Он вообразил себе жизнь без Думгара и доктора Дотта, лекарственной бамбузяки и мугагского вина; костеланг скелетов, хлопающего над головой черного с серебром знамени Кассарии и сладкого вкуса победы на потрескавшихся губах; без Такангора, и Карлюзы, и мумии дедушки. Без Бумсика и Хрюмсика, наконец. Без веснушек и голубых глаз?!! Врагу не пожелаешь такой судьбы.
– У нас дисциплина, – сказал он строго. – Дружеские, уважительные отношения, взаимовыручка, но при этом жесткие требования ко всем без исключений. И от меня вам не удастся избавиться так же легко, как от вашей маменьки.
– Далась вам моя маменька! – вскричал довольный паук. – Считайте, что это моя справедливая сыновья месть за папеньку. Пришел домой после тяжелого трудового дня, усталый и сонный, был коварно убит и скушан супругой – без всяких угрызений совести, между прочим. Каково? Что бы вы делали на моем месте?
С точки зрения биологии, если что-нибудь вас кусает либо грызет, оно скорее всего женского рода.
Скотт Круз
– Наука при всех ее успехах еще не пришла к выводу, что нужно делать в подобных ситуациях…
– А ведь он ее любил, всю душу в это понятие вкладывал. Я вам больше скажу…
– Вот что, – решительно прервал его Зелг, – давайте оставим хотя бы несколько тайн на долю других исследователей. А мне вполне достаточно того, что я сегодня узнал о семейной жизни пауков.
– Так мы договорились?
– Да, договорились. Только как быть с амазонками? Они, видите ли, ждут меня снаружи.
– Давайте я вылезу первым, и вы их никогда больше не увидите.
– Нет-нет, так не годится. Я слово дал. Исключено, слышите?
– Слушаюсь и повинуюсь, – сказал Кехертус. – Тогда я собираю самое необходимое и ухожу через крышу. Тихо, на цыпочках.
– Ночью.
– Само собой.
– А я объявляю вас павшим в смертельном поединке.
– Как вам будет угодно. Можете рассказать, как я корчился и катался по полу, как истекал кровью на костях невинных жертв. Женщины это любят – это проливает свет и сладость на их души. Опять же, укрепит ваш авторитет.
– Думаете?
– Уверен. Спросите у своего доктора Дотта.
– Почему – у Дотта?
– В «Красном зрачке» писали, что он жуткий ловелас. Или опять приврали?
– Пожалуй что нет.
– Ну, пожелайте мне удачи.
– Всего хорошего, – попрощался Зелг, у которого голова шла кругом от всех этих событий.
– До скорого, – сказал паук. – Вы не пожалеете, это был правильный выбор.
* * *
Выход из пещеры был триумфальным. Амазонки кидались Зелгу на шею, порывались нести его на руках в селение и там приветствовать как спасителя чести, славы и самой своей жизни. Они стучали копьями о круглые бронзовые щиты, гортанно выкрикивали его имя и вообще вели себя так, что честному герцогу было не по себе. Совесть грызла его, как стая изголодавшихся комаров, но отступать было поздно.
Он со слабой улыбкой махал девам рукой и слегка раскланивался.
– Что-то с тобой странное, мальчик мой, – всполошился Мадарьяга. – Уж не ранил ли тебя этот хищник?
– Нет. Хуже.
– Что может быть хуже?
– Я завел себе паука. То есть не себе, а всем нам. Принял его в армию. Не то поваром, не то картографом. Не то боевой единицей. Еще не понял.
– Доктор, а ну-ка пощупайте ему пульс, – потребовал вампир.
– Зачем? – удивился призрак.
– Больные это ценят.
– Ваша правда. Но мессир здоров, просто чем-то обескуражен. Как по мне, все складывается просто прекрасно.
– Подслушивали? – задохнулся Зелг, сам не веря в столь вопиющее обвинение.
– Само собой. Должен же кто-то контролировать ситуацию, – вмешался Думгар. – Мессир, мы слишком дорожим вами, чтобы просто так, без всякого прикрытия отпускать в неведомое. Поздравляю. Вы действительно сделали правильный выбор. Этот Кехертус стоит сотни амазонок.
– Кстати, об амазонках… – подошел Такангор, оттесняя рвущихся к телу победителя дам. – Мадамы, позже, позже. Раздача памятных подарков состоится через несколько часов, а теперь герцог хочет отдохнуть. Мессир, нужно что-то делать. Они рвутся к вам в армию.
– Кто? – в ужасе спросил герцог.
– Анарлет, Таризан, Барта и еще двадцать девочек, – пояснил минотавр. – Если мы их примем, то меня в тот же день уволим. Замучили.
– Да уж, – ухмыльнулся вампир. – Не дают бычку прохода: «Милорд Топотан, а что бы вы делали, если бы в темных и мрачных закоулках вашего лабиринта вам встретилась одинокая и беззащитная амазонка?»
– Я им объясняю, что прежде всего амазонке бы встретилась маменька, которая терпеть не может чужих в своем доме. Яблоки у нас воруют, – сказал Топотан. – Кирпичи. Маменьке, правда, все равно, лабиринт разбирают или в гости пришли. Голову оторвет и скажет, что так и было.
– Помогает? – слабо спросил некромант.
– В том-то и беда…
– Что же делать?
– Скажем, что берем оплату только скелетами. Как и договаривались.
– Можно сказительствовать, что мессир поставит на службу упуцканного им насекомого, – предложил Карлюза, почесывая пальчиком ухо.
– Карлюза, ты гений, – расцвел Дотт.
Гений – существо, способное решать проблемы, о которых вы не знали, способом, который нам не понятен.
Ф. Кернан
– Талантливский и состоятельский есть, – скромно признал троглодит. – Имею грибиную плантацию.
– Да-да, мы знаем, – торопливо откликнулся герцог. – А что, неплохая идея. Им этот паук поперек биографии давным-давно, вряд ли они согласятся иметь его товарищем по оружию.
Когда три верховные амазонки явились в шатер, в котором после трудов праведных отдыхал Зелг, вид у них был торжественный и праздничный. Произнеся все приличествующие моменту слова благодарности и восторга, они с ходу, без экивоков предложили себя в качестве воинов новой армии кассарийского некроманта.
– Нет, нет, нет, – сопротивлялся Зелг.
– Да, да, да, – настаивали амазонки. – Вы увидите, как это выгодно. Мы рвемся в бой, мы полны сил, мы в самом расцвете нашей молодости и красоты.
Почему-то все это сообщалось уже Такангору.
– Да, милорд Топотан, – проворковала Таризан, кокетливо беря минотавра за хвост, – а правда ли это, что отдельные жестокие и кровожадные минотавры имеют сразу несколько жен?
– Нет, – отрезал Такангор, косясь в сторону выхода.
– А вы не думали, что стоит подать пример?
– Мы немедленно отправляемся в обратный путь! – рявкнул Зелг, чувствуя, что вот-вот потеряет лучшего своего полководца. – Нас ждут великие дела. Мы забираем с собой ваших павших сестер и их убийцу. Я призову паука из потустороннего мира, дабы он верной службой искупил нанесенную вам обиду.
– Вы знаете, барышни, у меня всегда было много жен, – плотоядно облизнулся Мадарьяга. – И всегда не хватало.
Заколыхался полог шатра.
– Их что, не учили прощаться? – изумился Дотт. – Правильно говорят, что сердце красавицы склонно к измене…
* * *
– Ты полагаешь, нам было мало Бумсика и Хрюмсика?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
– У нас дисциплина, – сказал он строго. – Дружеские, уважительные отношения, взаимовыручка, но при этом жесткие требования ко всем без исключений. И от меня вам не удастся избавиться так же легко, как от вашей маменьки.
– Далась вам моя маменька! – вскричал довольный паук. – Считайте, что это моя справедливая сыновья месть за папеньку. Пришел домой после тяжелого трудового дня, усталый и сонный, был коварно убит и скушан супругой – без всяких угрызений совести, между прочим. Каково? Что бы вы делали на моем месте?
С точки зрения биологии, если что-нибудь вас кусает либо грызет, оно скорее всего женского рода.
Скотт Круз
– Наука при всех ее успехах еще не пришла к выводу, что нужно делать в подобных ситуациях…
– А ведь он ее любил, всю душу в это понятие вкладывал. Я вам больше скажу…
– Вот что, – решительно прервал его Зелг, – давайте оставим хотя бы несколько тайн на долю других исследователей. А мне вполне достаточно того, что я сегодня узнал о семейной жизни пауков.
– Так мы договорились?
– Да, договорились. Только как быть с амазонками? Они, видите ли, ждут меня снаружи.
– Давайте я вылезу первым, и вы их никогда больше не увидите.
– Нет-нет, так не годится. Я слово дал. Исключено, слышите?
– Слушаюсь и повинуюсь, – сказал Кехертус. – Тогда я собираю самое необходимое и ухожу через крышу. Тихо, на цыпочках.
– Ночью.
– Само собой.
– А я объявляю вас павшим в смертельном поединке.
– Как вам будет угодно. Можете рассказать, как я корчился и катался по полу, как истекал кровью на костях невинных жертв. Женщины это любят – это проливает свет и сладость на их души. Опять же, укрепит ваш авторитет.
– Думаете?
– Уверен. Спросите у своего доктора Дотта.
– Почему – у Дотта?
– В «Красном зрачке» писали, что он жуткий ловелас. Или опять приврали?
– Пожалуй что нет.
– Ну, пожелайте мне удачи.
– Всего хорошего, – попрощался Зелг, у которого голова шла кругом от всех этих событий.
– До скорого, – сказал паук. – Вы не пожалеете, это был правильный выбор.
* * *
Выход из пещеры был триумфальным. Амазонки кидались Зелгу на шею, порывались нести его на руках в селение и там приветствовать как спасителя чести, славы и самой своей жизни. Они стучали копьями о круглые бронзовые щиты, гортанно выкрикивали его имя и вообще вели себя так, что честному герцогу было не по себе. Совесть грызла его, как стая изголодавшихся комаров, но отступать было поздно.
Он со слабой улыбкой махал девам рукой и слегка раскланивался.
– Что-то с тобой странное, мальчик мой, – всполошился Мадарьяга. – Уж не ранил ли тебя этот хищник?
– Нет. Хуже.
– Что может быть хуже?
– Я завел себе паука. То есть не себе, а всем нам. Принял его в армию. Не то поваром, не то картографом. Не то боевой единицей. Еще не понял.
– Доктор, а ну-ка пощупайте ему пульс, – потребовал вампир.
– Зачем? – удивился призрак.
– Больные это ценят.
– Ваша правда. Но мессир здоров, просто чем-то обескуражен. Как по мне, все складывается просто прекрасно.
– Подслушивали? – задохнулся Зелг, сам не веря в столь вопиющее обвинение.
– Само собой. Должен же кто-то контролировать ситуацию, – вмешался Думгар. – Мессир, мы слишком дорожим вами, чтобы просто так, без всякого прикрытия отпускать в неведомое. Поздравляю. Вы действительно сделали правильный выбор. Этот Кехертус стоит сотни амазонок.
– Кстати, об амазонках… – подошел Такангор, оттесняя рвущихся к телу победителя дам. – Мадамы, позже, позже. Раздача памятных подарков состоится через несколько часов, а теперь герцог хочет отдохнуть. Мессир, нужно что-то делать. Они рвутся к вам в армию.
– Кто? – в ужасе спросил герцог.
– Анарлет, Таризан, Барта и еще двадцать девочек, – пояснил минотавр. – Если мы их примем, то меня в тот же день уволим. Замучили.
– Да уж, – ухмыльнулся вампир. – Не дают бычку прохода: «Милорд Топотан, а что бы вы делали, если бы в темных и мрачных закоулках вашего лабиринта вам встретилась одинокая и беззащитная амазонка?»
– Я им объясняю, что прежде всего амазонке бы встретилась маменька, которая терпеть не может чужих в своем доме. Яблоки у нас воруют, – сказал Топотан. – Кирпичи. Маменьке, правда, все равно, лабиринт разбирают или в гости пришли. Голову оторвет и скажет, что так и было.
– Помогает? – слабо спросил некромант.
– В том-то и беда…
– Что же делать?
– Скажем, что берем оплату только скелетами. Как и договаривались.
– Можно сказительствовать, что мессир поставит на службу упуцканного им насекомого, – предложил Карлюза, почесывая пальчиком ухо.
– Карлюза, ты гений, – расцвел Дотт.
Гений – существо, способное решать проблемы, о которых вы не знали, способом, который нам не понятен.
Ф. Кернан
– Талантливский и состоятельский есть, – скромно признал троглодит. – Имею грибиную плантацию.
– Да-да, мы знаем, – торопливо откликнулся герцог. – А что, неплохая идея. Им этот паук поперек биографии давным-давно, вряд ли они согласятся иметь его товарищем по оружию.
Когда три верховные амазонки явились в шатер, в котором после трудов праведных отдыхал Зелг, вид у них был торжественный и праздничный. Произнеся все приличествующие моменту слова благодарности и восторга, они с ходу, без экивоков предложили себя в качестве воинов новой армии кассарийского некроманта.
– Нет, нет, нет, – сопротивлялся Зелг.
– Да, да, да, – настаивали амазонки. – Вы увидите, как это выгодно. Мы рвемся в бой, мы полны сил, мы в самом расцвете нашей молодости и красоты.
Почему-то все это сообщалось уже Такангору.
– Да, милорд Топотан, – проворковала Таризан, кокетливо беря минотавра за хвост, – а правда ли это, что отдельные жестокие и кровожадные минотавры имеют сразу несколько жен?
– Нет, – отрезал Такангор, косясь в сторону выхода.
– А вы не думали, что стоит подать пример?
– Мы немедленно отправляемся в обратный путь! – рявкнул Зелг, чувствуя, что вот-вот потеряет лучшего своего полководца. – Нас ждут великие дела. Мы забираем с собой ваших павших сестер и их убийцу. Я призову паука из потустороннего мира, дабы он верной службой искупил нанесенную вам обиду.
– Вы знаете, барышни, у меня всегда было много жен, – плотоядно облизнулся Мадарьяга. – И всегда не хватало.
Заколыхался полог шатра.
– Их что, не учили прощаться? – изумился Дотт. – Правильно говорят, что сердце красавицы склонно к измене…
* * *
– Ты полагаешь, нам было мало Бумсика и Хрюмсика?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102