Я
подумал, что версии, придуманные на ходу, ведут к неожиданным осложнениям.
Никогда в жизни я не видел этой дороги и не знал, каково пришлось бы на
ней велосипедисту.
Когда мы выехали из каньона, дорога пошла под уклон. Наконец мой
хозяин остановился у придорожного ресторана.
- Все наверх, - сказал он. Пора завтракать.
Хорошая идея, - ответил я.
Мы уплели по яичнице с беконом и по большому сладкому аризонскому
грейпфруту. Он не позволил мне заплатить за него и даже сам пытался
оплатить мой счет. Когда мы вернулись к грузовику, он остановился на
лесенке и сказал:
Через три четверти мили полицейский кордон. Думаю, для кордона они
выбрали неплохое место.
Он отвернулся.
- Да... - сказал я. - Полагаю, что мне лучше пройтись пешком. После
завтрака очень полезны пешеходные прогулки. Спасибо, что подвезли.
- Не стоит благодарности. Да, кстати, ярдах в двухстах отсюда, если
пройтись назад, начинается проселочная дорога. Она ведет на юг, но потом
поворачивает на запад, к городу. Лучше гулять по ней - машин меньше.
Еще раз спасибо.
Я повернул к проселочной дороге, раздумывая, действительно ли мое
криминальное прошлое так очевидно первому же встречному. В любом случае,
прежде чем я войду в город, мне надо привести себя в порядок. Проселочная
дорога вела мимо ферм, и я миновал несколько, прежде чем решился зайти в
маленький дом, в котором обитала испано-индейская семья с обычным набором
детей и собак. Я решил рискнуть. Многие испанцы в глубине души остались
католиками. И, возможно, ненавидели блюстителей морали не меньше, чем я.
Сеньора была дома. Это была толстая, добрая, похожая на индианку
женщина. Мы не смогли о многом поговорить из-за моего слабого знакомства с
испанским языком, но попросил "агуа" и получил "агуа" и для того, чтобы
напиться, и для того, чтобы вымыться. Сеньора заштопала мне брюки, в то
время как я глупо маячил перед ней в трусах, и многочисленные дети весело
комментировали это событие. Она даже дала мне бритву мужа, чтобы я
побрился. Она долго отказывалась взять деньги, но тут я был непреклонен. Я
покинул ферму, выглядя почти прилично.
Дорога повернула к городу, и мне не встретилось ни одного
полицейского. Я нашел на окраине магазин и маленькую портняжную
мастерскую. Там я подождал, пока мое возвращение к респектабельности не
завершилось вполне благополучно. В свежевыглаженном костюме, в новой
рубашке и шляпе я мог смело гулять по улицам и благословлять полицейских,
глядя им в глаза. В телефонной книге я нашел адрес нужной мне церкви.
Карта на стене портняжной мастерской позволила мне добраться до места, не
задавая вопросов прохожим.
Я успел к началу службы. Вздохнув облегченно, я уселся в заднем ряду
и с удовольствием прослушал начало службы, как любил слушать ее еще
мальчишкой, пока не понял, что в самом деле за ней скрывалось. Я
наслаждался чувством безопасности. Несмотря ни на что, я добрался до цели.
Сказать по правде, я вскоре заснул, но проснулся вовремя, и вряд ли
кто-нибудь заметил мой проступок. Потом я некоторое время слонялся вокруг,
пока не дождался удобного момента, чтобы поговорить со священником и
поблагодарить его за редкое удовольствие, которое доставила мне его
проповедь. Я пожал ему руку и условным образом надавил пальцем на ладонь.
Но он не ответил. Я был так удивлен и ошеломлен, что даже не сразу
понял, что он говорит:
- Спасибо, молодой человек. Всегда приятно новому пастору услышать
добрые отзывы о своем труде.
Наверное, меня выдало выражение лица. Он спросил:
- Что-нибудь случилось?
- О нет, сэр, - пробормотал я. - Я здесь впервые. Так вы не Бэрд?
Я был в панике. Бэрд - единственный мой контакт в этой части страны.
Если я его не найду, меня поймают за несколько часов. В голове уже
вертелись несбыточные планы украсть еще одну ракету и направиться ночью к
мексиканской границе.
Голос священника донесся как бы издалека:
К сожалению, меня зовут иначе. Вы хотели бы видеть господина Бэрда?
- Как вам сказать, сэр. Это не так уж и важно. Он старый друг моего
дяди. И дядя просил зайти к нему и передать привет.
Может быть, та индианка спрячет меня до темноты?
- Ну, его увидеть нетрудно. Он здесь же, в городе. Я заменяю его,
пока он занемог.
Сердце мое забилось с двенадцатикратным ускорением. Я постарался не
выдать волнения.
- Может быть, если он болен, его лучше не беспокоить?
- Нет, напротив. Он сломал ногу - и с удовольствием примет гостя.
Священник задрал сутану, достал из кармана обрывок бумаги и карандаш
и написал адрес.
- Отсюда два квартала, потом поверните налево. Вы не заблудитесь.
Разумеется, я заблудился, ног все-таки нашел в конце концов нужный
дом. Дом был окружен большим неухоженным садом, где росли в живописном
беспорядке эвкалипты, пальмы, кусты и цветы. Я нажал сигнал, в динамике
что-то скрипнуло, и голос спросил:
- Да?
- Посетитель к достопочтенному Бэрду.
Последовало короткое молчание, потом тот же голос сказал:
- Вам придется самому войти. Моя служанка ушла на рынок. Обойдите дом
и найдете меня в саду.
Дверь щелкнула и открылась. Я прошел в сад.
На качалке, положив забинтованную ногу на подушку, полулежал старик.
Он опустил книгу, которую читал, и поглядел на меня поверх очков.
- Что нужно тебе, сын мой?
- Мне нужен совет.
Через час я запивал вкусный завтрак свежим молоком. К тому времени,
как я добрался до вазы с мускатным виноградом, отец Бэрд кончил меня
инструктировать.
- Итак, ничего не предпринимайте до темноты. Есть вопросы?
- Нет. Санчес вывезет меня из города и доставит туда, откуда меня
проводят в Главный штаб. Все ясно.
Я покинул Феникс в двойном дне фруктового грузовика. Нос мой упирался
в доски. Мы остановились у полицейского кордона на краю города. Я слышал
отрывистые голоса полицейских и невозмутимо спокойный испанский ответ
Санчеса. Кто-то прошагал по моей голове, и между досками верхнего дна
появились светлые щели.
Наконец тот же отрывистый голос сказал:
- В порядке, Эзра. Это хозяйство отца Бэрда. Каждый вечер Санчес
ездит к нему на ферму.
- Так чего ж он сразу не сказал?
- Когда он волнуется, забывает английский. О'кей, пошел, чико.
- Gracias, senores. Buenas noches [Спасибо, сеньоры. Спокойной ночи
(исп.)].
На ферме отца Бэрда меня посадили в геликоптер, бесшумный и хорошо
оборудованный. Оба пилота обменялись со мной приветствием, но больше не
сказали ни слова. Мы поднялись в воздух, как только я устроился в кабине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
подумал, что версии, придуманные на ходу, ведут к неожиданным осложнениям.
Никогда в жизни я не видел этой дороги и не знал, каково пришлось бы на
ней велосипедисту.
Когда мы выехали из каньона, дорога пошла под уклон. Наконец мой
хозяин остановился у придорожного ресторана.
- Все наверх, - сказал он. Пора завтракать.
Хорошая идея, - ответил я.
Мы уплели по яичнице с беконом и по большому сладкому аризонскому
грейпфруту. Он не позволил мне заплатить за него и даже сам пытался
оплатить мой счет. Когда мы вернулись к грузовику, он остановился на
лесенке и сказал:
Через три четверти мили полицейский кордон. Думаю, для кордона они
выбрали неплохое место.
Он отвернулся.
- Да... - сказал я. - Полагаю, что мне лучше пройтись пешком. После
завтрака очень полезны пешеходные прогулки. Спасибо, что подвезли.
- Не стоит благодарности. Да, кстати, ярдах в двухстах отсюда, если
пройтись назад, начинается проселочная дорога. Она ведет на юг, но потом
поворачивает на запад, к городу. Лучше гулять по ней - машин меньше.
Еще раз спасибо.
Я повернул к проселочной дороге, раздумывая, действительно ли мое
криминальное прошлое так очевидно первому же встречному. В любом случае,
прежде чем я войду в город, мне надо привести себя в порядок. Проселочная
дорога вела мимо ферм, и я миновал несколько, прежде чем решился зайти в
маленький дом, в котором обитала испано-индейская семья с обычным набором
детей и собак. Я решил рискнуть. Многие испанцы в глубине души остались
католиками. И, возможно, ненавидели блюстителей морали не меньше, чем я.
Сеньора была дома. Это была толстая, добрая, похожая на индианку
женщина. Мы не смогли о многом поговорить из-за моего слабого знакомства с
испанским языком, но попросил "агуа" и получил "агуа" и для того, чтобы
напиться, и для того, чтобы вымыться. Сеньора заштопала мне брюки, в то
время как я глупо маячил перед ней в трусах, и многочисленные дети весело
комментировали это событие. Она даже дала мне бритву мужа, чтобы я
побрился. Она долго отказывалась взять деньги, но тут я был непреклонен. Я
покинул ферму, выглядя почти прилично.
Дорога повернула к городу, и мне не встретилось ни одного
полицейского. Я нашел на окраине магазин и маленькую портняжную
мастерскую. Там я подождал, пока мое возвращение к респектабельности не
завершилось вполне благополучно. В свежевыглаженном костюме, в новой
рубашке и шляпе я мог смело гулять по улицам и благословлять полицейских,
глядя им в глаза. В телефонной книге я нашел адрес нужной мне церкви.
Карта на стене портняжной мастерской позволила мне добраться до места, не
задавая вопросов прохожим.
Я успел к началу службы. Вздохнув облегченно, я уселся в заднем ряду
и с удовольствием прослушал начало службы, как любил слушать ее еще
мальчишкой, пока не понял, что в самом деле за ней скрывалось. Я
наслаждался чувством безопасности. Несмотря ни на что, я добрался до цели.
Сказать по правде, я вскоре заснул, но проснулся вовремя, и вряд ли
кто-нибудь заметил мой проступок. Потом я некоторое время слонялся вокруг,
пока не дождался удобного момента, чтобы поговорить со священником и
поблагодарить его за редкое удовольствие, которое доставила мне его
проповедь. Я пожал ему руку и условным образом надавил пальцем на ладонь.
Но он не ответил. Я был так удивлен и ошеломлен, что даже не сразу
понял, что он говорит:
- Спасибо, молодой человек. Всегда приятно новому пастору услышать
добрые отзывы о своем труде.
Наверное, меня выдало выражение лица. Он спросил:
- Что-нибудь случилось?
- О нет, сэр, - пробормотал я. - Я здесь впервые. Так вы не Бэрд?
Я был в панике. Бэрд - единственный мой контакт в этой части страны.
Если я его не найду, меня поймают за несколько часов. В голове уже
вертелись несбыточные планы украсть еще одну ракету и направиться ночью к
мексиканской границе.
Голос священника донесся как бы издалека:
К сожалению, меня зовут иначе. Вы хотели бы видеть господина Бэрда?
- Как вам сказать, сэр. Это не так уж и важно. Он старый друг моего
дяди. И дядя просил зайти к нему и передать привет.
Может быть, та индианка спрячет меня до темноты?
- Ну, его увидеть нетрудно. Он здесь же, в городе. Я заменяю его,
пока он занемог.
Сердце мое забилось с двенадцатикратным ускорением. Я постарался не
выдать волнения.
- Может быть, если он болен, его лучше не беспокоить?
- Нет, напротив. Он сломал ногу - и с удовольствием примет гостя.
Священник задрал сутану, достал из кармана обрывок бумаги и карандаш
и написал адрес.
- Отсюда два квартала, потом поверните налево. Вы не заблудитесь.
Разумеется, я заблудился, ног все-таки нашел в конце концов нужный
дом. Дом был окружен большим неухоженным садом, где росли в живописном
беспорядке эвкалипты, пальмы, кусты и цветы. Я нажал сигнал, в динамике
что-то скрипнуло, и голос спросил:
- Да?
- Посетитель к достопочтенному Бэрду.
Последовало короткое молчание, потом тот же голос сказал:
- Вам придется самому войти. Моя служанка ушла на рынок. Обойдите дом
и найдете меня в саду.
Дверь щелкнула и открылась. Я прошел в сад.
На качалке, положив забинтованную ногу на подушку, полулежал старик.
Он опустил книгу, которую читал, и поглядел на меня поверх очков.
- Что нужно тебе, сын мой?
- Мне нужен совет.
Через час я запивал вкусный завтрак свежим молоком. К тому времени,
как я добрался до вазы с мускатным виноградом, отец Бэрд кончил меня
инструктировать.
- Итак, ничего не предпринимайте до темноты. Есть вопросы?
- Нет. Санчес вывезет меня из города и доставит туда, откуда меня
проводят в Главный штаб. Все ясно.
Я покинул Феникс в двойном дне фруктового грузовика. Нос мой упирался
в доски. Мы остановились у полицейского кордона на краю города. Я слышал
отрывистые голоса полицейских и невозмутимо спокойный испанский ответ
Санчеса. Кто-то прошагал по моей голове, и между досками верхнего дна
появились светлые щели.
Наконец тот же отрывистый голос сказал:
- В порядке, Эзра. Это хозяйство отца Бэрда. Каждый вечер Санчес
ездит к нему на ферму.
- Так чего ж он сразу не сказал?
- Когда он волнуется, забывает английский. О'кей, пошел, чико.
- Gracias, senores. Buenas noches [Спасибо, сеньоры. Спокойной ночи
(исп.)].
На ферме отца Бэрда меня посадили в геликоптер, бесшумный и хорошо
оборудованный. Оба пилота обменялись со мной приветствием, но больше не
сказали ни слова. Мы поднялись в воздух, как только я устроился в кабине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39