Лилиан обсуждала эту проблему с большим интересом и знанием дела, но
Сергею казалось, что больше всего в этих долгих разговорах ее привлекает
не местный эпос, а возможность пообщаться с Аэлиндином. Потрясение,
которое она испытала, впервые увидев эльфа, не прошло для нее даром. Она
ловила каждую минутку, чтобы побыть с ним рядом, не сводила с него глаз и
временами, заглядевшись, теряла нить разговора.
Сергей понимал ее. Эльфы были поразительно красивым народом, первое
время и у Сергея дух захватывало от каждого встречного лица. Но со
временем он почувствовал, что его что-то коробит в этой безупречной
красоте. Эльфы были приветливы и доброжелательны, часто беззаботны, иногда
даже дурашливы. Они мило здоровались, с улыбкой отвечали на любой вопрос,
с готовностью помогали, если нужно. И все же Сергею казалось, что за этой
легкостью характера скрывается неизмеримо глубокое, бездонное равнодушие
ко всему, что их лично не касается.
Они отвечали на вопросы, но никогда не задавали их, никогда не
заводили разговора по своей инициативе. Когда выяснилось, что люди не
представляют опасности, и даже эльфийский меч не привезли из своего мира,
а нашли на острове в этом, большинство эльфов потеряло к ним интерес. Их
приветливость и доброта были не более чем привычным стилем поведения.
Только Аэлиндин не потерял любопытства. Он часами расспрашивал о
жизни людей на Земле, и в его зеленых глазах стояла тоска. Он не скрывал
изумления, слушая о технических чудесах, и даже, как ни странно, рассказы
о всяких ужасах и войнах вызывали у него непонятный энтузиазм. Но больше
всего его интересовал способ, которым люди попали в этот мир, хотя ему не
хватало знания физики, а Сергею знания языка, чтобы объяснить это.
Сам Сергей был поражен тем, что эльфы знали о существовании Земли и
людей. Они называли Землю Внешним Миром или Средиземьем, и, по утверждению
Аэлиндина, их предки когда-то жили там. Если это действительно было так,
значит, существовал способ сообщения между мирами, и у них была надежда на
возвращение домой. Но Аэлиндин знал о Средиземье только легенды, поэтому
Сергей день за днем напряженно слушал их и даже конспектировал, меньше
всего интересуясь их литературными достоинствами. Он надеялся нащупать в
мифах рациональную основу, которая приблизила бы его к разрешению этой
загадки.
Он ужасно жалел, что в этих бдениях на башне не участвовал Дима. Его
буйное воображение и интуиция очень бы пригодились для такой работы. Но
Димка совсем пропал как научный соратник - он по уши втрескался в местную
девчушку с красивым именем Финриль и проводил дни в саду и на полях
Эрессеа, помогая ей в работе и любуясь на ее волосы.
На волосы, действительно, стоило посмотреть - они были ослепительного
медно-оранжевого, как пламя костра, цвета и, казалось, светились
собственным светом. Но о самой Финриль Сергей бы этого не сказал - она
была такой же бесстрастной и холодной, как и другие эльфы. Однако Сергей
не рисковал делиться с Димкой своими впечатлениями - тот и без того
отдалился от друзей, совсем голову потерял.
Сам Сергей чувствовал, что его мышление слишком рационально, чтобы
искать зерна истины в сказках и мифах. Он старался как мог, но ему мешало
и видимое отсутствие энтузиазма у других. Не говоря уж о Диме, даже
Лилиан, казалось, уже не рвалась домой. Конечно, житье на Эрессеа было
райское, но все же Сергей кожей ощущал, что этот прекрасный мир глубоко
чужд ему и не мог смириться с мыслью провести здесь остаток дней.
К счастью, его неожиданным союзником оказался Аэлиндин. Он не менее
страстно мечтал попасть на Землю, чем Сергей - туда вернуться. Как
выяснилось, он неоднократно на своей яхте предпринимал попытки найти
утерянный проход во "Внешний Мир", и заметил их сигналы бедствия, как раз
возвращаясь из очередного такого похода. Идея получить информацию,
анализируя древние мифы, до сих пор не приходила ему в голову, и теперь он
увлеченно помогал Сергею, как мог.
Согласно легендам, Валинор и Средиземье пережили грандиозную
катастрофу, в ходе которой часть Средиземья опустилась под воду, а Валинор
вообще оказался в другом мире. Аэлиндин показал Сергею и Лилиан развалины
величественных сооружений на мысах, ограничивающих бухту. По его словам,
волна цунами, поднявшаяся во время этой катастрофы, разрушила большую
часть города, выходившую к морю, и многое с тех пор так и не было
восстановлено.
Как сообщил Аэлиндин, теперь в этом мире остался только один материк
Аман к западу от Эрессеа, и несколько мелких островов на востоке. Всю
остальную поверхность планеты покрывал океан, по крайней мере на
расстоянии в два месяца пути - дальше Аэлиндин не заплывал.
Катастрофа, видимо, была реальностью, в этом убеждали сохранившиеся
следы разрушений. По мнению Сергея, напрашивался очевидный вывод, что во
время какого-то подземного катаклизма опустился под воду целый материк,
находившийся в этом мире и населенный расой, похожей на людей. И лишь
огромность такой беды, которую трудно осознать, заставила народ Валинора
сочинить миф о том, что исчезнувшая земля просто перешла в другой мир.
Сергей додумался до этого уже пару дней назад, и никак не мог
набраться духу сказать об этом Аэлиндину. Впрочем, настроение Аэлиндина и
так падало день ото дня. Он все больше беспокоился о своем пропавшем
корабле. Песни и баллады, которые он пел Сергею и Лилиан, хоть немного
отвлекали его от мрачных мыслей.
Вот и сейчас он закончил очередную песнь о жестоких правителях людей,
навлекших на свою землю гнев богов - классический сюжет - и печально
смотрел на пустынный горизонт, рассеянно пощипывая струны инструмента,
похожего на лютню. С высоты башни город казался безлюдным и безмолвным,
даже шум волн едва доносился сюда, и лишь крики чаек нарушали тишину. В
такие минуты Сергей чувствовал удивительную и даже немного жутковатую
отстраненность от мира.
Молчание затягивалось, и он, наконец, решился.
- Послушайте, ребята, меня мучает подозрение, что мы гонимся за
миражем. То есть Земля, безусловно, существует, но туда ни при каких
обстоятельствах нельзя добраться на яхте. А то Средиземье, из которого
приплывали эльфы на серебристых кораблях - это вовсе не наша Земля, хоть и
очень на нее похожа, как все здесь.
Он изложил свои соображения. Сначала Аэлиндин слушал молча, но когда
понял, неожиданно расхохотался.
- Ты предполагаешь, что все Средиземье потонуло?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53