Почему?
А если он невидим, кто знает, здесь ли он на самом деле?
А если он не здесь, то не может возникнуть ниоткуда. Чем же в таком случае были мои видения?
От таких мыслей недалеко и до сумасшествия. Неопределенность была просто физически невыносима: меня трясло как в лихорадке, надо было избавиться от сомнений немедленно и любой ценой. И я кинулась назад в отель — за поддержкой и утешением. Только рядом с тобой надеялась я очистить сознание и успокоить тело. Я хотела увидеть тебя и не думала о последствиях, готовая к любому исходу. Больше, чем когда-либо, я уповала на твое здравомыслие, житейскую мудрость и укорененность в этом мире.
18
Ты вернулся в номер раньше меня и теперь сидел на кровати, читая утреннюю газету. Ты сделал вид, будто меня не замечаешь.
Я сказала:
— Ричард, кое-что случилось!
— Не иначе, снова объявился Найалл, — сказал ты, подняв взгляд на долю секунды, и снова углубился в газету.
— Именно. Как ты догадался?
— У тебя на лице написано. То ты говорила, что он в Мальверне, теперь — что он здесь. Какого черта он тут делает? Преследует нас?
— Сейчас он здесь, и это главное. Остальное не важно.
— Лично я считаю иначе. С меня довольно. Я сыт по горло. Завтра мы возвращаемся в Лондон, и давай поставим на этом точку. Если не хочешь расставаться со своим приятелем, можешь остаться здесь.
— Я люблю тебя, Ричард.
— Позволь в этом усомниться.
Я растерялась. Все и так было слишком сложно, слишком замешано на эмоциях, и взаимное непонимание могло нанести новые раны. Я только пыталась упростить положение, пыталась снова донести до тебя свою главную правду: ты — единственный, с кем мне хочется быть. Но когда ты бросил мне в лицо свое «усомниться», я разозлилась не меньше твоего. Наш спор продолжался, потеряв в конце концов всякий смысл, — только тогда мы остановились.
Мы были голодны и отправились в ресторан. Ужин прошел едва ли не в полном молчании. Я не услышала от тебя ничего, кроме сарказма или нападок. Когда мы вернулись в отель, ты все еще кипел. Ты возбужденно мерил шагами комнату и явно желал продолжения разговора.
— Сью, — сказал ты, — что за чертовщина с тобой творится? Половину времени, что мы вместе, ты думаешь о другом. А потом несешь этот вздор про невидимость!
Вздрогнув, я возразила:
— Для меня это не вздор.
— Именно вздор.
— Я невидима от природы, Ричард. И ты тоже.
— Вздор. Ни ты, ни я. Все это — бред сивой кобылы.
— Это — самое важное в моей жизни.
— Отлично! Тогда сделай это прямо сейчас. Стань невидимой.
— Зачем?
— Потому что я тебе не верю.
Ты уставился на меня с холодной неприязнью.
— Я уже однажды так делала.
— Ты уже однажды так говорила.
— Я сейчас расстроена. Это трудно.
— Тогда зачем, скажи на милость, ты начала весь этот бредовый разговор?
— Это не бред, — возразила я.
Я сконцентрировалась и попыталась сгустить облако. Через несколько секунд мне показалось, что я погружаюсь в невидимость.
— Я это сделала, — сказала я.
Но ты продолжал пристально смотреть прямо на меня.
— Тогда почему я все еще тебя вижу?
— Не знаю. Значит, ты меня видишь?
— Ясно, как божий день.
— Ну, это потому… Потому что ты знаешь, как смотреть. Потому что ты знаешь, где я нахожусь. И еще потому, что ты такой же, как и я. Невидимые могут видеть друг друга.
Ты недоверчиво покачал головой.
Я еще больше сконцентрировала облако и отошла в сторону. Комната была маленькая, но я отошла как можно дальше от кровати и прижалась к полированной дверце платяного шкафа. Ты снова смотрел прямо на меня.
— Я по-прежнему прекрасно тебя вижу, — сказал ты.
— Ричард, это потому, что ты знаешь, как смотреть! Неужели непонятно?
— Ты так же невидима, как и я.
— Я боюсь погружаться глубже. У тебя такой рассерженный вид.
— Не понимаю, что происходит, — сказал ты. — Это шутка? Хочешь выставить меня дураком?
Глядя на тебя из глубины облака, видя, как ты раздражен и зол, я решилась попытаться еще раз. Я стала вспоминать уроки миссис Куайль. Я знала, как сгущать облако, но никогда не делала этого прежде, боясь уходить слишком глубоко в мир теней. Наоборот, в течение многих лет я училась рассеивать облако, меня охватывал ужас при мысли, что однажды я погружусь в гламур так глубоко, что застряну там навсегда, подобно Найаллу. Но сейчас я решилась, у меня просто не было другого способа тебя убедить.
На мгновение ты нахмурился и посмотрел в сторону, словно искал меня глазами. Я задержала дыхание, чувствуя, что ты потерял меня из виду. Но ты снова посмотрел на меня в упор.
— Ты так же невидима, как и я, — повторил ты, глядя мне прямо в глаза.
Облако рассеялось, и я тяжело опустилась на кровать. Меня душили рыдания. Наступила пауза. А потом ты сидел рядом, обнимая меня за плечи. Ты крепко прижимал меня к себе, и мы оба молчали. Я почувствовала, как напряжение уходит, и заплакала у тебя на груди.
Вскоре мы отправились в постель, но в ту ночь любовью не занимались, просто лежали рядом в темноте. Я испытывала смертельную усталость, но уснуть не могла. Я знала, что ты тоже не спишь, и думала, много ли могу рассказать тебе о Найалле. Если ты не поверил мне даже тогда, когда я пыталась исчезнуть на твоих глазах и вновь появиться в реальном мире, то как отнесешься к рассказу о человеке, невидимом для всех и всегда?
Мы оба знали, что дальше так продолжаться не может, и я понимала, что теряю тебя, несмотря на все усилия. Итак, Найалл будет преследовать меня всю оставшуюся жизнь.
Из темноты ты сказал:
— Сегодня, возвращаясь к машине, я видел тебя на Хай-стрит. Ты там что делала?
— А ты что подумал? На что это было похоже?
— Ты вела себя как ненормальная. Металась туда-сюда, разговаривала сама с собой.
— Я тебя не заметила.
— Это связано с Найаллом?
— Конечно.
— И где он сейчас?
— Бог его знает. Я больше ни в чем не уверена.
— До сих пор не понимаю, как он умудряется преследовать нас, — сказал ты.
— Если он чего-то хочет, то всегда добивается своего.
— Похоже, он имеет над тобой власть. Господь свидетель, как я хотел бы понять, что тебя с ним связывает.
Я лежала молча, не зная, что ответить. Только мои чувства имели значение, только моя правда имела смысл, но ты не желал верить.
— Сью?
— Думаю, ты уже догадался и сам, — сказала я. — Найалл тоже гламурен. Он невидим.
19
Весь следующий день мы провели в дороге, возвращаясь в Лондон.
Ты отгородился от меня стеной обиды и непонимания, и я совершенно не представляла, как поправить положение, что еще сделать или сказать. Ты был уязвлен и разозлен, не желал слушать моих оправданий, не отвечал на мою нежность. Я по-прежнему желала только тебя, но я тебя теряла.
Найалл, невидимый, ехал вместе с нами на заднем сиденье.
Мы прибыли в Лондон вечером, в час пик, и потом долго и утомительно тащились через весь город до Хорнси.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
А если он невидим, кто знает, здесь ли он на самом деле?
А если он не здесь, то не может возникнуть ниоткуда. Чем же в таком случае были мои видения?
От таких мыслей недалеко и до сумасшествия. Неопределенность была просто физически невыносима: меня трясло как в лихорадке, надо было избавиться от сомнений немедленно и любой ценой. И я кинулась назад в отель — за поддержкой и утешением. Только рядом с тобой надеялась я очистить сознание и успокоить тело. Я хотела увидеть тебя и не думала о последствиях, готовая к любому исходу. Больше, чем когда-либо, я уповала на твое здравомыслие, житейскую мудрость и укорененность в этом мире.
18
Ты вернулся в номер раньше меня и теперь сидел на кровати, читая утреннюю газету. Ты сделал вид, будто меня не замечаешь.
Я сказала:
— Ричард, кое-что случилось!
— Не иначе, снова объявился Найалл, — сказал ты, подняв взгляд на долю секунды, и снова углубился в газету.
— Именно. Как ты догадался?
— У тебя на лице написано. То ты говорила, что он в Мальверне, теперь — что он здесь. Какого черта он тут делает? Преследует нас?
— Сейчас он здесь, и это главное. Остальное не важно.
— Лично я считаю иначе. С меня довольно. Я сыт по горло. Завтра мы возвращаемся в Лондон, и давай поставим на этом точку. Если не хочешь расставаться со своим приятелем, можешь остаться здесь.
— Я люблю тебя, Ричард.
— Позволь в этом усомниться.
Я растерялась. Все и так было слишком сложно, слишком замешано на эмоциях, и взаимное непонимание могло нанести новые раны. Я только пыталась упростить положение, пыталась снова донести до тебя свою главную правду: ты — единственный, с кем мне хочется быть. Но когда ты бросил мне в лицо свое «усомниться», я разозлилась не меньше твоего. Наш спор продолжался, потеряв в конце концов всякий смысл, — только тогда мы остановились.
Мы были голодны и отправились в ресторан. Ужин прошел едва ли не в полном молчании. Я не услышала от тебя ничего, кроме сарказма или нападок. Когда мы вернулись в отель, ты все еще кипел. Ты возбужденно мерил шагами комнату и явно желал продолжения разговора.
— Сью, — сказал ты, — что за чертовщина с тобой творится? Половину времени, что мы вместе, ты думаешь о другом. А потом несешь этот вздор про невидимость!
Вздрогнув, я возразила:
— Для меня это не вздор.
— Именно вздор.
— Я невидима от природы, Ричард. И ты тоже.
— Вздор. Ни ты, ни я. Все это — бред сивой кобылы.
— Это — самое важное в моей жизни.
— Отлично! Тогда сделай это прямо сейчас. Стань невидимой.
— Зачем?
— Потому что я тебе не верю.
Ты уставился на меня с холодной неприязнью.
— Я уже однажды так делала.
— Ты уже однажды так говорила.
— Я сейчас расстроена. Это трудно.
— Тогда зачем, скажи на милость, ты начала весь этот бредовый разговор?
— Это не бред, — возразила я.
Я сконцентрировалась и попыталась сгустить облако. Через несколько секунд мне показалось, что я погружаюсь в невидимость.
— Я это сделала, — сказала я.
Но ты продолжал пристально смотреть прямо на меня.
— Тогда почему я все еще тебя вижу?
— Не знаю. Значит, ты меня видишь?
— Ясно, как божий день.
— Ну, это потому… Потому что ты знаешь, как смотреть. Потому что ты знаешь, где я нахожусь. И еще потому, что ты такой же, как и я. Невидимые могут видеть друг друга.
Ты недоверчиво покачал головой.
Я еще больше сконцентрировала облако и отошла в сторону. Комната была маленькая, но я отошла как можно дальше от кровати и прижалась к полированной дверце платяного шкафа. Ты снова смотрел прямо на меня.
— Я по-прежнему прекрасно тебя вижу, — сказал ты.
— Ричард, это потому, что ты знаешь, как смотреть! Неужели непонятно?
— Ты так же невидима, как и я.
— Я боюсь погружаться глубже. У тебя такой рассерженный вид.
— Не понимаю, что происходит, — сказал ты. — Это шутка? Хочешь выставить меня дураком?
Глядя на тебя из глубины облака, видя, как ты раздражен и зол, я решилась попытаться еще раз. Я стала вспоминать уроки миссис Куайль. Я знала, как сгущать облако, но никогда не делала этого прежде, боясь уходить слишком глубоко в мир теней. Наоборот, в течение многих лет я училась рассеивать облако, меня охватывал ужас при мысли, что однажды я погружусь в гламур так глубоко, что застряну там навсегда, подобно Найаллу. Но сейчас я решилась, у меня просто не было другого способа тебя убедить.
На мгновение ты нахмурился и посмотрел в сторону, словно искал меня глазами. Я задержала дыхание, чувствуя, что ты потерял меня из виду. Но ты снова посмотрел на меня в упор.
— Ты так же невидима, как и я, — повторил ты, глядя мне прямо в глаза.
Облако рассеялось, и я тяжело опустилась на кровать. Меня душили рыдания. Наступила пауза. А потом ты сидел рядом, обнимая меня за плечи. Ты крепко прижимал меня к себе, и мы оба молчали. Я почувствовала, как напряжение уходит, и заплакала у тебя на груди.
Вскоре мы отправились в постель, но в ту ночь любовью не занимались, просто лежали рядом в темноте. Я испытывала смертельную усталость, но уснуть не могла. Я знала, что ты тоже не спишь, и думала, много ли могу рассказать тебе о Найалле. Если ты не поверил мне даже тогда, когда я пыталась исчезнуть на твоих глазах и вновь появиться в реальном мире, то как отнесешься к рассказу о человеке, невидимом для всех и всегда?
Мы оба знали, что дальше так продолжаться не может, и я понимала, что теряю тебя, несмотря на все усилия. Итак, Найалл будет преследовать меня всю оставшуюся жизнь.
Из темноты ты сказал:
— Сегодня, возвращаясь к машине, я видел тебя на Хай-стрит. Ты там что делала?
— А ты что подумал? На что это было похоже?
— Ты вела себя как ненормальная. Металась туда-сюда, разговаривала сама с собой.
— Я тебя не заметила.
— Это связано с Найаллом?
— Конечно.
— И где он сейчас?
— Бог его знает. Я больше ни в чем не уверена.
— До сих пор не понимаю, как он умудряется преследовать нас, — сказал ты.
— Если он чего-то хочет, то всегда добивается своего.
— Похоже, он имеет над тобой власть. Господь свидетель, как я хотел бы понять, что тебя с ним связывает.
Я лежала молча, не зная, что ответить. Только мои чувства имели значение, только моя правда имела смысл, но ты не желал верить.
— Сью?
— Думаю, ты уже догадался и сам, — сказала я. — Найалл тоже гламурен. Он невидим.
19
Весь следующий день мы провели в дороге, возвращаясь в Лондон.
Ты отгородился от меня стеной обиды и непонимания, и я совершенно не представляла, как поправить положение, что еще сделать или сказать. Ты был уязвлен и разозлен, не желал слушать моих оправданий, не отвечал на мою нежность. Я по-прежнему желала только тебя, но я тебя теряла.
Найалл, невидимый, ехал вместе с нами на заднем сиденье.
Мы прибыли в Лондон вечером, в час пик, и потом долго и утомительно тащились через весь город до Хорнси.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84