Он засомневался, можно ли в такой жаре что-то серьезно проверять, если это происходит часто.
Миссис Були продолжала лекторским речитативом:
- Мы нанимали студентов-строителей, проходивших практику - их было достаточно много, даже с избытком, - чтобы заварить каждую трубу сверху донизу единой проволокой. Затем мы изолировали каждую трубу, затем сварили их вместе по тридцать метров. Потом мы заполнили их аргоном и соединили под током высокого напряжения. Мы обнаружили, что напряжение в двести восемьдесят килоэлектронвольт…
Клэй кивал, отмечая детали и те места, где ее описание расходилось с тем, что он получил от ННФ. Эта группа десятилетиями модифицировала условия эксперимента, и последние важные изменения были весьма скудно документированы. Впрочем, принцип сам по себе был достаточно прост. Каждая труба находилась под током высокого напряжения, и, когда через нее проходила заряженная частица, возникала искра. Прохождение частицы отслеживалось по сегментам трубы. Это гигантское сооружение из труб, в сущности, оказывалось просто очень большим счетчиком Гейгера.
Он откинулся назад, кивая в ответ на слова Були и наблюдая за группой мужчин на самом верху. Сквозь отверстие донесся громкий лязг. Посыпались искры, синие и рыжие. Ослепительные вспышки освещали силуэты сварщиков и каскадом искр низвергались сквозь решетки труб. На мгновение Клэй представил себе, что он наблюдает, как космические лучи проникают сквозь эту железную башню из труб, освещая ее на краткий миг, который им отведен, прежде чем они распадутся.
- …и я абсолютно уверена, что мы наблюдали пятьдесят таких событий, - заключила миссис Були, самоуверенно вздернув подбородок.
- Что? - Клэй с трудом оторвался от мечтаний. - Так много?
Она рассмеялась, словно колокольчик:
- Не верите!
- Ну, это очень много.
- Наша контрольная масса еще увеличилась, - сказала миссис Були.
- Последнее, что мы получили, это. пятьсот тонн, - осторожно заметил Клэй. Доклады, направленные в ННФ и Королевское научное общество по телеграфу, содержали мало подробностей.
- Несколько лет назад, - сказал Патил. - С тех пор мы удвоили усилия, как видите.
- Чтобы наблюдать такое число случаев протонного распада, надо обработать черт знает сколько материала, - усомнился Клэй.
- Мы обработали пять тысяч тонн, профессор Клэй, - сообщила миссис Були.
- Похоже на то, - кратко заметил Клэй, скрывая удивление.
Нельзя же в самом деле позволить им заморочить ему голову огромными числами. Главное, действительно ли имело место пресловутое расщепление протонов?
Снова с шумом и стуком начал поступать прохладный воздух. Клэй глубоко вдыхал его, повернувшись к железному сооружению, где, может быть, погибали протоны, и вместе с воздухом втягивал миазмы высохшей равнины, раскинувшейся поверх многокилометровой толщи горной породы.
6
С самого начала он знал, что никаких озарений не будет. Определенность - это детище скучной рутины.
Он изучал замысловатую схему два дня и только потом начал ей доверять.
- Развяжите мешок, чтобы я убедился, что в нем действительно находится кот, - заявил он миссис Були, а потом принялся объяснять, что это просто шутливый оборот речи.
Затем пришел черед трехдневному пробному пробегу по замерам точных порогов распада согласно имеющимся радиоактивным данным. Система действовала на удивление эффективно. Их технология показалась ему по-восточному восточной, но вполне реализуемой. Нулевая проверка датчиков внутри труб показала абсолютную чистоту.
Действовать надо было очень осторожно. Распад протона - явление редкое. Теории великого объединения, с успехом предсказавшие открытие новых частиц, содержали в себе печальную ноту. Материя смертна. Конечно, не так быстротечно смертна, как смертен человек.
Человеческое тело состоит примерно из 1029 нейтронов и протонов. Даже если малая часть из них распадется, человечество погибнет от рака. Выживание даже простейших форм жизни подразумевает, что протоны внутри каждого ядра должны существовать в среднем миллиарды миллиардов лет.
Так что даже до появления теорий великого объединения физики знали, что протоны живут долго, но все же конечны. Английский акроним для теорий великого объединения GUTs совпадает с разговорным значением выражения he has по guts - «у него кишка тонка», и лет десять назад аспиранты вроде Клэя носили футболки с надписью, понятной только посвященным: «С тонкой кишкой нечего делать в физике частиц». Но от посторонних делу физики людей тонкий смысл этой незамысловатой шутки безнадежно ускользал.
Простейшая из теорий GUTs предсказывала срок существования протона примерно в 1031 лет, что гораздо дольше, чем установленный срок существования живой материи. В сущности, это значительно превышает возраст Вселенной, который составляет всего-навсего 2x1010 лет.
Чтобы проверить эту теорию, достаточно было бы понаблюдать за одним протоном в течение 1031 лет. Правда, учитывая краткость срока жизни, отпущенного человеку, было бы эффективнее собрать в одном месте 1031 протонов и наблюдать за ними в течение года.
Физики в США, Японии, Италии и Индии наблюдали за протонами в таком режиме с 1980-х до 1990-х годов. Ни один протон не скончался за это время.
Ладно, сказали теоретики, применим более сложные математические подсчеты. Они отказались от одних групп симметрии и сосредоточились на других. Получалось, что срок существования протонов должен быть 1032 лет.
Преимущественный метод улавливания протонов состоял в использовании для этого воды- В соляных копях западные физики оборудовали бассейны глубиной с шестиэтажный дом и приступили к ожиданию характерного синего импульса распадающейся материи. Отслеживание длительного существования требует либо длительного ожидания, что никого не устраивало, либо увеличения численности протонов. Бассейны углубили, эксперимент сосредоточили в США и Японии, но протоны по-прежнему не желали распадаться. Значит, срок их существования превышал 1032 лет.
Суровые 1990-е годы положили конец амбициозным исследованиям на Западе. Мало кто помнил о забытой богом экспериментальной лаборатории в Коларе, преданной делу наблюдения за железными электродами в надежде уловить краткую вспышку распада. Когда из-за политических осложнений контакты с Индией прервались, разочарованные к тому времени западные физики решили, что лаборатория в Коларе прекратила свое существование.
Но шахта в Коларе была самой глубокой, а значит, более защищенной от потока космических лучей, которые осложняли протекание экспериментов на Западе. Клэй оценил эту глубину, когда изучал бесчисленные графики, фиксирующие расщепление частиц, на мониторах компьютеров в Коларе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14