Союз Чэня и Юя поставил комиссара Чжана в невыгодное положение. Но еще больше беспокоила Чжана идеологическая двусмысленность взглядов старшего инспектора Чэня. Да, конечно, Чэнь – талантливый молодой офицер. Однако Чжан был вовсе не уверен в том, окажется ли он верным продолжателем дела, за которое боролись они, ветераны. Он несколько раз принимался читать стихи Чэня, но не понял ни единой строчки. Он слышал, что Чэня называют странным словом «авангардист» – тут прослеживается явное влияние западного модернизма! А еще ходят слухи, будто у Чэня роман с молодой репортершей, к тому же женой диссидента, невозвращенца.
Пока Чжан предавался своим невеселым размышлениям, старший инспектор Чэнь закончил вступительные замечания и серьезным тоном произнес:
– Новое направление поисков чрезвычайно важно. Как учит нас товарищ комиссар Чжан, необходимо идти вперед, не боясь ни трудностей, ни смерти.
– Подождите, товарищ старший инспектор, – перебил его Чжан. – Начнем с самого начала.
И Чэню пришлось рассказывать еще раз, начиная со второго обыска в комнате Гуань, с фотографий, которые привлекли его внимание, с номера телефона, записанного дядюшкой Бао, с ее поездки в Желтые горы. Все следы вели к одному человеку. У Сяомин не только часто звонил Гуань, но и ездил вместе с ней в отпуск, где они проживали в одном номере, выдав себя за супругов. После доклада Чэня слово взял Юй. Он кратко пересказал их вчерашнюю беседу с У Сяомином. Ни Чэнь, ни Юй не делали никаких выводов, но направление следствия было очевидным, и оба, видимо, совершенно не сомневались в виновности У.
От изумления Чжан на некоторое время лишился дара речи.
– У Сяомин?!
– Да, сын товарища У Бина.
– Жаль, что вы раньше не показали мне те фотографии, – заявил Чжан.
– Я думал об этом, – объяснил Чэнь, – но боялся, что они окажутся очередным ложным следом.
– Значит, насколько я понял, У сейчас ваш главный подозреваемый?
– Да. Вот почему сегодня я созвал совещание.
– Почему вы раньше не доложили мне о допросе – я имею в виду, еще до визита в дом У?
– Мы пытались связаться с вами, товарищ комиссар, вчера, рано утром, – сказал Юй, – около семи.
– Вчера утром я занимался тайцзи, – ответил Чжан. – Неужели вы не могли подождать пару часов?
– Дело не терпело отлагательств, товарищ комиссар.
– Что вы собираетесь предпринять далее?
– Следователь Юй допросит нескольких человек, связанных с У, – сказал Чэнь. – А я еду в Гуанчжоу.
– Зачем?
– Чтобы найти гида турагентства, Се Жун – свидетельницу, которая, возможно, больше знает о том, что произошло между Гуань и У.
– Как вы ее нашли?
– В турагентстве мне сообщили ее имя, а затем Вэй Хун упомянула о ссоре между Се и Гуань в горах.
– Но может быть, это всего лишь мелкая стычка между гидом и туристкой?
– Может быть, но не обязательно. Почему тогда Гуань, Всекитайская отличница труда, назвала Се Жун шлюхой?
– Значит, вы считаете, что поездка в Гуанчжоу приведет к прорыву?
– На данном этапе у нас нет других зацепок, поэтому приходится идти по этому следу.
– Ну, допустим, У действительно был любовником Гуань, – сказал Чжан. – Какие у вас основания считать его убийцей? Никаких. Зачем У Сяомину было убивать ее?
– Именно этим мы и занимаемся, – не выдержал Юй.
– Именно поэтому я и еду в Гуанчжоу, – поддержал его Чэнь.
– А как же алиби У на ночь десятого мая? – осведомился Чжан.
– Алиби У обеспечил его приятель, Го Цзян. Го сказал Юю, что У провел ту ночь у него – проявлял пленки.
– Что же, значит, его алиби – не алиби, товарищи?
– Го просто покрывает У Сяомина, – сказал Чэнь. – В доме У есть все необходимое оборудование и даже фотолаборатория. Зачем именно в ту ночь ему понадобилось куда-то ехать?
– Послушайте, комиссар Чжан, – вмешался Юй. – Го – еще один «партийный сынок», представитель золотой молодежи, хотя и не такая важная птица. Его папаша дослужился всего лишь до тринадцатого ранга, к тому же он уже на пенсии. Возможно, именно поэтому Го заискивает перед У. Эти «партийные детки» способны на все.
– «Партийные детки»! – Чжан не выдержал. К голове у него прилила кровь, в горле пересохло. – Как вам не стыдно называть так детей всеми уважаемых руководителей нашей партии! Чем они вам не угодили?
Юй не собирался уступать.
– О выходках «партийных деток» известно всем! Неужели вы ничего не слышали?
– Некоторые «партийные детки», как вы их называете, возможно, действительно что-то натворили, однако утверждать, будто в нашем социалистическом Китае так много коррумпированных детей высших руководителей или все они плохи, – наглая ложь! И основывать следственные действия на предубеждениях в высшей степени безответственно, товарищ следователь Юй!
– Товарищ комиссар, – вмешался Чэнь, – я хотел бы выступить в защиту себя и товарища Юя. Мы с ним оба испытываем глубочайшее уважение к представителям высшего партийного руководства. И к их детям относимся безо всякого предубеждения.
– И тем не менее вы все равно едете разыскивать свидетельницу в Гуанчжоу? – спросил Чжан.
– Да, будем разрабатывать эту версию.
– Неверным курсом идете, – заметил Чжан. – Кстати, вы задумывались о возможных последствиях?
– Мы пока никого не арестовываем и никому не предъявляем обвинений.
– Я имею в виду политические последствия. Как по-вашему, что подумают люди, если пойдут слухи, что сын У Бина подозревается в убийстве?
– Перед законом все равны, – ответил Чэнь. – Я не вижу здесь ничего дурного.
– Если у вас нет более серьезных улик, считаю, что ваша поездка в Гуанчжоу безосновательна, – заявил Чжан, вставая. – По крайней мере, в бюджет нашей следственной бригады такие большие расходы не заложены.
– Что касается бюджета, – сказал Чэнь, также вставая, – я, как старший инспектор, имею право воспользоваться деньгами из представительского фонда – триста пятьдесят юаней в год.
– Вы согласовали свои планы с секретарем парткома Ли?
– Он еще не вернулся из Пекина.
– Почему нельзя подождать до его возвращения?
– Дело не может ждать. Беру на себя всю ответственность, как руководитель следственной бригады.
– Значит, вам непременно надо настоять на своем?
– Я вынужден ехать в Гуанчжоу, потому что других зацепок у нас нет. Мы не можем себе позволить игнорировать единственную.
После совещания Чжан долго сидел у себя в кабинете и думал. Подошло время обеда, но голода он не чувствовал. Он перечитал содержимое большого конверта, полученного из канцелярии управления. В дополнение к извещениям об обычных собраниях ветеранов партии, там имелось также приглашение на закрытый показ в Шанхайский дом кино. Смотреть кино сейчас не хотелось, но необходимо было как-то отвлечься от проклятого расследования.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124