И тем более интересуются моим ребенком,
которому впервые суждено родиться в космическом пространстве.
- Ну что, теперь вы понимаете. У вас есть готовая легенда. Боумен,
мой муж, капитан Винтерс и остальные с риском для жизни пытались исправить
бортовые двигатели. Произошел взрыв. И их выкинуло в открытый космос.
Это может пройти. Но если я с ребенком или наши тела исчезнут
бесследно, тогда вам придется отвечать. И что же вы скажете? - Она вновь
оглядела собравшихся. - Ну что вы скажете? Что я тоже снаружи чинила
бортовые двигатели? Что я покончила с собой, умчавшись в открытый космос
на ракете?
Только представьте. Мировая печать горит желанием узнать обо мне все
досконально - и потребуется чрезвычайно правдоподобная история, чтобы
как-то уладить случившееся. А если что-нибудь сорвется - думаю, всем вам
придется очень туго.
Да, черт побери, у вас не останется ни малейшего шанса. Вас повесят
или поджарят. Всех, одного за другим, если не успеют линчевать раньше...
Когда она кончила говорить, в каюте повисла гробовая тишина. На всех
лицах застыло удивление людей, на которых внезапно напала злобная мелкая
собачонка, и которые лишились дара речи.
Минуту или около того верзила сидел, погрузившись в размышления.
Затем он поднял глаза и задумчиво потер щетину на своем заострившемся
подбородке. Потом обвел взглядом собравшихся и остановился на Алисе. На
миг, уголки его рта скривились.
- Мадам, - пророкотал он, - возможно вы нас здорово надули, насчет
закона, - он отвернулся. - Но мы еще успеем все взвесить до следующей
встречи. А пока, Рей, семь бумажек, как велела леди...
- Это он! - сказал второй из-за плеча шкипера.
Шкипер раздраженно отмахнулся.
- Конечно же он. Неужели ты надеялся встретить кого-то другого,
кружащегося в космосе как пьяная сова? - Он на миг внимательно вгляделся в
экран. - Никаких сигналов. Все люки закрыты.
- Вы думаете существует шанс, шкип?
- Что? Прошло столько времени! Нет, Томми, даже тени сомнения. Мы и
идем туда только для очистки совести.
- Как мы проникнем внутрь, шкип?
Шкипер проследил вращение Фалкона оценивающим взглядом.
- Что ж, они потеряли управление, но я считаю, если мы сумеем
зацепить его кабелем, то сможем осторожно подтянуть к себе, как большую
рыбу. Правда, придется попотеть.
И пришлось. Пять раз магнит, посланный со спасательного корабля,
срывался, не произведя захвата. Шестая попытка оказалась более успешной.
Когда магнит проходил вблизи Фалкона, на миг включился электрический ток.
Магнитный захват изменил курс и оказался в непосредственной близости от
корабля. Когда он его почти коснулся, подали питание, захват рванулся
вперед и словно рыба-прилипала приклеился к борту корабля.
Затем последовала долгая игра по захвату Фалкона, постоянно сохраняя
натяжение каната между двумя кораблями (не слишком сильное) и удерживая
спасательный корабль от закручивания, спасатели медленно подтягивались к
Фалкону. Трижды корабль срывался, но, наконец, после долгих изнурительных
часов хитрых маневров спасательного корабля, беспорядочное движение
Фалкона свелось к спокойному вращению. До сих пор на его борту не
чувствовалось и намека на жизнь. Спасательный корабль подошел ближе.
Капитан, третий офицер и врач забрались в скафандры и вылезли наружу.
Они направились к лебедке. Капитан перекинул петлю из куска троса через
кабель и затем привязал оба его конца к своему поясу. Он лег, держась за
кабель обеими руками и, резко оттолкнувшись, заскользил в открытый космос.
Остальные последовали за ним по натянутому кабелю.
Они собрались у входного люка Фалкона. Третий офицер извлек из своей
сумки рукоятку. Он вставил ее в отверстие и начал вращать до тех пор, пока
не удостоверился, что внутренняя дверь переходной камеры закрыта. Когда он
довел рукоять до упора и она перестала вращаться, он вставил ее в
следующее отверстие. Это должно было привести в действие насосы,
откачивающие воздух из переходной камеры - если, конечно, там был воздух и
если до сих пор оставался ток для работы моторов. Капитан приложил
микрофон к борту корабля и прислушался. Он уловил легкое жужжание.
- О'кей. Работают, - сказал он.
Он подождал пока жужжание не прекратилось.
- Отлично. Открывай. - приказал он.
Третий офицер снова вставил рукоять и повернул ее. Главный люк
открылся вовнутрь, образовав на сверкающей поверхности борта темный
провал. Несколько секунд все трое мрачно всматривались в отверстие.
Наконец, с угрюмым спокойствием капитан произнес:
- Ладно, пошли!
И они осторожно и медленно двинулись, прислушиваясь, в темноту.
Голос третьего офицера пробормотал:
- Молчание, что существует в звездном небе, Лишь только сон средь
одиночества холмов...
Тут же голос капитана перебил его:
- Как воздух, док?
Доктор глянул на свой анализатор.
- Нормально, - сказал он несколько удивленно. - Давление на несколько
унций ниже нормы, и только. - Он принялся отстегивать свой шлем. Остальные
последовали его примеру. Отвинтив крепления, капитан поморщился.
- Не нравится мне все это, - сказал он встревоженно. - Пошли,
посмотрим что там.
Он направился к комнате отдыха. Остальные с опаской последовали за
ним.
Сцена была немыслимой и ошеломляющей. Хотя вращение Фалкона
прекратилось, все незакрепленные предметы внутри него продолжали
кружиться, пока не натыкались на какую-нибудь твердую преграду и отскочив
от нее мчались в другом направлении. В результате, получилась мешанина из
всевозможных предметов, медленно плавающих и сбившихся в кучи.
- Как и следовало ожидать, здесь никого нет, - сказал капитан. - Док,
как вы думаете...
Он замолчал, уловив странное выражение в глазах доктора. Он проследил
за его взглядом. Доктор уставился на плывущие обломки. Среди паривших
книг, жестянок, игральных карт, ботинок и разного хлама его внимание
привлекла какая-то кость. Она была большая, обглоданная и перекушенная
пополам.
- В чем дело, док? - окликнул капитан.
Доктор обернулся, взглянув на него невидящими глазами, и снова
уставился на плавающую кость.
- Это, - сказал он с дрожью в голосе. - Это человеческое бедро.
Очень долгое время, пока они рассматривали чудовищные останки, на
Фалконе царила полная тишина. И вдруг ее прервал звук... Звук высокого,
тонкого, дрожащего, но очень чистого человеческого голоса.
Трое недоверчиво посмотрели друг на друга, услышав:
1 2 3 4 5 6 7 8 9
которому впервые суждено родиться в космическом пространстве.
- Ну что, теперь вы понимаете. У вас есть готовая легенда. Боумен,
мой муж, капитан Винтерс и остальные с риском для жизни пытались исправить
бортовые двигатели. Произошел взрыв. И их выкинуло в открытый космос.
Это может пройти. Но если я с ребенком или наши тела исчезнут
бесследно, тогда вам придется отвечать. И что же вы скажете? - Она вновь
оглядела собравшихся. - Ну что вы скажете? Что я тоже снаружи чинила
бортовые двигатели? Что я покончила с собой, умчавшись в открытый космос
на ракете?
Только представьте. Мировая печать горит желанием узнать обо мне все
досконально - и потребуется чрезвычайно правдоподобная история, чтобы
как-то уладить случившееся. А если что-нибудь сорвется - думаю, всем вам
придется очень туго.
Да, черт побери, у вас не останется ни малейшего шанса. Вас повесят
или поджарят. Всех, одного за другим, если не успеют линчевать раньше...
Когда она кончила говорить, в каюте повисла гробовая тишина. На всех
лицах застыло удивление людей, на которых внезапно напала злобная мелкая
собачонка, и которые лишились дара речи.
Минуту или около того верзила сидел, погрузившись в размышления.
Затем он поднял глаза и задумчиво потер щетину на своем заострившемся
подбородке. Потом обвел взглядом собравшихся и остановился на Алисе. На
миг, уголки его рта скривились.
- Мадам, - пророкотал он, - возможно вы нас здорово надули, насчет
закона, - он отвернулся. - Но мы еще успеем все взвесить до следующей
встречи. А пока, Рей, семь бумажек, как велела леди...
- Это он! - сказал второй из-за плеча шкипера.
Шкипер раздраженно отмахнулся.
- Конечно же он. Неужели ты надеялся встретить кого-то другого,
кружащегося в космосе как пьяная сова? - Он на миг внимательно вгляделся в
экран. - Никаких сигналов. Все люки закрыты.
- Вы думаете существует шанс, шкип?
- Что? Прошло столько времени! Нет, Томми, даже тени сомнения. Мы и
идем туда только для очистки совести.
- Как мы проникнем внутрь, шкип?
Шкипер проследил вращение Фалкона оценивающим взглядом.
- Что ж, они потеряли управление, но я считаю, если мы сумеем
зацепить его кабелем, то сможем осторожно подтянуть к себе, как большую
рыбу. Правда, придется попотеть.
И пришлось. Пять раз магнит, посланный со спасательного корабля,
срывался, не произведя захвата. Шестая попытка оказалась более успешной.
Когда магнит проходил вблизи Фалкона, на миг включился электрический ток.
Магнитный захват изменил курс и оказался в непосредственной близости от
корабля. Когда он его почти коснулся, подали питание, захват рванулся
вперед и словно рыба-прилипала приклеился к борту корабля.
Затем последовала долгая игра по захвату Фалкона, постоянно сохраняя
натяжение каната между двумя кораблями (не слишком сильное) и удерживая
спасательный корабль от закручивания, спасатели медленно подтягивались к
Фалкону. Трижды корабль срывался, но, наконец, после долгих изнурительных
часов хитрых маневров спасательного корабля, беспорядочное движение
Фалкона свелось к спокойному вращению. До сих пор на его борту не
чувствовалось и намека на жизнь. Спасательный корабль подошел ближе.
Капитан, третий офицер и врач забрались в скафандры и вылезли наружу.
Они направились к лебедке. Капитан перекинул петлю из куска троса через
кабель и затем привязал оба его конца к своему поясу. Он лег, держась за
кабель обеими руками и, резко оттолкнувшись, заскользил в открытый космос.
Остальные последовали за ним по натянутому кабелю.
Они собрались у входного люка Фалкона. Третий офицер извлек из своей
сумки рукоятку. Он вставил ее в отверстие и начал вращать до тех пор, пока
не удостоверился, что внутренняя дверь переходной камеры закрыта. Когда он
довел рукоять до упора и она перестала вращаться, он вставил ее в
следующее отверстие. Это должно было привести в действие насосы,
откачивающие воздух из переходной камеры - если, конечно, там был воздух и
если до сих пор оставался ток для работы моторов. Капитан приложил
микрофон к борту корабля и прислушался. Он уловил легкое жужжание.
- О'кей. Работают, - сказал он.
Он подождал пока жужжание не прекратилось.
- Отлично. Открывай. - приказал он.
Третий офицер снова вставил рукоять и повернул ее. Главный люк
открылся вовнутрь, образовав на сверкающей поверхности борта темный
провал. Несколько секунд все трое мрачно всматривались в отверстие.
Наконец, с угрюмым спокойствием капитан произнес:
- Ладно, пошли!
И они осторожно и медленно двинулись, прислушиваясь, в темноту.
Голос третьего офицера пробормотал:
- Молчание, что существует в звездном небе, Лишь только сон средь
одиночества холмов...
Тут же голос капитана перебил его:
- Как воздух, док?
Доктор глянул на свой анализатор.
- Нормально, - сказал он несколько удивленно. - Давление на несколько
унций ниже нормы, и только. - Он принялся отстегивать свой шлем. Остальные
последовали его примеру. Отвинтив крепления, капитан поморщился.
- Не нравится мне все это, - сказал он встревоженно. - Пошли,
посмотрим что там.
Он направился к комнате отдыха. Остальные с опаской последовали за
ним.
Сцена была немыслимой и ошеломляющей. Хотя вращение Фалкона
прекратилось, все незакрепленные предметы внутри него продолжали
кружиться, пока не натыкались на какую-нибудь твердую преграду и отскочив
от нее мчались в другом направлении. В результате, получилась мешанина из
всевозможных предметов, медленно плавающих и сбившихся в кучи.
- Как и следовало ожидать, здесь никого нет, - сказал капитан. - Док,
как вы думаете...
Он замолчал, уловив странное выражение в глазах доктора. Он проследил
за его взглядом. Доктор уставился на плывущие обломки. Среди паривших
книг, жестянок, игральных карт, ботинок и разного хлама его внимание
привлекла какая-то кость. Она была большая, обглоданная и перекушенная
пополам.
- В чем дело, док? - окликнул капитан.
Доктор обернулся, взглянув на него невидящими глазами, и снова
уставился на плавающую кость.
- Это, - сказал он с дрожью в голосе. - Это человеческое бедро.
Очень долгое время, пока они рассматривали чудовищные останки, на
Фалконе царила полная тишина. И вдруг ее прервал звук... Звук высокого,
тонкого, дрожащего, но очень чистого человеческого голоса.
Трое недоверчиво посмотрели друг на друга, услышав:
1 2 3 4 5 6 7 8 9