Можно?
– Палочки из перечной мяты! – Синтия прыгала вокруг диванчика, на котором лежала Фелисити. – Лимонные леденцы! Рахат-лукум! – Странно, но младшая дочь очень во многом напоминала Реджинальда.
– Пожалуйста, прекрати это, Синтия, – сказала Фелисити. – У маман болит голова.
– Я сожалею, маман, – ответила Кристина без тени сожаления в голосе. – Мы уйдем, как только получим твое разрешение. – Она лукаво улыбнулась.
– Мамино разрешение! Мамино разрешение! – пропела Синтия.
– Да! – сказала Фелисити. – Да, у вас есть мое разрешение.
– Ура! Ура! – Синтия выбежала из комнаты, тряхнув за спиной рыжими волосами.
Это зрелище заставило Фелисити нахмуриться. Рыжие волосы Синтии были проклятием ее жизни.
– Спасибо, маман. – Кристина аккуратно закрыла дверь.
Фелисити застонала и позвонила, чтобы ей принесли еще туалетной воды. Зачем только она написала эту разоблачающую записку в порыве сентиментальности? И о чем думал Питер, сохранив этот медальон? Мужчины и в самом деле идиоты.
Она прижала пальцами ткань у себя на лбу. Возможно, лорд Свартингэм действительно не знал, о чем она говорила. Он показался ей озадаченным, когда она сказала, что они оба знают леди, с которой он встречался в «Гроте Афродиты». И если он действительно не знал ее…
Фелисити села, и ткань упала на пол. Если он не знал женщину, значит, она пыталась шантажировать не того человека.
На следующее утро Анна стояла на коленях в своем маленьком садике позади дома. У нее не хватило духу рассказать матушке Рен, что она потеряла работу.
Прошлым вечером она поздно прибыла домой, и ей не хотелось говорить об этом сегодня утром. Лучше не спешить, потому что эта новость только вызовет вопросы, на которые она не сможет ответить. Видимо, ей нужно набраться смелости, чтобы извиниться перед Эдвардом. Но это тоже могло подождать, пока она зализывает раны. Именно это она и делала, работая сегодня в саду. Такие земные дела, как уход за овощами и запах свежевскопанной земли, приносили нечто вроде облегчения.
Она выкапывала корешки хрена, чтобы заново посадить их, когда услышала крик перед домом. Она насторожилась и положила лопату. «Надеюсь, ничего не стряслось с Ребеккой и ее ребенком?» Она подняла юбки, чтобы обойти вокруг дома. Послышался стук кареты и храп лошадей. Женский голос прокричал снова, когда она завернула за угол.
Перл стояла возле крыльца, придерживая перед собой другую женщину. При ее приближении они обе обернулись, и у Анны перехватило дыхание. Она увидела, что у женщины, еле держащейся на ногах, оба глаза подбиты и нос явно сломан. Анне потребовалось несколько секунд, чтобы узнать ее.
Это была Корэл.
– О господи! – задохнулась Анна.
Парадная дверь открылась.
Анна поспешила, чтобы взять другую руку Корэл.
– Фэнни, придержи для нас дверь, пожалуйста. Фэнни с широко раскрытыми глазами повиновалась, когда они неловко ввели Корэл внутрь.
– Я говорила Перл, – прошептала Корэл, – не приезжать сюда. – Ее распухшие губы едва двигались, слова звучали неразборчиво.
– Слава богу, она вас не послушала, – сказала Анна.
Она оценивающе посмотрела на узкие ступени, ведущие наверх. Они никогда не поднимутся по ним вместе с обессилевшей Корэл.
– Давайте отнесем ее в гостиную.
Перл кивнула.
Они аккуратно опустили Корэл на диван. Анна послала Фэнни наверх за одеялом. Анна задавалась вопросом, не потеряла ли Корэл сознание. Та шумно дышала через рот, ее нос превратился в бесформенное месиво.
Анна оттащила ее сестру в сторону.
– Что с ней случилось?
Перл бросила обеспокоенный взгляд на Корэл:
– Это тот самый маркиз. Он пришел домой прошлой ночью мертвецки пьяным. Если бы он не был так пьян, он не смог бы сделать с ней такое.
– Но почему?
– Она не давала никакого повода, насколько я могу судить. – Губы Перл задрожали. В ответ на шокированный взгляд Анны она сделала гримасу. – О, он что-то сказал о том, что она любит других мужчин, но это ахинея. Корэл думает о постельном спорте как о бизнесе. Она не занималась бы этим с кем-либо еще, пока у нее есть покровитель. Он просто получал удовольствие оттого, что бил ее кулаками в лицо. – Перл стерла гневную слезу. – Если бы я не вытащила ее на улицу, когда он пошел отлить, он, возможно, убил бы ее.
Анна обняла рукой ее плечи:
– Мы должны благодарить бога за то, что вы смогли спасти ее.
– Я не знала, куда еще можно привезти ее, мэм, – сказала Перл. – Я сожалею, что мы опять беспокоим вас после того, как вы были столь добры. Если мы можем остаться на ночь или две, пока Корэл встанет на ноги…
– Вы можете оставаться столь долго, сколько потребуется Корэл, чтобы снова почувствовать себя хорошо. Но я боюсь, это будет больше, чем ночь или две. – Анна с беспокойством оглядела свою избитую гостью. – Я должна немедленно послать Фэнни за доктором Биллингсом.
– О нет. – Голос Перл повысился в панике. – Не делайте этого!
– Но она нуждается в медицинской помощи.
– Будет лучше, если никто не узнает, что мы здесь. За исключением Фэнни и другой миссис Рен, – сказала Перл. – Ведь он может искать ее.
Анна медленно кивнула. Корэл, видимо, все еще находилась в опасности.
– А как насчет ее ран?
– Я буду лечить их. У нее нет переломов костей, я уже проверила, и я могу выпрямить ее нос.
– Вы можете вправить сломанный нос? – Анна с недоумением посмотрела на Перл.
Женщина поджала губы.
– Я делала это раньше. Это полезно для моей профессии.
Анна прикрыла глаза.
– Простите. Я не хотела сомневаться в ваших словах. Что вам потребуется?
Под руководством Перл Анна быстро собрала воду, тряпки и бинты, а также баночку с мазью ее матери.
Перл трудилась над лицом своей сестры сосредоточенно и спокойно, даже когда Корэл застонала и попыталась убрать ее руки. Анна придерживала пораненные руки женщины, чтобы Перл могла закончить перевязку. Она вздохнула с облегчением, когда Перл сделала знак, что можно отпустить. Они удостоверились, что уложили Корэл насколько возможно удобно, прежде чем удалиться на кухню и выпить так необходимую чашку чаю.
Перл вздохнула, подняв горячий чай к губам:
– Спасибо вам. Большое спасибо вам, мэм. Вы так добры.
Анна почти засмеялась, издав короткий хриплый звук:
– Это я должна вас благодарить, если бы вы только знали. Мне нужно сделать что-нибудь доброе прямо сейчас.
Эдвард бросил перо и подошел к окнам библиотеки. За весь день он не написал ни одного связного предложения. Комната была слишком тихой, слишком большой, чтобы успокоить его разум. Он старался отвлечься, но мог думать только об Анне и о том, что она сделала с ним. Почему? Почему она выбрала его? Ее привлекал его титул? Его богатство? Господи! Его шрамы?
Какой возможный повод могла иметь приличная женщина, чтобы надеть маску и разыграть роль проститутки?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75
– Палочки из перечной мяты! – Синтия прыгала вокруг диванчика, на котором лежала Фелисити. – Лимонные леденцы! Рахат-лукум! – Странно, но младшая дочь очень во многом напоминала Реджинальда.
– Пожалуйста, прекрати это, Синтия, – сказала Фелисити. – У маман болит голова.
– Я сожалею, маман, – ответила Кристина без тени сожаления в голосе. – Мы уйдем, как только получим твое разрешение. – Она лукаво улыбнулась.
– Мамино разрешение! Мамино разрешение! – пропела Синтия.
– Да! – сказала Фелисити. – Да, у вас есть мое разрешение.
– Ура! Ура! – Синтия выбежала из комнаты, тряхнув за спиной рыжими волосами.
Это зрелище заставило Фелисити нахмуриться. Рыжие волосы Синтии были проклятием ее жизни.
– Спасибо, маман. – Кристина аккуратно закрыла дверь.
Фелисити застонала и позвонила, чтобы ей принесли еще туалетной воды. Зачем только она написала эту разоблачающую записку в порыве сентиментальности? И о чем думал Питер, сохранив этот медальон? Мужчины и в самом деле идиоты.
Она прижала пальцами ткань у себя на лбу. Возможно, лорд Свартингэм действительно не знал, о чем она говорила. Он показался ей озадаченным, когда она сказала, что они оба знают леди, с которой он встречался в «Гроте Афродиты». И если он действительно не знал ее…
Фелисити села, и ткань упала на пол. Если он не знал женщину, значит, она пыталась шантажировать не того человека.
На следующее утро Анна стояла на коленях в своем маленьком садике позади дома. У нее не хватило духу рассказать матушке Рен, что она потеряла работу.
Прошлым вечером она поздно прибыла домой, и ей не хотелось говорить об этом сегодня утром. Лучше не спешить, потому что эта новость только вызовет вопросы, на которые она не сможет ответить. Видимо, ей нужно набраться смелости, чтобы извиниться перед Эдвардом. Но это тоже могло подождать, пока она зализывает раны. Именно это она и делала, работая сегодня в саду. Такие земные дела, как уход за овощами и запах свежевскопанной земли, приносили нечто вроде облегчения.
Она выкапывала корешки хрена, чтобы заново посадить их, когда услышала крик перед домом. Она насторожилась и положила лопату. «Надеюсь, ничего не стряслось с Ребеккой и ее ребенком?» Она подняла юбки, чтобы обойти вокруг дома. Послышался стук кареты и храп лошадей. Женский голос прокричал снова, когда она завернула за угол.
Перл стояла возле крыльца, придерживая перед собой другую женщину. При ее приближении они обе обернулись, и у Анны перехватило дыхание. Она увидела, что у женщины, еле держащейся на ногах, оба глаза подбиты и нос явно сломан. Анне потребовалось несколько секунд, чтобы узнать ее.
Это была Корэл.
– О господи! – задохнулась Анна.
Парадная дверь открылась.
Анна поспешила, чтобы взять другую руку Корэл.
– Фэнни, придержи для нас дверь, пожалуйста. Фэнни с широко раскрытыми глазами повиновалась, когда они неловко ввели Корэл внутрь.
– Я говорила Перл, – прошептала Корэл, – не приезжать сюда. – Ее распухшие губы едва двигались, слова звучали неразборчиво.
– Слава богу, она вас не послушала, – сказала Анна.
Она оценивающе посмотрела на узкие ступени, ведущие наверх. Они никогда не поднимутся по ним вместе с обессилевшей Корэл.
– Давайте отнесем ее в гостиную.
Перл кивнула.
Они аккуратно опустили Корэл на диван. Анна послала Фэнни наверх за одеялом. Анна задавалась вопросом, не потеряла ли Корэл сознание. Та шумно дышала через рот, ее нос превратился в бесформенное месиво.
Анна оттащила ее сестру в сторону.
– Что с ней случилось?
Перл бросила обеспокоенный взгляд на Корэл:
– Это тот самый маркиз. Он пришел домой прошлой ночью мертвецки пьяным. Если бы он не был так пьян, он не смог бы сделать с ней такое.
– Но почему?
– Она не давала никакого повода, насколько я могу судить. – Губы Перл задрожали. В ответ на шокированный взгляд Анны она сделала гримасу. – О, он что-то сказал о том, что она любит других мужчин, но это ахинея. Корэл думает о постельном спорте как о бизнесе. Она не занималась бы этим с кем-либо еще, пока у нее есть покровитель. Он просто получал удовольствие оттого, что бил ее кулаками в лицо. – Перл стерла гневную слезу. – Если бы я не вытащила ее на улицу, когда он пошел отлить, он, возможно, убил бы ее.
Анна обняла рукой ее плечи:
– Мы должны благодарить бога за то, что вы смогли спасти ее.
– Я не знала, куда еще можно привезти ее, мэм, – сказала Перл. – Я сожалею, что мы опять беспокоим вас после того, как вы были столь добры. Если мы можем остаться на ночь или две, пока Корэл встанет на ноги…
– Вы можете оставаться столь долго, сколько потребуется Корэл, чтобы снова почувствовать себя хорошо. Но я боюсь, это будет больше, чем ночь или две. – Анна с беспокойством оглядела свою избитую гостью. – Я должна немедленно послать Фэнни за доктором Биллингсом.
– О нет. – Голос Перл повысился в панике. – Не делайте этого!
– Но она нуждается в медицинской помощи.
– Будет лучше, если никто не узнает, что мы здесь. За исключением Фэнни и другой миссис Рен, – сказала Перл. – Ведь он может искать ее.
Анна медленно кивнула. Корэл, видимо, все еще находилась в опасности.
– А как насчет ее ран?
– Я буду лечить их. У нее нет переломов костей, я уже проверила, и я могу выпрямить ее нос.
– Вы можете вправить сломанный нос? – Анна с недоумением посмотрела на Перл.
Женщина поджала губы.
– Я делала это раньше. Это полезно для моей профессии.
Анна прикрыла глаза.
– Простите. Я не хотела сомневаться в ваших словах. Что вам потребуется?
Под руководством Перл Анна быстро собрала воду, тряпки и бинты, а также баночку с мазью ее матери.
Перл трудилась над лицом своей сестры сосредоточенно и спокойно, даже когда Корэл застонала и попыталась убрать ее руки. Анна придерживала пораненные руки женщины, чтобы Перл могла закончить перевязку. Она вздохнула с облегчением, когда Перл сделала знак, что можно отпустить. Они удостоверились, что уложили Корэл насколько возможно удобно, прежде чем удалиться на кухню и выпить так необходимую чашку чаю.
Перл вздохнула, подняв горячий чай к губам:
– Спасибо вам. Большое спасибо вам, мэм. Вы так добры.
Анна почти засмеялась, издав короткий хриплый звук:
– Это я должна вас благодарить, если бы вы только знали. Мне нужно сделать что-нибудь доброе прямо сейчас.
Эдвард бросил перо и подошел к окнам библиотеки. За весь день он не написал ни одного связного предложения. Комната была слишком тихой, слишком большой, чтобы успокоить его разум. Он старался отвлечься, но мог думать только об Анне и о том, что она сделала с ним. Почему? Почему она выбрала его? Ее привлекал его титул? Его богатство? Господи! Его шрамы?
Какой возможный повод могла иметь приличная женщина, чтобы надеть маску и разыграть роль проститутки?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75