Она сделала несколько телефонных звонков, оставила сообщения друзьям на автоответчиках: ей не хотелось выслушивать предположения, что она свихнулась. Она-то чувствовала себя гораздо более нормальной, чем когда-либо. Если считать нормальным, что она втрескалась в незнакомого парня и теперь строит безумные планы его преследования.
Что касается Ленни, ему Дилайла решила не писать прощальное письмо – ни к чему устраивать дешевые спектакли. Нужно попрощаться лично. Ведь все-таки она перед ним в долгу.
Побросав вещи в багажник тронутого ржавчиной зеленого «жучка», Дилайла взяла худющего уиппета Фэтцо и села за руль. Завела машину, та зарычала и ожила, воздух заволокло клубами черного дыма. Дилайла побоялась включать первую скорость – внутри что-то погромыхивало. Надо было попросить Ленни, чтобы посмотрел. Но теперь поздно. Машина резко дернулась и поехала. Дилайла не стала оглядываться. Этот урок она усвоила уже давно.
Когда Дилайла через автоматические двери вошла в «Комфортабельный отдых», магазин был пуст. Она отключила колокольчик, на звук которого Ленни обычно выходил к покупателям. Ленни в магазине не было, и это показалось Дилайле странным. Ленни готов был дневать и ночевать в магазине, лишь бы продать побольше матрасов. Дилайла направилась в офис, расположенный в глубине магазина. И снова никого. Дилайла уже хотела уйти, как вдруг услышала доносившиеся со склада голоса:
– Прибавь скорость, детка.
Дилайла нахмурилась. Странно. Похоже было, что Ленни дает один из случайных уроков вождения. Он продолжал изредка заниматься этим, говоря, что подрабатывает на пиво.
– М-м, да, прибавь еще… еще…
Дилайла обошла автомат с питьевой водой и обомлела. Уж чего-чего, а такого она не ожидала. Посреди склада, на полу, распластавшись на новейшей модели матраса, лежал Ленни. Он был абсолютно голый, если не считать матерчатых туфель. На Ленни, широко раздвинув ноги, сидела девятнадцатилетняя секретарша Джун. На ней был лишь пояс для чулок.
– О, детка… поднажми… поднажми…
Джун не заставила просить себя дважды. Ленни обхватил ногами ее ягодицы и молотил руками по матрасу.
– Ленни… – Дилайла постаралась, чтобы ее голос звучал спокойно.
Ленни замер.
– Дилайла?
Его голос прозвучал глухо – Джун упала и закрыла его лицо своей необъятной грудью. Ленни извернулся, чтобы посмотреть на Дилайлу. Та словно приросла к полу посреди склада, уставившись на слившуюся воедино пару.
– Прекрати, – прошипел Ленни в ухо Джун, которая ничего вокруг не замечала. – Джун, прекрати. Здесь Дилайла.
До Джун наконец дошло. Ленни приподнялся и заморгал. Он был похож на кролика, которого внезапно осветили фары автомобиля.
– Я тебе все объясню…
Интересно, это месть? Словно усмехающийся чертик высунулся из-за изголовья кровати и подзуживает: «Ну, что ты на это скажешь?» Дилайла, не веря своим глазам, смотрела на раскрасневшегося и потного Ленни. Ленни, ее Ленни занимался этим с другой женщиной! Если бы она не видела своими глазами, ни за что бы не поверила.
Заготовленная прощальная речь не пригодилась. Про Ленни никак нельзя было сказать, что у него разбито сердце.
– Я пришла сказать, что ухожу… – Дилайла умолкла, не зная, что еще сказать в этой неожиданной для нее ситуации. Пусть она больше и не любит его, но вид обнаженного Ленни с другой женщиной потряс ее и лишил дара речи. Она собралась с духом, сказала себе, что Ленни не может лишить ее права уйти, и попыталась начать: – Я хотела сказать тебе, что очень сожалею и ужасно не хочу огорчать тебя, но теперь получается… – Ее голос дрогнул. По дороге она репетировала свою речь – сперва она успокоит Ленни, скажет, что он ни в чем не виноват, просто они стали чужими, ей ужасно жаль, но так будет лучше. Но сейчас все это прозвучит глупо. Так же глупо, как и объяснения Ленни.
– Ты уходишь, – задыхаясь, повторил Ленни, все еще прикованный к матрасу телом Джун, которая несколько месяцев охотилась на своего шефа и теперь, когда он наконец в ее распоряжении, отказывалась двинуться с места. – Но почему?
Дилайла не поверила своим ушам. Она застукала Ленни с молоденькой секретаршей, а он еще требует от нее объяснений! Она тряхнула головой. Он еще спрашивает! Да он совсем потерял стыд!
– Ты неправильно все поняла. Тут ничего серьезного, это у нас впервые. Я просто расстроился из-за кольца и всего остального. Она ничего для меня не значит, Ди, мы просто трахались, – бормотал он в отчаянии, а Джун сверлила его злым взглядом.
Дилайла даже не пыталась понять, правду ли говорит Ленни. Да и какая теперь разница? Она все равно уходит, она же это твердо решила.
– Дело не в тебе, Ленни, а во мне. Я ухожу, я хочу увидеть другую жизнь. Я хочу жить другой жизнью. – Она повернулась и направилась к выходу. Ей больше не хотелось ничего выяснять. Особенно сейчас. Все кончилось, и кончилось задолго до того, как она застукала его с Джун.
– Ди… постой! – завопил Ленни. Его больше не интересовала Джун. – Давай начнем все сначала. Я могу быть совсем другим. – Ленни впал в отчаяние. Он задрожал, как ягненок перед убоем. И вдруг почувствовал себя в ловушке, как прежде Дилайла.
Дилайла закрыла за собой дверь, снова подключила дверной колокольчик. Она не испытывала ни обиды, ни ревности. По чистой случайности Ленни опередил ее и сделал следующий шаг. Честно говоря, в глубине души она была даже рада. Тем, что Ленни дал себя поймать со спущенными штанами, он снял с нее вину за их разрыв и избавил ее от сомнений. Как это ни смешно, Ленни оказал Дилайле неоценимую услугу. Своей изменой он подарил ей свободу.
ГЛАВА 5
Тот, кто представляет себе ад как огнедышащие недра земли, наверняка никогда не ездил по шоссе М1. Путешествие по нему в одиночку, если не считать собаку, болтливого уиппета, в застенках двадцатилетнего «жучка» с предельной скоростью девяносто километров в час – это зрелище похлеще любого фильма ужасов.
В Ноттингеме голод заставил Дилайлу сделать привал в придорожном кафе «Круглосуточный завтрак»: тарелка безвкусных бобов, непропеченный хлеб и подозрительная по цвету яичница. Дилайла продолжила путешествие, чувствуя легкую тошноту. В Лестере радио работало уже на последнем дыхании, и Дилайле пришлось внимать пению Тома Джонса в сопровождении оглушающего рокота мотора. Подпевку взял на себе завывавший Фэтцо. В Уотфорд-Гэп разверзлись хляби небесные. Испорченные «дворники» не справлялись с работой, Дилайла согнулась в три погибели и уткнулась носом в ветровое стекло, пытаясь разглядеть дорогу сквозь разгулявшуюся стихию. Поэтому до Лондона Дилайла добралась едва живая.
Окунувшись в суету большого города, она решила ехать туда, куда понесет ее поток машин. Она никогда не отличалась топографической хваткой и быстро оставила попытки разыскать адрес, указанный на визитной карточке Чарли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
Что касается Ленни, ему Дилайла решила не писать прощальное письмо – ни к чему устраивать дешевые спектакли. Нужно попрощаться лично. Ведь все-таки она перед ним в долгу.
Побросав вещи в багажник тронутого ржавчиной зеленого «жучка», Дилайла взяла худющего уиппета Фэтцо и села за руль. Завела машину, та зарычала и ожила, воздух заволокло клубами черного дыма. Дилайла побоялась включать первую скорость – внутри что-то погромыхивало. Надо было попросить Ленни, чтобы посмотрел. Но теперь поздно. Машина резко дернулась и поехала. Дилайла не стала оглядываться. Этот урок она усвоила уже давно.
Когда Дилайла через автоматические двери вошла в «Комфортабельный отдых», магазин был пуст. Она отключила колокольчик, на звук которого Ленни обычно выходил к покупателям. Ленни в магазине не было, и это показалось Дилайле странным. Ленни готов был дневать и ночевать в магазине, лишь бы продать побольше матрасов. Дилайла направилась в офис, расположенный в глубине магазина. И снова никого. Дилайла уже хотела уйти, как вдруг услышала доносившиеся со склада голоса:
– Прибавь скорость, детка.
Дилайла нахмурилась. Странно. Похоже было, что Ленни дает один из случайных уроков вождения. Он продолжал изредка заниматься этим, говоря, что подрабатывает на пиво.
– М-м, да, прибавь еще… еще…
Дилайла обошла автомат с питьевой водой и обомлела. Уж чего-чего, а такого она не ожидала. Посреди склада, на полу, распластавшись на новейшей модели матраса, лежал Ленни. Он был абсолютно голый, если не считать матерчатых туфель. На Ленни, широко раздвинув ноги, сидела девятнадцатилетняя секретарша Джун. На ней был лишь пояс для чулок.
– О, детка… поднажми… поднажми…
Джун не заставила просить себя дважды. Ленни обхватил ногами ее ягодицы и молотил руками по матрасу.
– Ленни… – Дилайла постаралась, чтобы ее голос звучал спокойно.
Ленни замер.
– Дилайла?
Его голос прозвучал глухо – Джун упала и закрыла его лицо своей необъятной грудью. Ленни извернулся, чтобы посмотреть на Дилайлу. Та словно приросла к полу посреди склада, уставившись на слившуюся воедино пару.
– Прекрати, – прошипел Ленни в ухо Джун, которая ничего вокруг не замечала. – Джун, прекрати. Здесь Дилайла.
До Джун наконец дошло. Ленни приподнялся и заморгал. Он был похож на кролика, которого внезапно осветили фары автомобиля.
– Я тебе все объясню…
Интересно, это месть? Словно усмехающийся чертик высунулся из-за изголовья кровати и подзуживает: «Ну, что ты на это скажешь?» Дилайла, не веря своим глазам, смотрела на раскрасневшегося и потного Ленни. Ленни, ее Ленни занимался этим с другой женщиной! Если бы она не видела своими глазами, ни за что бы не поверила.
Заготовленная прощальная речь не пригодилась. Про Ленни никак нельзя было сказать, что у него разбито сердце.
– Я пришла сказать, что ухожу… – Дилайла умолкла, не зная, что еще сказать в этой неожиданной для нее ситуации. Пусть она больше и не любит его, но вид обнаженного Ленни с другой женщиной потряс ее и лишил дара речи. Она собралась с духом, сказала себе, что Ленни не может лишить ее права уйти, и попыталась начать: – Я хотела сказать тебе, что очень сожалею и ужасно не хочу огорчать тебя, но теперь получается… – Ее голос дрогнул. По дороге она репетировала свою речь – сперва она успокоит Ленни, скажет, что он ни в чем не виноват, просто они стали чужими, ей ужасно жаль, но так будет лучше. Но сейчас все это прозвучит глупо. Так же глупо, как и объяснения Ленни.
– Ты уходишь, – задыхаясь, повторил Ленни, все еще прикованный к матрасу телом Джун, которая несколько месяцев охотилась на своего шефа и теперь, когда он наконец в ее распоряжении, отказывалась двинуться с места. – Но почему?
Дилайла не поверила своим ушам. Она застукала Ленни с молоденькой секретаршей, а он еще требует от нее объяснений! Она тряхнула головой. Он еще спрашивает! Да он совсем потерял стыд!
– Ты неправильно все поняла. Тут ничего серьезного, это у нас впервые. Я просто расстроился из-за кольца и всего остального. Она ничего для меня не значит, Ди, мы просто трахались, – бормотал он в отчаянии, а Джун сверлила его злым взглядом.
Дилайла даже не пыталась понять, правду ли говорит Ленни. Да и какая теперь разница? Она все равно уходит, она же это твердо решила.
– Дело не в тебе, Ленни, а во мне. Я ухожу, я хочу увидеть другую жизнь. Я хочу жить другой жизнью. – Она повернулась и направилась к выходу. Ей больше не хотелось ничего выяснять. Особенно сейчас. Все кончилось, и кончилось задолго до того, как она застукала его с Джун.
– Ди… постой! – завопил Ленни. Его больше не интересовала Джун. – Давай начнем все сначала. Я могу быть совсем другим. – Ленни впал в отчаяние. Он задрожал, как ягненок перед убоем. И вдруг почувствовал себя в ловушке, как прежде Дилайла.
Дилайла закрыла за собой дверь, снова подключила дверной колокольчик. Она не испытывала ни обиды, ни ревности. По чистой случайности Ленни опередил ее и сделал следующий шаг. Честно говоря, в глубине души она была даже рада. Тем, что Ленни дал себя поймать со спущенными штанами, он снял с нее вину за их разрыв и избавил ее от сомнений. Как это ни смешно, Ленни оказал Дилайле неоценимую услугу. Своей изменой он подарил ей свободу.
ГЛАВА 5
Тот, кто представляет себе ад как огнедышащие недра земли, наверняка никогда не ездил по шоссе М1. Путешествие по нему в одиночку, если не считать собаку, болтливого уиппета, в застенках двадцатилетнего «жучка» с предельной скоростью девяносто километров в час – это зрелище похлеще любого фильма ужасов.
В Ноттингеме голод заставил Дилайлу сделать привал в придорожном кафе «Круглосуточный завтрак»: тарелка безвкусных бобов, непропеченный хлеб и подозрительная по цвету яичница. Дилайла продолжила путешествие, чувствуя легкую тошноту. В Лестере радио работало уже на последнем дыхании, и Дилайле пришлось внимать пению Тома Джонса в сопровождении оглушающего рокота мотора. Подпевку взял на себе завывавший Фэтцо. В Уотфорд-Гэп разверзлись хляби небесные. Испорченные «дворники» не справлялись с работой, Дилайла согнулась в три погибели и уткнулась носом в ветровое стекло, пытаясь разглядеть дорогу сквозь разгулявшуюся стихию. Поэтому до Лондона Дилайла добралась едва живая.
Окунувшись в суету большого города, она решила ехать туда, куда понесет ее поток машин. Она никогда не отличалась топографической хваткой и быстро оставила попытки разыскать адрес, указанный на визитной карточке Чарли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73