- Не лучше ли вам вернуться к рассказу о Мерле, - спокойно сказала она. - И не очень-то злорадствуйте, если вам удалось выведать у нее несколько фамильных секретов.
- Я никогда не злорадствую. Вы послали Мерле к Ваньеру сегодня вечером с пятьюстами долларами.
- И что, если так? - она налила себе еще вина и отпила, не спуская с меня глаз.
- Когда он попросил денег?
- Вчера. Я не могла взять их из банка до сегодняшнего утра. А в чем, собственно, дело?
- Ваньер шантажировал вас почти восемь лет, не так ли? В связи с одним происшествием, имевшим место двадцать шестого апреля тысяча девятьсот тридцать третьего года.
В ее глазах как будто мелькнул страх, но еле уловимо и очень глубоко - так, словно он давно жил там и только сейчас выглянул на мгновение.
- Кое-что рассказала мне Мерле, - сказал я. - Ваш сын рассказал мне, как умер его отец. Я просмотрел сегодня старые газеты. Случайная смерть. На улице под окнами его офиса произошла авария, и все повысовывались из окон. Ваш муж тоже высунулся из окна, просто чересчур далеко. Поговаривали о самоубийстве, потому что после его смерти семья получила пятьдесят тысяч по страховке. Но следователь был очень мил и оставил это обстоятельство незамеченным.
- И что же? - У нее был холодный резкий голос - никаких тебе хрипов и одышки. Холодный, резкий и абсолютно спокойный голос.
- Мерле была секретаршей Гораса Брайта. Молоденькая девушка со странностями, чересчур застенчивая, простоватая, совсем ребенок по интеллекту, любит драматизировать события, очень старомодна в своих представлениях о мужчинах и тому подобном. Думаю, он разгорячился однажды, попытался овладеть ею - и напугал ее до полусмерти.
- И?
- Она зациклилась на этом и стала немножко кровожадна в глубине души. Ей выпал случай - и она отыгралась. Когда ваш муж высунулся из окна. Ну как?
- Говорите ясней, мистер Марлоу. Не переношу тумана.
- Бог мой, да куда ж ясней-то? Она вытолкнула своего хозяина из окна. Убила его, короче. И вышла сухой из воды. С вашей помощью.
Она опустила глаза на зажатую в левой руке колоду карт и легко кивнула. Ее подбородок опустился на дюйм - и поднялся.
- У Ваньера были какие-то доказательства? - спросил я. - Или он просто явился случайным свидетелем происшествия и вцепился в вас, а вы платили ему время от времени, чтобы избежать скандала и потому, что вы действительно любите Мерле?
Прежде чем ответить, она повертела в руке очередную карту. Невозмутима и непоколебима как скала.
- Он говорил о какой-то фотографии, - сказала она. - Но я никогда не верила этому. Он не мог ничего сфотографировать. А если и мог - то показал бы мне ее рано или поздно.
- Да, это маловероятно, - согласился я. - Даже если б у него была камера в руках - из-за этой аварии на улице снимок получился бы очень размытым. Но почему он не решился показать вам этот снимок, я прекрасно понимаю. Вы довольно опасная женщина, в некотором роде. Он мог бояться, что вы расправитесь с ним. Сколько вы уплатили ему?
- Это не... - начала было она, но осеклась и пожала мощными плечами. Властная женщина, сильная, безжалостная - способная перенести и не такое. Так она про себя подумала. - Одиннадцать тысяч сто долларов, не считая тех пятисот, что я послала ему сегодня.
- Все это чертовски мило с вашей стороны, миссис Мердок. Учитывая все обстоятельства дела.
Она сделала рукой неопределенный жест и еще раз пожала плечами:
- Виноват был мой муж. Он был пьян, мерзок. Не думаю, что она сильно пострадала, но, как вы сказали, он напугал ее до полусмерти. Я... я не могла ее винить. Она сама достаточно винила себя все эти годы.
- Она сама должна была отвозить деньги Ваньеру?
- Это была ее идея - как о некоторого рода искуплении.
Я кивнул:
- Да. Это на нее похоже. Позже вы вышли замуж за Джаспера Мердока, Мерле осталась с вами, и вы заботились о ней. Кто-нибудь еще знает об этом?
- Никто. Только Ваньер. Вряд ли он рассказывал кому-нибудь.
- Да, вряд ли. Ну что ж, теперь все позади. С Ваньером все кончено.
Она медленно подняла глаза и долго бесстрастно смотрела на меня. Ее седая голова казалась валуном на вершине огромного холма. Наконец она отложила карты в сторону и плотно сцепила положенные на край стола руки. Костяшки ее пальцев побелели.
- Мерле пришла в мое отсутствие и попросила управляющего провести ее в мою квартиру. Управляющий позвонил мне. Я мигом приехал туда, и она сказала мне, что застрелила Ваньера.
Дыхание миссис Мердок звучало в тишине, как свистящий шепот.
- У нее в сумке был пистолет, Бог знает зачем. Вероятно, для защиты от мужчин. Но кто-то - видимо, Лесли - обезопасил его, зарядив патроном не того калибра. Она сообщила мне, что убила Ваньера, и упала в обморок. Я вызвал доктора, своего друга, и поехал к Ваньеру. Во входной двери его дома торчал ключ. Он сидел в кресле, мертвый, давно мертвый, уже окоченевший. Он был мертв задолго до прихода Мерле. Она не стреляла в него. Ее признание - просто игра. Доктор объяснил мне все по последней моде, но я не буду докучать вам этими тонкостями. Думаю, вы и сами все понимаете.
- Да. Понимаю, вероятно. И что теперь?
- Она лежит у меня в постели. С ней сиделка. Я позвонил ее отцу по междугороднему. Он хочет, чтобы она приехала домой. Вы не против?
Она просто пристально смотрела на меня.
- Отец ничего не знает, - быстро сказал я. - Ни об этом, ни о другом случае. Я уверен. Он просто хочет видеть ее. Думаю, я смогу ее проводить. Теперь я чувствую себя некоторым образом ответственным за нее. Мне понадобятся эти последние пятьсот долларов, которые Ваньер не успел получить, - на расходы.
- И сколько еще? - грубо спросила она.
- Вам лучше знать.
- Кто убил Ваньера?
- Похоже на самоубийство. Пистолет лежит у правой руки. Выстрел в висок в упор. Пока я там ошивался, появился Морни с женой. Я спрятался. Морни пытался повесить это на жену. Она крутила с Ваньером. Так что она, вероятно, считает, что это сделал Морни. Но это похоже на самоубийство. Скоро там будут полицейские. Не знаю, к какому заключению они придут. Нам остается сидеть и ждать.
- Такие люди, как Ваньер, не кончают жизнь самоубийством, - угрюмо сказала она.
- Это все равно что сказать, что такие девушки, как Мерле, не выталкивают людей из окон. Это ровным счетом ничего не значит.
Мы пристально посмотрели друг на друга с той затаенной враждебностью, которую испытывали друг к другу с самого начала. Потом я поднялся с кресла и подошел к высокому окну. Я отодвинул занавеску и ступил на балкон. Кругом была сплошная ночь - нежная и тихая. Белый лунный свет был безмятежен и чист, как справедливость, о которой мы мечтаем, но которую нигде не находим.
Деревья отбрасывали тяжелые тени. В середине сада было что-то вроде маленького садика. Я заметил сверкание фигурного бассейна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54