Они летели высоко и быстро, и в тени Владык Ночи можно было разглядеть немного. Но коралит светится слабым бледно-голубоватым светом, и на фоне серебристого сияния земли темными пятнами выделяются леса. Так что сверху земля видна как на карте. Замки и крепости, выстроенные из коралита, мягко светятся – разве что их покрыть специальной массой из толченого гранита. Города с блестящими лентами коралитовых улиц видны как на ладони.
Во время войны, когда в небесах летали эльфийские мародеры, люди застилали улицы соломой и камышом. Но сейчас на Волькаранских островах был мир. Большинство населения было уверено, что мир держится на их собственной отваге, на ужасе, который они внушают эльфийским владыкам.
При этой мысли курьер насмешливо покачал головой. Немногие знали, как все обстоит на самом деле, – но король Стефан и королева Анна знали. Эльфы с Аристагона не обращали внимания на Волькараны и Улиндию, потому что у них были проблемы поважнее – мятеж среди их собственного народа.
А когда этот мятеж будет наконец подавлен, беспощадно и окончательно, тогда эльфы возьмутся за людей – неразумных, диких тварей, из-за которых, собственно, и началось это восстание. Стефан знал и то, что теперь эльфы не ограничатся завоеванием и захватом земель. Они захотят очистить мир от людей – раз и навсегда. А потому Стефан быстро и втихомолку расставлял свои фигуры на огромной шахматной доске, готовясь к последнему жестокому сражению.
И человек, сидящий позади курьера, был одной из таких фигур. Но он не знал этого.
***
Когда вокруг начал сгущаться туман, убийца незаметно пожал плечами и перестал присматриваться к местности. Он сам был капитаном корабля и знал почти все воздушные линии на островах и за пределами. Они летели по встречному ридаю , по орбите Куринандистая. А потом все затянуло облаками, и земли не стало видно.
Хуго понял, что облака появились не сами по себе. Это лишь подтверждало его подозрения: этот молодой «курьер» отнюдь не простой гонец. Хуго расслабился и погрузился в туман. Что гадать? Намного хуже, чем теперь, не будет. Лучше – тоже вряд ли. Хуго сделал все возможное, чтобы приготовиться к тому, что его ждет: за поясом у него был его собственный рунный кинжал с костяной рукоятью (Гарет сунул его Хуго в последний момент). Хуго передернул плечами, плотнее закутался в теплый меховой плащ. Пока что главное – не замерзнуть.
Он не без удовольствия заметил, что курьеру туман тоже мешал. Приходилось лететь медленнее и то и дело спускаться вниз, в разрывы облаков, чтобы определить, где они находятся. Один раз показалось даже, что они заблудились. Курьер заставил дракона зависнуть в воздухе и принялся лихорадочно разглядывать то, что лежало под ними. Хуго чувствовал, как он напрягся. Судя по тому, что курьер бормотал себе под нос, им давно уже пора было свернуть. Наконец курьер развернул дракона, и они снова полетели сквозь облака. Курьер сердито оглянулся на Хуго, словно это он был во всем виноват.
Еще в ранней юности, борясь за то, чтобы выжить, Хуго научился следить за всем, что происходит вокруг. Теперь, к сороковому циклу, эта привычка сделалась почти инстинктивной, своего рода шестым чувством. Он мгновенно чувствовал, как меняется ветер, как теплеет или голодает. У него не было прибора для измерения времени, но он с точностью до минуты мог сказать, который сейчас час. У него был острый слух и еще более острое зрение. Направление он угадывал безошибочно. Мало нашлось бы мест на Волькаранах и в Улиндии, где ему не случалось бывать. А разные (и не всегда приятные) события его юности заносили его и в более отдаленные части Ариануса. Хуго никогда не хвастался своими способностями – зачем попусту сотрясать воздух? Только тот, кто не способен преодолеть свои слабости, вынужден утверждать, будто у него их нет. Но тем не менее он был уверен, что стоит ему очутиться в любом месте Ариануса, и он в несколько минут сумеет определить, где именно он находится.
Но когда дракон, повинуясь негромкой команде всадника, спустился наконец на землю и Хуго смог оглядеться, он вынужден был признать, что заблудился – впервые в своей жизни. Это место было ему незнакомо.
Королевский гонец спрыгнул наземь и достал из кожаного мешочка светильный камень. Оказавшись на воздухе, камень тотчас засиял ровным ярким светом. Светильный камень не только светит, но и греет, причем довольно сильно, так что в руке его не удержишь. Курьер уверенно направился в угол полуразвалившейся коралитовой стены, которая окружала место, где они приземлились, и положил камень в грубую железную лампу.
Ничего больше вокруг не было. Двор был совершенно пуст. То ли лампу приготовили к прибытию курьера, то ли он сам поставил ее сюда перед тем, как улететь. Должно быть, последнее вернее – поблизости явно никого не было. Даже ночерр отстал. Отсюда следует, что курьер отправился в путь именно отсюда и собирался вернуться. Это может оказаться важным. А может и нет. Хуго соскользнул со спины дракона.
Курьер поднял железную лампу, вернулся к дракону, погладил его по шее и пробормотал что-то успокаивающее. Дракон улегся наземь, сложил крылья, обвил лапы хвостом, уронил голову на грудь и уснул. А ведь спящего дракона разбудить нелегко – и небезопасно. Во сне заклятие, наложенное на дракона и заставляющее его подчиняться, может ослабеть и даже вовсе исчезнуть. И тогда всаднику придется иметь дело с бестолковой, вспыльчивой и ужасно шумной скотиной. Поэтому опытный всадник никогда не позволит своему дракону заснуть. Разве что он сам – искусный волшебник. Это Хуго тоже отметил.
Курьер подошел к Хуго, поднял фонарь и испытующе посмотрел ему в лицо, ожидая, что Длань что-нибудь скажет или спросит. Но Хуго не видел нужды задавать вопросы, на которые ему все равно не ответят, поэтому промолчал.
Курьер смутился, открыл было рот, чтобы что-то сказать, потом передумал. Он резко повернулся на каблуках, махнув убийце, чтобы тот шел за ним. Он повел Хуго в здание, которое убийца скоро узнал по мрачным воспоминаниям своего детства. Монастырь кирских монахов.
Монастырь был старый и, по всей видимости, давно заброшенный. Плиты двора потрескались, а кое-где их и вовсе уже не было. Большая часть стены здания, построенного из ценного гранита, который предпочитали кирские монахи, заросла коралитом. Ветер гулял по пустым комнатам и коридорам, где, должно быть, уже несколько веков не разводили огня. Скрипели голые деревья, под сапогами Хуго шуршали опавшие листья.
Хуго был воспитан суровым и строгим орденом кирских монахов и знал каждый монастырь на Волькаранских островах. Но ему ни разу не доводилось слышать о таком заброшенном монастыре. Дело выглядело все более и более таинственным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113