Вот, например, первое, что приходит в голову: тарелки. Давайте запишем сюда же тарелки, салфетки и соломинки. Если по нашей вине у прислуги окажется много лишней работы, Хэррисон на следующее утро поднимет жуткий шум, и тогда твоя мама, Ди, больше никогда не разрешит тебе самой устроить в доме какое-нибудь торжество для друзей.
— Хорошо бы он однажды рассвирепел так сильно, этот Хэррисон, что лишил бы нас всех своего общества раз и навсегда, — раздраженно проговорила Ди. — Только он ни за что не уйдет. Зачем ему лишаться хорошей работы? Дворецкий вообще ведет себя так, словно он хозяин в доме. Честное слово, я не преувеличиваю. Мне, например, почти не удается повидаться с моими маленькими братиками и сестричками. И знаете почему? Потому что Хэррисон терпеть не может малышей. Он боится, что они что-нибудь поломают в гостиной или, не дай Бог, станут трогать липкими пальцами чехлы на креслах и диванах. В общем, когда близнецы не на улице, они безвылазно сидят в своей детской. — Диана повернулась к Трикси. — Можешь мне не верить, но вчера я испытала истинное удовольствие оттого, что приглядывала за Бобби. Это было так интересно, так приятно. Тебе даже не понять, какая ты счастливая: у тебя есть братишка, которого ты можешь обнять, прижать к себе, поцеловать в любую минуту.
— Ошибаешься, Ди, я очень хорошо тебя понимаю, — с искренним состраданием проговорила Трикси. — Бобби, разумеется, отнимает массу времени и доставляет мне кучу хлопот, но при этом он такой славный, такой смышленый мальчуган! И у меня нет ни малейшего права жаловаться на то, что приходится с ним нянчиться. Когда он остается на моем попечении,! мама обязательно платит мне за «работу» по двадцать пять центов в час. Это помимо того, что ежедневно я получаю деньги на карманные расходы. — Она вздохнула и застенчиво прибавила: — Ты абсолютно права, Ди; мне и самой ясно, что я очень счастливая. Даже! стыдно делается иной раз.
— Ой, хорошо, что ты мне напомнила про деньги, — спохватилась Д и, с беспокойством глядя на девочек. — Где же мне заработать приличную сумму, чтобы сделать свой взнос в клуб, как все остальные, — и вы, и мальчики?
— Давай отложим эту проблему на потом, — поспешно вымолвила Белка. — Вечеринка в твоем доме сейчас самое важное, и думать надо только о ней. Если она по — настоящему удастся и Хэррисон не будет принимать в ней совершенно никакого участия, твоя мама, вполне вероятно, придет к выводу, что вам вообще не нужен дворецкий.
— Вполне вероятно, — кивнула Ди, но в голосе ее не прозвучало даже слабой надежды. Наклонившись над плечом Белочки, она заглянула в список. — Мы позабыли о призах. Как по — вашему, в какие игры мы будем играть?
— Ой, я знаю замечательную игру! — радостно оживилась Трикси. — Она называется «Убийство в полночь». Это так забавно!
Ди содрогнулась.
Забавнее и не придумаешь! Название прямо ласкает слух. «Убийство в полночь»! Я начинаю думать, Трикси, что ты действительно настоящий головорез. Или даже вампир.
Трикси расхохоталась.
— Чтобы завоевать приз в игре, про которую я рассказываю, не надо быть ни головорезом, ни вампиром. Надо только иметь мозги. Вообще существует несколько вариантов «Убийства в полночь». Но я опишу тебе вариант, который мы предпочитаем.
Прежде всего, участникам раздают карты. Тот, кому достанется пиковая дама, объявляется жертвой «убийцы». А самим «убийцей» становится человек, на руках у которого бубновый туз. Ты запомнишь, Ди: бубновый туз! Но он, конечно, ни словом, ни взглядом не дает это понять остальным игрокам. Потом все участники «Убийства» делятся на две группы. Каждый выбирает, на чьей он стороне. Половина ребят уходит из комнаты вместе с Пиковой Дамой и Бубновым Тузом. «Убийца» открывается им, и они все начинают разбрасывать по дому фальшивые «ключи», поддельные улики — чтобы ввести в заблуждение другую сторону и сбить ее с правильного пути. Тот, кто достаточно толков и сообразителен, чтобы вычислить «убийцу», получает главный приз.
На Белочку внезапно напал смех.
— Хотелось бы мне знать, кому в этой игре достанется «приз отстающего»? Наверное, Пиковой Даме?
— Вовсе нет, — ответила Трикси. — Он достается тому «детективу», который задает дурацкие вопросы, допускает грубые промахи — в общем, мешает следствию. А болван такого типа обязательно присутствует на любой вечеринке и обычно рвется активно участвовать в игре.
— До игры еще далеко, но я заранее претендую на «приз отстающего», — с улыбкой сказала Диана. — За полную непригодность к расследованию преступлений…
По твоему рассказу, Трикс, я чувствую, что игра действительно интересная. Только есть одна неувязка. Дом наш так велик, что, пожалуй, весь вечер уйдет на поиски «ключей к тайне» и попыткам разгадать ее.
— Вот уж неправда, — запротестовала Белка. — На) каждой вечеринке, как правило, присутствует кто-нибудь ужасно умный и проницательный. Иногда это! мальчик, иногда — девочка. И он (или она) умудряется отыскать «преступника» с невероятной быстротой. Поэтому нам следовало бы иметь про запас еще несколько игр. Есть у тебя какая-нибудь идея на сей счет, Трикс?
— Идеи?.. Минуточку!.. Вот, пожалуйста, одна старая игра. Ребята движутся цепочкой мимо большой бумажной сумки; все по очереди вслепую достают оттуда какой-нибудь сверток, и каждый обязан съесть, что достал — чем бы это ни оказалось.
Вдруг погрустнев, девочка задумчиво смотрела перед собой, похоже, вспоминая малоприятный на вкус предмет, некогда съеденный ею в разгар шумного веселья.
Диана засмеялась,
— Звучит заманчиво! Трикси вернулась к реальности.
— А как насчет ловли зубами яблок в воде? Разве это не самая подходящая игра для праздника Хэллоуин? Что скажете?
— Я скажу «нет», — без колебаний категорически заявила Диана. — Тебе — то все равно, что у тебя вымокнут волосы: они ведь вьются от природы. Им вода не страшна. А большинству девочек эта забава придется сильно не по вкусу.
— Что касается меня, — сказала Белка, — то я тоже против. Но по другой причине. Знаете, мы уже слишком большие для того, чтобы ловить зубами в воде яблоки. После «Убийства в полночь» предлагаю сыграть в шарады. Ну, вам, конечно, известно, о чем речь. Группа играющих «изображает» строчку из Шекспира или какого-нибудь другого классика. Остальные должны угадать, что имеется в виду, какой текст те стараются передать своими позами и жестами.
— Здорово! — захлопала в ладоши Трикси. — Шарада — это всегда ужасно увлекательно. Хотя, конечно, я вовсе не утверждаю, что прямо так, с ходу, узнаю строчку из Шекспира. Это для меня, честно говоря, труд вообще непосильный. Куда мне… Но другие…
— Брось, Трикси, не кокетничай, — возмутилась Белочка. — У тебя очень высокие оценки по английскому!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56