Этика... Он
объяснял нам, что можно делать, а чего нельзя. Большинство запретов
совпадало с теми, которые вдалбливал в нас дома отец, но объяснения иногда
были разными, чего я не всегда мог уразуметь.
Человечество, гласила Этика, то есть люди в цивилизованных местах,
находится в процессе возврата к былому процветанию. Тернистым и нелегким
путем идем мы к тем достижениям, которые когда-то утратили. Кроме
Истинного пути к этим достижениям, есть множество ложных, которые порой
кажутся более легкими, и потому заманчивыми, но ведут они к гибели. Есть
лишь один Истинный путь, и следуя ему, мы с Божьей помощью, как гласила
нам Этика, обретем в назначенное время то, что когда-то потеряли. Но так
много на этом пути скользких дорог и ловушек, что каждый шаг наш должен
быть осторожен, и не следует человеку полагаться в делах своих лишь на
собственный разум. Только облеченные властью способны судить о каждом шаге
нашем, только они могут отличить путь истинный, ведущий к благу, от
ложного, ведущего к гибели.
Нужно извлечь урок из Великой Кары, постигшей мир Древних, с верой
пройти весь тернистый путь, и если мы одолеем все искушения, будет нам
Прощение и Награда: Золотой век.
Были некогда ниспосланы на людей различные кары: землетрясения,
потопы, мор, град, гибель городов и народов. Великая же Кара была
последней и самой страшной, как если бы все предыдущие кары объединились в
одну. Почему была она ниспослана и за что? Никто не знает, но, судя по
всему, было это во время всеобщего кощунства и поругания веры.
Все заповеди и примеры в Этике сводились к тому, что долг и
назначение человека - бороться со злом и пороком. Каждый должен следить за
тем, чтобы не было среди нас отклонений от НОРМЫ.
В эту часть Этики я старался не посвящать Софи. Не то, чтоб я считал
ее мутантом, этого у меня и в мыслях не было. Но все же в разговорах с ней
я старался не касаться этой щекотливой темы.
5
Стоило мне исчезнуть с глаз домашних, и в Вакнуке обо мне словно
забывали. Но стоило мне послоняться у всех на виду, как для меня тут же
находилась работа.
Лето выдалось прекрасное, и фермерам не на что было жаловаться, лишь
изредка им приходилось прерывать работу для истребления нечисти. Но
отклонений было на редкость мало. Разве что среди овец ранней весной
появилось несколько _н_е_п_р_а_в_и_л_ь_н_ы_х_. С урожаями же все обстояло
благополучно, и инспектор выдал санкцию лишь на сожжение
одного-единственного поля, принадлежавшего Ангусу Мортону.
Среди овощей тоже было немного отклонений, и год этот мог по праву
считаться на редкость удачным: все соответствовало НОРМЕ. Даже мой отец
был доволен, и в одной из своих проповедей отметил, что Вакнук в этом
сезоне дал достойный отпор силам Зла.
- Хвала Господу! - сказал он. - Кара за лошадей-уродов обрушилась
лишь на их хозяина, а не на весь поселок!
Все были так заняты уборкой урожая, что я почти каждое утро
незамеченным убегал из дому и долгими летними днями бродил по окрестностям
с Софи. Частенько мы стали заходить с ней все дальше и дальше от дома,
хотя никогда не забывали об осторожности. У нее выработался своего рода
инстинкт: стоило вдали показаться незнакомой фигуре, как Софи бесшумно
исчезала в зарослях кустарника. Единственный человек, которого она не
боялась, был Корки, присматривающий за паровым двигателем. Все прочие
жители поселка, разумеется, кроме меня, воспринимались ею лишь как
источник опасности.
У нас с нею было излюбленное место - у ручья, где были песчаные
отмели, и я любил, разувшись и закатав штаны до колен, бродить там,
отыскивая все новые и новые лужицы и маленькие озерца. Софи обычно в это
время сидела на каком-нибудь большом теплом камне и с любопытством
наблюдала за моими поисками. Потом мы стали брать с собой две небольшие
сети - их сплела миссис Уэндер - и сачок для рыбы. Я ловил сетями
небольших рыбешек, похожих на головастиков, а Софи в это время пыталась
достать их сачком с берега. У нее это плохо получалось, и вскоре она
бросила сачок и стала по-прежнему лишь с завистью наблюдать за мной. Но
однажды желание половить рыбок взяло верх, и она осторожно сняла сначала
один башмак, потом другой, с опаской озираясь по сторонам. Закатав штаны
до колен, она вошла в ручей и несколько минут стояла в воде по щиколотки,
разглядывая свои босые ноги.
- Иди сюда! - крикнул я ей. - Тут полным-полно рыб!
Она отбросила, наконец, все свои опасения и страхи и, радостно
хохоча, бросилась ко мне. Когда мы устали носиться по лужицам и набрали
почти полный сачок рыбешек, мы присели на обломок камня, вытянув ноги, и
стали греться на солнце.
- Они ведь не такие уж страшные, правда? - спросила Софи, указывая на
свои маленькие ступни.
- Они совсем не страшные. Когда я смотрю на них, мне кажется, что
моим чего-то не хватает, - искренне ответил я. Она так и просияла.
Несколько дней спустя мы снова ловили рыбу в этом месте. Сачок мы
укрепили возле камня и то и дело подбегали к нему, чтобы кинуть в него
новую порцию улова. Мы так увлеклись, что ничего не замечали вокруг, пока
вдруг у меня за спиной не раздался голос:
- Привет, Дэвид!
Я оглянулся, ничуть не испугавшись, потому что совсем не думал в тот
момент о тайне Софи.
Мальчишка, окликнувший меня, стоял на берегу рядом с камнем, на
котором лежали наши башмаки. Я хорошо знал его. Это был Алан, сын Джона
Эрвина, кузнеца. Он был на два года старше меня. И только в этот момент я
вспомнил, что Софи босая.
- Привет, Алан! - ответил я без особой радости, подошел к камню и
поднял башмаки Софи.
- Лови! - крикнул я и кинул ей башмаки, стараясь, чтобы они упали к
ней как можно ближе.
Один она поймала сразу, а второй упал в воду, но она быстро нагнулась
и вытащила его.
- Чем это вы тут занимаетесь? - спросил Алан.
Я объяснил, что мы ловили мелких рыбешек, стараясь избегать его
вопрошающего взгляда: кое-что я о нем знал, и у меня был все основания не
особенно радоваться этой встрече.
- Рыбешек? - презрительно хмыкнул он. - И этих-то головастиков вы
называете рыбешками?
Он перевел взгляд с меня на Софи, которая медленно взбиралась на
берег, держа башмаки в руках.
- А это еще кто? - спросил он.
Я замешкался с ответом, натягивая ботинки, и когда поднял голову,
увидел, что Софи уже успела спрятаться в кустах.
- Кто это? - повторил Алан. - Что-то я ее никогда раньше...
Внезапно он умолк на полуслове:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
объяснял нам, что можно делать, а чего нельзя. Большинство запретов
совпадало с теми, которые вдалбливал в нас дома отец, но объяснения иногда
были разными, чего я не всегда мог уразуметь.
Человечество, гласила Этика, то есть люди в цивилизованных местах,
находится в процессе возврата к былому процветанию. Тернистым и нелегким
путем идем мы к тем достижениям, которые когда-то утратили. Кроме
Истинного пути к этим достижениям, есть множество ложных, которые порой
кажутся более легкими, и потому заманчивыми, но ведут они к гибели. Есть
лишь один Истинный путь, и следуя ему, мы с Божьей помощью, как гласила
нам Этика, обретем в назначенное время то, что когда-то потеряли. Но так
много на этом пути скользких дорог и ловушек, что каждый шаг наш должен
быть осторожен, и не следует человеку полагаться в делах своих лишь на
собственный разум. Только облеченные властью способны судить о каждом шаге
нашем, только они могут отличить путь истинный, ведущий к благу, от
ложного, ведущего к гибели.
Нужно извлечь урок из Великой Кары, постигшей мир Древних, с верой
пройти весь тернистый путь, и если мы одолеем все искушения, будет нам
Прощение и Награда: Золотой век.
Были некогда ниспосланы на людей различные кары: землетрясения,
потопы, мор, град, гибель городов и народов. Великая же Кара была
последней и самой страшной, как если бы все предыдущие кары объединились в
одну. Почему была она ниспослана и за что? Никто не знает, но, судя по
всему, было это во время всеобщего кощунства и поругания веры.
Все заповеди и примеры в Этике сводились к тому, что долг и
назначение человека - бороться со злом и пороком. Каждый должен следить за
тем, чтобы не было среди нас отклонений от НОРМЫ.
В эту часть Этики я старался не посвящать Софи. Не то, чтоб я считал
ее мутантом, этого у меня и в мыслях не было. Но все же в разговорах с ней
я старался не касаться этой щекотливой темы.
5
Стоило мне исчезнуть с глаз домашних, и в Вакнуке обо мне словно
забывали. Но стоило мне послоняться у всех на виду, как для меня тут же
находилась работа.
Лето выдалось прекрасное, и фермерам не на что было жаловаться, лишь
изредка им приходилось прерывать работу для истребления нечисти. Но
отклонений было на редкость мало. Разве что среди овец ранней весной
появилось несколько _н_е_п_р_а_в_и_л_ь_н_ы_х_. С урожаями же все обстояло
благополучно, и инспектор выдал санкцию лишь на сожжение
одного-единственного поля, принадлежавшего Ангусу Мортону.
Среди овощей тоже было немного отклонений, и год этот мог по праву
считаться на редкость удачным: все соответствовало НОРМЕ. Даже мой отец
был доволен, и в одной из своих проповедей отметил, что Вакнук в этом
сезоне дал достойный отпор силам Зла.
- Хвала Господу! - сказал он. - Кара за лошадей-уродов обрушилась
лишь на их хозяина, а не на весь поселок!
Все были так заняты уборкой урожая, что я почти каждое утро
незамеченным убегал из дому и долгими летними днями бродил по окрестностям
с Софи. Частенько мы стали заходить с ней все дальше и дальше от дома,
хотя никогда не забывали об осторожности. У нее выработался своего рода
инстинкт: стоило вдали показаться незнакомой фигуре, как Софи бесшумно
исчезала в зарослях кустарника. Единственный человек, которого она не
боялась, был Корки, присматривающий за паровым двигателем. Все прочие
жители поселка, разумеется, кроме меня, воспринимались ею лишь как
источник опасности.
У нас с нею было излюбленное место - у ручья, где были песчаные
отмели, и я любил, разувшись и закатав штаны до колен, бродить там,
отыскивая все новые и новые лужицы и маленькие озерца. Софи обычно в это
время сидела на каком-нибудь большом теплом камне и с любопытством
наблюдала за моими поисками. Потом мы стали брать с собой две небольшие
сети - их сплела миссис Уэндер - и сачок для рыбы. Я ловил сетями
небольших рыбешек, похожих на головастиков, а Софи в это время пыталась
достать их сачком с берега. У нее это плохо получалось, и вскоре она
бросила сачок и стала по-прежнему лишь с завистью наблюдать за мной. Но
однажды желание половить рыбок взяло верх, и она осторожно сняла сначала
один башмак, потом другой, с опаской озираясь по сторонам. Закатав штаны
до колен, она вошла в ручей и несколько минут стояла в воде по щиколотки,
разглядывая свои босые ноги.
- Иди сюда! - крикнул я ей. - Тут полным-полно рыб!
Она отбросила, наконец, все свои опасения и страхи и, радостно
хохоча, бросилась ко мне. Когда мы устали носиться по лужицам и набрали
почти полный сачок рыбешек, мы присели на обломок камня, вытянув ноги, и
стали греться на солнце.
- Они ведь не такие уж страшные, правда? - спросила Софи, указывая на
свои маленькие ступни.
- Они совсем не страшные. Когда я смотрю на них, мне кажется, что
моим чего-то не хватает, - искренне ответил я. Она так и просияла.
Несколько дней спустя мы снова ловили рыбу в этом месте. Сачок мы
укрепили возле камня и то и дело подбегали к нему, чтобы кинуть в него
новую порцию улова. Мы так увлеклись, что ничего не замечали вокруг, пока
вдруг у меня за спиной не раздался голос:
- Привет, Дэвид!
Я оглянулся, ничуть не испугавшись, потому что совсем не думал в тот
момент о тайне Софи.
Мальчишка, окликнувший меня, стоял на берегу рядом с камнем, на
котором лежали наши башмаки. Я хорошо знал его. Это был Алан, сын Джона
Эрвина, кузнеца. Он был на два года старше меня. И только в этот момент я
вспомнил, что Софи босая.
- Привет, Алан! - ответил я без особой радости, подошел к камню и
поднял башмаки Софи.
- Лови! - крикнул я и кинул ей башмаки, стараясь, чтобы они упали к
ней как можно ближе.
Один она поймала сразу, а второй упал в воду, но она быстро нагнулась
и вытащила его.
- Чем это вы тут занимаетесь? - спросил Алан.
Я объяснил, что мы ловили мелких рыбешек, стараясь избегать его
вопрошающего взгляда: кое-что я о нем знал, и у меня был все основания не
особенно радоваться этой встрече.
- Рыбешек? - презрительно хмыкнул он. - И этих-то головастиков вы
называете рыбешками?
Он перевел взгляд с меня на Софи, которая медленно взбиралась на
берег, держа башмаки в руках.
- А это еще кто? - спросил он.
Я замешкался с ответом, натягивая ботинки, и когда поднял голову,
увидел, что Софи уже успела спрятаться в кустах.
- Кто это? - повторил Алан. - Что-то я ее никогда раньше...
Внезапно он умолк на полуслове:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56