– Это был действительно случай, глупейший случай.
Стрелявший никак не был связан с гангстерами. Азартный игрок, наркоман, психопат, который в тот вечер проигрался вдрызг. Потом, в полиции, он плакал, нес какую-то ахинею, твердил, что, если бы не полиция, он бы отыгрался. Стрелял, будучи в невменяемом состоянии. Такие люди способны на все.
Мы с полковником слушали с большим интересом рассказ сотрудника Интерпола.
– В свою очередь, – продолжал тот, – шеф тоже отличался известной патологией. Он обладал несомненным талантом организатора, но всем его начинаниям была свойственна одна общая черта – все они были сопряжены с неоправданным риском. Короче говоря, был у него такой пунктик, а постоянные успехи вскружили ему голову, и он уверовал в свою непогрешимость и гениальность. Мне становится страшно при мысли, что он мог вас продержать многие годы в том жутком подземелье!
– Мне тоже, – согласилась я.
– А почему вы говорите о шефе в прошедшем времени? – поинтересовался полковник.
– Мне сообщили, что сегодня в шесть утра его задержали. При этом он застрелил полицейского, так что наверняка легко не отделается… Может быть, теперь уважаемая пани согласится совершить небольшую экскурсию?
Он склонился над фотографией карты и принялся ее изучать, используя полученные от меня данные.
– Я немного знаю эти края. Район труднодоступный, придется пользоваться вертолетами. Ведь это же очень интересно, неужели вам не хочется увидеть все самой?
Как видно, я уже немного отошла, и в моей измученной душе что-то шевельнулось.
– Не знаю… Может, и в самом деле? А по дороге я бы заскочила в Копенгаген – освободить Алицию от моих вещей и принести извинения начальнику на моей бывшей работе.
– Подумайте, подумайте, – подбодрил меня полковник. – Все выездные формальности улажены, ехать можете в любую минуту.
– Что-то уж очень хочется вам избавиться от меня. Прямо подозрительно… Впрочем, удивляться тут нечему. Ладно, я подумаю.
– Настоятельно рекомендую поехать. – Полковник стоял на своем. – А теперь… Не хотелось бы быть невежливым и просить вас удалиться, но кажется мне, что вам хотят что-то сообщить наедине.
Пальмирский знакомый поднялся.
– Вы правы, мы не будем больше отнимать у вас время, полковник. Большое спасибо за все. А вы, – он обратился ко мне, – вы смогли бы поехать со мной?
Глупый вопрос. Ясно, что смогла бы. Такое доверие внушал мне этот человек, что в его обществе я бы не только безропотно отправилась в Пиренеи за сокровищами, но и вообще на край света без всяких определенных целей. Уже целые века ни к кому не испытывала я такого доверия и никто не внушал мне такого чувства безопасности, как этот, в сущности, совершенно посторонний человек.
Без колебаний приняла я его предложение отправиться в гостиницу, в которой он остановился. Было ясно, что еще не все сказано и что осталось еще что-то, касающееся только меня. Я молча наблюдала, как он достал микроскопический магнитофон, лента которого была похожа на сплющенную нитку. Потом сел рядом и посмотрел на меня.
– Я много слышал о вас. Повторяю это еще раз. Мне кажется, что я вас хорошо знаю и, пожалуй, не ошибусь, если скажу, что вы в любом случае предпочитаете правду.
– Предпочитаю, – подтвердила я и уже поняла, что последует за этим вступлением. – И даже самую горькую правду.
Он кивнул головой и достал сигарету.
– Вот я и подумал, что вы должны все знать. Миссия моя очень неблагодарна и нелегка. Весьма. По очень важным причинам мне бы хотелось, чтобы на моем месте оказался кто-нибудь другой. Очень хотелось бы, но вот так получается, что именно мне придется это вам сообщить.
Я смотрела на его худое лицо с неправильными чертами и темными живыми глазами. Какая у него хорошая улыбка! И эти полные сочувствия и понимания слова. Да, у этого человека есть душа. Душа! Я уже и не чаяла найти ее в мужчине…
– Минутку, – перебила я его. – По каким причинам?
Он посмотрел на меня, я посмотрела на него, и уже не было нужды в каких-либо объяснениях.
– В таком случае я, пожалуй, готова отказаться от правды. – Я выпалила это прежде, чем поняла, что не следовало такого говорить.
На лице его вспыхнула улыбка.
– Ну, теперь уж у меня развеялись последние сомнения, что вам следует это знать. Я рад, что вы именно такая.
Я не стала уточнять, какая именно, и не стала его разубеждать. Пусть думает, что я какая-то особенная, пусть не сразу разочаруется во мне. И чем дольше продлится его заблуждение, тем лучше.
– Ну, тогда я слушаю.
– Этот прибор, – сказал он, указывая на магнитофон, – был установлен в машине Мадлен. Он включался автоматически, когда водитель занимал место и одновременно открывалась правая дверца. Мы руководствовались соображением, что пассажир, как правило, садится в машину справа, а водитель в одиночестве не разговаривает. Тогда у нас еще не было контакта с вами. И поэтому мы пытались таким путем получить информацию. Сами понимаете, здесь записаны только обрывки разговоров. Мадлен прибыла в Польшу сразу же после вашего бегства на яхте и немедленно установила связь с вашим… другом.
– Не уверена, что это слово сюда подходит, – заметила я.
– Я тоже не уверен. Так вот, ей поручили собрать все сведения о вас. Вы знаете, что никаких сведений не было. Как только вас обнаружили во Франции, ее отозвали, но она не сразу покинула Польшу. А задержалась здесь на свой страх и риск, вызывая тем самым недовольство шефа.
– А кем она, собственно, была? Любовницей шефа?
– И это тоже. Главная же ее роль в гангстерской шайке – выполнять задания, с которыми мужчина не справился бы. Во второй раз она прибыла сюда после вашего бегства из замка Шомон и оставалась до самого последнего времени. Она была уверена, что со своей внешностью добьется всего, но просчиталась. Вот эти записи относятся к самому последнему периоду. Хотите послушать?
– Хочу.
Он что-то покрутил в маленьком магнитофоне, раздался тихий щелчок, и послышался голос, слегка приглушенный шумом двигателя:
– Что случилось?
Вопрос был задан по-немецки. Голос принадлежал женщине.
– Я получил известие…
На сей раз говорил Дьявол. Тоже по-немецки.
– Какое известие? Говори же! Пауза. Слышнее стал шум мотора.
– А что я получу?
– …перестань! Получишь сразу все! Но сначала надо ее найти!
– Она нашлась. Что я получу за то, что сообщу, где она находится.
Пауза.
– Что хочешь? Опять пауза.
– Десять тысяч. И подтверждение о перечислении суммы.
Из-за шума мотора нельзя было расслышать, о чем они говорили дальше. Потом пробился голос Дьявола: –…хочу увидеть эти деньги.
– Хорошо. Завтра получишь подтверждение. Какой банк?
– Лионский кредит.
– Хорошо. Говори!
– Послезавтра… через границу в Колбаскове… бежевым «ягуаром» через Берлин…
– Это точно?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80