ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Отложив раскрытую книгу, она удивленно взглянула на меня:
— Добрый вечер!
— Уже скоро пять.
— Пять? А я думала, что сейчас не позднее трех. Глаза у нее были красные, волосы растрепаны, выражение лица отсутствующее.
— Что с тобой? — Я присел к ней на кровать. — Почему не пришла обедать? Почему не отозвалась на мой стук? Из-за истории с женщиной?
Она продолжала смотреть на меня отсутствующим взглядом. Я взял книгу, посмотрел на обложку. Агата Кристи „Загадка Эндхауза". Все ясно.
— И ты тоже? — воскликнул я трагически.
— Что?
— И ты пригубила чашу с этим ядом?
Я глядел на нее с неподдельным сожалением.
— Это не для тебя, моя милая.
— А для кого? Детективы читают все, от мала до велика. Тут пет возрастных границ.
— Если тебе нечего читать, — искренне разозлился я, — я дам тебе „Даму с камелиями" или что-нибудь еще полегче. Например, „Королеву Марго". Она есть у суф-лерши В крайнем случае читай Клиффорда Саймака. Эта английская старушенция Кристи ужасна! Она расстроит тебе соя до конца смены.
— Я читаю и других! — Леля подняла подушку, и я оторопел. Там, притаившись в засаде, ждали своей очереди штук пять книг — мне не было нужды гадать — каких:их обложки были мне бесконечно знакомы — Конан Дойл, Жорж Сименон, Агата Кристи и один болгарский автор, который, по мнению знатока этого жанра критика Венко Христова, пишет хорошо, с чем, однако, лично я отнюдь не согласен.
— И ты все это собираешься прочесть?
— Уже прочла, — устало ответила Леля, зевнула, прикрыв свой красивый рот еще более красивой рукой, и, одним махом откинув одеяло, вскочила с постели. Ничуть не смущаясь моего присутствия, Леля прошествовала в прозрачной ночной сорочке в ванную. Может, я и старомоден, или, как говорят наши студентки, — ретро", но мне не по душе такая фривольность, и я всегда краснею. Но Леля не удостоила меня ни малейшего внимания: в данный момент я был для нее пустым местом. Она захлопнула дверь ванной, пустила воду, и до моего слуха донеслось сперва тихое мурлыканье, а потом громкое пение, заглушаемое шумом воды. Взяв кни-
гу, которую читала Леля, я взглянул на раскрытую страницу. Это была уже последняя глава.
— Вы хотите, чтобы я объяснил? — Пуаро оглядел всех с довольной улыбкой и с тем выражением напускной скромности, которое было мне столь хорошо знакомо. Мы уже перешли в гостиную, и ряды наши значительно поредели".
И так далее... Я очень хорошо помнил содержание романа. Излюбленный прием старушенции мне известен. Как всегда, Пуаро устроит хитроумную ловушку, и голубок, сирень преступник, сам в нее влетит. В свое время, когда мы с капитаном Аидоновым расследовали преступление у Боевой мельницы, я буквально зачитывался Кристи и Сименоном, восторгаясь ловкими ходами Пуаро и Мегрэ, но Андонов безжалостно опускал меня на землю. В романах одно, а в жизни другое. Запомниз преступление может совершить каждый — и самый большой подлец, и самый честный и хороший человек. В криминалистике каждый случай сугубо индивидуален. Я тоже люблю детективы, уважаю их авторов, но, к сожалению, в практике нет шаблона. Так что напрягай свои мозговые клетки, как говаривал Мегрэ, и рассчитывай только мл самого . ебя.
Через десять минут Леля уже стояла передо мной — свежая, подтянутая, с задорным огоньком в глазах:
— Пошли!
Она была в брюках, пуловере с высоким воротом и теплой куртке. Я не понял, что означает это „пошли", Леля коротко добавила:
— А жизнь идет вперед, мой милый! Когда мы вышли наружу, я спросил:
— Куда направимся?
Мне не хотелось идти туда, откуда я только что вернулся, поэтому с облегчением услышал ее ответ:
— Прогуляемся по лесу, заодно принесем и дров для камина. Ты забыл, что сегодня двенадцатый день, как мы здесь? Правда, начался он плохо, но должен закончиться хорошо. Вечером мы усядемся возле камина, и я отдамся тихому невинному занятию.
— Какому?
— Вязанию. Хочу связать тебе свитер. Скоро мы расстанемся, и ты меня забудешь. А при виде свитера ты будешь чувствовать уколы совести.
— Значит, — сказал я, — ты читала книгу о Эдит Пиаф,
— Нет, не читала. А при чем здесь Эдит Пизф?
— Притом, что каждому своему любовнику она вяза-ла свитер. Это был самый искренний и честный подарок, который она могла им сделать. А, как тебе известно, у Эдит Пиаф было много поклонников. Представляешь, сколько ей приходилось вязать!
— Интересно! — засмеялась Леля.
— Вот я и спрашиваю себя: каким по снегу будет мой свитер?
— Ну и вредина! — воскликнула она и, верная своей странной привычке, приподнявшиеь на цыпочки, укусила меня за ухо. Я отстранил ее и смущенно оглянулся, Она расхохоталась:
— Не бойся, никого нет. Крысы сидят в своих норах. Как раз в этом у меня не было уверенности, так как я уже успел заметить, что занавеска на окне второго этажа слегка отдернута — вполне достаточно для того, чтобы я почувствовал, что за нами кто-то наблюдает.
Маршрут нашей прогулки был немного странным. Над домом отдыха проходила заброшенная дорога, мы отправились по ней, но метров через триста Леля свернула в лес и, следуя какому-то известному лишь ей направлению, заставила меня взойти на гребень горного хребта, описывавшего дугу над домом отдыха и селом. Лес здесь был мелким и редким: местами хилые дубки, грабы, орешник. Землю покрывал топкий слой снега, неприятно липнувшего к ногам. Там и сям виднелись собранные в кучу сухие ветки, я было направился к одной из куч, но Леля коротко меня одернула:
— Потом!
Мы остановились только тогда, когда вышли на склон прямо над селом.
— Отдохнем! — приказала Леля.
Мы сели на поваленное дерево и. выкурили по сигарете, глядя на открывшуюся нашему взору котловину. Далеко внизу виднелся городок е железнодорожным вокзалом. Возле станции пыхтел паровоз, а над городом, поднимались клубы дыма, выбрасываемые в воздух деревообрабатывающим заводом. До городка но прямой было не больше двух километров, но чтобы добраться до него по дороге, требовался чае с лищним. Сейчас по извивающейся дороге полз вверх маленький автобус — ежедневная транспортная связь с селем, которой мы тоже иногда пользовались. С того места, где мы сидели, была
видна и березовая роща; я нашел ее с трудом из-за белизны снега и сгущавшихся сумерек. Указал на нее Леле. Она кивнула:
— Вижу.
Потом произнесла, не глядя на меня:
— Ты там был, да?
Я оторопел от неожиданности, но признался:
— Да, был.
— И как?
— Что как? — начал я злиться.
— Нашел следы преступника? Тон ее был насмешливым..
— Почему ты думаешь, что непременно должен быть преступник?
— Это ты так думаешь, — произнесла она и поднялась.
— Пошли, а то скоро стемнеет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41