Этого я не знал. – Его голос был едва слышен. – После моего рождения моя мать страдала постродовой депрессией. Врачи и сейчас не знают, как ее лечить, а тридцать девять лет назад и вообще не шло речи о какой бы то ни было помощи! Во… во время одного из приступов она спустилась к бухте и покончила с собой. – Он тряхнул головой. – Я ничего об этом не знал. Отец не говорил, и мне пришлось все эти годы строить собственные догадки.
Вероятно, Руфус решил, будто отец состоял в связи с Селией еще до смерти матери. Руфус столь сожалел о женитьбе отца на Селии и рождении Энтони, что было вполне естественным, почему он пришел к такому предположению. Даже если оно и неверно.
Стало быть, мать Руфуса покончила счеты с жизнью в бухте…
– Я уверена, отец хотел защитить вас. Он не желал, чтобы вы, тогда еще невинный ребенок чувствовали себя хоть сколько-нибудь ответственным за то, что произошло с вашей матерью, – уговаривала Энни. – Постродовая депрессия не такое уж редкое явление, и уж точно в этом нет вины ребенка.
Руфус поднял на нее измученные глаза.
– Ты очень мудра для своих лет, – с болью проговорил он. – Очевидно, они с Селией обсуждали этот вопрос и пришли к такому же выводу. И надо отдать должное Селии, она все время хранила эту тайну. Для всех, вероятно, было бы лучше, если бы она рассказала правду. – Он мучительно вспоминал годы, полные ненависти к умирающей женщине, которая на самом деле старалась защитить его, как могла.
Все обернулось трагедией. С этим Энни была согласна. Однако еще есть время, и Руфус с Селией могут найти взаимопонимание. Фактически ей казалось, что они уже встали на верный путь и придут к согласию…
– Теперь же, – Руфус распрямился, – мне надо знать, о чем думала ты… когда говорила о моих чувствах к Маргарет.
Ей следовало предвидеть, что Руфус так просто не угомонится. Но неужели он не понимает, какую боль причиняет ей? Судя по всему, нет. Его вид говорил, что он совершенно сбит с толку.
Она принялась расхаживать перед незажженным камином.
– Вы расстроились, когда, вернувшись сюда, обнаружили, что Маргарет ушла…
– Я до этого знал, что она ушла, – заметил он вскользь. – Когда я вернулся из командировки, в редакции меня ждало письмо от нее.
Энни, бросив на него рассерженный взгляд, продолжала ходить взад и вперед.
– Вы пришли в отчаяние, узнав, что она ушла.
– Я был не в отчаянии, а просто заинтригован, – снова прервал ее Руфус.
– И притом весьма заинтригованы, почему столь внезапно Маргарет бросила свое место, – с нажимом поправила его Энни. – Вы отвезли Джессику и меня в Лондон на эти выходные потому, что…
– Почему, Энни? – произнес он медленно. – Почему, ты думаешь, я взял вас с собой?
– Потому, что не хотели оставлять здесь Джессику…
– Отчасти и потому, – горячо признал Руфус. – Боже, когда я приехал в этот раз и узнал, что с ней приключился несчастный случай, я словно возвратился на пять лет назад, когда погибла Джоанна. В тот день она была с Энтони в лодке. Ты знала? – Он напряженно посмотрел на нее.
Энни кивнула.
– Джессика рассказала мне. – Однако она не намеревалась говорить ему то, на что намекнул Энтони. Джоанна мертва: зачем ворошить старые обиды, от этого никому не станет легче.
Руфус печально улыбнулся.
– Энтони было не по себе в роли отвергнутого любовника. Хотя, если вы слышали его рассказ, уверен, он предстает в ином свете. – Руфус вздохнул, когда Энни отрицательно мотнула головой. – До нашего брака у них с Джоанной была связь. И когда она вышла за меня замуж, Энтони попытался возобновить прежние отношения. В нашем союзе не было страстной любви. Однако Джоанна поставила крест на романе с моим братом. Энтони пришел в ярость, – мрачно вспоминал он. – Я так до конца и не поверил, что ее смерть была случайной, и потом, когда упала Джессика…
Энни в ужасе посмотрела на него. Не мог же он думать, что… не верит же он, что Энтони…
– Все эти годы я не скрывал от него своих сомнений. Джоанна была прекрасной пловчихой, а Энтони с детства невзлюбил воду. Вот почему всегда верили истории о том, что, когда она упала за борт, он не сумел спасти ее. – Руфус пожал плечами. – До последнего времени я принимал это объяснение. И был потрясен, когда мне сказали, что Джессика упала с лошади: она столь же превосходно ездила верхом, как и ее мать плавала.
– Вы полагали, что Энтони пытался причинить ей зло. – Энни поняла всю глубину этой страшной истины и поняла, почему Руфуса столь потряс несчастный случай с Джессикой.
– Недолго, – признался Руфус. – Джеймс чувствовал, что это его вина. В своем преклонном возрасте он стал о многом забывать: он сознался мне, что никак не может вспомнить, седлал ли для Джессики лошадь, не говоря уже о том, закрепил ли как следует подпругу. Я знаю, что Джессику расстроил его уход, но это действительно было собственное решение старика.
Мудрое решение при подобных-то обстоятельствах. И Джессика поймет это, когда ей толком все объяснят.
Теперь Энни понимала, что рассказ Энтони о его связи с Джоанной был своего рода местью. Она ни на мгновение не сомневалась, что Руфус говорит ей правду. Энни вспомнила, как Энтони набросился на нее, когда почувствовал, что она начинает испытывать привязанность к его брату. Она согласна с Руфусом: чем дальше Энтони будет держаться от этого семейства, тем лучше.
– Сейчас же, – решительно произнес Руфус, – мне хотелось бы знать, почему ты решила, что я влюблен в Маргарет. Ты ведь так думаешь, да? – Он испытующе посмотрел ей в лицо.
Энни не хотела встречаться с ним взглядом.
– Ты думал о ней постоянно. – Она поймала себя на том, что тоже перешла с ним на «ты». – Маргарет охотно поговорила бы с тобой по телефону, но не пожелала встретиться.
– Да, не пожелала, – согласился он. – И я наконец понял, почему она не хочет видеться со мной.
– Из-за связи с Энтони? – дошло до Энни.
– Да, – прохрипел он. – Но лишь отчасти.
– Отчасти? – удивленно повторила Энни. – Я не понимаю. – И она действительно не понимала, хотя все тут было шито белыми нитками: Маргарет в отсутствие Руфуса завела интрижку с его братцем.
Руфус тоже встал с кресла.
– Я предчувствовал, что тебе не понравится то, что ты узнаешь, – неохотно проговорил он.
Ей не нравилось то, что темой их разговора стали чувства Руфуса к другой женщине. И Руфус, кажется, только что осознал этот факт. Неужели он не понял, что она влюблена в него? Какое унижение, если его наконец-таки осенила эта простая догадка.
– Ну ладно. – Она вздохнула.
Руфус сделал глубокий вдох:
– Прошлой ночью, когда мы занимались любовью…
– Опять об этом? – вся дрожа, взорвалась Энни.
Ее щеки горели огнем.
– Я же говорил, что это тебе не понравится, – напомнил ей Руфус.
– А это необходимо?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
Вероятно, Руфус решил, будто отец состоял в связи с Селией еще до смерти матери. Руфус столь сожалел о женитьбе отца на Селии и рождении Энтони, что было вполне естественным, почему он пришел к такому предположению. Даже если оно и неверно.
Стало быть, мать Руфуса покончила счеты с жизнью в бухте…
– Я уверена, отец хотел защитить вас. Он не желал, чтобы вы, тогда еще невинный ребенок чувствовали себя хоть сколько-нибудь ответственным за то, что произошло с вашей матерью, – уговаривала Энни. – Постродовая депрессия не такое уж редкое явление, и уж точно в этом нет вины ребенка.
Руфус поднял на нее измученные глаза.
– Ты очень мудра для своих лет, – с болью проговорил он. – Очевидно, они с Селией обсуждали этот вопрос и пришли к такому же выводу. И надо отдать должное Селии, она все время хранила эту тайну. Для всех, вероятно, было бы лучше, если бы она рассказала правду. – Он мучительно вспоминал годы, полные ненависти к умирающей женщине, которая на самом деле старалась защитить его, как могла.
Все обернулось трагедией. С этим Энни была согласна. Однако еще есть время, и Руфус с Селией могут найти взаимопонимание. Фактически ей казалось, что они уже встали на верный путь и придут к согласию…
– Теперь же, – Руфус распрямился, – мне надо знать, о чем думала ты… когда говорила о моих чувствах к Маргарет.
Ей следовало предвидеть, что Руфус так просто не угомонится. Но неужели он не понимает, какую боль причиняет ей? Судя по всему, нет. Его вид говорил, что он совершенно сбит с толку.
Она принялась расхаживать перед незажженным камином.
– Вы расстроились, когда, вернувшись сюда, обнаружили, что Маргарет ушла…
– Я до этого знал, что она ушла, – заметил он вскользь. – Когда я вернулся из командировки, в редакции меня ждало письмо от нее.
Энни, бросив на него рассерженный взгляд, продолжала ходить взад и вперед.
– Вы пришли в отчаяние, узнав, что она ушла.
– Я был не в отчаянии, а просто заинтригован, – снова прервал ее Руфус.
– И притом весьма заинтригованы, почему столь внезапно Маргарет бросила свое место, – с нажимом поправила его Энни. – Вы отвезли Джессику и меня в Лондон на эти выходные потому, что…
– Почему, Энни? – произнес он медленно. – Почему, ты думаешь, я взял вас с собой?
– Потому, что не хотели оставлять здесь Джессику…
– Отчасти и потому, – горячо признал Руфус. – Боже, когда я приехал в этот раз и узнал, что с ней приключился несчастный случай, я словно возвратился на пять лет назад, когда погибла Джоанна. В тот день она была с Энтони в лодке. Ты знала? – Он напряженно посмотрел на нее.
Энни кивнула.
– Джессика рассказала мне. – Однако она не намеревалась говорить ему то, на что намекнул Энтони. Джоанна мертва: зачем ворошить старые обиды, от этого никому не станет легче.
Руфус печально улыбнулся.
– Энтони было не по себе в роли отвергнутого любовника. Хотя, если вы слышали его рассказ, уверен, он предстает в ином свете. – Руфус вздохнул, когда Энни отрицательно мотнула головой. – До нашего брака у них с Джоанной была связь. И когда она вышла за меня замуж, Энтони попытался возобновить прежние отношения. В нашем союзе не было страстной любви. Однако Джоанна поставила крест на романе с моим братом. Энтони пришел в ярость, – мрачно вспоминал он. – Я так до конца и не поверил, что ее смерть была случайной, и потом, когда упала Джессика…
Энни в ужасе посмотрела на него. Не мог же он думать, что… не верит же он, что Энтони…
– Все эти годы я не скрывал от него своих сомнений. Джоанна была прекрасной пловчихой, а Энтони с детства невзлюбил воду. Вот почему всегда верили истории о том, что, когда она упала за борт, он не сумел спасти ее. – Руфус пожал плечами. – До последнего времени я принимал это объяснение. И был потрясен, когда мне сказали, что Джессика упала с лошади: она столь же превосходно ездила верхом, как и ее мать плавала.
– Вы полагали, что Энтони пытался причинить ей зло. – Энни поняла всю глубину этой страшной истины и поняла, почему Руфуса столь потряс несчастный случай с Джессикой.
– Недолго, – признался Руфус. – Джеймс чувствовал, что это его вина. В своем преклонном возрасте он стал о многом забывать: он сознался мне, что никак не может вспомнить, седлал ли для Джессики лошадь, не говоря уже о том, закрепил ли как следует подпругу. Я знаю, что Джессику расстроил его уход, но это действительно было собственное решение старика.
Мудрое решение при подобных-то обстоятельствах. И Джессика поймет это, когда ей толком все объяснят.
Теперь Энни понимала, что рассказ Энтони о его связи с Джоанной был своего рода местью. Она ни на мгновение не сомневалась, что Руфус говорит ей правду. Энни вспомнила, как Энтони набросился на нее, когда почувствовал, что она начинает испытывать привязанность к его брату. Она согласна с Руфусом: чем дальше Энтони будет держаться от этого семейства, тем лучше.
– Сейчас же, – решительно произнес Руфус, – мне хотелось бы знать, почему ты решила, что я влюблен в Маргарет. Ты ведь так думаешь, да? – Он испытующе посмотрел ей в лицо.
Энни не хотела встречаться с ним взглядом.
– Ты думал о ней постоянно. – Она поймала себя на том, что тоже перешла с ним на «ты». – Маргарет охотно поговорила бы с тобой по телефону, но не пожелала встретиться.
– Да, не пожелала, – согласился он. – И я наконец понял, почему она не хочет видеться со мной.
– Из-за связи с Энтони? – дошло до Энни.
– Да, – прохрипел он. – Но лишь отчасти.
– Отчасти? – удивленно повторила Энни. – Я не понимаю. – И она действительно не понимала, хотя все тут было шито белыми нитками: Маргарет в отсутствие Руфуса завела интрижку с его братцем.
Руфус тоже встал с кресла.
– Я предчувствовал, что тебе не понравится то, что ты узнаешь, – неохотно проговорил он.
Ей не нравилось то, что темой их разговора стали чувства Руфуса к другой женщине. И Руфус, кажется, только что осознал этот факт. Неужели он не понял, что она влюблена в него? Какое унижение, если его наконец-таки осенила эта простая догадка.
– Ну ладно. – Она вздохнула.
Руфус сделал глубокий вдох:
– Прошлой ночью, когда мы занимались любовью…
– Опять об этом? – вся дрожа, взорвалась Энни.
Ее щеки горели огнем.
– Я же говорил, что это тебе не понравится, – напомнил ей Руфус.
– А это необходимо?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37