Запах его кожи, ощущение его рук от прикосновений к ее телу, вкус его губ на ее устах – все это не уходило из памяти.
"Почему я не могу его возненавидеть? – возопила она. – Почему не могу побороть свою любовь к нему?"
Она прошла через погруженную во тьму столовую и остановилась на пороге комнаты для гостей. Здесь занавески на окнах были менее плотные и свет с улицы – то ли луны, то ли уличных фонарей – освещал широкую кровать. Аби вздохнула, почти застонала. Каждую ночь происходило одно и то же: она долго ворочалась, стараясь заснуть, а когда засыпала, ей снились кошмары. Вновь начиналась пытка прошлым, и она плакала от отчаяния и кричала от боли. Но хуже всего было, когда в ее сны врывался Доминик Маквэл Бэннет и она вновь переживала свое фальшивое счастье.
Она опять вспомнила, как он ласкал ее и как она просила взять ее всю, и вздрогнула. Ощущение физической нечистоты от этих воспоминаний заставило ее броситься в ванную. Аби встала под душ, подставив под сильную струю свое измученное тело. Она изо всех сил терла себя, чтобы ее кожа забыла о его прикосновениях. Однако чувства так легко не смоешь. И вновь соленые слезы побежали по ее щекам, смешиваясь с теплой водой.
Тогда, с Эриком, ей не было так плохо. "Это потому, что ты не любила Эрика", – подсказало ей сердце. "Господи, – вздохнула Аби, – а ведь я все еще люблю Ника". Она сама себе была противна, но ее гордость молчала при воспоминании о Нике.
Аби закуталась в махровую простыню, включила свет и подошла к большому зеркалу. На нее смотрело бледное существо с провалившимися глазами. Неужто это она? Боже, что она с собой сделала? "Отныне я буду думать только о себе", – поклялась она своему отражению.
Больше Аби не желала темноты и одиночества. И не ждала ничьей заботы. Она и сама может о себе позаботиться!
Она очнулась ото сна. Вместе с уверенностью в себе в ней поднималась веселая злость. И тут она вспомнила о магазине – впервые за пять дней.
Тетя Эмили распоряжалась этим магазином целых пятнадцать лет и была уверена, что Аби сможет продолжать ее дело.
Значит, ей нельзя бросать его. Во всяком случае, сейчас, когда кто-то посторонний собирался наложить лапу на чужие имущество и бизнес.
Она, как владелица магазина, всегда вела себя честно. Единственное, чего она желала, – это освободиться от власти "Кредита-Х". У нее есть копии всех писем. Правильно, она нарочно путала их карты, но ведь иначе вообще не привлечешь внимания к их несуразицам! Сколько труда она вложила в свой магазин! И не позволит никакому компьютеру одолеть себя. Человек – это не безликая карточка.
Словно искра пробежала по жилам Аби, выводя ее из состояния прострации. Ее взгляд упал на белый конверт, лежавший на туалетном столике. На нем была марка с гербом штата Вирджиния: женщина-воительница попирает ногой тиранию. Вот пример для нее! Она будет бороться до конца. Ни компьютер, ни этот коварный мужчина не одолеет ее. Доминик Маквэл Бэннет и его "Кредит-Х" еще узнают что почем! Высылка на остров Святой Елены покажется им райской сказкой!
Аби ожила, к ней сразу вернулись нормальные чувства. Она схватила телефон и набрала номер.
Клер мгновенно очнулась от беспокойного сна.
– Слушаю, – она плотно прижала трубку к уху, чтобы услышать даже малейший шепот своей любимой девочки, если та позвонит.
– Мама, – и в самом деле почти шепотом проговорила Аби.
– Боже мой, Аби! Где ты? С тобой все в порядке? – рыдая от счастья, спрашивала мать.
Аби тихо засмеялась.
– Прости меня. Я не знала, что буду приходить в себя так долго. Со мной все в порядке. Правда.
У Клер даже побелели костяшки пальцев, так крепко она сжимала трубку.
– Аби, приезжай скорей домой, – она помолчала и горестно вздохнула. – Ника нет, он выехал из своего дома. У тебя нет причин где-то отсиживаться.
– Его нет? Ты говоришь, его нет? – голос Аби сразу стал громче и звонче, но в нем зазвучал испуг.
– Нет, – твердо проговорила Клер. – Если тебе нужны деньги, я тут же распоряжусь, скажи только, куда переводить. Приезжай, Аби.
На другом конце провода воцарилось гнетущее молчание.
– Аби! – закричала в испуге Клер.
– Да, мама, я слышу тебя. Мне ничего не нужно. Я приеду сегодня вечером. Спокойной ночи, мама. И не волнуйся.
Аби ненавидящим взглядом смотрела на телефон. Ника нет. Казалось, она должна была обрадоваться, а вместо этого ее вновь охватило отчаяние. Ей вдруг стало холодно, и она, закутавшись в одеяло, рухнула на кровать.
Клер сжимала в руке трубку, пока Джон ласковым прикосновением не разжал ее пальцы. Он обнял Клер за плечи и прижал ее голову к своей груди. Она понемногу успокоилась, вслушиваясь в удары его сердца.
– С Аби все в порядке? – тихо спросил Джон, гладя ее по голове.
– Говорит, что да. Но за эти дни она настрадалась. – Клер подняла на него мокрые от слез глаза. – Ей сейчас не легче, чем мне когда-то.
– Она вернется домой?
Клер кивнула:
– Она не сказала, откуда звонит, но пообещала завтра вечером быть дома.
– Зачем ты сочинила легенду об отъезде Ника?
Клер выпрямилась:
– Я хочу, чтобы моя дочь вернулась домой. Если для этого надо солгать десять раз, солгу и десять.
Дверь в спальню распахнулась.
– Мне показалось, что звонил телефон. Это была… это была она? – спросил взъерошенный и сонный Ник.
– Да, это была Аби, – ответил отец. – Она вернется завтра вечером.
– С ней все в порядке? Где она? – спрашивал Ник, засунув руки в карманы махрового халата, чтобы унять нервную дрожь.
Клер пожала плечами:
– Она не сказала, откуда звонит. Сказала только, что с ней все в порядке. Не знаю, но мне показалось, что она несчастна. У нее почему-то испуганный голос. Я ей сказала, что ты не живешь в Галл-коттедже. Надеюсь, ты как-нибудь это уладишь, – она посмотрела на Ника по-матерински сурово.
– Не беспокойтесь, я улажу, – с трудом преодолевая нервную дрожь, ответил Ник. Он старался убедить не столько Клер, сколько самого себя. – А почему вы сказали Аби, что меня здесь нет?
– Знаешь, сынок, оставим все разговоры на завтра, – твердо заявил Джон. – А в дальнейшем не будешь ли так добр стучаться, прежде чем войти в нашу спальню?
Ник смутился, стал нервно извиняться, потом поцеловал отца и Клер и, пожелав обоим доброй ночи, вернулся в комнату Аби. Нежный запах жасмина будоражил его, подолгу не давая заснуть. Ну вот, завтра он наконец увидится с Аби!
Он улегся на кровать и, уже не надеясь на сон, стал думать о любимой. "Я должен удержать Аби от недоверия и отчаяния". Он сам испугался своих слов и прикусил губу, чувствуя, как улетучивается его уверенность в себе. Сможет ли он удержать ее? Сможет ли убедить в своей любви? Поверит ли она ему и захочет ли продолжать их отношения?
"Ах, какой я был дурак, что сразу не сказал ей правду!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
"Почему я не могу его возненавидеть? – возопила она. – Почему не могу побороть свою любовь к нему?"
Она прошла через погруженную во тьму столовую и остановилась на пороге комнаты для гостей. Здесь занавески на окнах были менее плотные и свет с улицы – то ли луны, то ли уличных фонарей – освещал широкую кровать. Аби вздохнула, почти застонала. Каждую ночь происходило одно и то же: она долго ворочалась, стараясь заснуть, а когда засыпала, ей снились кошмары. Вновь начиналась пытка прошлым, и она плакала от отчаяния и кричала от боли. Но хуже всего было, когда в ее сны врывался Доминик Маквэл Бэннет и она вновь переживала свое фальшивое счастье.
Она опять вспомнила, как он ласкал ее и как она просила взять ее всю, и вздрогнула. Ощущение физической нечистоты от этих воспоминаний заставило ее броситься в ванную. Аби встала под душ, подставив под сильную струю свое измученное тело. Она изо всех сил терла себя, чтобы ее кожа забыла о его прикосновениях. Однако чувства так легко не смоешь. И вновь соленые слезы побежали по ее щекам, смешиваясь с теплой водой.
Тогда, с Эриком, ей не было так плохо. "Это потому, что ты не любила Эрика", – подсказало ей сердце. "Господи, – вздохнула Аби, – а ведь я все еще люблю Ника". Она сама себе была противна, но ее гордость молчала при воспоминании о Нике.
Аби закуталась в махровую простыню, включила свет и подошла к большому зеркалу. На нее смотрело бледное существо с провалившимися глазами. Неужто это она? Боже, что она с собой сделала? "Отныне я буду думать только о себе", – поклялась она своему отражению.
Больше Аби не желала темноты и одиночества. И не ждала ничьей заботы. Она и сама может о себе позаботиться!
Она очнулась ото сна. Вместе с уверенностью в себе в ней поднималась веселая злость. И тут она вспомнила о магазине – впервые за пять дней.
Тетя Эмили распоряжалась этим магазином целых пятнадцать лет и была уверена, что Аби сможет продолжать ее дело.
Значит, ей нельзя бросать его. Во всяком случае, сейчас, когда кто-то посторонний собирался наложить лапу на чужие имущество и бизнес.
Она, как владелица магазина, всегда вела себя честно. Единственное, чего она желала, – это освободиться от власти "Кредита-Х". У нее есть копии всех писем. Правильно, она нарочно путала их карты, но ведь иначе вообще не привлечешь внимания к их несуразицам! Сколько труда она вложила в свой магазин! И не позволит никакому компьютеру одолеть себя. Человек – это не безликая карточка.
Словно искра пробежала по жилам Аби, выводя ее из состояния прострации. Ее взгляд упал на белый конверт, лежавший на туалетном столике. На нем была марка с гербом штата Вирджиния: женщина-воительница попирает ногой тиранию. Вот пример для нее! Она будет бороться до конца. Ни компьютер, ни этот коварный мужчина не одолеет ее. Доминик Маквэл Бэннет и его "Кредит-Х" еще узнают что почем! Высылка на остров Святой Елены покажется им райской сказкой!
Аби ожила, к ней сразу вернулись нормальные чувства. Она схватила телефон и набрала номер.
Клер мгновенно очнулась от беспокойного сна.
– Слушаю, – она плотно прижала трубку к уху, чтобы услышать даже малейший шепот своей любимой девочки, если та позвонит.
– Мама, – и в самом деле почти шепотом проговорила Аби.
– Боже мой, Аби! Где ты? С тобой все в порядке? – рыдая от счастья, спрашивала мать.
Аби тихо засмеялась.
– Прости меня. Я не знала, что буду приходить в себя так долго. Со мной все в порядке. Правда.
У Клер даже побелели костяшки пальцев, так крепко она сжимала трубку.
– Аби, приезжай скорей домой, – она помолчала и горестно вздохнула. – Ника нет, он выехал из своего дома. У тебя нет причин где-то отсиживаться.
– Его нет? Ты говоришь, его нет? – голос Аби сразу стал громче и звонче, но в нем зазвучал испуг.
– Нет, – твердо проговорила Клер. – Если тебе нужны деньги, я тут же распоряжусь, скажи только, куда переводить. Приезжай, Аби.
На другом конце провода воцарилось гнетущее молчание.
– Аби! – закричала в испуге Клер.
– Да, мама, я слышу тебя. Мне ничего не нужно. Я приеду сегодня вечером. Спокойной ночи, мама. И не волнуйся.
Аби ненавидящим взглядом смотрела на телефон. Ника нет. Казалось, она должна была обрадоваться, а вместо этого ее вновь охватило отчаяние. Ей вдруг стало холодно, и она, закутавшись в одеяло, рухнула на кровать.
Клер сжимала в руке трубку, пока Джон ласковым прикосновением не разжал ее пальцы. Он обнял Клер за плечи и прижал ее голову к своей груди. Она понемногу успокоилась, вслушиваясь в удары его сердца.
– С Аби все в порядке? – тихо спросил Джон, гладя ее по голове.
– Говорит, что да. Но за эти дни она настрадалась. – Клер подняла на него мокрые от слез глаза. – Ей сейчас не легче, чем мне когда-то.
– Она вернется домой?
Клер кивнула:
– Она не сказала, откуда звонит, но пообещала завтра вечером быть дома.
– Зачем ты сочинила легенду об отъезде Ника?
Клер выпрямилась:
– Я хочу, чтобы моя дочь вернулась домой. Если для этого надо солгать десять раз, солгу и десять.
Дверь в спальню распахнулась.
– Мне показалось, что звонил телефон. Это была… это была она? – спросил взъерошенный и сонный Ник.
– Да, это была Аби, – ответил отец. – Она вернется завтра вечером.
– С ней все в порядке? Где она? – спрашивал Ник, засунув руки в карманы махрового халата, чтобы унять нервную дрожь.
Клер пожала плечами:
– Она не сказала, откуда звонит. Сказала только, что с ней все в порядке. Не знаю, но мне показалось, что она несчастна. У нее почему-то испуганный голос. Я ей сказала, что ты не живешь в Галл-коттедже. Надеюсь, ты как-нибудь это уладишь, – она посмотрела на Ника по-матерински сурово.
– Не беспокойтесь, я улажу, – с трудом преодолевая нервную дрожь, ответил Ник. Он старался убедить не столько Клер, сколько самого себя. – А почему вы сказали Аби, что меня здесь нет?
– Знаешь, сынок, оставим все разговоры на завтра, – твердо заявил Джон. – А в дальнейшем не будешь ли так добр стучаться, прежде чем войти в нашу спальню?
Ник смутился, стал нервно извиняться, потом поцеловал отца и Клер и, пожелав обоим доброй ночи, вернулся в комнату Аби. Нежный запах жасмина будоражил его, подолгу не давая заснуть. Ну вот, завтра он наконец увидится с Аби!
Он улегся на кровать и, уже не надеясь на сон, стал думать о любимой. "Я должен удержать Аби от недоверия и отчаяния". Он сам испугался своих слов и прикусил губу, чувствуя, как улетучивается его уверенность в себе. Сможет ли он удержать ее? Сможет ли убедить в своей любви? Поверит ли она ему и захочет ли продолжать их отношения?
"Ах, какой я был дурак, что сразу не сказал ей правду!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28