А потом он кое-что заметил: каменистую тропинку, взбирающуюся вверх по горному склону. Верблюжья тропа? Еще в Лиссабоне, перед тем как отправиться сюда, он вычитал в интернете, что в этих местах существуют оазисы, скрытые в горных районах. Кочующие здесь бедуины называют их словом «фахрш». Это источник воды, который привлекает к себе немногочисленных обитателей здешних краев. Кстати сказать, монастырь Святой Екатерины, находящийся южнее, возле горы Моисея, располагался в таком оазисе.
Малоун видел, как растаяли тени и цвет гор превратился из свинцового в красный. Извивающаяся тропа на горном склоне теперь больше всего напоминала змею. Обрамленное квадратным отверстием в стене, это напоминало картину.
«Узри бесконечное кольцо змея, покрасневшего от ярости…»
– Ты что-нибудь увидел? – спросила Пэм.
– Я увидел все.
Стефани сверлила взглядом сидевшего напротив нее Дейли.
– Ты хочешь сказать, что вице-президент замыслил убить президента?
– Да.
– Как же получилось, что ты оказался единственным, кто узнал об этом?
– Не знаю, Стефани. Может, объяснение в том, что я просто очень умный парень. Но мне точно известно: готовится что-то ужасное.
Этой информации для Стефани было недостаточно. Ей нужно было знать больше. Именно для этого послал ее на эту встречу Дэниелс.
– Ларри, ты просто пытаешься спасти свою шкуру.
– А ты, Стефани, напоминаешь мне парня из анекдота, который ночью ищет оброненный четвертак под уличным фонарем. Мимо проходит второй и спрашивает его: «Что делаешь?» Тот отвечает: «Ищу свой четвертак». – «А где ты его потерял?» – «Вон там», – отвечает первый и указывает назад, в непроглядную темень. Второй озадаченно спрашивает: «Так почему же ты ищешь его здесь?» – «Потому, что здесь светло». Это про тебя, Стефани. Перестань искать там, где светлее, и ищи там, где нужно.
– Так подкинь мне что-нибудь конкретное.
– Хотел бы я иметь это «что-нибудь конкретное». Пока у меня есть только кусочки, которые постепенно складываются в некое, пока еще не оформившееся целое. Встречи с вице-президентом убедили меня в том, что он ведет себя так, как не стал бы вести себя потенциальный кандидат в президенты: злит тех людей, которые могут ему понадобиться, плюет на партийные интересы. Но все это, повторяю, лишь намеки, предположения. Подобные вещи заметит лишь политический наркоман вроде меня, а таких инсайдеров, как я, живущих в закулисье большой политики, можно по пальцам перечесть. Люди вроде нашего вице весьма скрытны.
– Входит ли в их число Брент Грин?
– Понятия не имею. Брент вообще странный тип. Он для всех чужак. Я вчера пытался надавить на него, даже запугивал. Мне хотелось посмотреть на его реакцию, но он и бровью не повел. А потом, когда ты забралась в мой дом и нашла ту книгу, я понял, что ты должна быть моим союзником.
– Возможно, твой выбор оказался неверным, Ларри. Я не верю ни одному твоему слову. Убить президента не так-то просто.
– Это мне неведомо, но я знаю другое: каждый из убийц американских президентов – реальный или покушавшийся – был либо психом, либо кретином, либо очень удачливым.
В этом Дейли был прав.
– Где находятся взятые тобой флэшки? – задал он вопрос.
– У меня, – солгала Стефани.
– Надеюсь, что это так, поскольку, если они оказались в других руках, нас ожидают крупные неприятности. Те люди поймут, что я следил за ними и пытался вычислить их планы, иначе как объяснить то, что я записал разговор с шефом аппарата вице-президента? Ты должна вернуть мне эти карты памяти, Стефани.
– Этого не будет, Ларри. У меня есть к тебе встречное предложение. Почему бы тебе не написать явку с повинной? Признаешься в том, что ты подкупал членов конгресса, и в обмен на это признание попросишь включить тебя в программу защиты свидетелей.
Дейли откинулся на спинку стула.
– Знаешь, мне почему-то показалось, что у нас с тобой может получиться нормальный, человеческий разговор. Не получилось. Ты предпочитаешь оставаться тупоголовой чистоплюйкой. Но я по крайней мере сделал то, что должен был, поскольку этого хотел президент.
Вот тут Стефани заинтересовалась всерьез.
– Президент знал о твоих манипуляциях с конгрессом?
– Еще бы! А благодаря чему, по-твоему, мой взлет в Белом доме стал столь стремительным? Ему было нужно, чтобы его проекты воплощались в жизнь, и я это обеспечивал. Именно благодаря мне у президента никогда не возникало проблем с конгрессом, и именно потому он с такой легкостью прошел на второй срок.
– У тебя есть какие-нибудь доказательства сказанному?
– Типа записей разговоров с Дэниелсом? Конечно нет. Возьми себя в руки, Стефани, ты что, совсем охренела? У каждого крупного политика должен быть человек, который станет делать за него грязные дела. Я – такой человек для Дэниелса, и мы оба об этом знаем.
Стефани посмотрела на Кассиопею и увидела, что та нервничает. Тревога партнерши была объяснима: они обе не знали, кому можно верить. Включая самого президента Соединенных Штатов Америки.
Малоун вел свою малочисленную процессию вверх по горному склону. Над их головами кружили орлы и стервятники. Ослепительные, золотые вертела солнечных лучей буравили его мозг, а тело сжигал горячий пот. Они шли по выжженной солнцем земле, представлявшей собой запекшуюся от жары смесь глины, песка и камней.
Малоун шел по похожей на змею извивающейся тропе к вершине, которую венчали собой три гигантские каменные глыбы, образующие тоннель в скале. С камней сыпался мелкий, словно пыль, сухой песок, и казалось, что где-то течет вода. Несмотря на палящее снаружи солнце, в этом природном тоннеле было прохладно, и Малоун с облегчением перевел дух. В тридцати метрах впереди виднелся выход из каменного коридора. И там же, впереди, Малоун вдруг заметил, как возникло что-то красное.
– Вы это видели? – спросил он.
– Да, – ответила Пэм.
Они остановились и стали смотреть, что случится дальше. Только через несколько секунд Малоун осознал, что происходит. Лучи полуденного солнца, находя бреши между тремя огромными камнями, отражались от красного гранита и окрашивали тоннель в пурпурный цвет. Это был необычный, никогда им прежде не виданный феномен.
«Узри бесконечное кольцо змея, покрасневшего от ярости…»
– Какое-то внутреннее чувство, – проговорил Малоун, – подсказывает мне, что тут кругом полным-полно покрасневших от ярости змей.
И тут, примерно в средине дистанции, отделяющей их от выхода, он увидел выбитые на гранитной поверхности слова. Надпись была сделана на латыни. Он остановился и перевел ее вслух: «И сказал Бог: не подходи сюда; сними обувь твою с ног твоих, ибо место, на котором ты стоишь, есть земля святая».
Малоун знал, откуда это. Из третьей главы «Исхода» Ветхого Завета.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122
Малоун видел, как растаяли тени и цвет гор превратился из свинцового в красный. Извивающаяся тропа на горном склоне теперь больше всего напоминала змею. Обрамленное квадратным отверстием в стене, это напоминало картину.
«Узри бесконечное кольцо змея, покрасневшего от ярости…»
– Ты что-нибудь увидел? – спросила Пэм.
– Я увидел все.
Стефани сверлила взглядом сидевшего напротив нее Дейли.
– Ты хочешь сказать, что вице-президент замыслил убить президента?
– Да.
– Как же получилось, что ты оказался единственным, кто узнал об этом?
– Не знаю, Стефани. Может, объяснение в том, что я просто очень умный парень. Но мне точно известно: готовится что-то ужасное.
Этой информации для Стефани было недостаточно. Ей нужно было знать больше. Именно для этого послал ее на эту встречу Дэниелс.
– Ларри, ты просто пытаешься спасти свою шкуру.
– А ты, Стефани, напоминаешь мне парня из анекдота, который ночью ищет оброненный четвертак под уличным фонарем. Мимо проходит второй и спрашивает его: «Что делаешь?» Тот отвечает: «Ищу свой четвертак». – «А где ты его потерял?» – «Вон там», – отвечает первый и указывает назад, в непроглядную темень. Второй озадаченно спрашивает: «Так почему же ты ищешь его здесь?» – «Потому, что здесь светло». Это про тебя, Стефани. Перестань искать там, где светлее, и ищи там, где нужно.
– Так подкинь мне что-нибудь конкретное.
– Хотел бы я иметь это «что-нибудь конкретное». Пока у меня есть только кусочки, которые постепенно складываются в некое, пока еще не оформившееся целое. Встречи с вице-президентом убедили меня в том, что он ведет себя так, как не стал бы вести себя потенциальный кандидат в президенты: злит тех людей, которые могут ему понадобиться, плюет на партийные интересы. Но все это, повторяю, лишь намеки, предположения. Подобные вещи заметит лишь политический наркоман вроде меня, а таких инсайдеров, как я, живущих в закулисье большой политики, можно по пальцам перечесть. Люди вроде нашего вице весьма скрытны.
– Входит ли в их число Брент Грин?
– Понятия не имею. Брент вообще странный тип. Он для всех чужак. Я вчера пытался надавить на него, даже запугивал. Мне хотелось посмотреть на его реакцию, но он и бровью не повел. А потом, когда ты забралась в мой дом и нашла ту книгу, я понял, что ты должна быть моим союзником.
– Возможно, твой выбор оказался неверным, Ларри. Я не верю ни одному твоему слову. Убить президента не так-то просто.
– Это мне неведомо, но я знаю другое: каждый из убийц американских президентов – реальный или покушавшийся – был либо психом, либо кретином, либо очень удачливым.
В этом Дейли был прав.
– Где находятся взятые тобой флэшки? – задал он вопрос.
– У меня, – солгала Стефани.
– Надеюсь, что это так, поскольку, если они оказались в других руках, нас ожидают крупные неприятности. Те люди поймут, что я следил за ними и пытался вычислить их планы, иначе как объяснить то, что я записал разговор с шефом аппарата вице-президента? Ты должна вернуть мне эти карты памяти, Стефани.
– Этого не будет, Ларри. У меня есть к тебе встречное предложение. Почему бы тебе не написать явку с повинной? Признаешься в том, что ты подкупал членов конгресса, и в обмен на это признание попросишь включить тебя в программу защиты свидетелей.
Дейли откинулся на спинку стула.
– Знаешь, мне почему-то показалось, что у нас с тобой может получиться нормальный, человеческий разговор. Не получилось. Ты предпочитаешь оставаться тупоголовой чистоплюйкой. Но я по крайней мере сделал то, что должен был, поскольку этого хотел президент.
Вот тут Стефани заинтересовалась всерьез.
– Президент знал о твоих манипуляциях с конгрессом?
– Еще бы! А благодаря чему, по-твоему, мой взлет в Белом доме стал столь стремительным? Ему было нужно, чтобы его проекты воплощались в жизнь, и я это обеспечивал. Именно благодаря мне у президента никогда не возникало проблем с конгрессом, и именно потому он с такой легкостью прошел на второй срок.
– У тебя есть какие-нибудь доказательства сказанному?
– Типа записей разговоров с Дэниелсом? Конечно нет. Возьми себя в руки, Стефани, ты что, совсем охренела? У каждого крупного политика должен быть человек, который станет делать за него грязные дела. Я – такой человек для Дэниелса, и мы оба об этом знаем.
Стефани посмотрела на Кассиопею и увидела, что та нервничает. Тревога партнерши была объяснима: они обе не знали, кому можно верить. Включая самого президента Соединенных Штатов Америки.
Малоун вел свою малочисленную процессию вверх по горному склону. Над их головами кружили орлы и стервятники. Ослепительные, золотые вертела солнечных лучей буравили его мозг, а тело сжигал горячий пот. Они шли по выжженной солнцем земле, представлявшей собой запекшуюся от жары смесь глины, песка и камней.
Малоун шел по похожей на змею извивающейся тропе к вершине, которую венчали собой три гигантские каменные глыбы, образующие тоннель в скале. С камней сыпался мелкий, словно пыль, сухой песок, и казалось, что где-то течет вода. Несмотря на палящее снаружи солнце, в этом природном тоннеле было прохладно, и Малоун с облегчением перевел дух. В тридцати метрах впереди виднелся выход из каменного коридора. И там же, впереди, Малоун вдруг заметил, как возникло что-то красное.
– Вы это видели? – спросил он.
– Да, – ответила Пэм.
Они остановились и стали смотреть, что случится дальше. Только через несколько секунд Малоун осознал, что происходит. Лучи полуденного солнца, находя бреши между тремя огромными камнями, отражались от красного гранита и окрашивали тоннель в пурпурный цвет. Это был необычный, никогда им прежде не виданный феномен.
«Узри бесконечное кольцо змея, покрасневшего от ярости…»
– Какое-то внутреннее чувство, – проговорил Малоун, – подсказывает мне, что тут кругом полным-полно покрасневших от ярости змей.
И тут, примерно в средине дистанции, отделяющей их от выхода, он увидел выбитые на гранитной поверхности слова. Надпись была сделана на латыни. Он остановился и перевел ее вслух: «И сказал Бог: не подходи сюда; сними обувь твою с ног твоих, ибо место, на котором ты стоишь, есть земля святая».
Малоун знал, откуда это. Из третьей главы «Исхода» Ветхого Завета.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122