И они привезли Дейзи Этта вниз к мастерской Пиблза, а там сняли с
нее треснувшую головку цилиндра, стартер, вынули выгоревшие от перегрева
детали, и оставили ее совершенно беспомощной.
А потом снова собрали.
- А я говорю, что это было чистой воды хладнокровное убийство, -
горячо сказал Деннис. - И мы выполняем приказы такого парня! Мы же должны
что-то предпринять? - Они стояли около охладителя. Деннис подогнал туда
машину, чтобы перехватить Чаба.
Сигара Чаба Хортона ходила вверх-вниз, как заевший семафор.
- Кончай с этим. Приемная комиссия прибудет сюда через каких-то две
недели. Мы сможем подать им рапорт. Вдобавок, я не знаю, что именно там
произошло, и ты не знаешь тоже. А сейчас нам нужно строить этот чертов
аэродром.
- Ты не знаешь, что там случилось, наверху? Чаб, ты разумный парень.
Достаточно разумный, чтобы управиться с этой работой лучше Тома Джегера,
даже если бы он не сошел с ума. И ты достаточно умен, чтобы не поверить
всему этому трепу о бульдозере, сбежавшем из под обезьяны-смазчика.
Послушай... - он наклонился вперед и постучал ладонью по груди Чаба. - Он
говорил, что полетел предохранительный клапан. Я видел этот клапан своими
глазами и слышал, как старина Пиблз говорил, что он в полном порядке.
Контрольный штырь дросселя вышел из пазов - да. Но ты же знаешь, что
случается с машиной, когда ломается дроссель. Она крутится вхолостую или
останавливается совсем. Во всяком случае, она не бегает сама по себе.
- Возможно это так, но...
- Но что? Ничего! Парень, совершивший убийство, явно не в своем уме.
Тот, кто сделал это однажды может сделать это снова и я не хочу, что бы
следующий несчастный случай произошел со мной!
И тут крепкую, но не очень светлую голову Чаба посетили две мысли.
Первая: что Деннис, которого Чаб не любил, но не мог стряхнуть, явно хочет
втравить его в какое-то неприятное дело. И вторая: что несмотря на свои
ловкие речи, Деннис смертельно перепуган.
- Что ты хочешь сделать - позвать шерифа?
Деннис рассмеялся, оценив шутку. Но с колеи не сошел.
- Я скажу, что мы можем сделать. Раз ты тоже здесь, он - не
единственный, кто знает работу. Если мы перестанем выполнять его приказы и
начнем выполнять твои, он ничего не сможет сделать. А ты справишься.
- Брось это дело, Деннис, - с внезапной яростью вспыхнул Чаб. - Что
думаешь ты делаешь? Вручаешь мне ключи от королевства? На кой черт тебе,
чтобы я здесь командовал? - он встал. - Ну сделаем мы, как ты говоришь.
Что, строительство от этого быстрее пойдет? Или денег у меня в кармане
прибавится? Чего я по-твоему хочу - славы? Я однажды отказался от
возможности стать членом совета. Что ты думаешь, я пальцем пошевелю, чтобы
заставить банду олухов выполнять мои приказы - особенно, если они и так
это делают?
- Да, Чаб, конечно, но я не поднимаю волну просто ради удовольствия.
Я вовсе не это имел в виду. Но пока мы не сделаем что-нибудь с этим
парнем, мы все в опасности. Ты можешь впустить эту мысль в свою башку?
- Слушай, болтун. Если человек хорошо работает, у него нет времени
попадать в истории. Это я о Томе говорю - но и тебе неплохо бы запомнить.
Залезай на свою тарахтелку и катись в мергельную яму. - Захваченный
врасплох, Деннис повернулся к своей машине.
- Какая жалость, что ты не можешь переносить землю ртом, - сказал,
уходя, Чаб. - Тогда тебя можно было бы оставить здесь заканчивать работу в
одиночку.
Чаб медленно шел по направлению к зарослям, подкидывая камешки
железной линейкой и тихо ругаясь про себя. Он был по сути своей человеком
простым, а потому верил, что в мире все просто. Он предпочитал делать то
дело, которое знал, и не терпел сложностей и неожиданностей. Он много лет
проработал на строительстве оператором и начальником партии
геологоразведки и был известен одним редким качеством - при любых
обстоятельствах держался в стороне от клик, группировок и прочей
"внутренней политики", составлявшей смысл жизни большинства людей на
строительстве. Его тревожили и раздражали те закулисные игры, с которыми
приходилось сталкиваться, практически на любой должности. Если интрига
была элементарной, Чаб находил ее омерзительной, а нечто более сложное
начисто выбивало его из колеи. Он был достаточно глуп, чтобы его
врожденная порядочность лезла изо всех щелей его поведения. Он понимал,
что полная честность по отношению к начальству и подчиненным достаточно
болезненна для всех заинтересованных сторон, но не мог, да и не хотел
вести себя иначе. Если у Чаба портился зуб, он не вырывал. Если ему не по
делу учинял разнос суперинтендант, то получал полную и четкую
характеристику проблемы, а если ему это не нравилось, что ж, Чаб мог найти
другую работу. И если перетягивание каната между группировками становлюсь
ему поперек города, он прямо так и говорил - и требовал расчет. Или
спускал пары и оставался. Его несколько эгоистическая, но детская реакция
на вещи, мешающие ему работать заслужила ему уважение со стороны
большинства его начальников. И сейчас - как всегда - он точно знал, что
делать. Только - ну как ты будешь выяснять у человека, убил он или нет?
Он быстро нашел прораба - тот подкручивал болты на новом траке
Семерки огромным гаечным ключом.
- Привет, Чаб. Как хорошо, что ты завернул сюда. Давай намотаем кусок
трубки на конец этой штуки и поставим все на место.
Чаб принес трубку, они намотали ее на конец четырехфутового гаечного
ключа и принялись давить так, что пот с них лился градом. Время от времени
Том заглядывал в клиренс бульдозера и что-то там проверял, он сказал, что
все в порядке, они выпрямились и какое-то время стояли там, на солнцепеке,
восстанавливая дыхание.
- Том, - выдохнул Чаб, - ты убил этого пуэрториканца?
Том повернулся так, как будто к его шее прижали зажженную сигарету.
- Видишь ли, - пояснил Чаб, - если ты убил, тебе нельзя руководить
работами.
- Это плохая тема для шуток, - отрезал Том.
- Я не шучу. Так это твоя работа?
- Нет! - Том опустился на бочонок, вытирая лицо платком. - Кто вбил
тебе это в голову?
- Я просто хотел знать. Часть ребят здорово этим обеспокоена.
Том сузил глаза.
- Часть ребята, да? Кажется, я понял. Послушай меня, Чаб. Риверу
убила вот эта штука. - Он показал через плечо на Семерку, которая стояла
рядом, уже почти готовая, оставалось только восстановить покалеченный
режущий край лезвия. - Если ты хочешь сказать, что это я посадил мальчика
на машину, перед тем, как его сбросило, я отвечу - да.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23
нее треснувшую головку цилиндра, стартер, вынули выгоревшие от перегрева
детали, и оставили ее совершенно беспомощной.
А потом снова собрали.
- А я говорю, что это было чистой воды хладнокровное убийство, -
горячо сказал Деннис. - И мы выполняем приказы такого парня! Мы же должны
что-то предпринять? - Они стояли около охладителя. Деннис подогнал туда
машину, чтобы перехватить Чаба.
Сигара Чаба Хортона ходила вверх-вниз, как заевший семафор.
- Кончай с этим. Приемная комиссия прибудет сюда через каких-то две
недели. Мы сможем подать им рапорт. Вдобавок, я не знаю, что именно там
произошло, и ты не знаешь тоже. А сейчас нам нужно строить этот чертов
аэродром.
- Ты не знаешь, что там случилось, наверху? Чаб, ты разумный парень.
Достаточно разумный, чтобы управиться с этой работой лучше Тома Джегера,
даже если бы он не сошел с ума. И ты достаточно умен, чтобы не поверить
всему этому трепу о бульдозере, сбежавшем из под обезьяны-смазчика.
Послушай... - он наклонился вперед и постучал ладонью по груди Чаба. - Он
говорил, что полетел предохранительный клапан. Я видел этот клапан своими
глазами и слышал, как старина Пиблз говорил, что он в полном порядке.
Контрольный штырь дросселя вышел из пазов - да. Но ты же знаешь, что
случается с машиной, когда ломается дроссель. Она крутится вхолостую или
останавливается совсем. Во всяком случае, она не бегает сама по себе.
- Возможно это так, но...
- Но что? Ничего! Парень, совершивший убийство, явно не в своем уме.
Тот, кто сделал это однажды может сделать это снова и я не хочу, что бы
следующий несчастный случай произошел со мной!
И тут крепкую, но не очень светлую голову Чаба посетили две мысли.
Первая: что Деннис, которого Чаб не любил, но не мог стряхнуть, явно хочет
втравить его в какое-то неприятное дело. И вторая: что несмотря на свои
ловкие речи, Деннис смертельно перепуган.
- Что ты хочешь сделать - позвать шерифа?
Деннис рассмеялся, оценив шутку. Но с колеи не сошел.
- Я скажу, что мы можем сделать. Раз ты тоже здесь, он - не
единственный, кто знает работу. Если мы перестанем выполнять его приказы и
начнем выполнять твои, он ничего не сможет сделать. А ты справишься.
- Брось это дело, Деннис, - с внезапной яростью вспыхнул Чаб. - Что
думаешь ты делаешь? Вручаешь мне ключи от королевства? На кой черт тебе,
чтобы я здесь командовал? - он встал. - Ну сделаем мы, как ты говоришь.
Что, строительство от этого быстрее пойдет? Или денег у меня в кармане
прибавится? Чего я по-твоему хочу - славы? Я однажды отказался от
возможности стать членом совета. Что ты думаешь, я пальцем пошевелю, чтобы
заставить банду олухов выполнять мои приказы - особенно, если они и так
это делают?
- Да, Чаб, конечно, но я не поднимаю волну просто ради удовольствия.
Я вовсе не это имел в виду. Но пока мы не сделаем что-нибудь с этим
парнем, мы все в опасности. Ты можешь впустить эту мысль в свою башку?
- Слушай, болтун. Если человек хорошо работает, у него нет времени
попадать в истории. Это я о Томе говорю - но и тебе неплохо бы запомнить.
Залезай на свою тарахтелку и катись в мергельную яму. - Захваченный
врасплох, Деннис повернулся к своей машине.
- Какая жалость, что ты не можешь переносить землю ртом, - сказал,
уходя, Чаб. - Тогда тебя можно было бы оставить здесь заканчивать работу в
одиночку.
Чаб медленно шел по направлению к зарослям, подкидывая камешки
железной линейкой и тихо ругаясь про себя. Он был по сути своей человеком
простым, а потому верил, что в мире все просто. Он предпочитал делать то
дело, которое знал, и не терпел сложностей и неожиданностей. Он много лет
проработал на строительстве оператором и начальником партии
геологоразведки и был известен одним редким качеством - при любых
обстоятельствах держался в стороне от клик, группировок и прочей
"внутренней политики", составлявшей смысл жизни большинства людей на
строительстве. Его тревожили и раздражали те закулисные игры, с которыми
приходилось сталкиваться, практически на любой должности. Если интрига
была элементарной, Чаб находил ее омерзительной, а нечто более сложное
начисто выбивало его из колеи. Он был достаточно глуп, чтобы его
врожденная порядочность лезла изо всех щелей его поведения. Он понимал,
что полная честность по отношению к начальству и подчиненным достаточно
болезненна для всех заинтересованных сторон, но не мог, да и не хотел
вести себя иначе. Если у Чаба портился зуб, он не вырывал. Если ему не по
делу учинял разнос суперинтендант, то получал полную и четкую
характеристику проблемы, а если ему это не нравилось, что ж, Чаб мог найти
другую работу. И если перетягивание каната между группировками становлюсь
ему поперек города, он прямо так и говорил - и требовал расчет. Или
спускал пары и оставался. Его несколько эгоистическая, но детская реакция
на вещи, мешающие ему работать заслужила ему уважение со стороны
большинства его начальников. И сейчас - как всегда - он точно знал, что
делать. Только - ну как ты будешь выяснять у человека, убил он или нет?
Он быстро нашел прораба - тот подкручивал болты на новом траке
Семерки огромным гаечным ключом.
- Привет, Чаб. Как хорошо, что ты завернул сюда. Давай намотаем кусок
трубки на конец этой штуки и поставим все на место.
Чаб принес трубку, они намотали ее на конец четырехфутового гаечного
ключа и принялись давить так, что пот с них лился градом. Время от времени
Том заглядывал в клиренс бульдозера и что-то там проверял, он сказал, что
все в порядке, они выпрямились и какое-то время стояли там, на солнцепеке,
восстанавливая дыхание.
- Том, - выдохнул Чаб, - ты убил этого пуэрториканца?
Том повернулся так, как будто к его шее прижали зажженную сигарету.
- Видишь ли, - пояснил Чаб, - если ты убил, тебе нельзя руководить
работами.
- Это плохая тема для шуток, - отрезал Том.
- Я не шучу. Так это твоя работа?
- Нет! - Том опустился на бочонок, вытирая лицо платком. - Кто вбил
тебе это в голову?
- Я просто хотел знать. Часть ребят здорово этим обеспокоена.
Том сузил глаза.
- Часть ребята, да? Кажется, я понял. Послушай меня, Чаб. Риверу
убила вот эта штука. - Он показал через плечо на Семерку, которая стояла
рядом, уже почти готовая, оставалось только восстановить покалеченный
режущий край лезвия. - Если ты хочешь сказать, что это я посадил мальчика
на машину, перед тем, как его сбросило, я отвечу - да.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23