Но она этого не сделала. Это было невероятно. Просто невероятно, черт побери. Она все стояла там, рядом с ним, и они двое выглядели словно парочка, как будто она была с ним, и они смотрели, как я сижу в лодке колеса обозрения. Я даже подумал, что они, может быть, говорят обо мне, типа того что: черт побери, что с ним не так? Вы знаете, как будто я проблема, как будто я присоединился к ним или что-то вроде этого.
Подошел служитель колеса обозрения, закрыл палку защитного ограждения, и неожиданно у меня появилось чувство, словно я сделал большую ошибку, что я не могу оставить их вдвоем наедине, как будто это – то, чего они хотят, и я просто преподнес им все это на блюдечке.
А потом я увидел, как они идут за мной, покупают билеты. Скарлет одарила меня широкой улыбкой, и они сели в лодку подо мной. Я подумал: благодарю тебя, Боже, с этим покончено. Во всяком случае, они рядом. Ничего не может случиться на таком расстоянии. Колесо пришло в движение, и я поднялся, лодку качало туда-сюда. Я повернулся на сиденье и сказал что-то вроде: я забыл, что боюсь высоты, над чем они оба рассмеялись. Скарлет скорчила гримасу, как будто она тоже боится, но она делала это для него, и ко мне вернулось чувство, что между ними что-то есть, что они переговариваются на каком – то только им понятном языке. Как будто она хотела, чтобы он за нее боялся. Мы поднялись еще выше, села еще одна парочка, а потом еще одна и еще одна, с каждым разом я поднимался все выше, глядя вниз, желудок у меня сводило. Веселье, которое принесла выпивка, теперь прошло. Я по-настоящему крепко вцепился в поручень, потому что на самом деле действительно боюсь высоты и никогда прежде не катался один. И в то же время я поминутно склонялся со своего сиденья, чтобы покричать им, чувствуя себя неловко. Я был далеко не так весел, как раньше. Вроде я тянулся к ним, если вы понимаете, что я имею в виду. Мы поднимались все выше и выше и наконец добрались до гребня. Руки со всей силы сжали поручень, я был по-настоящему напуган, весь город лежал передо мной, огни и люди, далеко – далеко внизу, руки вспотели, словно у ненормального. Когда мы стали опускаться, я бросил быстрый взгляд через плечо – Скарлет не отрывала взгляда от побелевших пальцев. Она боялась его, как будто он следил за ней, а я был так же далеко, как на луне.
Мы кружили, кружили, кружили, поднимались вверх и опускались вниз, городские огни поднимались и опускались вместе с нами, устремляясь вперед, а потом убегая, и это продолжалось целую вечность, это катание, черт побери, оно было бесконечным. Когда же колесо наконец замедлило ход, я остановился прямо над городом, я возвышался там, словно скала, я видел всю дорогу до Верхней Канады, ее большую башню, желтый циферблат часов, было уже где-то после полуночи, это мне запомнилось.
– Тпру! – прокричал я и очень осторожно повернулся на своем сиденье.
Теперь я не был пьян, я просто чувствовал себя больным и ощущал свой запах. Но они были не со мной, они не обращали на меня никакого внимания, они говорили друг с другом. Скарлет прислонилась к перилам, ее голова повернута к нему, Митч слушает, волосы упали ему на лоб.
– Эй вы, ребята!
Скарлет посмотрела вверх.
– Эй, ты! – прокричала она, потом посмотрела вниз, как будто заботилась обо мне, как будто вернулась ко мне.
Но что это было на самом деле? Мы повисели еще немного, потом стали спускаться. Люди подо мной выходили из лодок, это длилось целую вечность. Наконец я тоже вышел и притворился, что беседую с какой-то пожилой парой, как будто я настоящий герой или что-то типа этого, но на самом деле я убивал время, пока Митч и Скарлет вылезут к черту из этой штуковины, и, когда они вылезли, я, вроде как пошатываясь, двинулся к ним. Только они не засмеялись. Наоборот, выглядели чересчур серьезными. Как будто они тяжело работали.
– Думаю, на сегодня с меня хватит, – сказал я, подразумевая под этим: Митч, уходи, теперь я хочу остаться наедине со своей девушкой. Но это не было похоже на то, что я говорю с ней, это было похоже на то, что я говорю с ними. Как будто у них один мозг, как будто они прошли через какую – то мистическую трансформацию и теперь стали одним человеком.
– Да, – сказала Скарлет, – ну, я не знаю… – И посмотрела на Митча, чтобы дождаться от него намека.
Он отступил на несколько шагов, и неожиданно я понял: вот она, настоящая опасность.
– Что такое? – спросил я, улыбка отклеилась от моего лица, словно картонная.
– Сегодня я хочу остаться с Митчем.
Я медленно повернулся на пятках и отошел. Прошел сотню ярдов по главной аллее, ничего не видя. Чем дальше я уходил, тем более сумасшедшим себя чувствовал. Я оказался словно внутри печи. Я повернулся. Их не было видно, хотя я стоял на цыпочках, озираясь. Тогда я пошел обратно, через толпу, сначала медленно, вроде как задумчиво, на случай если они на меня смотрят, а потом все быстрее и быстрее, пока совсем уж галопом не добрался до чертова колеса. Но они исчезли. Снова ввинтившись в толпу, я принялся перебегать от игры к игре, вдоль по проходу, и обратно к чертову колесу, на случай если они ищут меня там. Сердце билось с немереной скоростью, как будто меня накрыла волна паники. Их нигде не было. Словно в воздухе растворилась.
Я рванулся на остановку и влез в трамвай, который уже закрывал двери. Уселся рядом с водителем. Мне казалось, так я смогу поторопить его, он не станет зря тратить время, заметив, что я смотрю на часы, я ерзал на сиденье всякий раз, как зажигался красный свет.
Наконец я попал в верхнюю часть города. Я вылез из трамвая и побежал сначала по тихой, темной улице, а затем по другой, взобрался на небольшой холм, прорвался вдоль следующего. У меня заболело в боку, боль была такая, что просто убивала меня, я бежал, держась за бок, словно меня подстрелили. Я пробежал мимо группы ребят, они прервали разговор, чтобы посмотреть на меня. Я бежал, пока не достиг ее дома. Я вошел в холл. Нажал звонок. Мне не было дела до того, кого я там подниму. Наконец раздался голос. Это был ее отец.
– Скарлет дома? – спросил я.
– Нет. Я думал, она с тобой.
– Конечно. Просто я потерял ее по дороге.
– Очень умно.
– Но ее точно нет там, с вами?
– Я уже сказал.
– Вы уверены?
– У тебя нет хронометра, Саймон?
– Что?
– Сейчас час ночи.
Я отошел от переговорного устройства, выбрался на улицу, руки на бедрах, еле дыша, пот струился у меня по груди, во рту был поганый вкус, он был словно кровь или кусочки легких. Хронометр? Что за хрень? Он хотел сказать часы?
Я осмотрел Чаплин-Кресент. Ничего. Перешел через улицу и сел в траву, но не мог усидеть спокойно. Я был слишком возбужден, а потому дошел до Эглинтона и потом вернулся; снова прошелся по улице и снова вернулся обратно, и как раз когда я оказался напротив ее многоквартирного дома, я увидел, как они вдвоем идут по тротуару.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53