- В Вашей темплтоновской речи Вы назвали трагедией современного мира,
что человек забыл Бога. Где и когда этот процесс начался?
- Этот процесс уже тянется очень долго. На Западе он идет по крайней
мере три века. В России он позже начался, но тоже еще до революции. Наши
образованные классы стали участвовать в этом процессе уже два века назад,
наши необразованные - несколько десятилетий перед революцией. И это
последнее было главной причиной того, что в России произошла революция.
Конечно, на Западе этот процесс имел предшествие уже в религиозных войнах,
которые подрывали веру. Это было и в Возрождении уже. Это огромный
многовековой период. И даже в начале Просвещения он еще не так ясно
обозначился. Но все время шло неуклонно к этому, и особенно быстро в
двадцатом веке.
- В центре этого лежит понятие, убеждение, что человек - самоцель, что
он сам - мера всех вещей и самодостаточен. Как же это началось?
- Создалось это вначале как реакция на жесткую строгость Средних Веков,
но процесс, раз начавшись, все время углублялся и расширялся. Сегодня - мое
убеждение, что цель человека не в счастьи, а в духовном повышении, уже
выглядит для многих каким-то чудачеством, странностью. Хотя еще 150 лет
назад это звучало очень естественно.
- Не оттого ли это, что наш век - первый век, где на-
родная масса уже более не бедна. И не имеет ли эта народная
масса права пользоваться тем материальным достатком, который
раньше был доступен лишь немногим?
- Мы должны различать понятия "материальный достаток" - на что каждый
имеет право - и "жадное изобилие". Материальный достаток был у подавляющей
части европейского населения уже много веков. Возможно, у нас, у тех, кто
прошел Архипелаг ГУЛаг, другая мерка жизненного уровня. Но произошел
моральный поворот в человечестве, переоценка значения материальных
ценностей. И в наше время человек, который строго - держит рамки
самоограничения, может быть окружен любым изобилием и комфортом - и быть к
нему равнодушным. Потому что вовсе не материальное начало первичное начало
нашей жизни. Ужас не в том, что на Западе массовое изобилие, и оно привело
к упадку нравов. Но упадок нравов привел к тому, что стали слишком
наслаждаться изобилием.
- Но возможно ли в демократическом обществе поставить преграды
чрезмерному увлечению материальными благами?
- Демократическое общество на протяжении последних хотя бы двух столетий
прошло существенное развитие. То, что называлось демократическим обществом
200 лет тому назад, и сегодняшние демократии - это совершенно разные
общества. Когда 200 лет тому назад создавались демократии в нескольких
странах, еще было ясно представление о Боге. И сама идея равенства была
основана, была заимствована из религии - что все люди равны как дети Бога.
Никто не стал бы тогда доказывать, что морковь это все равно что яблоко:
конечно, все люди совершенно разные по своим способностям, возможностям, но
они равны как Божьи дети. Поэтому и демократия имеет полный настоящий смысл
до тех пор, пока не забыт Бог. Поскольку мы за эти 200 лет оторвались от
Бога - демократия потеряла верхний центр. Предполагалась удерживающая сила
именно моральная, а не государственные учреждения. Спасение демократии,
конечно, не во введении строгих инструкций по ограничению. Спасение в том,
чтобы люди, имея так много, имея почти все, - сами бы начали отказываться.
- Даже в века, когда преобладала вера - теперь уже, конечно, не
преобладает - все-таки были войны, были распри, были убийства. Присутствует
ли в сердце человека что-то темное, темное начало, которое нельзя изъять,
будь это в век веры или в век безверия?
- Безусловно, присутствует. Но путь человечества - длинный путь. Мне
кажется, что прожитая нами известная историческая часть - не столь большая
доля всего человеческого пути. Да, мы проходили через соблазны религиозных
войн, и в них были недостойны, а теперь мы проходим через соблази изобилия
и всемогущества, и снова недостойны. Наша история и состоит в том, чтобы,
проходя через все соблазны, мы вырастали. Почти что в самом начале
евангельской истории Христу предлагаются одно за другим искушения, и Он
одно за другим отвергает их. Человечество не может сделать это так быстро и
решительно, но Божий замысел, мне кажется, в том, что через многовековое
развитие мы сумеем сами начать отказываться от соблазнов.
- Современный человек, отвергающий Бога, может указать на пример
Северной Ирландии, где христианин ненавидит христианина и убивает его. Как
бы Вы на это ответили?
- Это все еще наследие тех прежних религиозных войн, которые мы в свое
времы пережили, но в Северной Ирландии, конкретно, нет сомнения, что
работают силы анонимные, которые прячутся под религией, используя эту форму
для политической борьбы сегодняшнего дня. Но мы все виноваты, что дали им
это наследство.
- Я полагаю, Вы высоко ставите теперешнего Папу Римского и его труд?
- Да, я очень высоко ставлю его личность, его дух, который он внес в
католическую церковь, и широкий неослабленный интерес ко всем мировым
проблемам. В знаменитой энциклике одного из предыдущих пап говорилось:
голос времени есть голос Бога. Так вот, нынешний Папа Римский не согласен с
этим и с этим борется. Голос времени - как раз может быть ложным голосом.
Мы должны не услуживать ему, а проверять его и исправлять.
- Но сейчас некоторые священники католической церкви, которые работают
среди угнетенных народов, особенно в диктаторствах Южной Америки, считают
своим долгом поддерживать революционные движения, восстания. Что Вы
скажете?
- Когда я радуюсь активной деятельности Папы в современном мире, я имею
в виду, что он соотносит ее с Божественным измерением. То есть -
вмешивается в современный мир, но все время имея в виду измерения высшие. А
те священники Южной и Центральной Америки, о которых Вы говорите, попались
в одну из ловушек социализма. Социализм, который в корне противоположен
христианству, любит притворяться, что он заимствовал нечто от христианства,
только сделал его более реальным. Смешно сказать, что этот довод использует
даже атеистическая литература в Советском Союзе, говоря, что их программа,
по сути, из христианства.
- Но разве не может священник бороться с угнетением, в то же время не
поддерживая никакие разновидности коммунизма?
- Да, да, конечно, может, но, я говорю, они попадаются в эту ловушку.
Участие в реальной жизни мира они понимают слишком далеко. Они чересчур
вовлекаются в глубину и детали общественной борьбы, чего совсем не делает
Папа Римский, по тому что Божественное у него все время выше и
контролирует.
1 2 3 4 5 6