Станция «Мир» ("Салют-8") была усовершенствованным вариантом всех гражданских вариантов «Салюта» (в том числе и погибшего "Салюта-2"), но судьба ее коренным образом отличалась от предыдущих. С именем «Миру» повезло. В том смысле, что приключений и злоключений на «Мире» было больше, чем за всю предыдущую историю космонавтики, но все они закончились мирно.
В 1987 году на апрельский день космонавтики впервые в истории удалось состыковать корабли в буквальном смысле руками: космонавтам пришлось вытаскивать посторонний мешок из стыковочного узла, для чего понадобилось просовывать руку в 20-сантиметровую щель, рискуя быть зажатыми между двумя 20-тонными громадами.
Так с огромным трудом удалось присоединить к «Миру» модуль-З «Квант». Как оказалось, имя «Квант» также относилось к разряду не очень удачливых, спустя короткое время модуль-Д «Квант-2» также испытывает теже трудности при сближении с базовым блоком, и опять героизм космонавтов спасает модуль от предложения ЦУПа затопить непокорный модуль в океане.
Когда готовился для старта третий модуль, в весьма нервной атмосфере ожидания кто-то вовремя предложил избавиться от скомпрометированного названия и модуль-Т «Квант-3» подлетел для стыковки уже будучи известным всему миру как «Кристалл». Стыковка прошла великолепно! Но старое «девичье» название все же дало о себе знать.
В январе 1994 года экипаж "Союза ТМ-17" облетая станцию для визуального осмотра и находясь вблизи того самого модуля «Кристалл», неожиданно почувствовал, как их корабль стал закручиваться по углу тангажа. Почему автоматическое управление дало сбой и почему это произошло именно в такой наиболее опасный момент установить до сих пор не удалось. Возможно, техника вышла из-под контроля и какую-то оплошность допустил космонавт Василий ЦИБЛИЕВ, во всяком случае достоянием гласности стала сделанная в тот момент запись переговоров между ним и сидящем за лазерным дальномером Александром СЕРЕБРОВЫМ.
В момент аварии служебный диалог изобилует русскими непечатными выражениями и сводится в общем-то к одному вопросу: "…Куда… ты…, рулишь…?" Но тогда рассуждать было некогда и экипаж едва только смог, перешел на ручное управление. Конечно же, мгновение было потеряно и «Союз» все-же ударился о «Кристалл» самой уязвимой своей частью спускаемым аппаратом. Задержись космонавт еще на мгновение и удар был бы сильнее. А дальше либо произошла бы разгерметизация (правда, космонавты уже были наготове в скафандрах), либо повредилась бы теплоизоляционная обшивка СА, которая безусловно не выдержала бы тогда огненного спуска в атмосфере и превратила бы обоих членов экипажа в горстку пепла.
Это происшествие навсегда вошло в историю как первое в мире столкновение в космосе двух аппаратов. Лиха беда начало. Первый в мире серьезный пожар в космосе произошел на «Мире» спустя 3 года, в феврале 1997-го. Точнее, горел не центральный блок «Мира», а все тот же злополучный первый «Квант». И на это раз русские парни в космосе не растерялись и пустили (впервые!) в дело огнетушители.
Задымление было не слишком большим, но из-за того, что воздух на станции находится в замкнутом объеме, пришлось целый день ходить (т. е. летать) в респираторах, а запах гари держался даже спустя несколько недель. Космонавты люди благодарные, и они безусловно помянули добрым словом покойного конструктора Королева, который является полноправным их спасителем.
Когда-то на заре космонавтики, когда только прорисовывались основные контуры пилотируемых кораблей, Сергей Павлович категорически выступал за усложнение системы жизнеобеспечения, хотя был большой соблазн создавать в кабинах всех аппаратов кислородную атмосферу и проще, и по массе легче, и в эксплуатации надежнее, и давление в кабине позволяло снизить до минимума.
Американцы выбрали именно такую, хотя прекрасно знали единственный минус такого решения — в чистом кислороде пожар мог возникнуть от любой искры. Он и возник при первом удобном случае, унеся жизни трех членов экипажа «Аполлона» (астронавты не успели даже дотянуться до бесполезных огнетушителей).
Чуть позже возгорание было и на «Салюте», космонавты в панике хотели покинуть станцию, но академик Мишин тогда правильно настоял; вернулись, устранили аварию и продолжили работать. Если бы на «Мире» была не кислородо-азотная «земная» смесь газов, а чистый кислород, то станция мгновенно превратилась бы в первый в мире крематорий на орбите, затушить пожар на котором невозможно в принципе. Разве что путем разгерметизации… И первая в мире разгерметизация обитаемого отсека произошла тоже на "Мире".
Во второй половине дня 25 июня 1997 года случилось второе в мире столкновение в космосе, второй раз за штурвалом кораблятарана находился один и тот же космонавт Василий ЦИБЛИЕВ. Случай вдвойне редкий из сотен русских пилотов-таранов лишь единицы пережили 2 тарана, из сотен японских камикадзе вообще никто, а здесь 2 тарана в вакууме и отделаться только легкими испугами, выговорами и временным отстранением от работы!..
Но началась авария задолго до этого она была запланирована тогда, когда стали рушиться союзные связи между Россией и самостийной Украиной, где ранее производились некоторые детали системы «Курс» той самой, которая обеспечивала до сих пор сближение и стыковку кораблей в космосе. "Первый звонок" прозвучал 4 марта, когда не удалась повторная стыковка "Прогресса М-33".
Привезший припасы с Земли «Прогресс» отстыковали и отвели от станции, чтобы временно освободить стыковочный узел для "Союза ТМ-25", но вернуть с двух попыток обратно грузовик не смогли, помучившись с ним вдоволь, просто утопили его в океане вместе со столь нужными для космонавтов запасами свежей воды… Причину неудач с тридцать третьим «Прогрессом» решили найти с помощью тридцать четвертого «Прогресса» и…вновь неудачно! Грузовик отвели от станции, выдержали в отдалении полутора сотен метров и вновь разогнали в сторону комплекса.
Думали, что разгоняют на экспериментально-тренировочную стыковку, а оказалось разгоняли на таран! Задача состояла в том, чтобы попасть стыковочной штангой «Прогресса» в стыковочную воронку диаметром менее метра, на таких скоростях задача ювелирная, но многократно повторявшаяся на практике. На несколько сот случаев успешных стыковок было всего несколько промахов, но всегда электроника заранее предупреждала об ошибке, и корабли успевали затормозить до того, как врубиться в боковую стенку или торец стыковочного узла.
Пилотировавший грузовик дистанционно Циблиев понял, что промахивается и отдал команду на торможение… Однако, понял он это чуть позже, чем если бы это смогла бы понять стоявшая на «Прогрессах» система «Курс».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253