- Мне все равно, сколько оно стоит!
После дня напряженной физической и умственной работы пианино было установлено в гостиной. Майо в последний раз убедился, что оно не рухнет, и устало плюхнулся в кресло.
- Боже! - простонал он. - Легче было пешком идти на юг.
- Джим! - Линда подбежала и бросилась ему на грудь. - Джим, ты ангел. Как ты себя чувствуешь?
- В порядке, - проговорил он. - Слезь с меня, Линда, я не могу вздохнуть.
- Как мне тебя отблагодарить? Я сделаю все, что хочешь, только скажи.
- А-а, - отмахнулся он. - Ты меня уже подстригла.
- Я серьезно.
- Ты не собираешься учить меня водить?
- Разумеется. Я теперь вечно у тебя в долгу.
Линда села на стул, не сводя глаз с пианино.
- Не поднимай много шуму по пустякам.
Майо с кряхтеньем поднялся, сел за инструмент, смущенно улыбнулся через плечо и заиграл менуэт. Линда выдохнула и резко выпрямилась.
- Ты играешь... - прошептала она.
- Немного учили в детстве.
- И умеешь читать ноты?
- Вроде бы.
- Научишь меня?
- Попробую, это трудно. О, вот еще что я сыграю.
Он начал калечить "Ликование весны".
- Прекрасно... Просто прекрасно!
Линда смотрела ему в спину, и выражение решимости крепло на ее лице. Она медленно подошла к Майо и положила руки ему на плечи.
Он поднял голову.
- Мм-м?
- Ничего, - ответила она. - Ты играй, играй, а я приготовлю обед.
Но остаток дня Линда была так занята какими-то мыслями, что Майо стал нервничать и рано отправился спать.
Годный автомобиль нашли только часа в три на следующий день, причем не "кадиллак", а "шевроле". Они выехали из гаража на Десятой авеню и направились восточнее, где Линда лучше ориентировалась. Она призналась, что границы ее мира простираются от Пятой авеню до Третьей и от Сорок второй улицы до Восемьдесят шестой.
Девушка передала руль Майо и предоставила ему возможность тащиться вниз по Мэдисон, упражняясь в остановках и стартах. Пять раз он терял управление, одиннадцать раз наезжал на машины и даже врезался в витрину - к счастью, без стекла.
- Черт, как трудно, - дрожа от напряжения, выдавил Майо.
- Главное - практика, - успокоила Линда. - Не волнуйся. Обещаю, что через месяц ты будешь классным водителем.
- Целый месяц!
- Ничего не поделаешь, сам говорил, что плохой ученик. Останови здесь.
Машина судорожно дернулась и остановилась. Линда выскочила.
- Подожди меня.
- Что ты хочешь?
- Сюрприз.
Она подбежала к магазину и исчезла. Вернулась она через полчаса в черном платье с жемчужными бусами и в лакированных бальных туфельках на высоком каблуке. Волосы были уложены в пышную прическу.
- Теперь поедем на Пятьдесят вторую улицу.
Майо очнулся от столбняка и тронул машину.
- Ты чего это разоделась?
- Это вечернее платье для коктейлей... Эй, Джим! - Она схватила руль и еле успела отвернуть от стремительно надвигающегося кузова грузовика. - Я веду тебя в знаменитый ресторан.
- Поесть?
- Нет, глупенький. Выпить. Теперь налево. И попробуй плавно затормозить.
Кое-как остановившись, Майо вышел из машины и стал принюхиваться.
- Чувствуешь?
- Что?
- Какой-то сладковатый запах.
- Это моя косметика.
- Нет, что-то в воздухе, сладкое и удушливое. Знакомый запах... Черт, не вспомню.
- Не обращай внимания. Пошли.
Она ввела его в ресторан.
- Тебе надо было надеть галстук, - прошептала Линда. - А, ладно, обойдется.
Сам ресторан не произвел на Майо ни малейшего впечатления, но его зачаровали висевшие в баре портреты знаменитостей. Он едва не обжег пальцы, всматриваясь в пламени спичек в Мэла Аллена, Реда Барбера, Кэсси Штенгеля, Фрэнка Гиффорда и Роки Маркиано. Когда пришла Линда с зажженной свечой, он нетерпеливо повернулся к ней.
- Ты встречалась здесь с кем-нибудь из этих телезвезд?
- Наверное. Выпьем?
- Да-да. Но я хотел бы поговорить о них.
Майо проводил девушку к стойке, сдул пыль с табурета и галантно помог сесть, а сам обошел стойку с другой стороны и профессионально вытер ее платком.
- Моя специальность, - ухмыльнулся он. - Добрый вечер, мадам. Что угодно?
- Боже, как я устала сегодня!.. Мартини со льдом. Сделайте двойной.
- Да, мадам. Оливку?
- Луковичку.
- Значит, двойной "гибсон" со льдом. Сию секунду. - Майо пошарил в баре и извлек виски и несколько бутылок содовой. - Боюсь, мартини не получится, мадам. Нет джина. Что бы вы хотели еще?
- Тогда скотч, пожалуйста.
- Содовая выдохлась, - предупредил он. - И нет льда.
- Ничего.
Майо ополоснул стакан содовой и налил в него виски.
- Благодарю. Составьте мне компанию, бармен. Я угощаю. Как вас зовут?
- Джим, мадам. Нет, спасибо, не пью за стойкой.
- В таком случае выходите из-за стойки и присоединяйтесь ко мне.
- Я не пью, мадам.
- Можете звать меня Линдой.
- Благодарю, мисс Линда.
- Ты серьезно не пьешь, Джим?
- Да.
- Ну, ваше здоровье.
- Пчелы! - неожиданно вскричал Майо.
Линда изумленно раскрыла глаза.
- Ты чего, Джим?
- Я вспомнил этот запах - как в пчелиных ульях.
- Да? Понятия не имею, - безразлично сказала Линда. - Может быть... Еще порцию.
- Сейчас сделаем. Послушай, об этих знаменитостях... Ты действительно их видела? Вот как меня?
- Конечно!
- А кого именно?
Она рассмеялась.
- Ты напоминаешь мне малыша из соседней квартиры. Ему я тоже должна была рассказывать, с кем из телезвезд встречалась. Однажды я сказала ему, что видела здесь Джина Артура, и он спросил: "Со своей лошадью?"
Майо не понял, но тем не менее был уязвлен. Линда собиралась развеять обиду, когда здание вдруг затряслось, словно от далекого подземного взрыва. Майо уставился на Линду.
- Боже праведный! А что, если и этот дом развалится?
Она покачала головой.
- Нет, сперва всегда раздается такое "бум".
- Нужна еще содовая. - Он исчез ненадолго и появился бледный, с бутылками и меню. - Ты полегче, Линда. Знаешь, сколько они дерут за порцию? Почти два доллара. Вот, полюбуйся!
- Плевать! Давай кутить! Сделайте двойной, бармен. Эх, Джим, если бы ты остался в городе, я показала бы тебе, где жили все твои герои. Спасибо. Ваше здоровье. Я могла бы показать и их ленты. Ну? Такие знаменитости, как... как Ред... как его?
- Барбер.
- Ред Барбер и Роки Кэсси, и Роки Летающая Белка...
- Ты обманываешь меня, - надулся Джим, снова обидевшись.
- Я, сэр? Вас обманываю? - с достоинством спросила она. - Просто стараюсь доставить тебе удовольствие. Мама меня учила: "Линда, - говорила она, - запомни одно: носи то, что мужчине хочется, и говори то, что мужчине нравится". Вот что она мне советовала... Хочешь это платье?
- Мне оно нравится, если я правильно тебя понял.
- Знаешь, сколько я за него заплатила? Девяносто девять пятьдесят.
- Что?! Сотню долларов за никчемный передник?
- Вовсе это и не никчемный передник, а выходное платье! И еще двадцать долларов - жемчуг. Искусственный, - пояснила она.
1 2 3 4 5 6 7 8