– Расставание с кем-то очень дорогим для тебя.
Ну и интуиция у нее, подумал Чэнь. Действительно, он написал то стихотворение после расставания с дорогим для него человеком… девушкой из Пекина, которую он не забыл до сих пор. Но в интервью он ничего о ней не рассказывал. Ван мелкими глотками пила шампанское и поглядывала на него поверх бокала. Глаза ее влажно блестели.
Ему показалось или он действительно уловил в ее голосе ревнивые нотки?
Стихотворение было написано давным-давно, но о той, кому он его посвятил, Чэнь сейчас говорить не хотел.
– Стихотворение не обязательно должно быть связано с личной жизнью поэта. Поэзия беспристрастна. Как сказал Т.С. Элиот, поэзия – это не взрыв чувств, а бегство от них, не выражение личности, а бегство от нее…
– Что такое? Какой еще взрыв чувств? – перебил его новый голос.
Через порог осторожно переступил Лу Иностранец, державший обеими руками громадную «курицу нищего»; ультрамодный белый костюм с широченными плечами на вате и ярко-красный галстук лишь подчеркивали его пухлощекость и общую толщину. Следом за мужем в квартиру вошла Жужу, стройная, как побег бамбука, в желтом платье. Она тоже ступала очень осторожно, чтобы не уронить большой пурпурный керамический горшок.
– О чем это вы тут секретничаете? – спросила Жужу.
Поставив подарок на стол, Лу тут же уселся на новый кожаный диван и смерил Чэня и Ван понимающим взглядом.
Чэнь промолчал, воспользовавшись тем предлогом, что нужно было распаковать «курицу нищего». От деликатеса исходил умопомрачительный аромат. Как считалось, рецепт изобрел некий нищий; украв курицу, он завернул ее в листья лотоса, обмазал глиной и испек в золе. То, что получилось, возымело потрясающий успех. Должно быть, Лу готовил ее все утро.
Затем Чэнь повернулся к керамическому горшку:
– А это что такое?
– Тушеные кальмары со свининой, – объяснила Жужу. – Лу говорит, в школе это было твое любимое блюдо.
– Товарищ старший инспектор, – вмешался Лу, хитро подмигнув ему, – ты у нас восходящий партийный кадр и к тому же поэт-романтик. Надеюсь, тебе не понадобится моя помощь, ведь я впервые в твоей новой квартире! К тому же рядом с тобой стоит такая девушка, прекрасная, как цветок!
– О чем это вы? – спросила Ван.
– Да всего лишь об ужине – какие запахи! Если мы сейчас же не сядем за стол, у меня начнется припадок!
– Уж он такой, – обратилась Жужу к Ван, которую видела в первый раз. – Как увидит старого дружка, обо всем забывает. Сейчас только старший инспектор Чэнь помнит его школьное прозвище Иностранец.
Чэнь посмотрел на часы:
– Семь часов. Раз профессора Чжоу с супругой нет, они уже не придут. Начнем!
Столовой в квартире не было. С помощью Лу и его жены Чэнь расставил раскладной стол и стулья. Когда Чэнь был один, он ел за письменным столом. Но специально для таких случаев он купил раскладной стол и стулья, не занимающие много места.
Ужин удался на славу. Чэнь боялся, что гостям не понравится угощение, однако все приготовленные им блюда быстро исчезали. Особенно всем понравился импровизированный суп. Лу даже попросил у него рецепт.
Встав из-за стола, Жужу вызвалась помыть посуду. Чэнь начал было возражать, но тут вмешался Лу:
– Товарищ старший инспектор, не лишай мою старуху возможности выказать свою домовитость!
– Ах вы, шовинисты! – улыбнулась Ван, следом за Жужу выходя в кухню.
Лу помог другу убрать со стола, убрал остатки и заварил чай улун. Взяв чашку, он сказал:
– Дружище, мне надо попросить тебя об одной услуге.
– Что за услуга?
– Я всегда мечтал открыть собственный ресторан. Для ресторана самое главное – местоположение. Я уже давно подыскиваю подходящий вариант. И вот наконец нашел. Ты ведь знаешь «Дары моря» на улице Шаньсилу?
– Да, я о нем слышал.
– Синь Гэнь, владелец «Даров моря», – страстный игрок. Играет день и ночь. Дела забросил, а все его повара – идиоты. В общем, ресторан обанкротился.
– Тебе стоит попробовать приложить туда руки.
– Для такого отличного места Синь запрашивает невероятно мало. Ему так нужны деньги, что он готов взять плату частями. Мне достаточно внести первый взнос – пятнадцать процентов, остальное в рассрочку. Я продал несколько шуб, оставшихся после моего отца, но нам по-прежнему не хватает нескольких тысяч.
– Иностранец, ты вовремя обратился ко мне. Я как раз получил два чека от издательства «Лицзян», – сказал Чэнь. – Один за переиздание «Китайского гроба», а второй – аванс за «Тихую поступь».
На самом деле просьба пришлась не совсем кстати. Чэнь собирался купить в новую квартиру мебель. Он уже присмотрел письменный стол красного дерева в комиссионном магазине в Сучжоу. Стиль династии Мин, возможно, подлинная работа. Стол стоил пять тысяч юаней. Дорого, но, возможно, именно за этим столом он напишет свои будущие стихотворения. Несколько критиков подметили, что он удаляется от традиции классической китайской поэзии; возможно, антикварный стол придаст ему вдохновения, связав с прошлым. Вот он и написал письмо Лю, главному редактору издательства «Лицзян», с просьбой об авансе.
Чэнь достал оба чека, расписался на обратной стороне, выписал передаточный чек и вручил Лу:
– Вот, пожалуйста. Угостишь меня в твоем ресторане, когда раскрутишься.
– Я верну тебе деньги, – сказал Лу. – С процентами!
– С какими еще процентами? Вот заикнешься еще хоть раз о процентах, и я заберу все назад!
– Тогда входи в долю. Иначе не могу, приятель. Если Жужу узнает, что я оказался такой свиньей, знаешь, какой скандал у нас с ней будет ночью! Настоящий взрыв эмоций.
– Опять взрыв эмоций?
В комнату вошла Ван, за нею следовала Жужу. Лу не ответил. Вместо этого он встал во главе стола, постучал палочкой о бокал и произнес речь:
– Я хочу сделать объявление. Вот уже несколько недель мы с Жужу собираемся открыть собственный ресторан. Единственной загвоздкой до сих пор была нехватка денег. Сейчас вопрос решен, и все благодаря щедрой помощи со стороны моего друга, товарища старшего инспектора Чэня! Скоро, очень скоро вы будете приглашены на открытие нового ресторана «Подмосковье»!
В газетах пишут, что Китай переживает новую стадию социализма. Некоторые твердолобые старики ворчат: мол, Китай становится скорее капиталистическим, чем социалистическим, но кому какое дело? Социализм, капитализм – это все ярлыки. Ярлыки, и больше ничего. Главное – чтобы люди жили лучше, вот и все. А мы обязательно будем жить лучше.
Мой друг тоже процветает. Он не только получил повышение – в тридцать с небольшим уже старший инспектор, – но еще и прекрасную новую квартиру. И на новоселье к нему пришла самая красивая девушка-репортер. А теперь вечеринка начинается по-настоящему!
Выпив, Лу поставил в магнитофон кассету.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124
Ну и интуиция у нее, подумал Чэнь. Действительно, он написал то стихотворение после расставания с дорогим для него человеком… девушкой из Пекина, которую он не забыл до сих пор. Но в интервью он ничего о ней не рассказывал. Ван мелкими глотками пила шампанское и поглядывала на него поверх бокала. Глаза ее влажно блестели.
Ему показалось или он действительно уловил в ее голосе ревнивые нотки?
Стихотворение было написано давным-давно, но о той, кому он его посвятил, Чэнь сейчас говорить не хотел.
– Стихотворение не обязательно должно быть связано с личной жизнью поэта. Поэзия беспристрастна. Как сказал Т.С. Элиот, поэзия – это не взрыв чувств, а бегство от них, не выражение личности, а бегство от нее…
– Что такое? Какой еще взрыв чувств? – перебил его новый голос.
Через порог осторожно переступил Лу Иностранец, державший обеими руками громадную «курицу нищего»; ультрамодный белый костюм с широченными плечами на вате и ярко-красный галстук лишь подчеркивали его пухлощекость и общую толщину. Следом за мужем в квартиру вошла Жужу, стройная, как побег бамбука, в желтом платье. Она тоже ступала очень осторожно, чтобы не уронить большой пурпурный керамический горшок.
– О чем это вы тут секретничаете? – спросила Жужу.
Поставив подарок на стол, Лу тут же уселся на новый кожаный диван и смерил Чэня и Ван понимающим взглядом.
Чэнь промолчал, воспользовавшись тем предлогом, что нужно было распаковать «курицу нищего». От деликатеса исходил умопомрачительный аромат. Как считалось, рецепт изобрел некий нищий; украв курицу, он завернул ее в листья лотоса, обмазал глиной и испек в золе. То, что получилось, возымело потрясающий успех. Должно быть, Лу готовил ее все утро.
Затем Чэнь повернулся к керамическому горшку:
– А это что такое?
– Тушеные кальмары со свининой, – объяснила Жужу. – Лу говорит, в школе это было твое любимое блюдо.
– Товарищ старший инспектор, – вмешался Лу, хитро подмигнув ему, – ты у нас восходящий партийный кадр и к тому же поэт-романтик. Надеюсь, тебе не понадобится моя помощь, ведь я впервые в твоей новой квартире! К тому же рядом с тобой стоит такая девушка, прекрасная, как цветок!
– О чем это вы? – спросила Ван.
– Да всего лишь об ужине – какие запахи! Если мы сейчас же не сядем за стол, у меня начнется припадок!
– Уж он такой, – обратилась Жужу к Ван, которую видела в первый раз. – Как увидит старого дружка, обо всем забывает. Сейчас только старший инспектор Чэнь помнит его школьное прозвище Иностранец.
Чэнь посмотрел на часы:
– Семь часов. Раз профессора Чжоу с супругой нет, они уже не придут. Начнем!
Столовой в квартире не было. С помощью Лу и его жены Чэнь расставил раскладной стол и стулья. Когда Чэнь был один, он ел за письменным столом. Но специально для таких случаев он купил раскладной стол и стулья, не занимающие много места.
Ужин удался на славу. Чэнь боялся, что гостям не понравится угощение, однако все приготовленные им блюда быстро исчезали. Особенно всем понравился импровизированный суп. Лу даже попросил у него рецепт.
Встав из-за стола, Жужу вызвалась помыть посуду. Чэнь начал было возражать, но тут вмешался Лу:
– Товарищ старший инспектор, не лишай мою старуху возможности выказать свою домовитость!
– Ах вы, шовинисты! – улыбнулась Ван, следом за Жужу выходя в кухню.
Лу помог другу убрать со стола, убрал остатки и заварил чай улун. Взяв чашку, он сказал:
– Дружище, мне надо попросить тебя об одной услуге.
– Что за услуга?
– Я всегда мечтал открыть собственный ресторан. Для ресторана самое главное – местоположение. Я уже давно подыскиваю подходящий вариант. И вот наконец нашел. Ты ведь знаешь «Дары моря» на улице Шаньсилу?
– Да, я о нем слышал.
– Синь Гэнь, владелец «Даров моря», – страстный игрок. Играет день и ночь. Дела забросил, а все его повара – идиоты. В общем, ресторан обанкротился.
– Тебе стоит попробовать приложить туда руки.
– Для такого отличного места Синь запрашивает невероятно мало. Ему так нужны деньги, что он готов взять плату частями. Мне достаточно внести первый взнос – пятнадцать процентов, остальное в рассрочку. Я продал несколько шуб, оставшихся после моего отца, но нам по-прежнему не хватает нескольких тысяч.
– Иностранец, ты вовремя обратился ко мне. Я как раз получил два чека от издательства «Лицзян», – сказал Чэнь. – Один за переиздание «Китайского гроба», а второй – аванс за «Тихую поступь».
На самом деле просьба пришлась не совсем кстати. Чэнь собирался купить в новую квартиру мебель. Он уже присмотрел письменный стол красного дерева в комиссионном магазине в Сучжоу. Стиль династии Мин, возможно, подлинная работа. Стол стоил пять тысяч юаней. Дорого, но, возможно, именно за этим столом он напишет свои будущие стихотворения. Несколько критиков подметили, что он удаляется от традиции классической китайской поэзии; возможно, антикварный стол придаст ему вдохновения, связав с прошлым. Вот он и написал письмо Лю, главному редактору издательства «Лицзян», с просьбой об авансе.
Чэнь достал оба чека, расписался на обратной стороне, выписал передаточный чек и вручил Лу:
– Вот, пожалуйста. Угостишь меня в твоем ресторане, когда раскрутишься.
– Я верну тебе деньги, – сказал Лу. – С процентами!
– С какими еще процентами? Вот заикнешься еще хоть раз о процентах, и я заберу все назад!
– Тогда входи в долю. Иначе не могу, приятель. Если Жужу узнает, что я оказался такой свиньей, знаешь, какой скандал у нас с ней будет ночью! Настоящий взрыв эмоций.
– Опять взрыв эмоций?
В комнату вошла Ван, за нею следовала Жужу. Лу не ответил. Вместо этого он встал во главе стола, постучал палочкой о бокал и произнес речь:
– Я хочу сделать объявление. Вот уже несколько недель мы с Жужу собираемся открыть собственный ресторан. Единственной загвоздкой до сих пор была нехватка денег. Сейчас вопрос решен, и все благодаря щедрой помощи со стороны моего друга, товарища старшего инспектора Чэня! Скоро, очень скоро вы будете приглашены на открытие нового ресторана «Подмосковье»!
В газетах пишут, что Китай переживает новую стадию социализма. Некоторые твердолобые старики ворчат: мол, Китай становится скорее капиталистическим, чем социалистическим, но кому какое дело? Социализм, капитализм – это все ярлыки. Ярлыки, и больше ничего. Главное – чтобы люди жили лучше, вот и все. А мы обязательно будем жить лучше.
Мой друг тоже процветает. Он не только получил повышение – в тридцать с небольшим уже старший инспектор, – но еще и прекрасную новую квартиру. И на новоселье к нему пришла самая красивая девушка-репортер. А теперь вечеринка начинается по-настоящему!
Выпив, Лу поставил в магнитофон кассету.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124