Даже Кинселлу пробрала дрожь, когда он как-то сидел там с нами. Я не мог не задуматься, уж не оттого ли вас так затрясло, что Флора там умерла.
— Майк, ты сам не понимаешь, что говоришь! — вскрикнула Мидж.
— Ты сама видела, что случилось, когда они пришли в гости. Боже, Мидж, под конец они еле ноги унесли!
Я почувствовал, что Кинселла с Кощеем бочком подбираются ко мне, и схватил Мидж за локоть:
— Ладно, пусть все это звучит дико, признаю; но было еще много всего другого, что меня встревожило. Боже, с тех пор, как мы въехали, достаточно всего произошло, чтобы запугать нас обоих до чертиков! И все же ты почти ничего не хотела видеть, да и я тоже мог только удивляться этому. Вот почему в конце концов я поехал к Огборну и получил ответы на некоторые вопросы.
— Если Флоре каким-то образом угрожали, почему же она не сообщила в полицию? — спросила Мидж.
— И что бы она сказала? Ты сама видела, как они работают, как они прокрались в нашу жизнь. Ничего слишком радикального, ничего очевидного — они слишком хитры. И конечно, никакого явного физического насилия по отношению к старой женщине. Организация, связанная с таинственным культом, не может позволить себе выйти за рамки закона, это даст прекрасную возможность обратить закон против них. Да, людям вокруг очень бы понравилось, если бы Сиксмит возбудил дело против этой секты. Но Майкрофт и его команда не так глупы, чтобы рисковать. Однако чего я не могу понять — зачем им так понадобился Грэмери?
Кинселла и Кощей дышали мне в затылок.
— У вас замечательное воображение, Майк, — проговорил Майкрофт без следа раздражения. — Конечно, я понимаю ваше любопытство по отношению к нашей секте, но не могу понять, почему вы пришли к такому чудовищному заключению относительно нас.
— Вы не можете отрицать, что доводили Флору Калдиан.
— Вы употребили неудачное слово. Да, мы настаивали, но наши намерения были неправильно поняты. Флора была одинокая и в чем-то беспомощная женщина, и жизнь ее была полна тревог. Мы просто предложили ей нашу заботу и внимание.
— Вы хотели получить коттедж!
Он притворно улыбнулся.
— Законным путем заставить гордую женщину принять нашу милость. Она бы продолжала жить там под нашей опекой, в то же время имея значительную финансовую сумму, чтобы чувствовать себя независимой.
Я, как в мультфильме, хлопнул себя по лбу.
— Ах, Господи, вы же добрые! Какое ханжество!
— Я не хотел ничего больше, кроме как помочь Мидж справиться с личным горем, которое так долго таилось в ней.
— А может быть, заодно она стала бы одним из ваших так называемых Усыновленных?
— Ей предоставлялась возможность выбора. Но я также хотел бы помочь и вам, Майк, и, возможно, убедить вас в нашей искренности. Вы беспокойный молодой человек, полный неправильных представлений, исполненный цинизма Я мог бы помочь вам найти свой путь.
— Мне никогда не казалось, что я его потерял.
— Но вы никогда не знали истинного пути. Вы верите в Волшебство?
Меня поразила внезапная перемена темы.
— В Волшебство? — тупо переспросил я.
— Открытие и использование неизведанных сил Природы посредством человеческой воли. Союз между двумя силами. Это можно описать одним словом — синерджизм.
— Что это?..
— Главная задача Волшебства — открыть истинную первичную сущность человека. Под моим руководством и по моей воле вы можете достичь этого.
— Мидж, мы уходим. — Я дернул ее за руку.
— Погодите немного, дайте объяснить, — проговорил Майкрофт. — Вот и все, о чем я прошу.
— Пожалуйста, Майк. — Мидж сопротивлялась моей попытке увести ее.
— Он же маньяк, разве ты не видишь?
— Майк, я только что говорила с моими родителями.
Сначала я вздрогнул, потом ощутил замешательство.
— Он помог мне связаться с ними. — Она чуть не плакала, но одновременно улыбалась. — Всего несколько мгновений назад я говорила с ними, но нам помешал шум отсюда, он расстроил созданные Майкрофтом мысленные образы.
— Ты видела своих отца и мать?
— Нет, не видела, но я слышала их, слышала их голоса. — По щеке у Мидж скатилась первая слеза и скрылась в улыбке. — Они простили меня, Майк.
— Ради Бога, им было нечего тебе прощать!
— Выслушай меня. Они счастливы за меня, но сказали, что я должна следовать пути...
— Позволь мне догадаться...
— Выслушай, черт возьми! — крикнула Мидж.
Майкрофт дотронулся до ее плеча:
— Успокойтесь. Злоба неуместна в стенах Храма.
Я закатил глаза.
— Возможно, его можно убедить, только продемонстрировав ему это. Вы готовы открыть нам свой ум и сердце, Майк, отложить в сторону щит недоверия?
Мидж стукнула меня в грудь, уговаривая:
— Хотя бы раз послушайся! Ну неужели ты не можешь... не можешь допустить, что вокруг нас существует что-то такое, чего мы не видим и не слышим?
— Если я отвечу «нет», ты уйдешь сейчас со мной?
Что-то тяжелое проскребло все мое нутро, я понимал, что теряю ее.
Она тоже это понимала.
— Я не могу уйти с тобой, — ответила Мидж; она была такая маленькая, такая беззащитная. — Мне нужно это, Майк, как ты не понимаешь?
Идиот, я повернулся к Майкрофту и сказал:
— Ладно, давай поговорим.
Где-то в глубине его глаз мелькнуло удовлетворение, но внешне они выражали лишь учтивую благожелательность. Я чуть ли не ощутил облегчение Кинселлы и его приятеля, дышащих мне в затылок: они решили, что теперь я у Майкрофта в лапах.
Майкрофт отступил в сторону и коротким жестом указал тростью в комнату, откуда они с Мидж вышли несколько минут назад. (Эта новая манерность с тростью удивила меня, и лишь позже я понял ее назначение.)
— Думаю, нам лучше побеседовать там, — проговорил он в качестве приглашения.
Мидж не колебалась. Ей словно не терпелось вернуться туда.
Я последовал за ней с меньшим желанием.
И вошел в самую странную комнату, какие мне только доводилось видеть.
Пирамидальная комната
Она имела форму пирамиды — сужающиеся кверху стены уходили ввысь и соединялись там между собой, так что потолка в комнате не было.
И она была черной.
Даже пол был черным.
Над нами — футах в десяти, не меньше, — сверкали скрытые в углублениях огни, по одному на каждой наклонной стене; их бледные лучи, выхватывая парящие в воздухе пылинки, падали вниз и создавали на гладком полу четыре расплывчатых светлых пятна Их сияние стало более или менее ярким, только когда за нами закрылась дверь.
И тогда темнота за бледными неоновыми фонарями стала бесконечной.
Я понял, что комната наверху тоже была частью пирамиды: наклонные стены проходили сквозь потолок и, возможно, пронзали даже потолок верхней комнаты.
Посреди комнаты стоял один-единственный стул, и лучи света вокруг него напоминали четыре тонких столба.
— Что вы тут делаете — точите бритвы?
Несмотря на недостаток освещения, я заметил, что Майкрофт без юмора воспринял мое замечание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89
— Майк, ты сам не понимаешь, что говоришь! — вскрикнула Мидж.
— Ты сама видела, что случилось, когда они пришли в гости. Боже, Мидж, под конец они еле ноги унесли!
Я почувствовал, что Кинселла с Кощеем бочком подбираются ко мне, и схватил Мидж за локоть:
— Ладно, пусть все это звучит дико, признаю; но было еще много всего другого, что меня встревожило. Боже, с тех пор, как мы въехали, достаточно всего произошло, чтобы запугать нас обоих до чертиков! И все же ты почти ничего не хотела видеть, да и я тоже мог только удивляться этому. Вот почему в конце концов я поехал к Огборну и получил ответы на некоторые вопросы.
— Если Флоре каким-то образом угрожали, почему же она не сообщила в полицию? — спросила Мидж.
— И что бы она сказала? Ты сама видела, как они работают, как они прокрались в нашу жизнь. Ничего слишком радикального, ничего очевидного — они слишком хитры. И конечно, никакого явного физического насилия по отношению к старой женщине. Организация, связанная с таинственным культом, не может позволить себе выйти за рамки закона, это даст прекрасную возможность обратить закон против них. Да, людям вокруг очень бы понравилось, если бы Сиксмит возбудил дело против этой секты. Но Майкрофт и его команда не так глупы, чтобы рисковать. Однако чего я не могу понять — зачем им так понадобился Грэмери?
Кинселла и Кощей дышали мне в затылок.
— У вас замечательное воображение, Майк, — проговорил Майкрофт без следа раздражения. — Конечно, я понимаю ваше любопытство по отношению к нашей секте, но не могу понять, почему вы пришли к такому чудовищному заключению относительно нас.
— Вы не можете отрицать, что доводили Флору Калдиан.
— Вы употребили неудачное слово. Да, мы настаивали, но наши намерения были неправильно поняты. Флора была одинокая и в чем-то беспомощная женщина, и жизнь ее была полна тревог. Мы просто предложили ей нашу заботу и внимание.
— Вы хотели получить коттедж!
Он притворно улыбнулся.
— Законным путем заставить гордую женщину принять нашу милость. Она бы продолжала жить там под нашей опекой, в то же время имея значительную финансовую сумму, чтобы чувствовать себя независимой.
Я, как в мультфильме, хлопнул себя по лбу.
— Ах, Господи, вы же добрые! Какое ханжество!
— Я не хотел ничего больше, кроме как помочь Мидж справиться с личным горем, которое так долго таилось в ней.
— А может быть, заодно она стала бы одним из ваших так называемых Усыновленных?
— Ей предоставлялась возможность выбора. Но я также хотел бы помочь и вам, Майк, и, возможно, убедить вас в нашей искренности. Вы беспокойный молодой человек, полный неправильных представлений, исполненный цинизма Я мог бы помочь вам найти свой путь.
— Мне никогда не казалось, что я его потерял.
— Но вы никогда не знали истинного пути. Вы верите в Волшебство?
Меня поразила внезапная перемена темы.
— В Волшебство? — тупо переспросил я.
— Открытие и использование неизведанных сил Природы посредством человеческой воли. Союз между двумя силами. Это можно описать одним словом — синерджизм.
— Что это?..
— Главная задача Волшебства — открыть истинную первичную сущность человека. Под моим руководством и по моей воле вы можете достичь этого.
— Мидж, мы уходим. — Я дернул ее за руку.
— Погодите немного, дайте объяснить, — проговорил Майкрофт. — Вот и все, о чем я прошу.
— Пожалуйста, Майк. — Мидж сопротивлялась моей попытке увести ее.
— Он же маньяк, разве ты не видишь?
— Майк, я только что говорила с моими родителями.
Сначала я вздрогнул, потом ощутил замешательство.
— Он помог мне связаться с ними. — Она чуть не плакала, но одновременно улыбалась. — Всего несколько мгновений назад я говорила с ними, но нам помешал шум отсюда, он расстроил созданные Майкрофтом мысленные образы.
— Ты видела своих отца и мать?
— Нет, не видела, но я слышала их, слышала их голоса. — По щеке у Мидж скатилась первая слеза и скрылась в улыбке. — Они простили меня, Майк.
— Ради Бога, им было нечего тебе прощать!
— Выслушай меня. Они счастливы за меня, но сказали, что я должна следовать пути...
— Позволь мне догадаться...
— Выслушай, черт возьми! — крикнула Мидж.
Майкрофт дотронулся до ее плеча:
— Успокойтесь. Злоба неуместна в стенах Храма.
Я закатил глаза.
— Возможно, его можно убедить, только продемонстрировав ему это. Вы готовы открыть нам свой ум и сердце, Майк, отложить в сторону щит недоверия?
Мидж стукнула меня в грудь, уговаривая:
— Хотя бы раз послушайся! Ну неужели ты не можешь... не можешь допустить, что вокруг нас существует что-то такое, чего мы не видим и не слышим?
— Если я отвечу «нет», ты уйдешь сейчас со мной?
Что-то тяжелое проскребло все мое нутро, я понимал, что теряю ее.
Она тоже это понимала.
— Я не могу уйти с тобой, — ответила Мидж; она была такая маленькая, такая беззащитная. — Мне нужно это, Майк, как ты не понимаешь?
Идиот, я повернулся к Майкрофту и сказал:
— Ладно, давай поговорим.
Где-то в глубине его глаз мелькнуло удовлетворение, но внешне они выражали лишь учтивую благожелательность. Я чуть ли не ощутил облегчение Кинселлы и его приятеля, дышащих мне в затылок: они решили, что теперь я у Майкрофта в лапах.
Майкрофт отступил в сторону и коротким жестом указал тростью в комнату, откуда они с Мидж вышли несколько минут назад. (Эта новая манерность с тростью удивила меня, и лишь позже я понял ее назначение.)
— Думаю, нам лучше побеседовать там, — проговорил он в качестве приглашения.
Мидж не колебалась. Ей словно не терпелось вернуться туда.
Я последовал за ней с меньшим желанием.
И вошел в самую странную комнату, какие мне только доводилось видеть.
Пирамидальная комната
Она имела форму пирамиды — сужающиеся кверху стены уходили ввысь и соединялись там между собой, так что потолка в комнате не было.
И она была черной.
Даже пол был черным.
Над нами — футах в десяти, не меньше, — сверкали скрытые в углублениях огни, по одному на каждой наклонной стене; их бледные лучи, выхватывая парящие в воздухе пылинки, падали вниз и создавали на гладком полу четыре расплывчатых светлых пятна Их сияние стало более или менее ярким, только когда за нами закрылась дверь.
И тогда темнота за бледными неоновыми фонарями стала бесконечной.
Я понял, что комната наверху тоже была частью пирамиды: наклонные стены проходили сквозь потолок и, возможно, пронзали даже потолок верхней комнаты.
Посреди комнаты стоял один-единственный стул, и лучи света вокруг него напоминали четыре тонких столба.
— Что вы тут делаете — точите бритвы?
Несмотря на недостаток освещения, я заметил, что Майкрофт без юмора воспринял мое замечание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89