Я нажал на газ – нажал до упора, причем сделал это так решительно, что едва не вывихнул себе левую кисть. Двигатель заревел на полных оборотах, будто собирался вырваться на свободу. И вот я начал разгон, набирая скорость на взлетной полосе. Вдруг я заметил, что приближаюсь к тому месту, где кончается песчаная отмель и начинается вода. На мгновение меня охватил страх, но затем я вспомнил: тяни рычаг управления на себя. Я сильно потянул его – и вот нос самолета ушел вверх, а колеса оторвались от земли, лишь немного задев воду. Во все стороны полетели брызги, но я уже был в воздухе.
Было ощущение, что огромная тяжелая рука с невероятной силой прижимает меня к сиденью, не давая возможности пошевелиться. Мотор ревел, а я думал: «Я не должен взлетать так быстро. Нужно отпустить немного газ, а то он сейчас развалится на куски!» Поэтому я вернул рычаг назад на четверть его хода, и теперь мотор перестал реветь так надрывно. Я выглянул вниз и был потрясен: белые скалистые холмы Чунцина остались далеко внизу. Я был высоко, очень высоко – так высоко, что едва ли мог точно определить свое местопребывание.
И я продолжал набирать высоту. Что это там далеко внизу, белые холмы Чунцина? Вот это да! Если поднимусь еще выше, я, должно быть, вылечу за пределы этого мира, думал я.
Внезапно самолет швырнуло в сторону, он ужасно затрясся, и я подумал, что он разваливается на куски. Рычаг управления вырвался из моих рук. Меня швырнуло в сторону и ударило о борт самолета, который задрожал, сильно накренился и, вращаясь, начал падать вниз. На мгновение меня охватил ужас.
– Вот и все на этот раз, Лобсанг, мой мальчик! – сказал я себе. – Ты был слишком самонадеянным. Еще несколько секунд, и тебя размажет по тем скалам. О, зачем я вообще покинул Тибет?!
Затем я вспомнил то, что узнал из разговоров с пилотами, и то, что знал из опыта полетов на воздушном змее. Вращение: рычаг управления не работает, и поэтому мне следует дать полный газ с тем, чтобы стабилизировать направление полета. Стоило этой мысли прийти мне в голову, как я сразу же нажал на газ, и мотор снова заревел. Я изо всех сил вцепился в рычаг управления и вернул себя обратно в кресло. Упираясь в рычаг руками и ногами, я толкнул его вперед. Нос самолета резко ушел вниз, и мне показалось, что из мира вывалилось дно.
Я не был привязан ремнями безопасности, и если бы не ухватился мертвой хваткой за рычаг управления, снова вывалился бы из кресла. Мне показалось, что в моих жилах застыл лед, а на спину кто-то сыпанул снега. У меня появилась необычайная слабость в коленях, а мотор ревел все громче и громче. Голова у меня была гладко выбрита, однако, я уверен, что если бы на ней были волосы, они встали бы дыбом, несмотря на сильный поток воздуха.
– Опять я лечу слишком быстро, – сказал я себе и мягко, очень мягко, чтобы снова не сорваться, отпустил газ. Постепенно, до ужаса плавно нос самолета стал подниматься. От радости я забыл выровнять полет. Нос ушел еще дальше вверх, и вдруг какое-то странное ощущение заставило меня посмотреть вниз (или теперь это уже был верх?). Я обнаружил, что вся земля оказалась у меня над головой!
Некоторое время я не мог понять, что со мной происходит. Затем самолет накренился и снова нырнул вниз так, что земля, весь твердый земной мир, оказалась у меня перед пропеллером. Только что я сделал сальто в воздухе, пролетев вверх ногами, цепляясь руками за все вокруг и вися вниз годовой без ремней безопасности и практически без всякой надежды. Признаю, что испугался, но сказал себе:
– Что ж, если я могу сидеть на спине у лошади, я смогу сидеть и в этой машине.
Теперь я дал возможность самолету некоторое время падать носом вниз, а затем потянул рычаг управления на себя. Снова я почувствовал, будто могучая рука давит на меня. Однако в этот раз я тянул за рычаг плавно и все время следил за горизонтом, чтобы выровнять полет, как только самолет вернется в горизонтальное положение. В течение нескольких мгновений после того, как полет стабилизировался, я просто сидел и вытирал пот со своего лица, думая о том, в какую только что попал переделку. Сначала падал вниз, потом летел вверх, затем вверх ногами, и вот теперь не знал, где нахожусь. Выглянув за борт, я стал пристально разглядывать землю. Я все крутил и крутил головой и никак не мог понять, куда залетел. Возможно, это пустыня Гоби, подумал я. В конце концов, когда я оставил последнюю надежду сориентироваться на местности, мне в голову пришла спасительная идея – посмотреть, где река. Если я найду реку, думал я, тогда я, очевидно, смогу лететь вдоль нее в том или ином направлении и в конце концов куда-нибудь прилечу.
Поэтому я сделал небольшой круг, оглядываясь по сторонам. К счастью, в одном месте на горизонте мне удалось обнаружить едва заметную серебристую полоску. Я повернул самолет и полетел в этом направлении. Затем я добавил газу для того, чтобы добраться туда побыстрее. Скоро, правда, я снова сбросил его, чтобы ничего не случилось, ведь мотор ревел очень громко. Я заметил, что неприятности начинаются только тогда, когда я прибегаю к крайностям. Когда я резко добавлял газу, нос самолета начинал неконтролируемо подниматься, когда же я резко сбрасывал его, он быстро опускался, что очень тревожило меня. Теперь же я понял, что нужно делать все очень мягко. В этой ситуации моя новая стратегия доказала свою правильность.
Долетев до реки, я повернул вдоль нее и отправился на поиски холмов, на которых раскинулся Чунцин. К несчастью, я не мог их обнаружить. Затем я решил спуститься еще ниже. Опускаясь все ниже и ниже, я глядел по сторонам, ища те белые скалистые холмы с лесенками на склонах, которые соответствовали бы полям-террасам. Найти их оказалось очень нелегко. В конце концов мне пришло в голову, что небольшие пятнышки на поверхности реки вполне могут оказаться речными судами возле Чунцина. Я заметил колесный пароход, грузовые суда и рыбачьи лодки.
Еще больше сбавив высоту, я увидел едва различимую на фоне реки полоску песка. Теперь я кружился над ней, как ястреб в поисках добычи, постепенно теряя высоту. Песчаная отмель становилась все больше и больше. Скоро я заметил на ней трех мужчин, ошеломленно глядящих вверх на меня. Все трое. По Ку, его друг и Хуанг, признались мне впоследствии, что не надеялись увидеть меня живым. Однако теперь я был уверен в своих силах, даже, можно сказать, чрезмерно самоуверен. Поднявшись в воздух, я полетал вверх ногами и снова отыскал Чунцин. Теперь, думал я, во всем мире не сыщешь пилота лучше меня.
Внезапно я почувствовал резкую боль в левой ноге, в том ее месте, где был большой шрам со времен пожара в монастыре. Повинуясь неосознанному импульсу, я потер это место на ноге. Самолет закачался и сущий ураган ударил мне в левую щеку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70