— Майтланд был самой настоящей «лягушкой», — доложил Эльк, после того как трупы отправили в морг. — На левой кисти руки у него была вытатуирована замечательная лягушка.
В тот же день удалось установить, что бежавший лакей получил после обеда телеграмму. Телеграфное управление передало содержание: «Покончить и исчезнуть».
Контора Майтланда была закрыта полицией, шла систематическая проверка документов и книг.
В семь часов вечера Эльк отправился на Фитцрой-сквер. Удивленный Джонсон открыл ему дверь. Весь коридор был уставлен мебелью и ящиками.
— Вы уже собрались? — спросил сыщик.
— Да, я уезжаю, — подтвердил Фило. — Здесь слишком дорого для меня, а получу ли я еще место, неизвестно.
— Если не получите, тоже не страшно. Мы нашли завещание старика. Он все оставил вам.
Джонсон широко раскрыл глаза:
— Вы, конечно, шутите?
— Никогда еще я не был так серьезен. Старик оставил вам все до последнего пенса. Полагая, что это вас заинтересует, я снял копию, — ответил сыщик и достал из кармана бумагу.
Джонсон стал читать:
«Я, Эзра Майтланд, проживающий в Лондоне, Эльдорская улица, 193, в здравом уме и твердой памяти объявляю моей последней волей нижеследующее:
Я завещаю все свое движимое и недвижимое имущество, все поместья, дома, акции, все драгоценности, автомобили, кареты, одним словом, все мое состояние, исключительно Филиппу Джонсону, Фитцрой-сквер, 59, чиновник в Лондоне.
Объявляю, что он единственный честный человек, которого я за всю свою долгую, печальную жизнь знал, и предписываю ему посвятить себя неустанной заботе уничтожения организации, известной под именем «Лягушки», которая в продолжение двадцати четырех лет вымогала у меня огромные суммы».
Завещание было подписано рукой Майтланда и засвидетельствовано двумя особами, имена которых Джонсон хорошо знал.
— Я прочел об убийстве в вечерних газетах, — сказал Фило после долгого молчания. — Как он был убит?
— Его застрелили, — ответил сыщик.
— Ну, как он отнесся к наследству? — спросил Гордон, когда Эльк вернулся.
— Бедняга совсем растерялся — мне просто его жаль. Никогда бы не подумал, что способен жалеть человека, у которого столько денег… Но эта перемена в жизни Джонсона означает и перемену в жизни Рая Беннета, как вы считаете, господин полковник?
— Да, я об этом уже думал, — ответил Дик.
На следующий день Гордон отправился в Хорсхем. Он застал Эллу Беннет на огороде.
— Вот приятная неожиданность! — радостно воскликнула она, увидев Дика, но тут же покраснела, устыдившись своей радости. — Для вас теперь настало ужасное время? Я сегодня утром прочла газеты. Бедный мистер Майтланд!
— Вы знаете, что он все свое состояние завещал Джонсону?
— Но это ведь чудесно!
— Вам так нравится мистер Джонсон?
— Да, он очень славный человек и был всегда так внимателен к Раю. Как вы думаете, сумеет ли он убедить брата снова вернуться в контору?
— А я бы хотел знать, сумеет ли он вас убедить…
— В чем?
— Джонсон вас очень любит. И этого никогда и не скрывал. А теперь он богатый человек. Не то, чтобы для вас это было так важно, — быстро поправился Дик и тихо добавил: — Я не очень богат, но…
Нежные пальцы, которые он держал в руках, дрогнули и на секунду сжали его руку, но затем девушка быстро выдернула их.
— Я, право, не знаю… — промолвила она, отвернувшись. — Папа говорил… Я не знаю, согласится ли папа. Он находит, что в нашем общественном положении такая большая разница.
— Ерунда! — воскликнул Дик.
— И потом еще кое-что… Я не знаю, чем папа занимается. Он не хочет говорить о своей работе… Боюсь, это что-то нечестное…
Элла говорила так тихо, что он еле слышал ее.
— Ну, а если бы я знал самое худшее о вашем отце?
— О Господи, что это значит, Дик?
— Ничего, возможно, это только мое предположение. Но вы не должны говорить отцу, что я что-то знаю или догадываюсь. Обещаете мне это?
— Обещаю. А если бы вы что-нибудь узнали, это изменило бы ваше отношение ко мне? — тихо спросила девушка.
— Нисколько!
Элла держала в руках розу и машинально ощипывала ее.
— Это… он… нет, лучше ничего не говорить!
Дик нежно обнял девушку и заглянул ей в глаза.
— Милая моя, — прошептал он, забывая в этот миг, что на свете существуют убийства.
Джон Беннет очень обрадовался Гордону, так как мог сообщить ему новость, которая для него означала победу. Он показал Дику несколько заметок из газет, озаглавленных: «Прелестные этюды природы», «Замечательные съемки любителя»… Он также получил чек на столь значительную сумму, что у него дух захватило.
— Вы представить себе не можете, что это для меня означает, Гордон, — воскликнул он. — Простите, полковник Гордон. Я все забываю, что у вас есть воинское звание. Если бы мой мальчик образумился и вернулся домой, я бы ему все устроил так, как он всегда мечтал. Если и дальше все так гладко пойдет, я через год стану настоящим художником…
Тут Беннет вспомнил, что ему надо съездить в Доркинг и стал прощаться. Дик предложил подвезти его, но тот отказался.

Глава 28
Леу Брэди, сидя в пятницу в гостиной Лолы, представлял собой довольно странную фигуру. Восьмидневная борода в сочетании с грязным разорванным платьем и ужасными ботинками производили отталкивающее впечатление.
— Довольно с меня этих «лягушек»! — ворчал он. Конечно, он платит, но долго ли это будет продолжайся? И это ты меня впутала в эту историю.
— Я тебя впутала, потому что ты сам этого захотел, — спокойно ответила Лола. — Не мог же ты всю жизнь находиться на моем обеспечении, пора было начать и самому зарабатывать.
— Бальдер арестован, старик мертв, — продолжал он. — А они были из главных. На что мне еще надеяться?
— Какие у тебя инструкции? — спросила Лола чуть ли не в двадцатый раз.
— Ну, нет, я не стану подвергать себя опасности. Я никому больше не доверяю, даже тебе. Скажу лишь одно: прогулка продлится четырнадцать дней, и как только она закончится, я тут же порву с «лягушками».
— А мальчик? Он с тобой идет?
— Откуда я могу это знать? Я должен где-то кого-то встретить, вот и все.
Взглянув на часы, он поднялся, кивнул Лоле и, спустившись по черной лестнице, вышел на улицу.
Была уже ночь, когда Леу достиг девятой мили. Часы на деревенской церкви пробили одиннадцать. В этот миг он заметил сидящего на камне человека:
— Это вы?
— Да, это я. А ты Картерсон, не так ли?
— Ах ты, Господи, — удивился Рай, — Леу Брэди?
— Замолчи, — проворчал Леу. — Моя фамилия Фенан, а ты Картерсон. Посидим немного, я ужасно устал.
Отдохнув, они направились дальше.
— В следующей деревне есть сарай, принадлежащий какому-то торговцу, он нас за пару пенсов пустит переночевать.
— Отчего бы не попробовать снять комнату? — спросил Рай.
— Не будь идиотом!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36