— Но вы сами приказали ничего не брать с собой.
— Ничего, — согласился канфорит, — ничего, кроме желания увидеть кого-нибудь из нас. А теперь, когда ваше желание исполнилось, можете ли вы хотя бы сказать, откуда я родом: с Канфора VI или с Канфора VII?
— Какая разница? — пожал плечами Бэйрд. — В этом деле есть только две стороны. Канфор VI и Канфор VII находятся на одной стороне. Почему я должен предпочесть кого-нибудь из вас?
— Ваши побуждения похвальны, но словами вы играете еще лучше. Моя родина Канфор VII, но я согласен, что роли это не играет. По одну сторону Человек, а по другую — все остальные.
— Это не совсем верно. Некоторые люди по одну сторону, а все остальные — по другую.
— Вы так и не ответили на мой главный вопрос. Почему вы хотите помочь нам?
— Потому что большая часть людей находит гнет Содружества столь же отвратительным и нестерпимым, как и вы. Наша экономика неустойчива, наша культура умирает, наши великие цели оболганы и втоптаны в грязь.
— Расскажите мне о ваших великих целях, — остановил его чужак. — Человек всегда был большим охотником до чужих миров. Откуда мне знать, может, вы захотели прибрать к рукам и мою родину?
— У Человека есть и более благородные цели, чем порабощение других рас, — ответил Бэйрд.
— Странно, что за всю историю Человек до сих пор ни разу не вспомнил о них.
— Я пришел сюда не для того, чтобы сожалеть о прошлом. Моя цель — будущее. Вы хотите свергнуть Летающее Королевство. Я мечтаю о том же. Но в одиночку сделать это не удастся никому. Ни мне, ни вам. Но, объединившись, мы способны устроить хорошую заварушку.
— А когда заварушка превратится в бурю и сметет Содружество, что вы тогда будете делать?
— Этот вопрос я могу задать и вам. Если Содружество рухнет, то Человек окажется беззащитным. Остальное население Галактики, возможно, захочет свести с ним счеты.
— Концепция наказания чужда образу мышления большинства разумных рас. Я полагаю, что, когда Содружество исчезнет, Человеку будет незачем нас бояться.
— Со своей стороны уверяю вас, что люди, которых я представляю, не имеют» привычки предавать своих союзников.
— Тогда кого они предадут? Ведь предательство у Человека в крови.
— Людям и так уже принадлежит солидный кусок Галактики. Управлять им дело нелегкое. Больше нам ничего не нужно.
— А кто станет во главе этого нового гуманного порядка? Вы?
— Такая мысль приходила мне в голову, — признался Бэйрд.
— Это абсолютно нереально. Прежде чем станет возможным нанести Содружеству сокрушительный удар, пройдут сотни, а может, и тысячи лет. Мы с вами не доживем до того дня.
— Тем более не стоит терять времени. Пора выложить все карты на стол. Я хочу сказать, что наша встреча подошла к такому моменту, когда следует говорить друг с другом прямо и откровенно. И поскольку мне кажется, что вы все еще сомневаетесь, я начну первым. Я кадровый офицер и располагаю широкими связями во флоте. На нашей стороне примерно 12 миллионов солдат и 2 миллиона кораблей со всем своим арсеналом. Наши сторонники рассыпаны по всей Галактике, и нигде их число не превышает пяти процентов от общего числа военных. Но в этом есть и положительная сторона, так как Содружеству придется рассредоточить свои силы. Теперь скажите, как много планет находятся под вашим контролем полностью или частично?
— Интересная мысль, — ответил канфорит, — вы оперируете солдатами и кораблями, но от меня хотите узнать о планетах.
— В обоих случаях речь идет о стратегических единицах, — парировал Бэйрд. — Вы так же, как и я, должны отдавать себе отчет, что при существующем положении вещей ни мои солдаты, ни ваши планеты не в состоянии военным путем свергнуть Содружество. Но хорошо скоординированная последовательность внезапных атак и бунтов утвердит в сознании и людей, и инопланетян, что победа возможна.
— Почему вы полагаете, что другие люди перейдут на вашу сторону, а не станут защищать свое галактическое превосходство до последней капли крови? — спросил канфорит.
— Потому что Человек всегда предпочитает быть на стороне победителей, — ответил Бэйрд, — Кроме того, они станут рассматривать это не как утрату своего первенства, а просто как смену одного правительства другим. Поэтому я спрашиваю еще раз — сколько миров находится под вашим влиянием?
— Возможно, три тысячи, возможно, больше, — ответил после долгой паузы чужак.
— В таком деле надо знать наверняка. Мы должны тщательно спланировать каждую операцию, вплоть до мелких деталей.
Восстания на флоте и планетах должны выглядеть случайными, но в то же время быть хорошо организованными. Кроме того, не все акции должны носить военный характер. По крайней мере в десяти первых случаях нельзя допустить, чтобы взбунтовавшиеся планеты были разрушены до основания — это только испугает остальных. Теперь скажите, каким оружием вы располагаете?
Канфорит перечислил возможности своей расы и ближайших союзников. Бэйрд был поражен — он и не предполагал, что чужаки вооружены так хорошо. Но канфориту он ничего не сказал. В конце концов это лишь облегчало ему жизнь.
— Вряд ли учебники истории Человека станут славить ваш поступок, — заметил канфорит, когда собеседники пришли к согласию относительно общей стратегии дальнейших действий.
— Если мы выиграем, я сам стану писать учебники, — отозвался Бэйрд. — А если проиграем, то все равно наступит тот день, когда свергнут Содружество, и тогда меня назовут мечтателем, опередившим свое время. А вот что напишут в ваших книгах, если мы потерпим сокрушительное поражение?
— Мы пишем такие книги уже не одну тысячу лет. Просто еще не пришло время, чтобы напечатать их.
На какое-то мгновение человеку показалось, что он пытается отхватить слишком большой кусок. Но прочь, глупые мысли! Бэйрд тряхнул головой. С чужаками не будет никаких проблем. Во время борьбы с Содружеством им придется сражаться, не жалея живота, и их ряды сильно поредеют. О, у людей имеется богатый опыт войны с чужаками! И всегда можно будет снова применить его на деле.
Канфорит не сводил с Человека тяжелого взгляда. Он тоже сомневался в прочности их союза — Человек ведь всегда остается Человеком. Но затем и он отбросил все сомнения. Временный союз с ним — лишь необходимое зло, не больше. Рано или поздно положение дел в Галактике изменится. И если какая-то часть людей желает ускорить эти перемены и помочь в уничтожении своих же соплеменников, почему нужно противиться? Они условились о дальнейших встречах. Затем впервые в истории Галактики Человек и чужак соединили руки в древнем жесте, символизирующем дружбу.
И каждый из них, опустив другую руку в карман, скрестил пальцы.

Семнадцатое тысячелетие: АНАРХИЯ
23.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87