Я сейчас говорил о том, что вы умны.
Но только, мне кажется, вы совершенно не представляете себе, в какое осиное гнездо попали. То, что вы согласились на такое положение, пока Пальмари был здесь, мог давать вам советы и защищать вас, это еще можно понять. А теперь вы одна, понимаете? Меня интересует, есть ли в доме еще оружие, кроме того, что сейчас находится у экспертов?
— Кухонные ножи.
— Если я уйду, если перестану вести наблюдение за вами…
— Об этом я и мечтаю.
Обескураженный, он пожал плечами. Она держалась железно, несмотря на заметную подавленность и какую-то тревогу, которую ей не удавалось полностью скрыть.
— Начнем разговор с другого конца. Пальмари было шестьдесят лет. В течение пятнадцати лет он был владельцем «Золотого бутона», в котором сам работал до тех пор, пока не стал калекой. На одном только ресторане он заработал кучу денег, а у него были и другие источники дохода. Однако же, кроме покупки этой квартиры, мебели и текущих расходов, он не производил больших трат. Где же собранное им таким образом состояние?
— Теперь его слишком поздно спрашивать об этом.
— Вы знаете каких-нибудь его родственников?
— Нет.
— А вы не думаете, что, любя вас, Пальмари мог оставить наследство вам?
— Мне ничего не известно о его банковском счете.
— Подобные люди вообще избегают вкладывать свои деньги в банк. Там слишком легко выяснить дату вкладов.
— Я продолжаю вас слушать.
— Манюэль работал не один.
— В «Золотом бутоне»?
— Вы знаете, что я говорю не об этом, а о ювелирных изделиях.
— Вы беседовали с ним на эту тему раз двадцать.
И ничего не выяснили. Почему вы решили, что теперь, когда папа убит, вам удастся выяснить что-то у меня?
— Потому что вы в опасном положении.
— А это разве вас касается?
Мегрэ показалось, что она начинает размышлять, но она, раздавив сигарету в пепельнице, вздохнула:
— Мне нечего сказать.
— Тогда извините, но мои люди будут здесь дежурить.
И будет продолжаться слежка за вами. И наконец я вас официально прошу не уезжать из Парижа до окончания следствия.
— Поняла.
— Если вам захочется что-нибудь мне сообщить, позвоните. Вот мои номера…
Она не дотронулась до карточки, которую он протянул ей, и в конце концов комиссар положил ее на столик.
— Теперь, когда наш разговор окончен, я выражаю вам мои самые искренние соболезнования. Пальмари решил быть в стороне, но не скрою от вас, я испытывал к нему нечто вроде уважения. До свидания, Алина.
Кто-то звонит в дверь, и это, конечно, Жанвье. Он кончил обедать. Он останется здесь, пока я не пришлю ему смену.
Он чуть не подал ей руку. Чувствовал, что она взволнована. Зная, что она не ответит на его прощальный жест, он надел пиджак и направился к двери, чтобы открыть Жанвье.
— Есть что-нибудь новое, шеф? — с порога осведомился инспектор.
Мегрэ отрицательно покачал головой.
— Останься здесь, пока я не пришлю тебе смену.
Следи за ней и остерегайся черной лестницы.
— Вы возвращаетесь на набережную Орфевр?
Мегрэ вздохнул, неопределенно махнув рукой.
— Не знаю.
Несколько минут спустя он сидел в пивной на авеню Ваграм. Он предпочел бы атмосферу «У овернца», но в бистро не было телефонной кабины. Аппарат стоял возле прилавка, и клиенты могли слышать разговоры.
— Официант, еще одну кружку и несколько телефонных жетонов. Ну, скажем, пять.
Тучная проститутка с густо намазанным лицом улыбалась ему, не подозревая, кто он. Мегрэ пожалел ее и, чтобы она не теряла даром времени, знаком дал понять, что не любитель подобных развлечений.
Глава 3
Поглядывая через стекла кабины на сидевших за столиками посетителей пивной, Мегрэ прежде всего позвонил следователю Анселену и попросил его отложить опечатание комнат на улице Акаций.
— Я оставил в квартире инспектора, а затем пошлю смену.
— Вы еще раз допрашивали эту… Алину?
— У меня сейчас был с ней долгий разговор, но никакого толку.
— Откуда вы звоните?
— Из пивной на улице Ваграм. Мне еще нужно позвонить отсюда в несколько мест.
Мегрэ показалось, что он услышал вздох. Разве маленький толстый следователь не завидовал комиссару, погруженному в кипучую жизнь города, в то время как сам он сидел в пыльном кабинете, согнувшись над скучными папками?
Еще в коллеже юный Мегрэ с тоской смотрел из окна своего класса на мужчин и женщин, ходивших по тротуарам, в то время как он был заперт в четырех стенах. Он уже долгие годы не переставал удивляться, как это столько людей ходят куда им вздумается в те часы, когда другие трудятся в конторах, в мастерских и на заводах.
В первое время после своего приезда в Париж Мегрэ мог целый день сидеть на террасе кафе на Больших бульварах или на бульваре Сен-Мишель, следя за движущейся толпой, наблюдая за лицами, стараясь угадать заботы каждого человека.
Затем он позвонил судебному медику. Это уже был не доктор Поль, а его молодой преемник, не такой живописный, но выполнявший свои обязанности с не меньшей добросовестностью.
— Ваши люди, как вы знаете, нашли одну пулю в спинке инвалидного кресла. Ее выпустили в упор, когда жертва была уже мертва.
— С какого примерно расстояния?
— Меньше метра и больше пятидесяти сантиметров…
Я не могу сказать точнее. Пуля, убившая Пальмари, была выпущена сзади, в затылок, снизу вверх и застряла в черепной коробке.
— Все три пули одного калибра?
— Насколько я могу судить. Они сейчас в руках эксперта по баллистике. Вы получите мой официальный отчет завтра утром.
— Последний вопрос: время.
— Между девятью тридцатью и десятью часами.
Теперь нужно было позвонить эксперту по баллистике.
— У вас было достаточно времени, чтобы изучить оружие и три пули?
— Кое-что еще надо уточнить, но уже сейчас можно сказать, что все три пули были выпущены из пистолета «смит-и-вессон».
— Благодарю вас.
Какой-то робкий молодой человек ходил кругами по пивной и наконец сел возле проститутки с крупными бедрами. Не смея смотреть на нее, он заказал кружку пива, и его пальцы барабанили по столу, выдавая смущение.
— Алло! Финансовая бригада? Будьте любезны, позовите комиссара Белома.
Казалось, Мегрэ больше заинтересован тем, что происходит в зале, чем своим телефонным разговором.
— Белом? На проводе Мегрэ. Вы мне нужны, старина. Речь идет о человеке по фамилии Пальмари, который живет, вернее жил, на улице Акаций. Он убит. Его приятели решили, что он достаточно пожил на земле.
У Пальмари был ресторан «Золотой бутон» на улице Фонтен, но около трех лет назад он передал все дела управляющему. Вы слушаете? Он жил с некоей Алиной Бош.
На ее имя есть счет в отделении «Лионского кредита», авеню Гранд-Арме. Похоже, она каждую неделю вкладывала туда часть выручки от «Золотого бутона». Есть основания полагать, что у Пальмари были и более солидные источники доходов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
Но только, мне кажется, вы совершенно не представляете себе, в какое осиное гнездо попали. То, что вы согласились на такое положение, пока Пальмари был здесь, мог давать вам советы и защищать вас, это еще можно понять. А теперь вы одна, понимаете? Меня интересует, есть ли в доме еще оружие, кроме того, что сейчас находится у экспертов?
— Кухонные ножи.
— Если я уйду, если перестану вести наблюдение за вами…
— Об этом я и мечтаю.
Обескураженный, он пожал плечами. Она держалась железно, несмотря на заметную подавленность и какую-то тревогу, которую ей не удавалось полностью скрыть.
— Начнем разговор с другого конца. Пальмари было шестьдесят лет. В течение пятнадцати лет он был владельцем «Золотого бутона», в котором сам работал до тех пор, пока не стал калекой. На одном только ресторане он заработал кучу денег, а у него были и другие источники дохода. Однако же, кроме покупки этой квартиры, мебели и текущих расходов, он не производил больших трат. Где же собранное им таким образом состояние?
— Теперь его слишком поздно спрашивать об этом.
— Вы знаете каких-нибудь его родственников?
— Нет.
— А вы не думаете, что, любя вас, Пальмари мог оставить наследство вам?
— Мне ничего не известно о его банковском счете.
— Подобные люди вообще избегают вкладывать свои деньги в банк. Там слишком легко выяснить дату вкладов.
— Я продолжаю вас слушать.
— Манюэль работал не один.
— В «Золотом бутоне»?
— Вы знаете, что я говорю не об этом, а о ювелирных изделиях.
— Вы беседовали с ним на эту тему раз двадцать.
И ничего не выяснили. Почему вы решили, что теперь, когда папа убит, вам удастся выяснить что-то у меня?
— Потому что вы в опасном положении.
— А это разве вас касается?
Мегрэ показалось, что она начинает размышлять, но она, раздавив сигарету в пепельнице, вздохнула:
— Мне нечего сказать.
— Тогда извините, но мои люди будут здесь дежурить.
И будет продолжаться слежка за вами. И наконец я вас официально прошу не уезжать из Парижа до окончания следствия.
— Поняла.
— Если вам захочется что-нибудь мне сообщить, позвоните. Вот мои номера…
Она не дотронулась до карточки, которую он протянул ей, и в конце концов комиссар положил ее на столик.
— Теперь, когда наш разговор окончен, я выражаю вам мои самые искренние соболезнования. Пальмари решил быть в стороне, но не скрою от вас, я испытывал к нему нечто вроде уважения. До свидания, Алина.
Кто-то звонит в дверь, и это, конечно, Жанвье. Он кончил обедать. Он останется здесь, пока я не пришлю ему смену.
Он чуть не подал ей руку. Чувствовал, что она взволнована. Зная, что она не ответит на его прощальный жест, он надел пиджак и направился к двери, чтобы открыть Жанвье.
— Есть что-нибудь новое, шеф? — с порога осведомился инспектор.
Мегрэ отрицательно покачал головой.
— Останься здесь, пока я не пришлю тебе смену.
Следи за ней и остерегайся черной лестницы.
— Вы возвращаетесь на набережную Орфевр?
Мегрэ вздохнул, неопределенно махнув рукой.
— Не знаю.
Несколько минут спустя он сидел в пивной на авеню Ваграм. Он предпочел бы атмосферу «У овернца», но в бистро не было телефонной кабины. Аппарат стоял возле прилавка, и клиенты могли слышать разговоры.
— Официант, еще одну кружку и несколько телефонных жетонов. Ну, скажем, пять.
Тучная проститутка с густо намазанным лицом улыбалась ему, не подозревая, кто он. Мегрэ пожалел ее и, чтобы она не теряла даром времени, знаком дал понять, что не любитель подобных развлечений.
Глава 3
Поглядывая через стекла кабины на сидевших за столиками посетителей пивной, Мегрэ прежде всего позвонил следователю Анселену и попросил его отложить опечатание комнат на улице Акаций.
— Я оставил в квартире инспектора, а затем пошлю смену.
— Вы еще раз допрашивали эту… Алину?
— У меня сейчас был с ней долгий разговор, но никакого толку.
— Откуда вы звоните?
— Из пивной на улице Ваграм. Мне еще нужно позвонить отсюда в несколько мест.
Мегрэ показалось, что он услышал вздох. Разве маленький толстый следователь не завидовал комиссару, погруженному в кипучую жизнь города, в то время как сам он сидел в пыльном кабинете, согнувшись над скучными папками?
Еще в коллеже юный Мегрэ с тоской смотрел из окна своего класса на мужчин и женщин, ходивших по тротуарам, в то время как он был заперт в четырех стенах. Он уже долгие годы не переставал удивляться, как это столько людей ходят куда им вздумается в те часы, когда другие трудятся в конторах, в мастерских и на заводах.
В первое время после своего приезда в Париж Мегрэ мог целый день сидеть на террасе кафе на Больших бульварах или на бульваре Сен-Мишель, следя за движущейся толпой, наблюдая за лицами, стараясь угадать заботы каждого человека.
Затем он позвонил судебному медику. Это уже был не доктор Поль, а его молодой преемник, не такой живописный, но выполнявший свои обязанности с не меньшей добросовестностью.
— Ваши люди, как вы знаете, нашли одну пулю в спинке инвалидного кресла. Ее выпустили в упор, когда жертва была уже мертва.
— С какого примерно расстояния?
— Меньше метра и больше пятидесяти сантиметров…
Я не могу сказать точнее. Пуля, убившая Пальмари, была выпущена сзади, в затылок, снизу вверх и застряла в черепной коробке.
— Все три пули одного калибра?
— Насколько я могу судить. Они сейчас в руках эксперта по баллистике. Вы получите мой официальный отчет завтра утром.
— Последний вопрос: время.
— Между девятью тридцатью и десятью часами.
Теперь нужно было позвонить эксперту по баллистике.
— У вас было достаточно времени, чтобы изучить оружие и три пули?
— Кое-что еще надо уточнить, но уже сейчас можно сказать, что все три пули были выпущены из пистолета «смит-и-вессон».
— Благодарю вас.
Какой-то робкий молодой человек ходил кругами по пивной и наконец сел возле проститутки с крупными бедрами. Не смея смотреть на нее, он заказал кружку пива, и его пальцы барабанили по столу, выдавая смущение.
— Алло! Финансовая бригада? Будьте любезны, позовите комиссара Белома.
Казалось, Мегрэ больше заинтересован тем, что происходит в зале, чем своим телефонным разговором.
— Белом? На проводе Мегрэ. Вы мне нужны, старина. Речь идет о человеке по фамилии Пальмари, который живет, вернее жил, на улице Акаций. Он убит. Его приятели решили, что он достаточно пожил на земле.
У Пальмари был ресторан «Золотой бутон» на улице Фонтен, но около трех лет назад он передал все дела управляющему. Вы слушаете? Он жил с некоей Алиной Бош.
На ее имя есть счет в отделении «Лионского кредита», авеню Гранд-Арме. Похоже, она каждую неделю вкладывала туда часть выручки от «Золотого бутона». Есть основания полагать, что у Пальмари были и более солидные источники доходов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29