднюю, мы попадаем в прокуренную спальню, похожую на сотни других, в которых обитает небольшой кружок «ловкой» молодой интеллигенции. Обставленная дешевой мебелью комната загромождена иконами, старыми картинами, поломанными произведениями искусства времени царизма, все это навалено и заткнуто кое-как между столами, стульями, диванами, а стены оклеены дрянными обоями. Довольно много книг в шкафах и неопрятными стопками на полу в окружении пустых бутылок и немытых тарелок. В основном это пожелтевшие дореволюционные издания и западная литература, которая не издается в России. Еще два наших друга безмятежно восседали в этом гостеприимном беспорядке - художник чеховского вида с бородкой, лысеющий врач в английском твидовом пиджаке и с американскими сигаретами. В кухне, как мы знали, двое молодых аспирантов занимались любовью… Мы курили под прелюдии Баха, танцевали под западную поп-музыку, допили остатки виски, водки и коньяк».
Разговоры велись очень приятные для Фейфера - один из пьянчуг хотел «расстрелять из пулемета» Советское правительство. Надо думать, что те двое «аспирантов», разгорячившись на кухне, весьма оживили беседу. Таковы «диссиденты» в жизни, по наблюдениям безусловно враждебного к коммунизму западного публициста. Но, пожалуй, кается Фейфер, эта дрянь и была единственной надеждой Запада на «изменение» советского строя изнутри.
Механизм возведения ее на пьедестал очень прост. Конечно, подчеркивает Фейфер, «диссиденты» «живут не в соответствии с реальностями жизни, а по своим представлениям о них. Они третируют собственный народ как страшно отсталый… Наши эксперты по советским делам, которые занимаются почти целиком диссидентами, иногда пишут о них совершенно нереалистически… Я знаю ряд западных деятелей, которые, хотя и сомневаются в добропорядочности некоторых диссидентов, тем не менее воздерживаются от того, чтобы написать об этом… Даже западные корреспонденты в Москве не считают нужным сообщать о немыслимом: ряд прославленных диссидентов - весьма порочные люди и далеко не заслуживают уважения… Не нужно предполагать, как делают многие, что диссидентство само по себе превращает человека в персону безупречно добродетельную. Чтобы избежать горького разочарования, нужно прежде всего не питать иллюзий на этот счет».
Но хватит о личных качествах «диссидентов», описанных одним из тех, перед кем они открывали душу и пускались в откровенные излияния. Как видим, Фейфер не испытал к ним ничего, помимо брезгливости. А как насчет их веса в борьбе против Советской власти? Вердикт Токеса категоричен: «Даже при наличии воли к власти, а только у считанных диссидентов наблюдается такая решимость, полное отсутствие поддержки не дает возможности считать их революционерами в практическом смысле слова. Революции требуют не только воли и поддержки, но и руководства, которое в сочетании с диссидентскими массами может дать возможность бросить вызов властям с какими-то надеждами на успех. За исключением катастроф вроде термоядерной войны, создание такого рода революционного антиправительственного союза в СССР в обозримом будущем практически исключено».
Вот и славно, успокоили нас, а то без заокеанских господ мы и не знали, что крепка Советская власть. А всерьез говоря: упомянутая книга должна была бы убедить любого, что не делом занимаются на Западе, когда поднимают на щит «диссидентов». Бесперспективная это затея. Вывод этот доказан масштабным «научным» исследованием - просмотрены и проанализированы все деяния «диссидентов», вся их продукция - от солженицынского многотомного графоманства до надписей на стенах общественных туалетов. Тут бы и поставить точку. Ан нет. Не для того усердствовали ученые мужи, чтобы, как говорится, закрыть проблему, а для того, чтобы, описав бесперспективность прежних путей, найти новый путь борьбы против Советского Союза, подрыва его изнутри.
Заокеанские теоретики антикоммунизма усмотрели все беды в том, что у отщепенцев в достатке рассуждений «против», но нет ничего «за», то есть нет позитивной программы. Туг мы и подошли к главному - на сцене появился пресловутый вопрос о «правах человека». Вероятно, те, кто вскоре стал бормотать о «правах человека», прежде и не слышали таких слов, но им быстро растолковали, что к чему. Ведь сам термин «борец за права человека» послужит «средством самовыражения», а «движение за права человека - подлинная политическая оппозиция». Главное, будет много легче организовать поддержку с Запада, не будет повторяться такое положение, когда, например, генеральный секретарь ООН У Тан отказывался рассматривать различные обращения к нему, ссылаясь на то, что писаки никого не представляют.
Когда инакомыслящие в СССР вооружатся лозунгом «прав человека», тогда многое упростится. Тот же яростный критик «диссидентов» Фейфер восклицает: «Мы все за диссидентов… Чтобы помочь их делу, езжайте в Россию, если это возможно, и выясните, какую услугу вы можете оказать им там, или подыщите себе какую-нибудь роль для оказания помощи на Западе». Правда, он тут же предупреждает: «Трудно ожидать, что диссиденты после того, что они прошли, окажутся святыми». Иными словами, как бы ни перековывались эти люди в «правозащитников», они останутся дрянью. Но другого человеческого материала для Запада в СССР нет. Как ни прискорбно, будем работать с ним. Такая была выработана стратегия. Оставалось претворить ее в жизнь, подыскав потребных исполнителей в пределах советских границ.
История нашей страны выявила закономерность: любой выступающий против Советской власти неизбежно ищет помощи у врагов коммунизма по ту сторону советских рубежей. Это понятно - в народном государстве, созданном народом и для народа, они не могут найти себе опоры. Так было в первые годы существования нашей страны, когда выступавшие против Советской власти звали на помощь армии интервентов. Так было и позже. Чем кончились вооруженные нашествия, хорошо известно, и при нынешнем соотношении сил в мире империализм не рвется в лоб повторять горькие уроки.
История указывает нам и на другую закономерность: идеям Великого Октября, на которых зиждется Советское государство, наши враги пытались противопоставить некие «демократические» лозунги, куда неизменно входили «права человека».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139
Неоднократно посещавший СССР публицист Д. Фейфер, который не мог найти лучшего применения своему времени, как болтаться по «диссидентским» норам (именно норам, ибо, по его свидетельству, признак инакомыслящего - ужасающая грязь в квартире), четко указал на тех, кто раздул значение группки отщепенцев в глазах Запада, Вот он со «своими людьми» появляется в некой квартире в Москве.
«Пробравшись через завешанную одеждой переднюю, мы попадаем в прокуренную спальню, похожую на сотни других, в которых обитает небольшой кружок «ловкой» молодой интеллигенции. Обставленная дешевой мебелью комната загромождена иконами, старыми картинами, поломанными произведениями искусства времени царизма, все это навалено и заткнуто кое-как между столами, стульями, диванами, а стены оклеены дрянными обоями. Довольно много книг в шкафах и неопрятными стопками на полу в окружении пустых бутылок и немытых тарелок. В основном это пожелтевшие дореволюционные издания и западная литература, которая не издается в России. Еще два наших друга безмятежно восседали в этом гостеприимном беспорядке - художник чеховского вида с бородкой, лысеющий врач в английском твидовом пиджаке и с американскими сигаретами. В кухне, как мы знали, двое молодых аспирантов занимались любовью… Мы курили под прелюдии Баха, танцевали под западную поп-музыку, допили остатки виски, водки и коньяк».
Разговоры велись очень приятные для Фейфера - один из пьянчуг хотел «расстрелять из пулемета» Советское правительство. Надо думать, что те двое «аспирантов», разгорячившись на кухне, весьма оживили беседу. Таковы «диссиденты» в жизни, по наблюдениям безусловно враждебного к коммунизму западного публициста. Но, пожалуй, кается Фейфер, эта дрянь и была единственной надеждой Запада на «изменение» советского строя изнутри.
Механизм возведения ее на пьедестал очень прост. Конечно, подчеркивает Фейфер, «диссиденты» «живут не в соответствии с реальностями жизни, а по своим представлениям о них. Они третируют собственный народ как страшно отсталый… Наши эксперты по советским делам, которые занимаются почти целиком диссидентами, иногда пишут о них совершенно нереалистически… Я знаю ряд западных деятелей, которые, хотя и сомневаются в добропорядочности некоторых диссидентов, тем не менее воздерживаются от того, чтобы написать об этом… Даже западные корреспонденты в Москве не считают нужным сообщать о немыслимом: ряд прославленных диссидентов - весьма порочные люди и далеко не заслуживают уважения… Не нужно предполагать, как делают многие, что диссидентство само по себе превращает человека в персону безупречно добродетельную. Чтобы избежать горького разочарования, нужно прежде всего не питать иллюзий на этот счет».
Но хватит о личных качествах «диссидентов», описанных одним из тех, перед кем они открывали душу и пускались в откровенные излияния. Как видим, Фейфер не испытал к ним ничего, помимо брезгливости. А как насчет их веса в борьбе против Советской власти? Вердикт Токеса категоричен: «Даже при наличии воли к власти, а только у считанных диссидентов наблюдается такая решимость, полное отсутствие поддержки не дает возможности считать их революционерами в практическом смысле слова. Революции требуют не только воли и поддержки, но и руководства, которое в сочетании с диссидентскими массами может дать возможность бросить вызов властям с какими-то надеждами на успех. За исключением катастроф вроде термоядерной войны, создание такого рода революционного антиправительственного союза в СССР в обозримом будущем практически исключено».
Вот и славно, успокоили нас, а то без заокеанских господ мы и не знали, что крепка Советская власть. А всерьез говоря: упомянутая книга должна была бы убедить любого, что не делом занимаются на Западе, когда поднимают на щит «диссидентов». Бесперспективная это затея. Вывод этот доказан масштабным «научным» исследованием - просмотрены и проанализированы все деяния «диссидентов», вся их продукция - от солженицынского многотомного графоманства до надписей на стенах общественных туалетов. Тут бы и поставить точку. Ан нет. Не для того усердствовали ученые мужи, чтобы, как говорится, закрыть проблему, а для того, чтобы, описав бесперспективность прежних путей, найти новый путь борьбы против Советского Союза, подрыва его изнутри.
Заокеанские теоретики антикоммунизма усмотрели все беды в том, что у отщепенцев в достатке рассуждений «против», но нет ничего «за», то есть нет позитивной программы. Туг мы и подошли к главному - на сцене появился пресловутый вопрос о «правах человека». Вероятно, те, кто вскоре стал бормотать о «правах человека», прежде и не слышали таких слов, но им быстро растолковали, что к чему. Ведь сам термин «борец за права человека» послужит «средством самовыражения», а «движение за права человека - подлинная политическая оппозиция». Главное, будет много легче организовать поддержку с Запада, не будет повторяться такое положение, когда, например, генеральный секретарь ООН У Тан отказывался рассматривать различные обращения к нему, ссылаясь на то, что писаки никого не представляют.
Когда инакомыслящие в СССР вооружатся лозунгом «прав человека», тогда многое упростится. Тот же яростный критик «диссидентов» Фейфер восклицает: «Мы все за диссидентов… Чтобы помочь их делу, езжайте в Россию, если это возможно, и выясните, какую услугу вы можете оказать им там, или подыщите себе какую-нибудь роль для оказания помощи на Западе». Правда, он тут же предупреждает: «Трудно ожидать, что диссиденты после того, что они прошли, окажутся святыми». Иными словами, как бы ни перековывались эти люди в «правозащитников», они останутся дрянью. Но другого человеческого материала для Запада в СССР нет. Как ни прискорбно, будем работать с ним. Такая была выработана стратегия. Оставалось претворить ее в жизнь, подыскав потребных исполнителей в пределах советских границ.
История нашей страны выявила закономерность: любой выступающий против Советской власти неизбежно ищет помощи у врагов коммунизма по ту сторону советских рубежей. Это понятно - в народном государстве, созданном народом и для народа, они не могут найти себе опоры. Так было в первые годы существования нашей страны, когда выступавшие против Советской власти звали на помощь армии интервентов. Так было и позже. Чем кончились вооруженные нашествия, хорошо известно, и при нынешнем соотношении сил в мире империализм не рвется в лоб повторять горькие уроки.
История указывает нам и на другую закономерность: идеям Великого Октября, на которых зиждется Советское государство, наши враги пытались противопоставить некие «демократические» лозунги, куда неизменно входили «права человека».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139