- крикнул Он. - Догоняй!
А Ей совсем не хотелось купаться, тем более догонять. Он проплыл
метров пятьдесят, оглянулся. Лицо Его выразило недоумение. Резко взма-
хивая руками, Он вернулся к берегу, вышел, пригладил волосы.
- Что ты? - Он подошел к Ней, взял за руки и Она почему-то вздрог-
нула. - Что ты? - повторил Он.
- Не знаю.
- Так не бывает! - заявил Он. - Давай поиграем. В слона. А?
- Не хочу.
На этот раз Он по-настоящему удивился. - Ну в бабочек...
- Не хочу.
- Ну в черепаху... В бегемота... А? - тон Его из просительного
превратился в умоляющий. Она покачала головой. Он заглянул ей в глаза.
- Что с твоими глазами? Таких глаз у тебя я никогда не видел.
- А что с моими глазами? Ничего с моими глазами. Глаза как глаза.
Она встала, подошла к воде и посмотрела на свое отражение. По воде
шла легкая рябь и отражение колыхалось. Какая я... - подумала она. -
Какая-то нечесаная... Причем глаза? Что там такое в глазах? Ничего
особенного. Волосы всклокочены. Надо бы причесаться. Надо бы... А чем?
Она кое-как поправила волосы. Ей почему-то не хотелось, чтобы он на
нее смотрел, на такую растрепанную. Вот когда Она приведет себя в по-
рядок... А Он смотрел, не отрываясь и глаза у него стали совершенно
круглыми. Он не понимал. Она тоже не понимала. Что же это делается?
- Слушай, - сказала Она вдруг. - А где край у этого мира?
- Край?! - поразился Он. - Какой край?
- Какой - какой... Край. Не знаешь,что такое край? - Она пожалела,
что сказала Ему про край. Не надо было этого говорить. Вон глаза у Не-
го сейчас вывалятся. Она представила, что будет если они действительно
вывалятся. Покатятся по земле? Или нет? Или как они там устроены? Дер-
жатся наверное там на чем-нибудь, на ниточках каких-то. Она устыдилась
своих мыслей и удивилась тому, что устыдилась. Вот не было же с Ней
раньше такого никогда! Он наконец отвернулся от нее и сел рядом. Он
пытался переварить в своей голове то, что услышал и увидел. Получалось
плохо. Он тряхнул головой.
- Брось, - сказал Он. - Что это с тобой? Не выспалась? Он замолчал.
Как это может быть - не выспалась? Разве можно - не выспаться? Что-то
произошло, пока Он спал. Что? Он машинально пошарил вокруг себя и по-
разился - рука не нащупала яблока. Странный какой-то день сегодня. А,
они далеко отошли от яблонь. Придется вставать, идти... А зачем?
Что-то мне не хочется яблок. Тогда грушу... И грушу не хочется...
- Грустно мне, - неожиданно сказала Она.
"Грустно" - повторил Он про себя. "Грустно"... Слово какое-то хрус-
тящее. Словно капуста во рту хрустит. - Слушай, - Он наклонился к ней.
- Ты не знаешь, здесь капуста где-нибудь растет?
Она резко повернулась. Теперь у Нее были круглые глаза. - Не знаю.
А что это - капуста?
- Ну, капуста... На зубах хрустит. Вкусная...Должно быть...
- Сладкая?
- Н - не знаю. Кажется нет.
- Я тоже хочу капусты! - объявила Она. - А то что же это - все
сладкое да сладкое. Пошли поищем? - Пошли. Полдня они провели в поис-
ках капусты, устали, присели под развесистой грушей. Он выбрал самую
спелую, сорвал, подал Ей. Она машинально откусила, пожевала и вдруг
швырнула грушу в кусты. Он молча наблюдал за ней. За полдня Он как-то
свыкся с мыслью о том, что Она стала не такая, как всегда. Мало того,
Он и себя ощущал не таким, как всегда. Что же все-таки произошло, пока
Он спал? Она срывала груши, откусывала маленькие кусочки и выбрасыва-
ла.
- Надоели они мне, - пояснила на его недоумевающий взгляд. Он поки-
вал, соглашаясь. Действительно, надоели. И ему тоже. Груши. Яблоки.
Бананы. Киви. Вишня. Земляника. "Мяса хочу!" - неожиданно подумал Он.
- "Вот это да! Мяса. Это же надо кого-нибудь из зверушек убить..." К
нему подскочила белка, посмотрела блестящим глазом, убежала. "Вот эту
белку - убить? И поесть ее мяса?" Что же это лезет в голову, а? Инте-
ресно, почему это белку вдруг? У нее мяса-то на один укус. Надо ко-
го-нибудь побольше. Зайца, например. А еще лучше - оленя. Вот где мя-
са-то! Он посмотрел на нее. Она сидела, обхватив колени руками и смот-
рела на Него. Сказать Ей про мясо? Ну уж нет! Как Она ухватилась за
капусту. А тут убивать кого-то придется. Того же оленя. И еще неиз-
вестно, понравится ли им мясо. Может его и есть-то нельзя. Может у них
от него животы будут болеть...Болеть... Как это - болеть? Ерунда ка-
кая-то лезет в голову. Впрочем, может быть и не ерунда. Наешься мяса,
вот живот и заболит. В наказание. Наказание... Кто накажет-то? Голос?
А что, Голос и накажет. Да нет, причем тут Голос. Как это я убивать-то
буду? Здесь все звери ручные, доверчивые, с рук едят. Это как-же -
подманить его, значит, а потом... Как убить-то? Ну, это, положим, не
проблема. Палкой. Или шею свернуть. Руками... Он содрогнулся.
- Ты что? - спросила Она. Она наблюдала за ним во время этих его
размышлений и видела, как меняется Его лицо.
- Ничего. Задумался.
- О чем?
- Да так... Ерунда.
- А все-таки?
- Не приставай!
Она отшатнулась. Так с Нею Он еще не разговаривал.
- Ладно, извини. Погорячился. Она улыбнулась. Нет, воистину сегодня
странный день.
* * *
Исполнитель.
Бумагу я нашел на столе в гостиной. Раньше, в самом начале, когда
стола еще не было, бумаги появлялись на обшарпанном подоконнике, и да-
же не в этой квартире, потому что этой квартиры тогда тоже не было.
Тогда у меня была комната в коммуналке. Тогда я был нищ, жизнерадостен
и полон надежд. Теперь я богат, циничен и надежд у меня нет. Теперь у
меня есть огромная пятикомнатная квартира, в которой я теряюсь как та-
ракан на площади и пять мебельных гарнитуров в стиле ретро, самых до-
рогих, помпезных, и потому бессмысленных. Но все, кто сюда заходит,
соловеют от зависти и пытаются мысленно подсчитать мои доходы, и у них
это плохо получается, ум у них заходит за разум и они начинают нести
околесицу. Поначалу я смущался, в ответ на вопросы "Где работаешь" и
"Сколько получаешь" бормотал что-то невнятное, но вскоре научился де-
лать такой вид, что каждый понимал: такие вопросы задавать нельзя. Ме-
ня принимали кто за особо секретного физика, кто за особо секретного
агента спецслужб, кто за крупного, но, опять-таки, особо секретного
правительственного чиновника. Я посмотрел на стол. Он красного дерева,
друзья мои, и по сравнению с другими известными мне столами выглядит
как "Титаник" рядом с каботажным пароходиком. За этим столом может
свободно разместиться тридцать человек. Он надежен. Невозможно предс-
тавить, что у него может расшататься ножка. Он сделан в стиле како-
го-то там по счету Людовика. Он внушает благоговение. От него веет
чем-то мистическим. Словом, это богатый добротный Стол с большой бук-
вы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24