Не застав её дома, капитан ещё больше разъярился, ибо и без того был зол на бабу, поняв, что именно она скрыла от следствия. Во что бы то ни стало требовалось сопоставить показания мстительной мегеры с показаниями невинных деток. И душа, и сердце, и немалый опыт следователя подсказывали капитану, что где-то здесь зарыта собака.
Разумеется, капитан сразу же распорядился начать поиски «фиата» с рычащим номером. Конечно же, номера могли быть липовыми, но вот марка и внешний вид «фиата» о многом говорили. Точно так же выглядела машина, которая совершила наезд на Миколая Торовского на углу улицы Одыньца, а этим фактом никак нельзя пренебречь. Начались энергичные поиски машины, невзирая на глупые отговорки сотрудников Дорожной Службы, что, дескать, искать нет никакого смысла, ибо в настоящее время обшарпанный белый «фиат» превратился в блистающую свежим лаком машину неизвестно какого цвета, а по номерам искать — только время зря тратить.
Опросили всех жильцов дома — без толку, Большинство из них в момент совершения, убийства ещё не вернулось с работы, а немногочисленные представители старшего поколения в шестнадцать часов торчали в кухне, а не шатались по лестнице без дела. Никто ничего не видел и не слышал, поэтому баба с глазком в двери становилась просто бесценным свидетелем, и капитан, изо дня в день не заставая её дома, выходил из себя и рычал наподобие номера разыскиваемой машины. Обстановку разрядил его подчинённый.
— Знаю, где искать бабу, — сказал подпоручик Вербель. — Соседка под ней вспомнила. Она наверняка поехала на участок.
— Какой ещё участок?
— Садово-огородный. На днях жаловалась соседке, что участок совсем забросила, все нет времени им заняться. Ещё бы, если все время проводит, пялясь в глазок и подглядывая за дверью соседа. Теперь глазеть не на что, вот она, освободившись от дежурства, и отправилась поработать на земле, наверстать упущенное.
— А где её участок?
— Этого соседка не знает. Но жить там баба не будет, день-два поработает и вернётся. Не очень-то там у неё домик удобный, соседка сказала. Скоро вернётся, не беспокойтесь.
— Послать ей официальный вызов! Срочный! И наведываться два раза в день!
Подпоручик Янек Яжембский действительно бывал в Дании, так что кое-какое представление об этой стране имел. Он безо всякого труда добрался на автобусе из аэропорта до вокзала в Копенгагене, ознакомился с указателями и надписями, приобрёл абонемент на проезд в городском транспорте и сел на поезд, отправляющийся в Аллерод. Через двадцать восемь минут доехал до нужной станции, вышел из вагона электрички и с планом города в руках двинулся на поиски нужной улицы. Найти дом Алиции Хансен не составляло труда.
Калитка оказалась незапертой. Толкнув её, Яжембский оказался в небольшом дворике, откуда прошёл к одноэтажному домику, стеклянная дверь которого была приоткрыта. Из дома доносились голоса. Не найдя звонка, подпоручик вежливо постучал по стеклу.
— Прошу! — крикнули ему изнутри по-польски. Подпоручик не заставил себя просить дважды, вошёл и оказался в небольшой гостиной, где находились три человека: две женщины и один молодой человек.
— Добрый вечер! — поздоровался подпоручик с присутствующими на своём родном языке. — Здесь живёт пани Алиция Хансен?
— Да, это я. Добрый вечер, — ответила одна из женщин, с интересом глядя на него.
Раздобытый в ОВИРе адрес тридцатилетней давности оказался действительным, и это обстоятельство настолько потрясло подпоручика, что он на мгновение растерялся, не зная, что дальше говорить. Хотелось просто пасть на колени и от всего сердца благодарить пани Алицию Хансен за то, что она живёт на свете и именно по этому адресу. С трудом удержавшись от лишних жестов, подпоручик сказал:
— Прошу меня извинить, что я без предупреждения являюсь к вам, но скажите, не проживает ли сейчас у вас некая Иоанна Хмелевская?
— Проживает, — незамедлительно отозвалась вторая женщина. — Это я.
Стоит ли доверять собственным ушам и глазам? Трудно было поверить. Надежда, переполнявшая сердце молодого человека, с каждой минутой полёта, с каждым оставленным позади километром пути становилась все более хрупкой, и к концу пути он почти её утратил. Нет, ни за что не найти ему в Дании этой проклятой бабы! И вдруг она здесь! Колени подогнулись сами собой, и жалобно прозвучал вопрос:
— Можно, я сяду?
— Конечно, — ответила дама, которая назвала себя Алицией Хансен. — Хотя мне показалось, что вы собирались сначала нам представиться.
На мгновение подпоручик завис над ближайшим стулом, на который уже опускался, но голос его не послушался, и подпоручик молча плюхнулся на стул, прикрыв глаза. Из остальных тоже никто не произнёс ни слова. Подпоручик открыл глаза. Все трое глядели на него выжидающе, с умеренным любопытством.
— Кайтусь? — вопросительно обратилась Алиция к молодому человеку.
Тот, кого назвали Кайтусем, отрицательно покачал головой.
— Нет, в жизни никогда его не видел.
— Иоанна?
— Я тоже не видела, — сказала дама, назвавшаяся Иоанной Хмелевской. — Но вроде догадываюсь, кто это. Сказать страшно…
— Ничего, кажется, у нас ещё осталось одно свободное спальное место.
Подпоручик молча слушал, Только сейчас он отдал себе отчёт в том, как вёл себя, и ему стало так плохо, как никогда в жизни не было. Посидев ещё немного, он встал и склонился в вежливом полупоклоне:
— Если разрешите, я все объясню, — произнёс он голосом, в котором звучало искреннее раскаяние. — Только сейчас я понял, как переволновался за дорогу. Мне просто-напросто стало нехорошо, первый раз, сколько я себя помню. Меня, поверьте, не держали ноги, я вынужден был сесть…
— Понятно, — добродушно отозвалась хозяйка дома.
Подпоручик отвесил ещё один галантный полупоклон и продолжал:
— А кроме того, я совершенно незаконно вторгся в ваш дом. Меня зовут Ян Яжембский, и вы имеете полное право вышвырнуть меня за дверь. Вы совершенно не обязаны давать мне показания…
— Слухи о моем негостеприимстве сильно преувеличены, — перебила его хозяйка. — А из моих гостей, званых и незваных, большинство пребывает в этих стенах незаконно, так что одним больше, одним меньше — разница невелика.
— Да нет же, я особенно незаконно, — упорствовал подпоручик. Похоже, он уже совсем пришёл в себя. — Ведь я, можно сказать, хитростью вытянул из вас анкетные данные…
— Из меня не вытянули, — перебил его молодой человек.
— Ничего, успеется, — успокоил его Яжембский и обратился к дамам: — Мне страшно назвать свою должность, и я рассчитываю лишь на ваше снисхождение. Я сотрудник уголовной польской полиции и не имею права действовать на территории Дании, но я приехал частным образом в служебную командировку по делу к пани Хмелевской…
— А!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
Разумеется, капитан сразу же распорядился начать поиски «фиата» с рычащим номером. Конечно же, номера могли быть липовыми, но вот марка и внешний вид «фиата» о многом говорили. Точно так же выглядела машина, которая совершила наезд на Миколая Торовского на углу улицы Одыньца, а этим фактом никак нельзя пренебречь. Начались энергичные поиски машины, невзирая на глупые отговорки сотрудников Дорожной Службы, что, дескать, искать нет никакого смысла, ибо в настоящее время обшарпанный белый «фиат» превратился в блистающую свежим лаком машину неизвестно какого цвета, а по номерам искать — только время зря тратить.
Опросили всех жильцов дома — без толку, Большинство из них в момент совершения, убийства ещё не вернулось с работы, а немногочисленные представители старшего поколения в шестнадцать часов торчали в кухне, а не шатались по лестнице без дела. Никто ничего не видел и не слышал, поэтому баба с глазком в двери становилась просто бесценным свидетелем, и капитан, изо дня в день не заставая её дома, выходил из себя и рычал наподобие номера разыскиваемой машины. Обстановку разрядил его подчинённый.
— Знаю, где искать бабу, — сказал подпоручик Вербель. — Соседка под ней вспомнила. Она наверняка поехала на участок.
— Какой ещё участок?
— Садово-огородный. На днях жаловалась соседке, что участок совсем забросила, все нет времени им заняться. Ещё бы, если все время проводит, пялясь в глазок и подглядывая за дверью соседа. Теперь глазеть не на что, вот она, освободившись от дежурства, и отправилась поработать на земле, наверстать упущенное.
— А где её участок?
— Этого соседка не знает. Но жить там баба не будет, день-два поработает и вернётся. Не очень-то там у неё домик удобный, соседка сказала. Скоро вернётся, не беспокойтесь.
— Послать ей официальный вызов! Срочный! И наведываться два раза в день!
Подпоручик Янек Яжембский действительно бывал в Дании, так что кое-какое представление об этой стране имел. Он безо всякого труда добрался на автобусе из аэропорта до вокзала в Копенгагене, ознакомился с указателями и надписями, приобрёл абонемент на проезд в городском транспорте и сел на поезд, отправляющийся в Аллерод. Через двадцать восемь минут доехал до нужной станции, вышел из вагона электрички и с планом города в руках двинулся на поиски нужной улицы. Найти дом Алиции Хансен не составляло труда.
Калитка оказалась незапертой. Толкнув её, Яжембский оказался в небольшом дворике, откуда прошёл к одноэтажному домику, стеклянная дверь которого была приоткрыта. Из дома доносились голоса. Не найдя звонка, подпоручик вежливо постучал по стеклу.
— Прошу! — крикнули ему изнутри по-польски. Подпоручик не заставил себя просить дважды, вошёл и оказался в небольшой гостиной, где находились три человека: две женщины и один молодой человек.
— Добрый вечер! — поздоровался подпоручик с присутствующими на своём родном языке. — Здесь живёт пани Алиция Хансен?
— Да, это я. Добрый вечер, — ответила одна из женщин, с интересом глядя на него.
Раздобытый в ОВИРе адрес тридцатилетней давности оказался действительным, и это обстоятельство настолько потрясло подпоручика, что он на мгновение растерялся, не зная, что дальше говорить. Хотелось просто пасть на колени и от всего сердца благодарить пани Алицию Хансен за то, что она живёт на свете и именно по этому адресу. С трудом удержавшись от лишних жестов, подпоручик сказал:
— Прошу меня извинить, что я без предупреждения являюсь к вам, но скажите, не проживает ли сейчас у вас некая Иоанна Хмелевская?
— Проживает, — незамедлительно отозвалась вторая женщина. — Это я.
Стоит ли доверять собственным ушам и глазам? Трудно было поверить. Надежда, переполнявшая сердце молодого человека, с каждой минутой полёта, с каждым оставленным позади километром пути становилась все более хрупкой, и к концу пути он почти её утратил. Нет, ни за что не найти ему в Дании этой проклятой бабы! И вдруг она здесь! Колени подогнулись сами собой, и жалобно прозвучал вопрос:
— Можно, я сяду?
— Конечно, — ответила дама, которая назвала себя Алицией Хансен. — Хотя мне показалось, что вы собирались сначала нам представиться.
На мгновение подпоручик завис над ближайшим стулом, на который уже опускался, но голос его не послушался, и подпоручик молча плюхнулся на стул, прикрыв глаза. Из остальных тоже никто не произнёс ни слова. Подпоручик открыл глаза. Все трое глядели на него выжидающе, с умеренным любопытством.
— Кайтусь? — вопросительно обратилась Алиция к молодому человеку.
Тот, кого назвали Кайтусем, отрицательно покачал головой.
— Нет, в жизни никогда его не видел.
— Иоанна?
— Я тоже не видела, — сказала дама, назвавшаяся Иоанной Хмелевской. — Но вроде догадываюсь, кто это. Сказать страшно…
— Ничего, кажется, у нас ещё осталось одно свободное спальное место.
Подпоручик молча слушал, Только сейчас он отдал себе отчёт в том, как вёл себя, и ему стало так плохо, как никогда в жизни не было. Посидев ещё немного, он встал и склонился в вежливом полупоклоне:
— Если разрешите, я все объясню, — произнёс он голосом, в котором звучало искреннее раскаяние. — Только сейчас я понял, как переволновался за дорогу. Мне просто-напросто стало нехорошо, первый раз, сколько я себя помню. Меня, поверьте, не держали ноги, я вынужден был сесть…
— Понятно, — добродушно отозвалась хозяйка дома.
Подпоручик отвесил ещё один галантный полупоклон и продолжал:
— А кроме того, я совершенно незаконно вторгся в ваш дом. Меня зовут Ян Яжембский, и вы имеете полное право вышвырнуть меня за дверь. Вы совершенно не обязаны давать мне показания…
— Слухи о моем негостеприимстве сильно преувеличены, — перебила его хозяйка. — А из моих гостей, званых и незваных, большинство пребывает в этих стенах незаконно, так что одним больше, одним меньше — разница невелика.
— Да нет же, я особенно незаконно, — упорствовал подпоручик. Похоже, он уже совсем пришёл в себя. — Ведь я, можно сказать, хитростью вытянул из вас анкетные данные…
— Из меня не вытянули, — перебил его молодой человек.
— Ничего, успеется, — успокоил его Яжембский и обратился к дамам: — Мне страшно назвать свою должность, и я рассчитываю лишь на ваше снисхождение. Я сотрудник уголовной польской полиции и не имею права действовать на территории Дании, но я приехал частным образом в служебную командировку по делу к пани Хмелевской…
— А!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77