– У нас проблема, – тихо произнес Борис.
– Послушай, – раздраженно продолжил Тони, обращаясь к Сиду, – если он уже под такой балдой, что говорить не может, а ты колешь ему полную машину чего-то еще и он начинает синеть, это что блин, не передозировка? Люди каждый день так умирают!
– Хорошо, хорошо. Я тебе уже сказал, что меня вообще там не было.
– У нас проблема, – закрыв глаза, продолжал настаивать Борис.
– Да брось болтать, Сид, минуту назад ты это себе, блин, в заслугу хотел поставить.
– Ладно, ладно, проехали. – И Сид повернулся к Борису, размахивая телеграммами. Скажи лучше Б., что нам вот с этим поделать? Если С. Д. заявится в этот городок, нам конец – поверь мне, я точно знаю.
Борис устало вздохнул.
– Как раз об этом я и пытаюсь тебе сказать… Он уже здесь.
12
Когда они сообщали С. Д., что на его шифрованные телеграммы не было ответа, потому что Лес три дня тому назад отбыл в Париж в надежде убедить Бельмондо сыграть в паре с Энджи, стало естественным образом казаться, что они просто стараются его прикрыть.
– Чертово вранье! – рявкнул С. Д. – Бельмондо сейчас в Австралии, и он это знает! Все верно, он в Париже, но отправился туда с какой-нибудь дешевой блядью-статисткой! Это правда, Сидней?
– Ну, С. Д… – Растекаясь, как горячий воск, Сид ответил в манере, которую счел наиболее подходящей для разговора с главой крупнейшей киностудии: – Знаете, как говорят французы? – Он одарил старика двусмысленной улыбкой и вдобавок подмигнул. – Шерше ля фам!
– Он на голову больной, – сказал С. Д. – У него пизда в голове – вот что у него за болезнь. Мелкий сукин сын!
На какое-то время Сиду удалось отвлечь С. Д. все тем же бессмысленным сценарием и отснятым материалом, а также, по любопытной иронии, той же самой Дженни Джинс, которую так и не удалось отодрать Лесу ввиду его преждевременного отбытия. От Сида потребовалось дать Дженни кое-какие объяснения – как раз перед тем, как она ушла со съемочной площадки, по-прежнему со своими косичками восьмилетки, в коротком крахмальном передничке, аккуратных туфельках, белых носочках по лодыжку и девчачьих трусиках из белого хлопка.
– Нет, послушай, Джен, ты не так поняла – это был не Лес Харрисон, а С. Д. Харрисон – он реально владеет киностудией, черт побери. Я хочу сказать, он по-настоящему большие вещи сможет для тебя сделать!
– Да я, блин, в тот раз часа два прождала!
– Ну да, я знаю, он тогда на очень важном совещании застрял. И теперь, знаешь, так из-за этого переживает, что ты ему лучше даже не напоминай. Ага? И, знаешь, просто будь с ним поласковей.
– Ты хочешь сказать, типа всерьез на него насесть? – ядовито спросила девушка.
Сид не дрогнул.
– Ну да, это было бы классно, Джен. – Он пошел было на выход, но затем добавил: – И оставь это платье и косички, ладно, Джен?
Она обратила на него ледяной взор.
– Может, мне еще и скакалку с собой захватить?
Однако теперь, когда фишки лежали на столе, Сида невозможно было сбить с панталыку.
– Как хочешь, Джен, – отозвался он с очевидной невинностью. – Ты знаешь, какое внимание в наше время уделяют молодежи… все, включая крупных продюсеров. В общем, просто там подожди. – Тут Сид с серьезным видом подмигнул девушке и пошел прочь. Возмущенная Дженни гневно сверлила ему спину – само воплощение ярости с косичками и передничком. На ее лице ясно выражалось презрение ко всему человечеству.
13
Одним из самых любопытных аспектов пребывания С. Д. в Вадуце стало его удивительное товарищество с Липсом Мэлоуном. Сложно было представить себе двух мужчин, у которых было бы меньше внешнего сходства; и, тем не менее, они все время были вместе. Их приглушенные голоса и периодический осторожный обмен конфиденциальными взглядами наводили на мысль, что они вовлечены в нечто секретное или, во всяком случае, скрытое от всех остальных. Это в особенности раздражало Сида; он точно знал, что раньше С. Д. и Липс не были знакомы, а следовательно, то, что между ними происходило, могло начаться только после прибытия старика. И Липс, разумеется, был до этого едва ли чем-то большим, нежели шофером, курьером, лакеем. А потому видеть, как он ведет приглушенные беседы с главой крупнейшей в мире киностудии, Сиду было просто невыносимо.
– Блин, Липс Мэлоун собственную жопу от дырки в земле не отличит – а теперь, черт побери, он запросто с С. Д. треплется! Что здесь за дьявольщина происходит?
Морт пожал плечами.
– Кто знает? Какое-то обеспечение, верно? Он старика чем-то таким обеспечивает.
Сид фыркнул.
– Ну, если так, пока что он особо не продвинулся. Шлюхи с этими двумя я еще не видел.
Морт с сомнением поднял брови.
– Ну и что? Может, у старика теперь новый задвиг… кто знает?
– Шутишь? – Сид все больше раздражался. – У этого старого ублюдка, блин, одна пизда на уме! Поверь мне, я точно знаю! Да что это еще может быть, черт побери? Наркота?
Но мудрый Морт только пожал плечами.
– С этими двумя? Кто знает?
Тревога Сида, помимо чисто абстрактного раздражения и недоумения (приправленного хорошей дозой зависти) при виде того, как Липс и С. Д. ходят парой, основывалась еще и на вполне реальном страхе, что Липс раскроет старику суть легенды «Лес в Париже».
– Он никогда этого не сделает, – сказал Морти. – Липс может быть кем угодно, но то, что он не стукач – совершенно точно.
Сид в этом сомневался.
– Да? В самом деле? Если деньги верные, Липс Мэлоун стукач – поверь мне, я этот тип людей хорошо знаю.
– Да нет, Сид, ты ошибаешься. Для парней вроде Липса это принцип. Я знаю среду, в которой он вырос… и в этой среде он многому не научился, но одну вещь он знает четко: «Если ты стукач, ты труп».
– Ладно, Морт, – предупредил Сид, грозя ему пальцем, – но тебе лучше наверняка убедиться, что ты прав. Потому что если он на нас накапает… то есть если старик узнает, что мы его сыночка в дурдом заховали, вмазывая его каждые два часа наркотой, то трупами станем мы! Это же охрененное государственное преступление, приятель, – похищение ребенка, так это называется!
Морт начал воспринимать гротескно-серьезные перспективы, а затем в темпе напялил на себя шляпу спецуполномоченного по разрешению проблем. – Ладно, Сид, – лаконично сказал он, – я проверю.
Тем временем все – кроме разве что Дженни Джинс – были приятно удивлены тем, что С. Д. не сделал из себя капитальную занозу в заднице. Вместо этого он пока что предельно сосредоточился на просмотре кое-какого материала из подборки «Мод в детстве». На протяжении всего просмотра старик сделал лишь один-единственный комментарий, хотя Сид терпеливо сидел рядом с желтостраничным блокнотом и шариковой ручкой, готовый записать любое похвальное или критическое замечание. Упомянутый комментарий был сделан во время того солнечного натурного эпизода, когда Mод (Дженни) в возрасте восьми лет, с косичками и в коротком крахмальном передничке, при съемке среднего плана, отвернулась от камеры и нагнулась подобрать котенка с травы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69