Он яростно встряхнулся, огляделся, обнюхал камин и принялся осторожно исследовать комнату.
Она имела окна, но каждое окно было закрыто изнутри решетчатыми ставнями. Крокер запер дверь на тяжелый засов. Светила стоящая на столе плошка, от горящего в налитой жидкости фитиля исходил приятный запах, и вся комната навевала чувство покоя и безопасности.
– Что это за место? – Линда опустила Ланга на пол, и он тут же улегся, положив мордочку на передние лапы. – Здесь чувствуешь себя… как-то так… хорошо!
Викарий присел на скамью подле миссис Клэпп и улыбнулся девушке.
– Да, это место для отдыха. И даже больше чем для отдыха – место для восстановления душевных сил. Мы нашли таких несколько. Одни – дело рук человеческих, другие созданы природой. Но в них покой наполняет душу. Этот дом, вероятно, построен человеком, который был здесь изгнанником – наверное, таким же, как мы. Мы думаем, когда-то это была ферма – в те времена, когда здесь жилось гораздо спокойнее. Дверной засов и ставни сделаны из железа, а это значит, что те, кто строил дом, были такими же людьми, как мы с вами. Но как им удалось наполнить его этим чувством успокоения, мы не знаем. Возможно, в здешнем мире наше восприятие обостряется. Одни места полны ужаса, другие – благословенного покоя. В то же время в нашем собственном мире, если подобные места и существуют, мы не в состоянии их распознать.
Страуд восседал на табурете, вытянув толстые ноги, горящий фитиль отбрасывал слабый свет на его угловатое лицо.
– Если б не так близко к городу, мы могли бы здесь и остаться. Но, по крайней мере, можем тут схорониться на время.
Это чувство покоя убаюкивало. У Ника болели ноги, он не помнил, чтобы ему когда-либо доводилось так много ходить. Необходимость спасаться заставляла его идти, теперь же навалилась огромная усталость, и нетренированные мышцы разом заныли.
Чуть позже Ник с удовольствием растянулся у стены на куче сухих листьев, которую ему указал Крокер, и быстро заснул.
Ему снились сны, не страшные, а которые хотелось удержать и смотреть дальше и дальше. И даже когда он проснулся и понял, что уже не спит, он не открывал глаза и попытался вернуть сновидение. Однако оно не просто исчезло – Ник его совершенно не помнил.
– Ник! Вот не просыпается, и все! Ник! – услышал он яростный шепот, чья-то рука трясла его за плечо.
Он с неохотой разлепил веки. Рядом на корточках сидела Линда. Фитиль в плошке погас. Ник разглядел ее лицо в тусклом сером свете, проникавшем сквозь маленькое оконце высоко над потолком.
– Ник! – Она тряхнула его сильней. Ему стоило огромного усилия воли отозваться.
– Что?
– Тише! – Она нагнулась ниже. – Ты разбудишь кого-нибудь из них, – проговорила она так тревожно, что он сел. Покой из дома был изгнан.
– Что такое?
– Ланг убежал! – Увидев, что Ник совсем проснулся, Линда чуть отодвинулась. – Снаружи донесся свист, и он убежал!
– Как это? Дверь же заперта…
В самом деле, дверь по-прежнему была заперта на засов.
– В другой комнате… – Линда дернула его за руку, – там открытое окно. Ланг побежал… и выскочил – я только его и видела…
Как можно тише Ник последовал за ней. Вокруг раздавался храп, тяжелое дыхание людей, погруженных в глубокий сон. Схватив за руку, Линда повела его за собой. Они миновали камин и повернули направо, где виднелась полоска чуть более яркого света.
Линда толкнула приоткрытую дверь во вторую комнату. Внутри не было никакой мебели, но в стене светлел квадрат открытого окна, забранного прутьями – несомненно, железными.
Линда выпустила руку Ника, подбежала к окну, схватилась за прутья и прижалась к ним лицом, пытаясь что-либо разглядеть в темноте.
То ли железо проржавело от времени, то ли под весом Линды подалась какая-то скрытая задвижка, – решетка повернулась, распахнувшись, и Линда наполовину выпала, наполовину выкарабкалась наружу.
Ник бросился за ней.
– Линда, не глупи! Вернись!
Если она и слышала, то не собиралась повиноваться. Наткнувшись на вставшую на место решетку, Ник увидел, что Линда идет через двор, прочь от дома, негромко повторяя имя Ланга. Прутья снова казались прочными, но он ударил по ним кулаком, решетка вновь подалась, и он высунулся в окно.
– Линда! – крикнул Ник. Если остальные проснулись, тем лучше.
Она уже была у проема в стене.
– Я его вижу! Не ходи за мной, он не желает слушаться и опять убежит, если я его не поймаю. А если увидит тебя, то он ни за что не подойдет.
Не было никакой возможности остановить ее. Забыв, где находится, Линда уже миновала проем.
– Ланг, ко мне, Ланг, Ланг, Ланг…
Несмотря на предупреждение, Ник снова толкнул решетку и выбрался наружу. Может, она и правду сказала, и пекинес, увидев его, станет осторожнее, но Ник должен ее догнать и втолковать, как опасно бродить ночью по этим местам. В крайнем случае ей придется забыть о Ланге ради собственной безопасности.
Однако, хоть сам Ник и понимал отчетливо эту логику, было ясно, что Линда никогда с ней не согласится. Вполне возможно, что ему удастся вернуть ее назад только силой.
– Ланг! Ланг! Нехороший ты песик! Ланг… – Линда сидела на корточках на тропинке, вытянув руку. – Ланг… – ласково звала она. Другой рукой она достала что-то из большого накладного кармана джинсов. – Ланг… кое-что вкусненькое… ты это любишь… вкусное, Ланг!
Ник увидел пекинеса. Тот стоял на месте, оглядываясь на хозяйку. Ник остановился. Если Линда сумеет подманить песика…
– Вкусное, Ланг… – Похоже, в эту игру ей не раз приходилось играть раньше.
Ланг чуть обернулся, высунув кончик розового языка, словно уже ощущал вкус того, что ему предлагали отведать.
– Вку-у-сно, – соблазняла Линда.
Один шаг, затем еще два – пекинес повернул обратно. Ник затаил дыхание. Как только Линда его поймает, Ник заставит ее немедленно вернуться в дом.
– Хороший… хороший Ланг… – Она вот-вот сможет до него дотянуться. На ладони лежали кусочки раскрошенного печенья. – Мой хороший Ланг…
Неожиданно раздался резкий, пронзительный свист.
Ланг мгновенно развернулся, глянул на темнеющие слева деревья, откуда этот свист раздался, залился лаем и молнией понесся туда.
Вскрикнув, Линда вскочила на ноги и кинулась за ним, забыв обо всем, кроме убегавшего песика.
– Линда! – крикнул Ник и ринулся следом, отбросив всякое благоразумие, зная, что должен как-то остановить девушку прежде, чем она столкнется с тем, к кому убежал Ланг, кто бы там ни скрывался.
Пекинес лаял не переставая, Линда отчаянно подзывала его. Ник молчал
– что толку надрываться, если она все равно не послушает. Он чуть ее не поймал, но споткнулся о камень и во весь рост растянулся на холодной земле, ударившись так сильно, что перехватило дыхание.
Лишь секунду или две спустя он поднялся на ноги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
Она имела окна, но каждое окно было закрыто изнутри решетчатыми ставнями. Крокер запер дверь на тяжелый засов. Светила стоящая на столе плошка, от горящего в налитой жидкости фитиля исходил приятный запах, и вся комната навевала чувство покоя и безопасности.
– Что это за место? – Линда опустила Ланга на пол, и он тут же улегся, положив мордочку на передние лапы. – Здесь чувствуешь себя… как-то так… хорошо!
Викарий присел на скамью подле миссис Клэпп и улыбнулся девушке.
– Да, это место для отдыха. И даже больше чем для отдыха – место для восстановления душевных сил. Мы нашли таких несколько. Одни – дело рук человеческих, другие созданы природой. Но в них покой наполняет душу. Этот дом, вероятно, построен человеком, который был здесь изгнанником – наверное, таким же, как мы. Мы думаем, когда-то это была ферма – в те времена, когда здесь жилось гораздо спокойнее. Дверной засов и ставни сделаны из железа, а это значит, что те, кто строил дом, были такими же людьми, как мы с вами. Но как им удалось наполнить его этим чувством успокоения, мы не знаем. Возможно, в здешнем мире наше восприятие обостряется. Одни места полны ужаса, другие – благословенного покоя. В то же время в нашем собственном мире, если подобные места и существуют, мы не в состоянии их распознать.
Страуд восседал на табурете, вытянув толстые ноги, горящий фитиль отбрасывал слабый свет на его угловатое лицо.
– Если б не так близко к городу, мы могли бы здесь и остаться. Но, по крайней мере, можем тут схорониться на время.
Это чувство покоя убаюкивало. У Ника болели ноги, он не помнил, чтобы ему когда-либо доводилось так много ходить. Необходимость спасаться заставляла его идти, теперь же навалилась огромная усталость, и нетренированные мышцы разом заныли.
Чуть позже Ник с удовольствием растянулся у стены на куче сухих листьев, которую ему указал Крокер, и быстро заснул.
Ему снились сны, не страшные, а которые хотелось удержать и смотреть дальше и дальше. И даже когда он проснулся и понял, что уже не спит, он не открывал глаза и попытался вернуть сновидение. Однако оно не просто исчезло – Ник его совершенно не помнил.
– Ник! Вот не просыпается, и все! Ник! – услышал он яростный шепот, чья-то рука трясла его за плечо.
Он с неохотой разлепил веки. Рядом на корточках сидела Линда. Фитиль в плошке погас. Ник разглядел ее лицо в тусклом сером свете, проникавшем сквозь маленькое оконце высоко над потолком.
– Ник! – Она тряхнула его сильней. Ему стоило огромного усилия воли отозваться.
– Что?
– Тише! – Она нагнулась ниже. – Ты разбудишь кого-нибудь из них, – проговорила она так тревожно, что он сел. Покой из дома был изгнан.
– Что такое?
– Ланг убежал! – Увидев, что Ник совсем проснулся, Линда чуть отодвинулась. – Снаружи донесся свист, и он убежал!
– Как это? Дверь же заперта…
В самом деле, дверь по-прежнему была заперта на засов.
– В другой комнате… – Линда дернула его за руку, – там открытое окно. Ланг побежал… и выскочил – я только его и видела…
Как можно тише Ник последовал за ней. Вокруг раздавался храп, тяжелое дыхание людей, погруженных в глубокий сон. Схватив за руку, Линда повела его за собой. Они миновали камин и повернули направо, где виднелась полоска чуть более яркого света.
Линда толкнула приоткрытую дверь во вторую комнату. Внутри не было никакой мебели, но в стене светлел квадрат открытого окна, забранного прутьями – несомненно, железными.
Линда выпустила руку Ника, подбежала к окну, схватилась за прутья и прижалась к ним лицом, пытаясь что-либо разглядеть в темноте.
То ли железо проржавело от времени, то ли под весом Линды подалась какая-то скрытая задвижка, – решетка повернулась, распахнувшись, и Линда наполовину выпала, наполовину выкарабкалась наружу.
Ник бросился за ней.
– Линда, не глупи! Вернись!
Если она и слышала, то не собиралась повиноваться. Наткнувшись на вставшую на место решетку, Ник увидел, что Линда идет через двор, прочь от дома, негромко повторяя имя Ланга. Прутья снова казались прочными, но он ударил по ним кулаком, решетка вновь подалась, и он высунулся в окно.
– Линда! – крикнул Ник. Если остальные проснулись, тем лучше.
Она уже была у проема в стене.
– Я его вижу! Не ходи за мной, он не желает слушаться и опять убежит, если я его не поймаю. А если увидит тебя, то он ни за что не подойдет.
Не было никакой возможности остановить ее. Забыв, где находится, Линда уже миновала проем.
– Ланг, ко мне, Ланг, Ланг, Ланг…
Несмотря на предупреждение, Ник снова толкнул решетку и выбрался наружу. Может, она и правду сказала, и пекинес, увидев его, станет осторожнее, но Ник должен ее догнать и втолковать, как опасно бродить ночью по этим местам. В крайнем случае ей придется забыть о Ланге ради собственной безопасности.
Однако, хоть сам Ник и понимал отчетливо эту логику, было ясно, что Линда никогда с ней не согласится. Вполне возможно, что ему удастся вернуть ее назад только силой.
– Ланг! Ланг! Нехороший ты песик! Ланг… – Линда сидела на корточках на тропинке, вытянув руку. – Ланг… – ласково звала она. Другой рукой она достала что-то из большого накладного кармана джинсов. – Ланг… кое-что вкусненькое… ты это любишь… вкусное, Ланг!
Ник увидел пекинеса. Тот стоял на месте, оглядываясь на хозяйку. Ник остановился. Если Линда сумеет подманить песика…
– Вкусное, Ланг… – Похоже, в эту игру ей не раз приходилось играть раньше.
Ланг чуть обернулся, высунув кончик розового языка, словно уже ощущал вкус того, что ему предлагали отведать.
– Вку-у-сно, – соблазняла Линда.
Один шаг, затем еще два – пекинес повернул обратно. Ник затаил дыхание. Как только Линда его поймает, Ник заставит ее немедленно вернуться в дом.
– Хороший… хороший Ланг… – Она вот-вот сможет до него дотянуться. На ладони лежали кусочки раскрошенного печенья. – Мой хороший Ланг…
Неожиданно раздался резкий, пронзительный свист.
Ланг мгновенно развернулся, глянул на темнеющие слева деревья, откуда этот свист раздался, залился лаем и молнией понесся туда.
Вскрикнув, Линда вскочила на ноги и кинулась за ним, забыв обо всем, кроме убегавшего песика.
– Линда! – крикнул Ник и ринулся следом, отбросив всякое благоразумие, зная, что должен как-то остановить девушку прежде, чем она столкнется с тем, к кому убежал Ланг, кто бы там ни скрывался.
Пекинес лаял не переставая, Линда отчаянно подзывала его. Ник молчал
– что толку надрываться, если она все равно не послушает. Он чуть ее не поймал, но споткнулся о камень и во весь рост растянулся на холодной земле, ударившись так сильно, что перехватило дыхание.
Лишь секунду или две спустя он поднялся на ноги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60