Кто живет на звездах!
Повесть
(груз)
Из гостей Мзии Леван был знаком почти со всеми. Здесь были архитектор Ника, художник Гоги, музыкант Гоча, жена Ники — Тина. Но кроме них были еще три девушки, с которыми Леван не был знаком.
Девушки сидели в углу комнаты и держались вызывающе, перебрасывались короткими фразами, почти не глядя друг на друга; зато с присутствующих они не сводили глаз. Можно было подумать, будто они всем перемывают косточки, так, по крайней мере, показалось Левану. Он сначала улыбнулся им, но потом застеснялся, смущенно съежился, почувствовав себя под пристальным взглядом девушек манекеном в витрине.
Мзия взяла Левана за руку и подвела к девушкам.
—Познакомьтесь, девочки, это Леван Сихарулидзе.
Те кивнули. Леван опять улыбнулся им, даже попытался пошутить, но никто его не поддержал. И Левану ничего не оставалось, как закурить.
Молчание становилось неловким, Леван поймал ободряющий взгляд Элисо.
«Смелее,— призывал этот взгляд,— смелее!»
«Славы не добьешься одним творчеством,— в шутку любила говорить Элисо,— добрая половина зависит от женщин».
«Лена, Нана, Лола»,— Леван повторил про себя имена девушек.
— Лола! — произнес он вслух... Это имя показалось ему необычным.
— Да? — отозвалась светловолосая веснушчатая девушка.
— Ничего, я так...— Леван снова улыбнулся.
Девушки переглянулись.
«Ты дикарь,— говорила Элисо,— настоящий дикарь. Совершенно не знаешь, с кем и как надо разговаривать»,
Леван поискал взглядом Элисо, она сидела между Никой и Гоги и хохотала.
— Ты была у Верико? — спросила Лола у Наны, не сводя глаз с Левана, как бы боясь пропустить его очередную выходку.
— Нет,— ответила Нана.
— Я встретила ее на улице,— отозвалась Лена.
За этим снова последовало молчание. Девушки сидели настороженно и не сводили с него глаз. Левану почему-то вспомнились зайцы, белые, пушистые, с навостренными ушами.
— Ну и что она сказала? — спросила Лола у Лены.
— Кто?
— Верико.
«Ты настоящий медведь,— говорила Элисо,— неповоротливый, неуклюжий. Почему ты не из воска, чтоб тебя можно было вылепить заново!»
«Кем бы она меня вылепила? Вероятно, зайцем»,
Леван улыбнулся.
— Где вы учитесь? — обратился он к девушкам.
— Вы что-то сказали?
— Где учитесь, я спрашиваю?
Наконец-то он оправился от смущения.
— Я в театральном,— сказала Лола,
— А вы? — спросил Леван у Наны.
— Я? — удивилась Нана и взглянула на подруг, всем своим видом выражая недоумение.
— Да, вы.
— Разве вы не знаете? Нана киноактриса,— ответила Лена.
— Нигде не учитесь?
— Нет.— Лена опять ответила вместо Наны.
— Вы пишете только рассказы? — обратилась к Левану Лола,
— Только
— А стихов не писали?
«Пошли на приступ!»,
— Нет.
— Ясно!-
Леван присмотрелся к Лоле. Ее верхняя губа выдавалась вперед, большие синие глаза так блестели, будто были освещены изнутри, веснушки ей даже шли.
— Хотите, я прочту стихотворение? — вдруг предложила Лена.— Но только по-немецки.
Лена начала читать, не спуская глаз с Левана. Читала с чувством. Закончив, обратилась к Левану:
— Чьи это стихи?
Леван развел руками.
— Я не знаю немецкого.
— Это Рильке,— сказала Лена.
— К сожалению, не знаю немецкого,— повторил Леван.
Тут как раз к ним подошла Мзия.
— Ну, доконали парня? — спросила она с улыбкой, положив руку Левану на плечо.
— В этом году у тебя совсем другая выставка,— с улыбкой проговорила Лена.
— Ты о чем?
— В прошлом у тебя были физики и футболисты, а в этом — архитекторы, художники и писатели.
— Что поделать, мода.
Мзия как будто пошутила, но на самом деле, наверно, была рада, что в ее доме друг друга сменяли футболисты, физики и писатели — в зависимости от моды.
— Так и будем сидеть? — спросила Лола у Мзии.
— С Левацом было скучно?
— Я этого не говорила.
— Хочешь танцевать?
— Пожалуй!
— Сейчас Зурико притащит магнитофон, и потанцуем.
— А когда он придет?
— Да скоро, уже час, как ушел
— А вы танцуете? — спросила Лола Левана,
— Нет.
Я вас научу,— внезапно оживилась Нана.
Ну вылитая заговорившая статуя!
— Неужели Элисо до сих пор не просветила вас? — спросила Лола с крайне наивным выражением.
— Не сумела.
— Почему же это?
— Труд не из легких!
— Ну будет вам! — сказала Мзия таким тоном, будто была старше всех лет на двадцать.
В это время в комнату вошел маленький мальчуган и втащил большущий ящик.
— Я же сказала тебе, чтобы ты не входил,— топнула ногой Мзия,— Я же тебе сказала! —Мальчик не обратил на неё никакого внимания.— Гиги!
Он спокойно выложил из ящика разобранную игрушечную железную дорогу, маленькие вагончики, электровоз.
Это мой брат,— сказала Мзия Левану,— Полюбуйтесь, какой у меня братец!
Деван встал. Гиги словно только затем и появился, чтоб спасти его.
Хороший парень,— сказал Леван. Он подошел к Гиги и присел на корточки.— Тебе помочь?
Тот молча кивнул. Леван сел на пол рядом с Гиги и взял в руки маленький вагончик.
— Пока это оставь,— сказал ему мальчуган.— Вначале уложим рельсы.
— Я просто так, поглядеть,— проговорил Леван.
— Игрушка как игрушка,— пренебрежительно бросил мальчик. Он передал Левану рельсы.—Свяжи их друг с другом.
— Хорошо,
Некоторое время оба молчали, занятые делом. Затем Леван спросил:
— Да, но где же электричество?
— У них своя батарейка,— успокоил его мальчуган.
Неторопливо уложив рельсы, они поставили на них
вагоны. Затем Гиги подключил батарею. Леван оказался посреди круга, и маленький голубой поезд бегал вокруг него.
Поезд!
«Когда же это было? — думал Леван.— В прошлом году... осенью».
Левана послали в маленький приморский городок писать очерк о рыбаках. В городке был рыбозавод. Дом, в котором жил Леван, стоял вблизи от железной дороги, почти у самой железнодорожной насыпи.
В соседней комнате жила Мари — фельдшерица поселковой больницы. Когда проходил поезд, дом наполнялся гулом, начинал содрогаться, словно тоже собирался двинуться в путь. Сколько раз в полночь Леван просыпался: ему казалось, что он лежит в вагоне и едет, сам не зная куда.
Мари и Леван подружились с первого же дня. Если Мари не дежурила в больнице, они прогуливались вдоль железной дороги. За железной дорогой начиналось море, у моря громоздились огромные валуны.
— Ты не знаешь всего,— говорила ему Мари,— как бы тебе сказать...
— Говори!
— До сих пор я жила словно в кувшине... да, в темном, душном кувшине.
Мари была высокая и стройная. Ходила она, гордо выпрямившись, тоненькая, независимая. Когда разговаривала с Леваном, ему казалось, будто она обращалась еще к кому-то, кто стоял позади него
— С кем ты говоришь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14
Повесть
(груз)
Из гостей Мзии Леван был знаком почти со всеми. Здесь были архитектор Ника, художник Гоги, музыкант Гоча, жена Ники — Тина. Но кроме них были еще три девушки, с которыми Леван не был знаком.
Девушки сидели в углу комнаты и держались вызывающе, перебрасывались короткими фразами, почти не глядя друг на друга; зато с присутствующих они не сводили глаз. Можно было подумать, будто они всем перемывают косточки, так, по крайней мере, показалось Левану. Он сначала улыбнулся им, но потом застеснялся, смущенно съежился, почувствовав себя под пристальным взглядом девушек манекеном в витрине.
Мзия взяла Левана за руку и подвела к девушкам.
—Познакомьтесь, девочки, это Леван Сихарулидзе.
Те кивнули. Леван опять улыбнулся им, даже попытался пошутить, но никто его не поддержал. И Левану ничего не оставалось, как закурить.
Молчание становилось неловким, Леван поймал ободряющий взгляд Элисо.
«Смелее,— призывал этот взгляд,— смелее!»
«Славы не добьешься одним творчеством,— в шутку любила говорить Элисо,— добрая половина зависит от женщин».
«Лена, Нана, Лола»,— Леван повторил про себя имена девушек.
— Лола! — произнес он вслух... Это имя показалось ему необычным.
— Да? — отозвалась светловолосая веснушчатая девушка.
— Ничего, я так...— Леван снова улыбнулся.
Девушки переглянулись.
«Ты дикарь,— говорила Элисо,— настоящий дикарь. Совершенно не знаешь, с кем и как надо разговаривать»,
Леван поискал взглядом Элисо, она сидела между Никой и Гоги и хохотала.
— Ты была у Верико? — спросила Лола у Наны, не сводя глаз с Левана, как бы боясь пропустить его очередную выходку.
— Нет,— ответила Нана.
— Я встретила ее на улице,— отозвалась Лена.
За этим снова последовало молчание. Девушки сидели настороженно и не сводили с него глаз. Левану почему-то вспомнились зайцы, белые, пушистые, с навостренными ушами.
— Ну и что она сказала? — спросила Лола у Лены.
— Кто?
— Верико.
«Ты настоящий медведь,— говорила Элисо,— неповоротливый, неуклюжий. Почему ты не из воска, чтоб тебя можно было вылепить заново!»
«Кем бы она меня вылепила? Вероятно, зайцем»,
Леван улыбнулся.
— Где вы учитесь? — обратился он к девушкам.
— Вы что-то сказали?
— Где учитесь, я спрашиваю?
Наконец-то он оправился от смущения.
— Я в театральном,— сказала Лола,
— А вы? — спросил Леван у Наны.
— Я? — удивилась Нана и взглянула на подруг, всем своим видом выражая недоумение.
— Да, вы.
— Разве вы не знаете? Нана киноактриса,— ответила Лена.
— Нигде не учитесь?
— Нет.— Лена опять ответила вместо Наны.
— Вы пишете только рассказы? — обратилась к Левану Лола,
— Только
— А стихов не писали?
«Пошли на приступ!»,
— Нет.
— Ясно!-
Леван присмотрелся к Лоле. Ее верхняя губа выдавалась вперед, большие синие глаза так блестели, будто были освещены изнутри, веснушки ей даже шли.
— Хотите, я прочту стихотворение? — вдруг предложила Лена.— Но только по-немецки.
Лена начала читать, не спуская глаз с Левана. Читала с чувством. Закончив, обратилась к Левану:
— Чьи это стихи?
Леван развел руками.
— Я не знаю немецкого.
— Это Рильке,— сказала Лена.
— К сожалению, не знаю немецкого,— повторил Леван.
Тут как раз к ним подошла Мзия.
— Ну, доконали парня? — спросила она с улыбкой, положив руку Левану на плечо.
— В этом году у тебя совсем другая выставка,— с улыбкой проговорила Лена.
— Ты о чем?
— В прошлом у тебя были физики и футболисты, а в этом — архитекторы, художники и писатели.
— Что поделать, мода.
Мзия как будто пошутила, но на самом деле, наверно, была рада, что в ее доме друг друга сменяли футболисты, физики и писатели — в зависимости от моды.
— Так и будем сидеть? — спросила Лола у Мзии.
— С Левацом было скучно?
— Я этого не говорила.
— Хочешь танцевать?
— Пожалуй!
— Сейчас Зурико притащит магнитофон, и потанцуем.
— А когда он придет?
— Да скоро, уже час, как ушел
— А вы танцуете? — спросила Лола Левана,
— Нет.
Я вас научу,— внезапно оживилась Нана.
Ну вылитая заговорившая статуя!
— Неужели Элисо до сих пор не просветила вас? — спросила Лола с крайне наивным выражением.
— Не сумела.
— Почему же это?
— Труд не из легких!
— Ну будет вам! — сказала Мзия таким тоном, будто была старше всех лет на двадцать.
В это время в комнату вошел маленький мальчуган и втащил большущий ящик.
— Я же сказала тебе, чтобы ты не входил,— топнула ногой Мзия,— Я же тебе сказала! —Мальчик не обратил на неё никакого внимания.— Гиги!
Он спокойно выложил из ящика разобранную игрушечную железную дорогу, маленькие вагончики, электровоз.
Это мой брат,— сказала Мзия Левану,— Полюбуйтесь, какой у меня братец!
Деван встал. Гиги словно только затем и появился, чтоб спасти его.
Хороший парень,— сказал Леван. Он подошел к Гиги и присел на корточки.— Тебе помочь?
Тот молча кивнул. Леван сел на пол рядом с Гиги и взял в руки маленький вагончик.
— Пока это оставь,— сказал ему мальчуган.— Вначале уложим рельсы.
— Я просто так, поглядеть,— проговорил Леван.
— Игрушка как игрушка,— пренебрежительно бросил мальчик. Он передал Левану рельсы.—Свяжи их друг с другом.
— Хорошо,
Некоторое время оба молчали, занятые делом. Затем Леван спросил:
— Да, но где же электричество?
— У них своя батарейка,— успокоил его мальчуган.
Неторопливо уложив рельсы, они поставили на них
вагоны. Затем Гиги подключил батарею. Леван оказался посреди круга, и маленький голубой поезд бегал вокруг него.
Поезд!
«Когда же это было? — думал Леван.— В прошлом году... осенью».
Левана послали в маленький приморский городок писать очерк о рыбаках. В городке был рыбозавод. Дом, в котором жил Леван, стоял вблизи от железной дороги, почти у самой железнодорожной насыпи.
В соседней комнате жила Мари — фельдшерица поселковой больницы. Когда проходил поезд, дом наполнялся гулом, начинал содрогаться, словно тоже собирался двинуться в путь. Сколько раз в полночь Леван просыпался: ему казалось, что он лежит в вагоне и едет, сам не зная куда.
Мари и Леван подружились с первого же дня. Если Мари не дежурила в больнице, они прогуливались вдоль железной дороги. За железной дорогой начиналось море, у моря громоздились огромные валуны.
— Ты не знаешь всего,— говорила ему Мари,— как бы тебе сказать...
— Говори!
— До сих пор я жила словно в кувшине... да, в темном, душном кувшине.
Мари была высокая и стройная. Ходила она, гордо выпрямившись, тоненькая, независимая. Когда разговаривала с Леваном, ему казалось, будто она обращалась еще к кому-то, кто стоял позади него
— С кем ты говоришь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14