Промчавшись
по коридору, класс скатился вниз по лестнице, и крики уже слышались во
дворе.
Сидорову просто смешно было смотреть на такую неорганизованность. Во-
жатый Сидоров был уже большой мальчик - он учился в шестом классе. Ко-
нечно, ему могло быть смешно.
Экскурсант
Меня тетка все к себе на дачу звала: приезжай, свежий воздух, опять
же на огороде поработаешь.
Ладно, уговорила. В выходной надел джинсы старые, футболку, поехал.
По грядам поползал, в озере искупался, дров тетке наколол. Тетка, моло-
дец, за ужином поставила. Ну, я принял под грибочки, настроение нор-
мальное. Спасибо, говорю, тетка. Будь здорова.
Иду на станцию, сажусь в электричку, еду в город. Приезжаю. На вокза-
ле - давка, все с чемоданами, с узелками. Многие трезвые. Поносило меня
по перрону, помяло и на привокзальную площадь выбросило. Прямо к автобу-
су. Но не к нашему, а к интуристовскому. Их сейчас в городе тьма. Ну,
понятно, летний сезон. За границей сейчас только наши посольства, а все
иностранцы - здесь, под видом туристов.
Пробираюсь мимо ихнего автобуса к своему трамваю, как вдруг налетают
на меня человек тридцать, обступают, по плечам хлопают, "Джек!" кричат.
- Вы что, - говорю, - ребята? Лишнего взяли, что ли?
Они не слушают ничего, орут, жуют, все, как я, в футболках старых,
джинсы заплатанные - сразу видно, из зажиточных семей народ, буржуа.
Я только рот снова раскрыл, как из автобуса еще одна выскакивает. То-
же вся в джинсах, но уже без заплат переводчица, значит.
Тоже "Джек!" кричит, ко мне подскакивает и по-английски шпарит. Ну, я
вспомнил, чему меня в школе учили, и на том же английском отвечаю:
- Данке шон!
На всякий случай перевожу:
- Чего прицепилась-то?
А она с улыбочкой:
- Да-да, я очень рада, что вам нравится наш язык, но только пора
ехать в отель.
Эти все услыхали, тоже закричали: "Отель, отель!", меня в кольцо и -
в автобус. Переводчица впереди уселась, а остальные иностранцы - кто ку-
да. Кто песни поет, кто целуется, а кто смирно сидит, уважая местные
обычаи. Я говорю:
- Ребята! Пустите меня отсюда, потому что мне завтра на работу в пол-
шестого вставать.
Они как захохочут, "Джек!" - кричат и пальцами себя по шее щелкают.
Уже наши жесты перенять успели.
Тут автобус поехал. "Ладно, - думаю, - у гостиницы выйду. Дай пока
хоть город посмотрю". Еду, смотрю. Своеобразный у нас такой город, ока-
зывается. Шпили какие-то, купола. "Надо, - думаю, - будет ребятам пока-
зать..."
Вот автобус тормозит, дверь открывается. Эти все орут: "Отель!
Отель!"
Я так вежливо говорю:
- Спасибо, джентльмены, за поездку.
Но они меня опять не слушают, опять в кольцо и в гостиницу. Там нас
администратор встречает.
Я к нему.
- Товарищ, - говорю. - Пошутили - и хватит! Давайте я отсюда пойду,
потому что мне завтра в утро выходить.
А переводчица администратору говорит:
- Вы не удивляйтесь. Этот от самой границы все пьет, уже и родной
язык забыл.
Тут переводчица двоим чего-то по-английски шепнула, которые поздоро-
вее. Те ей говорят: "Йес!", меня под руки берут, в номер ведут, кладут
на кровать и дверь за собой запирают.
Ну до этого я раз в гостинице уже жил. В средней полосе. Тоже в люк-
се. В смысле - с водопроводом. Горячей, правда, не было, зато холодная -
почти каждую неделю. И соседи по люксу симпатичные попались, все семеро.
А тут соседей - один телевизор. Ну, я включил, поглядел. Как же, думаю,
отсюда выбраться? Пока думал - заснул.
Проснулся уже в автобусе. Эти-то, сразу видно, буржуа, никакого
чувства локтя: сами позавтракали, а меня голодного в автобус отнесли.
"Ладно, - думаю, - придет время, за все ответите!" А мы тем временем
уже к музею приехали. Я на часы смотрю: все, считай, прогул поставили.
"Черт с вами, - думаю. - Не первый раз... Посмотрю хоть, что это за
музей такой". Помню, в школе-то в зоопарк ходили, впечатления хорошие.
Тут оказалось не как в зоопарке, но тоже красиво. Картины висят, тет-
ка к нам вышла, у каждой картины останавливается и по-английски объясня-
ет. Я сперва-то молчал, не хотел знание русского языка показывать. Потом
все-таки говорю:
- Я извиняюсь, а сколько, например, вот эта картина может стоить?
Тетка прямо позеленела вся.
- Как вы можете? - кричит. - Это же искусство! Это в вашем обществе
привыкли все на деньги!
Я говорю:
- Тихо, тетка, я свой!
Она говорит:
- Тем более стыдно, раз вы переводчик!..
В автобусе эта девица, переводчица, опять подсаживается и опять
по-английски. Отвечаю ей на том же языке, но с сильным шотландским ак-
центом:
- Пошоль ты...
- Ой, - говорит, - у вас к языкам большие способности. А сейчас,
Джек, мы едем на экскурсию на завод.
А мне уже все равно.
Только когда мы приехали, стало мне уже не все равно. Потому что при-
ехали мы к проходной родного моего предприятия, где мне сегодня надо бы-
ло находиться с восьми утра.
- Стойте! - кричу. - Не желаю на ихний завод! Я, может, в ресторан
желаю!
Как же! Берут меня в кольцо и в проходную тянут. И ведут прямиком к
моему участку. Выходит к нам Фомичев и от лица трудящихся нас тепло при-
ветствует. Потом на меня смотрит и говорит:
- Ну до чего этот мистер похож на одного нашего рабочего! Жаль, он
сегодня не вышел, заболел. Скорее всего... А то бы им очень интересно
было бы друг на дружку посмотреть.
Потом Фомичев рассказал нам о наших успехах, оборудование показал, на
вопросы ответил:
Я тоже вопрос задал:
- Извиняюсь, мистер Фомичев, а если тот ваш рабочий, скажем, не забо-
лел, а прогулял, тогда что?
Фомичев говорит переводчице:
- Скажите этому мистеру, что его вопрос - это провокация в духе хо-
лодной войны и что, во-первых, у нас прогульщиков нет, а во-вторых, с
каждым днем становится все меньше и меньше!
Ну, потом расписался я еще в книге почетных посетителей, написал, что
посещение завода запомнится мне на всю жизнь.
После завода переводчица говорит:
- Сейчас поедем в гостиницу, а потом осмотрим новые жилмассивы.
То ли это она по-русски сказала, то ли я уже английский стал пони-
мать, но только думаю: "Дудки! Мало мне завода, этак мы еще ко мне в
квартиру придем. У меня обеда на всех не хватит. Придется милицию
звать".
Но обошлось без милиции. Потому что только мы к гостинице подъехали -
глядим: у входа два швейцара одного туриста подмышки поддерживают. Мои
его как увидели, чуть с ума не сошли. "Джек! - кричат. - Джек!" Короче,
это их настоящий Джек нашелся.
Я гляжу - и правда, похожи мы с этим другом, как близнецы, только он
выпил больше.
Ну, все к нему вместе с переводчицей бросились. И я бросился. Но в
другую сторону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89
по коридору, класс скатился вниз по лестнице, и крики уже слышались во
дворе.
Сидорову просто смешно было смотреть на такую неорганизованность. Во-
жатый Сидоров был уже большой мальчик - он учился в шестом классе. Ко-
нечно, ему могло быть смешно.
Экскурсант
Меня тетка все к себе на дачу звала: приезжай, свежий воздух, опять
же на огороде поработаешь.
Ладно, уговорила. В выходной надел джинсы старые, футболку, поехал.
По грядам поползал, в озере искупался, дров тетке наколол. Тетка, моло-
дец, за ужином поставила. Ну, я принял под грибочки, настроение нор-
мальное. Спасибо, говорю, тетка. Будь здорова.
Иду на станцию, сажусь в электричку, еду в город. Приезжаю. На вокза-
ле - давка, все с чемоданами, с узелками. Многие трезвые. Поносило меня
по перрону, помяло и на привокзальную площадь выбросило. Прямо к автобу-
су. Но не к нашему, а к интуристовскому. Их сейчас в городе тьма. Ну,
понятно, летний сезон. За границей сейчас только наши посольства, а все
иностранцы - здесь, под видом туристов.
Пробираюсь мимо ихнего автобуса к своему трамваю, как вдруг налетают
на меня человек тридцать, обступают, по плечам хлопают, "Джек!" кричат.
- Вы что, - говорю, - ребята? Лишнего взяли, что ли?
Они не слушают ничего, орут, жуют, все, как я, в футболках старых,
джинсы заплатанные - сразу видно, из зажиточных семей народ, буржуа.
Я только рот снова раскрыл, как из автобуса еще одна выскакивает. То-
же вся в джинсах, но уже без заплат переводчица, значит.
Тоже "Джек!" кричит, ко мне подскакивает и по-английски шпарит. Ну, я
вспомнил, чему меня в школе учили, и на том же английском отвечаю:
- Данке шон!
На всякий случай перевожу:
- Чего прицепилась-то?
А она с улыбочкой:
- Да-да, я очень рада, что вам нравится наш язык, но только пора
ехать в отель.
Эти все услыхали, тоже закричали: "Отель, отель!", меня в кольцо и -
в автобус. Переводчица впереди уселась, а остальные иностранцы - кто ку-
да. Кто песни поет, кто целуется, а кто смирно сидит, уважая местные
обычаи. Я говорю:
- Ребята! Пустите меня отсюда, потому что мне завтра на работу в пол-
шестого вставать.
Они как захохочут, "Джек!" - кричат и пальцами себя по шее щелкают.
Уже наши жесты перенять успели.
Тут автобус поехал. "Ладно, - думаю, - у гостиницы выйду. Дай пока
хоть город посмотрю". Еду, смотрю. Своеобразный у нас такой город, ока-
зывается. Шпили какие-то, купола. "Надо, - думаю, - будет ребятам пока-
зать..."
Вот автобус тормозит, дверь открывается. Эти все орут: "Отель!
Отель!"
Я так вежливо говорю:
- Спасибо, джентльмены, за поездку.
Но они меня опять не слушают, опять в кольцо и в гостиницу. Там нас
администратор встречает.
Я к нему.
- Товарищ, - говорю. - Пошутили - и хватит! Давайте я отсюда пойду,
потому что мне завтра в утро выходить.
А переводчица администратору говорит:
- Вы не удивляйтесь. Этот от самой границы все пьет, уже и родной
язык забыл.
Тут переводчица двоим чего-то по-английски шепнула, которые поздоро-
вее. Те ей говорят: "Йес!", меня под руки берут, в номер ведут, кладут
на кровать и дверь за собой запирают.
Ну до этого я раз в гостинице уже жил. В средней полосе. Тоже в люк-
се. В смысле - с водопроводом. Горячей, правда, не было, зато холодная -
почти каждую неделю. И соседи по люксу симпатичные попались, все семеро.
А тут соседей - один телевизор. Ну, я включил, поглядел. Как же, думаю,
отсюда выбраться? Пока думал - заснул.
Проснулся уже в автобусе. Эти-то, сразу видно, буржуа, никакого
чувства локтя: сами позавтракали, а меня голодного в автобус отнесли.
"Ладно, - думаю, - придет время, за все ответите!" А мы тем временем
уже к музею приехали. Я на часы смотрю: все, считай, прогул поставили.
"Черт с вами, - думаю. - Не первый раз... Посмотрю хоть, что это за
музей такой". Помню, в школе-то в зоопарк ходили, впечатления хорошие.
Тут оказалось не как в зоопарке, но тоже красиво. Картины висят, тет-
ка к нам вышла, у каждой картины останавливается и по-английски объясня-
ет. Я сперва-то молчал, не хотел знание русского языка показывать. Потом
все-таки говорю:
- Я извиняюсь, а сколько, например, вот эта картина может стоить?
Тетка прямо позеленела вся.
- Как вы можете? - кричит. - Это же искусство! Это в вашем обществе
привыкли все на деньги!
Я говорю:
- Тихо, тетка, я свой!
Она говорит:
- Тем более стыдно, раз вы переводчик!..
В автобусе эта девица, переводчица, опять подсаживается и опять
по-английски. Отвечаю ей на том же языке, но с сильным шотландским ак-
центом:
- Пошоль ты...
- Ой, - говорит, - у вас к языкам большие способности. А сейчас,
Джек, мы едем на экскурсию на завод.
А мне уже все равно.
Только когда мы приехали, стало мне уже не все равно. Потому что при-
ехали мы к проходной родного моего предприятия, где мне сегодня надо бы-
ло находиться с восьми утра.
- Стойте! - кричу. - Не желаю на ихний завод! Я, может, в ресторан
желаю!
Как же! Берут меня в кольцо и в проходную тянут. И ведут прямиком к
моему участку. Выходит к нам Фомичев и от лица трудящихся нас тепло при-
ветствует. Потом на меня смотрит и говорит:
- Ну до чего этот мистер похож на одного нашего рабочего! Жаль, он
сегодня не вышел, заболел. Скорее всего... А то бы им очень интересно
было бы друг на дружку посмотреть.
Потом Фомичев рассказал нам о наших успехах, оборудование показал, на
вопросы ответил:
Я тоже вопрос задал:
- Извиняюсь, мистер Фомичев, а если тот ваш рабочий, скажем, не забо-
лел, а прогулял, тогда что?
Фомичев говорит переводчице:
- Скажите этому мистеру, что его вопрос - это провокация в духе хо-
лодной войны и что, во-первых, у нас прогульщиков нет, а во-вторых, с
каждым днем становится все меньше и меньше!
Ну, потом расписался я еще в книге почетных посетителей, написал, что
посещение завода запомнится мне на всю жизнь.
После завода переводчица говорит:
- Сейчас поедем в гостиницу, а потом осмотрим новые жилмассивы.
То ли это она по-русски сказала, то ли я уже английский стал пони-
мать, но только думаю: "Дудки! Мало мне завода, этак мы еще ко мне в
квартиру придем. У меня обеда на всех не хватит. Придется милицию
звать".
Но обошлось без милиции. Потому что только мы к гостинице подъехали -
глядим: у входа два швейцара одного туриста подмышки поддерживают. Мои
его как увидели, чуть с ума не сошли. "Джек! - кричат. - Джек!" Короче,
это их настоящий Джек нашелся.
Я гляжу - и правда, похожи мы с этим другом, как близнецы, только он
выпил больше.
Ну, все к нему вместе с переводчицей бросились. И я бросился. Но в
другую сторону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89