Итак, его преосвященство решил отметить воцарение мира исключительными мерами милосердия.
ГJц. Браво! Он решил открыть тюрьмы?
Банкир. Нет.
ГJц. Желает ли его преосвященство, чтобы я освободил от наказания тех солдат, которых решил покарать?
Банкир. Несомненно, его преосвященство этого желает. Но задуманная его преосвященством амнистия носит более широкий характер: его преосвященство желает распространить ее на жителей Вормса.
ГJц. Ах, вот как!
Банкир. Его преосвященство решил не карать их столь строго за временные заблуждения.
ГJц. Что ж, превосходная мысль.
Банкир. Неужели мы договорились? Так быстро?
ГJц. Да, окончательно договорились.
Банкир (потирает руки). Так, прекрасно; вы разумный человек. Когда вы намереваетесь снять осаду?
ГJц. Завтра все будет кончено.
Банкир. Завтра? Это все-таки немного рано. Его преосвященство желает вступить в переговоры с осажденными. Если ваша армия пробудет под стенами города еще несколько дней, это облегчит переговоры.
ГJц. Понятно. А кто же будет вести переговоры?
Банкир. Я.
ГJц. Когда?
Банкир. Завтра.
ГJц. Невозможно.
Банкир. Почему?
ГJц. Катерина, сказать ему?
Катерина. Конечно, мое сокровище!
ГJц. Ты ему и скажи. Я просто не смею, это его слишком огорчит.
Катерина. Завтра, банкир, все горожане будут мертвы.
Банкир. Мертвы?
ГJц. Все.
Банкир. Все мертвы?
ГJц. Умрут все. Этой ночью. Видите ключ? Это ключ от города. Через часок мы начнем их убивать.
Банкир. Всех? Даже богачей?
ГJц. Даже богачей.
Банкир. Но вы одобряли милосердие архиепископа...
ГJц. Я его и сейчас одобряю. Он оскорблен и он священнослужитель - вот две причины для прощения. Ну а зачем должен прощать я? Жители Вормса меня не оскорбляли. Нет, нет, я солдат, значит, должен убивать. И буду убивать, как велит мне мой долг. А архиепископ пускай прощает, как велит ему его долг. (Пауза.)
Банкир начинает смеяться. Катерина и ГJц тоже смеются.
Банкир (смеясь). Вы любите посмеяться.
ГJц (смеясь). Только это я и люблю.
Катерина. Не правда ли, он очень остроумен?
Банкир. Весьма. Он очень хорошо ведет свое дело.
ГJц. Какое дело?
Банкир. Вот уже тридцать лет, как я руководствуюсь одним принципом: корысть правит миром. Люди оправдывали передо мной свое поведение самыми благородными побуждениями, я слушал их одним ухом и говорил себе: ищи корысть!
ГJц. Ну, а когда вы ее находили?..
Банкир. Тогда мы принимались толковать.
ГJц. В чем же моя корысть?
Банкир. Ну, знаете ли...
ГJц. В чем же все-таки?
Банкир. Не торопитесь. Вы принадлежите к очень трудной категории людей. С вами нужно вести дело осторожно.
ГJц. Что за категория?
Банкир. Вы идеалист.
ГJц. Что это такое?
Банкир. Видите ли, я разделяю людей на три категории: те, у кого много денег, те, у кого совсем нет денег, и те, у кого денег немного. Первые хотят сохранить то, что у них есть,- их корысть в том, чтобы поддерживать порядок. Вторые хотят взять то, чего у них нет,- их корысть в том, чтобы уничтожить нынешний порядок и установить другой, который им будет выгоден. И те и другие реалисты, это люди с которыми можно договориться. Третьи хотят уничтожить общественный порядок, чтобы взять то, чего у них нет, и в то же время сохранить его, чтобы у них не отобрали то, что у них есть. Это значит, что они на деле сохраняют то, что уничтожают в идее. Это и есть идеалисты.
ГJц. Бедняги! Как их спасти?
Банкир. Перевести в другую социальную категорию. Если вы сделаете их богаче, они будут защищать установленный порядок.
ГJц. В таком случае сделайте богатым меня. Что вы мне предлагаете?
Банкир. Земли Конрада.
ГJц. Вы мне их уже дали.
Банкир. Это верно. Помните ли вы, что обязаны ими доброте его преосвященства?
ГJц. Неужели вы считаете, что я об этом забыл?
Банкир. У вашего брата были долги.
ГJц. Бедняга! (Крестится, нервно всхлипывает.)
Банкир. Что с вами?
ГJц. Пустяки: привязанность к семье. Значит, у него были долги?
Банкир. Мы могли бы их оплатить.
ГJц. Мне в этом нет никакой корысти, поскольку я не намеревался их признавать. Это нужно его кредиторам.
Банкир. Рента в тысячу дукатов?
ГJц. Ну а мои солдаты? Что, если они откажутся уйти с пустыми руками?
Банкир. Еще тысяча дукатов для раздачи войскам. Этого хватит?
ГJц. Это слишком много.
Банкир. Значит, мы договорились?
ГJц. Нет.
Банкир. Две тысячи дукатов ренты. Три тысячи. Больше я не дам.
ГJц. Кто от вас этого требует?
Банкир. Чего же вы хотите?
ГJц. Захватить город и уничтожить его.
Банкир. Ну я еще могу понять желание захватить город. Но, черт возьми, зачем вы его хотите уничтожить?
ГJц. Потому что все только и хотят, чтобы я его пощадил.
Банкир (подавленный). Должно быть, я ошибся...
ГJц. Верно... Ты не сумел найти, в чем моя корысть... Посмотрим, в чем она. Ищи, ищи же! Но только торопись: ты должен обнаружить ее быстрее чем за час. Если ты за это время не отыщешь ниточки, чтоб дернуть за нее марионетку, я заставлю тебя самого пройтись по городу ты увидишь, как вспыхнут пожарища.
Банкир. Вы обманываете доверие архиепископа.
ГJц. Обманываю? Доверие? Вы, реалисты, все на один лад. Когда вам больше нечего сказать, вы начинаете говорить языком, взятым напрокат у идеалистов.
Банкир. Если вы снесете с лица земли город, вам не достанутся земли Конрада.
ГJц. Держите их при себе! Моя корысть, банкир, в том и была - получить эти земли, пожить на них. Но я не так уж уверен, что человек действует ради корысти. Берите их себе. Пусть его преосвященство усядется на них задницей... Я принес в жертву архиепископу своего брата, теперь от меня еще хотят, чтобы я сохранил жизнь двадцати тысяч смердов? Я приношу в жертву жителей Вормса загробной тени Конрада. Пусть жарятся в пекле в его честь. Ну а в поместье Гейденштамов пусть селится архиепископ, если захочет. Там он сможет посвятить себя сельскому хозяйству. Это ему пригодится. Сегодня ночью я намерен его разорить. (Пауза.) Франц!
Появляется Франц.
Возьми этого старого реалиста. Позаботься о том, чтобы ему были отданы все почести. Когда он вернется в палатку, скрути ему покрепче руки и ноги!
Банкир. Нет! Нет! Нет!
ГJц. Что?
Банкир. Поверьте, у меня жестокий ревматизм. Ваши веревки меня убьют. Хотите, дам вам слово не покидать палатку?
ГJц. Твое слово? Сейчас твоя корысть диктует тебе это слово, а вскоре твоя корысть велит тебе нарушить его. Ступай, Франц, и не забудь затянуть узлы покрепче!
Франц и банкир уходят. Тотчас же раздаются крики:
"Да здравствует банкир!" Сначала крики слышны вблизи, затем они звучат все дальше и постепенно стихают.
ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
ГJц, Катерина. Герман в укрытии.
ГJц (хохочет). Да здравствует банкир! Прощайте, земли! Прощайте, реки и поля! Прощай, замок!
Катерина (смеется). Прощайте, земли!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14
ГJц. Браво! Он решил открыть тюрьмы?
Банкир. Нет.
ГJц. Желает ли его преосвященство, чтобы я освободил от наказания тех солдат, которых решил покарать?
Банкир. Несомненно, его преосвященство этого желает. Но задуманная его преосвященством амнистия носит более широкий характер: его преосвященство желает распространить ее на жителей Вормса.
ГJц. Ах, вот как!
Банкир. Его преосвященство решил не карать их столь строго за временные заблуждения.
ГJц. Что ж, превосходная мысль.
Банкир. Неужели мы договорились? Так быстро?
ГJц. Да, окончательно договорились.
Банкир (потирает руки). Так, прекрасно; вы разумный человек. Когда вы намереваетесь снять осаду?
ГJц. Завтра все будет кончено.
Банкир. Завтра? Это все-таки немного рано. Его преосвященство желает вступить в переговоры с осажденными. Если ваша армия пробудет под стенами города еще несколько дней, это облегчит переговоры.
ГJц. Понятно. А кто же будет вести переговоры?
Банкир. Я.
ГJц. Когда?
Банкир. Завтра.
ГJц. Невозможно.
Банкир. Почему?
ГJц. Катерина, сказать ему?
Катерина. Конечно, мое сокровище!
ГJц. Ты ему и скажи. Я просто не смею, это его слишком огорчит.
Катерина. Завтра, банкир, все горожане будут мертвы.
Банкир. Мертвы?
ГJц. Все.
Банкир. Все мертвы?
ГJц. Умрут все. Этой ночью. Видите ключ? Это ключ от города. Через часок мы начнем их убивать.
Банкир. Всех? Даже богачей?
ГJц. Даже богачей.
Банкир. Но вы одобряли милосердие архиепископа...
ГJц. Я его и сейчас одобряю. Он оскорблен и он священнослужитель - вот две причины для прощения. Ну а зачем должен прощать я? Жители Вормса меня не оскорбляли. Нет, нет, я солдат, значит, должен убивать. И буду убивать, как велит мне мой долг. А архиепископ пускай прощает, как велит ему его долг. (Пауза.)
Банкир начинает смеяться. Катерина и ГJц тоже смеются.
Банкир (смеясь). Вы любите посмеяться.
ГJц (смеясь). Только это я и люблю.
Катерина. Не правда ли, он очень остроумен?
Банкир. Весьма. Он очень хорошо ведет свое дело.
ГJц. Какое дело?
Банкир. Вот уже тридцать лет, как я руководствуюсь одним принципом: корысть правит миром. Люди оправдывали передо мной свое поведение самыми благородными побуждениями, я слушал их одним ухом и говорил себе: ищи корысть!
ГJц. Ну, а когда вы ее находили?..
Банкир. Тогда мы принимались толковать.
ГJц. В чем же моя корысть?
Банкир. Ну, знаете ли...
ГJц. В чем же все-таки?
Банкир. Не торопитесь. Вы принадлежите к очень трудной категории людей. С вами нужно вести дело осторожно.
ГJц. Что за категория?
Банкир. Вы идеалист.
ГJц. Что это такое?
Банкир. Видите ли, я разделяю людей на три категории: те, у кого много денег, те, у кого совсем нет денег, и те, у кого денег немного. Первые хотят сохранить то, что у них есть,- их корысть в том, чтобы поддерживать порядок. Вторые хотят взять то, чего у них нет,- их корысть в том, чтобы уничтожить нынешний порядок и установить другой, который им будет выгоден. И те и другие реалисты, это люди с которыми можно договориться. Третьи хотят уничтожить общественный порядок, чтобы взять то, чего у них нет, и в то же время сохранить его, чтобы у них не отобрали то, что у них есть. Это значит, что они на деле сохраняют то, что уничтожают в идее. Это и есть идеалисты.
ГJц. Бедняги! Как их спасти?
Банкир. Перевести в другую социальную категорию. Если вы сделаете их богаче, они будут защищать установленный порядок.
ГJц. В таком случае сделайте богатым меня. Что вы мне предлагаете?
Банкир. Земли Конрада.
ГJц. Вы мне их уже дали.
Банкир. Это верно. Помните ли вы, что обязаны ими доброте его преосвященства?
ГJц. Неужели вы считаете, что я об этом забыл?
Банкир. У вашего брата были долги.
ГJц. Бедняга! (Крестится, нервно всхлипывает.)
Банкир. Что с вами?
ГJц. Пустяки: привязанность к семье. Значит, у него были долги?
Банкир. Мы могли бы их оплатить.
ГJц. Мне в этом нет никакой корысти, поскольку я не намеревался их признавать. Это нужно его кредиторам.
Банкир. Рента в тысячу дукатов?
ГJц. Ну а мои солдаты? Что, если они откажутся уйти с пустыми руками?
Банкир. Еще тысяча дукатов для раздачи войскам. Этого хватит?
ГJц. Это слишком много.
Банкир. Значит, мы договорились?
ГJц. Нет.
Банкир. Две тысячи дукатов ренты. Три тысячи. Больше я не дам.
ГJц. Кто от вас этого требует?
Банкир. Чего же вы хотите?
ГJц. Захватить город и уничтожить его.
Банкир. Ну я еще могу понять желание захватить город. Но, черт возьми, зачем вы его хотите уничтожить?
ГJц. Потому что все только и хотят, чтобы я его пощадил.
Банкир (подавленный). Должно быть, я ошибся...
ГJц. Верно... Ты не сумел найти, в чем моя корысть... Посмотрим, в чем она. Ищи, ищи же! Но только торопись: ты должен обнаружить ее быстрее чем за час. Если ты за это время не отыщешь ниточки, чтоб дернуть за нее марионетку, я заставлю тебя самого пройтись по городу ты увидишь, как вспыхнут пожарища.
Банкир. Вы обманываете доверие архиепископа.
ГJц. Обманываю? Доверие? Вы, реалисты, все на один лад. Когда вам больше нечего сказать, вы начинаете говорить языком, взятым напрокат у идеалистов.
Банкир. Если вы снесете с лица земли город, вам не достанутся земли Конрада.
ГJц. Держите их при себе! Моя корысть, банкир, в том и была - получить эти земли, пожить на них. Но я не так уж уверен, что человек действует ради корысти. Берите их себе. Пусть его преосвященство усядется на них задницей... Я принес в жертву архиепископу своего брата, теперь от меня еще хотят, чтобы я сохранил жизнь двадцати тысяч смердов? Я приношу в жертву жителей Вормса загробной тени Конрада. Пусть жарятся в пекле в его честь. Ну а в поместье Гейденштамов пусть селится архиепископ, если захочет. Там он сможет посвятить себя сельскому хозяйству. Это ему пригодится. Сегодня ночью я намерен его разорить. (Пауза.) Франц!
Появляется Франц.
Возьми этого старого реалиста. Позаботься о том, чтобы ему были отданы все почести. Когда он вернется в палатку, скрути ему покрепче руки и ноги!
Банкир. Нет! Нет! Нет!
ГJц. Что?
Банкир. Поверьте, у меня жестокий ревматизм. Ваши веревки меня убьют. Хотите, дам вам слово не покидать палатку?
ГJц. Твое слово? Сейчас твоя корысть диктует тебе это слово, а вскоре твоя корысть велит тебе нарушить его. Ступай, Франц, и не забудь затянуть узлы покрепче!
Франц и банкир уходят. Тотчас же раздаются крики:
"Да здравствует банкир!" Сначала крики слышны вблизи, затем они звучат все дальше и постепенно стихают.
ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
ГJц, Катерина. Герман в укрытии.
ГJц (хохочет). Да здравствует банкир! Прощайте, земли! Прощайте, реки и поля! Прощай, замок!
Катерина (смеется). Прощайте, земли!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14