* * *
На палубе вдоль правого борта неровными шеренгами кое-как выстроилась команда фрегата. Против них с пищалями и трофейными мушкетами стояли муромцы.
– Некоторые сбежали, – доложил Абросим. – Бубудуски. В воду попрыгали. Пришлось пальнуть для острастки.
– Правильно, – сказал Стоеросов.
– А бриг с якорей снимается. Что делать?
– Пленных обыскать и – в трюм. Ерофеичу просигналь, пусть гребут.
– Понятно.
Свиристел прошел к левому борту и прислушался. С места стоянки второго вражеского корабля доносились крики, топот, скрип кабестана.
– С цепью-то как быть? – спросил Абросим.
– С какой?
– Да вот, – Абросим постучал рукой. – И впрямь, между кораблями натянута. Ждали они нас, Палыч.
– Очень хорошо.
– Что ж хорошего? Ерофеич напорется.
– Не успеет.
Свиристел послюнявил палец и поднял руку, определяя направление ветра.
– Ну-ка, гони матросиков передние паруса ставить. Фок и кливер. Якоря поднять! Если кто заерепенится – стреляй без разговоров, тишину беречь уже нечего.
Но забитые покаянские матросики не сопротивлялись. Подгоняемые прикладами, они разбежались по местам. Палубная команда привычно взялась за вымбовки и принялась вышагивать круги у кабестана. Якорные канаты натянулись, фрегат попятился. Свесившись за фальшборт, Абросим докладывал:
– Канат пошел. Канат панер!
Как только якоря оторвались от дна, течение подхватило корабль. Свиристел сам стал к штурвалу Хлопнув на ветру, развернулся треугольный кливер. «Консо» начал набирать ход.
– Абросим! Глянь, цепь натягивается?
Абросим перегнулся через борт.
– Пошла понемногу.
Стоеросов поднял ко рту рупор.
– Эй там, на фок-рее! Пошевеливайтесь.
Покаянские матросы наконец разобрались со снастями фока. Нижняя шкаторина упала, парус надулся.
– Есть! – в это же время крикнул Абросим. – Цепь выходит из воды. Только бы на бриге ее не обрубили…
– Не успеют. Щас мы устроим им развлечение!

* * *
Фрегат обогнул поросший соснами мыс и, следуя течению, увалился вправо. А позади, за мысом, над деревьями показались мачты брига. Оттуда слышались вопли, мушкетные выстрелы, частые удары судового колокола-рынды. Но все это продолжалось не слишком долго. Следуя фактически на буксире у более массивного, уже набравшего скорость корабля, бриг не смог отвернуть от берега.
Донесся глухой шум садящегося на мель судна, плеск волн, треск рангоута, хлопание парусов. А из палубы «Консо» от резкого рывка выдрало кнехт, к которому была прикреплена цепь.
– Готово, – крикнул Абросим. – Идем свободным ходом!
– Добро, – отозвался Стоеросов. – Ставьте грот!
В это время из-за мыса выскочил «Ежовень». Подправив курс, Ерофеич пальнул из кормового единорога.
– Лихо у вас получилось, – крикнул матрос с мачты. – Примите в компанию? Свой я.
– То есть?
– Муромский.
– Ага. А из какой слободы будешь?
– Из Фуфайлов. Ивашкой звать.
– Чего ж ты базилевсу служишь, Фуфайла?
– Да так, с Тихоном нелады вышли.
– А родичи чего ж не заступились?
– Хотели. Только решили, что лучше мне одному уйти, чем весь род подставлять. С Тихоном сейчас лучше не ссориться.
– Это правильно. Посадника слушаться надо. На то он и посадник, между прочим.
– Хо-хо! Так и у вас отношения с Тихоном не лучше, а, добрейшие человеки? Разве не так?
– Сообразительный, – пробурчал Абросим. – Приглядывать придется.
– А еще за Теклой присматривай, – напомнил Стоеросов. – Интересно ведь, кого встретим.

* * *
Навстречу попалась часть покаянской эскадры во главе с линкором. Фуфайла крикнул с мачты:
– «Умбаррага», Свиристел Палыч! Восемьдесят восемь пушек! А за ним следуют три фрегата!
На захваченном «Консо» к этой встрече были уже вполне готовы. По шканцам прохаживался благоразумный покаянский капитан, а Ивашка бодро отрапортовал флагами о захвате муромского скампавея «Ежовень», который очень печально и очень убедительно тащился на буксире. Картина получилась и бодрой, и красивой, и победоносной. Линейный корабль даже поднял флаг «вами Доволен».
– Запроси-ка, где искать командующего, – приказал Стоеросов.
Ивашка замахал флажками. На линкоре ответили.
– «Упокоитель», флагман аншеф-адмирала Василиу, крейсирует в устье Шумацкой протоки, Свиристел Палыч!
– Очень хорошо. А теперь вежливенько поблагодари.
– Слушаюсь.
«Умбаррага» спокойно повернул в боковой пролив. На его кормовом балконе два офицера курили сигары.
– Ишь, вальяжные, – сказал Абросим. – Как у себя дома, понимаешь… Еще два-три дня, и вообще закупорят фарватеры!
Он с досадой плюнул за борт. Потому что покаянские военные корабли не имели права заходить в дельту Теклы без разрешения посадника.
– Ничего, – угрюмо проворчал Ерофеич. – Не век им тут плавать. Судьба, она девка переменчивая.
Словно подтверждая его слова, вдруг стих ветер, паруса на покаянских кораблях обвисли. Эскадра, не завершив маневра, застряла в проливе между островами.
– А ведь похоже, что засаду затевают, – сказал Абросим. – Хотят сесть на хвост померанцам еще в муромских водах.
– Да, – кивнул Свиристел. – Похоже.
– Какой план будет?
– План будет такой. Проходим мимо острова и поворачиваем вправо. Думаю, что Мак-Магон пройдет либо здесь, либо там, за Долгим островом. В любом случае мы их увидим.
– Нас могут найти и родичи Агафония.
– Не смогут. Мы ж теперь в плену у базилевса!
– А если померанцы узнают, что мы захватили фрегат? Тот бриг, что на мели сидит, уже наверняка послал шлюпку с сообщением. Если сам с мели не снялся. Скоро начнется облава и на нас.
– Тут ничего не поделаешь. Мы должны найти корабли курфюрста. Очень может быть, что завтра «Умбаррага» спугнет их в сторону моря. То есть прямо к нам. Вместе у нас будет около шестисот шестидесяти пушек, а это уже – кое-что. Имперский флот сильно разбросан, можно и прорваться.
– А дальше?
– Я не Господь Бог, Абросим, всего не знаю. Поживем – увидим, что там дальше будет.
– Увидим, – без особой уверенности согласился Абросим.
– У тебя что, предчувствие?
– Ага. Не думаю, что пролив между островами свободен.

* * *
Через полчаса, когда они миновали Долгий остров, Свиристел сказал с уважением:
– Ну ты, брат, даешь!.
Между островами Долгий и Оболонный, прямо поперек пролива стоял восьмидесятичетырехпушечный линкор «Орасабис», полностью перекрывший фарватер. Ничего не оставалось, как плыть дальше.
Но вот пролив между островами Оболонный и Пихтач оказался свободным. Почему – понятно, глубины здесь были для линейных кораблей маловатыми. Покаянцы решили, что и курфюрстова кригсмарина тут не пройдет. Но глубины, недостаточные для линкора, могут быть приемлемыми для фрегата.
«Ежовень» снялся с буксира и быстро промерил фарватер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131