Большой вцепившись в его ноги, словно они могли заменить ему его потерянные, высунул голову промеж их и походил на тот же столб, только вросший в землю наискосок.
Выверток крутился юлой, поочередно сцепляя то пальцы рук, то отдельно ног, то ногу к руке, то наоборот руку к ноге. Вскакивал и снова падал, сцепляя по две мудры одновременно. Кости рассыпались по поляне, катились черепа.
В другое время Бригадир обязательно бы восхитился умению вывертка, да и слаженности действий незнакомой ему бригады. В какой-то момент вывертка закрыло телами, и новые стали падать сверху, но из копошащейся кучи высунулись знакомые ладошки - одна ткнула пальцем в сторону Бригадира, словно подсказывая, вторая пальцем укоризненно погрозила, потом ладошки хлопнули, потерли одна другую, и стала складываться очередная мудра…
Бригадир, как стоял, так и сел на Большого. Не глядя, скользнул руками по стволу, до цевья и по цевью, пропустил его между ладоней, потом, перебирая пальцами добрался до дуги, защищающей курок, взвел большими пальцами, наклонил ружье вперед и выстрелил. Мудра исчезла в куче, а верхнее тело снесло зарядом.
И снова высунулся пальчик - погрозить. Пропал. Куча судорожно шевельнулась, поменяла свою форму, и оттуда выкатился череп.
Бригадир посмотрел в глаза Большого. Иногда не надо ничего говорить - показал глазами на патрон болтающийся на шейном шнуре. Ружье перезарядили в четыре руки. Вернее в три, поскольку свои связанные Бригадир сейчас считал за одну неуклюжую. Но и в лучшие свои годы вряд ли удалось быстрее.
Ухватился понадежней, встал, соображая, что приклад будет лучше упереть в живот. Куча рассыпалась, людишки стали расползаться в стороны, словно зная, что ружье теперь заряжено страшным - древней бронзовой нательной иконкой, порубленной на куски. Выверток выпрямился посреди всех, со страшной разбитым лицом, выдавленным, висящим на нитке глазом. Горя ненавистью вторым, стал замудривать расползающихся.
Бригадиру показалось, что успеет выстрелить.
Но Большой, не выдержав всех страстей, так и не выпустив из рук своих лап ноги Бригадира, неимоверно быстро пополз, переставляя их впереди себя. Бригадир упал спиной на Большого и, то ли сам нажал на курки, то ли само оно стрельнуло, вышибая дух отдачей из груди, но заряд ушел вверх, и следующее, что увидел Бригадир, это облако перьев, опускающееся вниз, да вбитую в ветвь цепочку, с болтающейся в ней лапкой падальщика.
И увидел, что выверток смотрит на него, хоть и целым глазом, но не хорошо, и пальчиком грозит укоризненно, и вот уже ручонки складываются одна к одной…
Дальше Бригадир себя уже не помнил, и на страшном суде не смог бы и порассказать, что дальше было. Вроде бы Большой все также переставлял его ноги, уползая от всех ужасов, а он, Бригадир, сидел на этом обрубке, отпихиваясь позади себя ружьем, словно это весло. Потом еще раз увидел вывертка, понял, что мудра уже сложилась и целит в спину, уронил ружье, хватанул Большого за волосы, перебросил себя вперед и побежал. В какой-то момент посмотрел на ноги, а там уже не руки, а кости Большого намертво вцепилась в щеколотки и было не стряхнуть, так и бежал задергивая вверх ноги, словно с длинными шпорами…
Рядом вывернулось дерево - рассыпалось на тонкие длинные занозы, разлетелись во все стороны. Часть вонзилось в Бригадира, и дальше бежал ежом. И еще одно дерево вывернулось наизнанку, прыгнул в сторону, едва спас глаза, прикрывшись локтем. То ли выверток действительно промахивался, то ли взялся шутковать, обкладывать.
Ломанулся сквозь густое и с размаху влетел в болото. Еще успел развернуться, рвануться назад, но ноги уже ухватило мертво, только хуже сделал. Обидно-то как! Берег-то совсем рядом, крепкий берег, едва не дотягивался. А выверток уже сидит напротив на четвереньках.
– Это уже было! - возмутился Бригадир.
– Было! Ну и что? - хохотнул выверток. - Зато как весело! Весело же?
Выпрямился и прошел по болотцу вокруг Бригадира. И Бригадир понял, что морок это, не может он, выверток, даже такой легкий, ходить по воде и не проваливаться. И рожа у него больше прикладом не примятая. С усилием выдернул себя…
5/3
Вынырнул, глотнул воздуха. Вынырнул Бригадир из сна. В сумраке выла то ли собака, то ли человек.
Костерок прогорел. Луна высеребрила полянку. Выверток ловко освободился от перекладины и теперь грыз бинты на руках…
Черт милостив - кредит дает, не спрашивает на что, а спрашивает - под что. А здесь-то - под что?
Бригадир вынул засапожник, бросил вывертку, положил на колени ружьецо и стал слушать лес…
…
6.
Через полчаса, сидя у костерка, курили сухой гриб, передавая друг другу.
Бригадир, по задумчивой рассеянности, попытался пошурудить в костре чьим-то маслом, ухватив его среди разбросанных вокруг костей. Отбросил, наклонился ближе, сдул золу, обсмолил шляпку гриба в углях, вынул, раскурил, посасывая длинную ножку, передал вывертку и снова откинулся на спину.
– Отлить бы! - сказал Бригадир
– Даже и не думай! - посуровел выверток.
– Да не на тебя, не думай.
– А я и не думаю.
– Думаешь-думаешь!
– Да не думаю я!
– Вот я и говорю - нечем вам думать - мозги круглые…
– Ваши выжатые и новым дерьмом заполненные.
– Молчал бы, лесной мутила!
– Недоумок городской! Четвертый круг хочешь начать?
Падальщик в очередной раз надоедливо расхрякался, поторапливая человеков или нечеловеков, чтобы, наконец, убирались, не мешали намечавшемуся пиршеству. Бригадир все лежал, так, лежа на спине, нашел свой одиннадцатый, направил сложенную дурь на цель - полетели перья…
– Душно что-то, - сказал Бригадир, - словно и не осень.
– Жара идет. Не ко времени.
– Да, - согласился Бригадир, - не ко времени.
И подумал - могло ему такое сгрезиться, что вот так, разделенный всего лишь маленьким костерком, будет лежать на спине с вывертком, в предвкушении умной беседы "про жизнь".
Выверток подумал, что день сегодняшний, а ученик насквозь вчерашний. Попробуй такого сломи - выкорчуй, что в него вчерашним днем вбито.
А лысый падальщик намертво вцепился в ветвь, и ни о чем ином не думал, как лишь бы не упасть…
____________________
"Лягушка сохраняет жизнь в течение нескольких часов после удаления головы, сердца и внутренностей, но, если проколешь спинной мозг, она немедленно же скорчивается и умирает…"
Леонардо да Винчи
ВТОРОЕ ЛИХО: "БРИГАДИР И ФАНТОМ"
С неба ли, с восточной стороны, с грехов ли или с грехами - и с неба и с востока, но упала жара. Будто сунулась в удел огромная солнечная морда и принялась усмехаться всему, но более всего тем ужимкам, которыми пытались спрятаться от ее взгляда люди. Листва обвяла и смотрелась настолько противно, насколько смотрится свявший характером человек. Больше не пахло сырым болотом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
Выверток крутился юлой, поочередно сцепляя то пальцы рук, то отдельно ног, то ногу к руке, то наоборот руку к ноге. Вскакивал и снова падал, сцепляя по две мудры одновременно. Кости рассыпались по поляне, катились черепа.
В другое время Бригадир обязательно бы восхитился умению вывертка, да и слаженности действий незнакомой ему бригады. В какой-то момент вывертка закрыло телами, и новые стали падать сверху, но из копошащейся кучи высунулись знакомые ладошки - одна ткнула пальцем в сторону Бригадира, словно подсказывая, вторая пальцем укоризненно погрозила, потом ладошки хлопнули, потерли одна другую, и стала складываться очередная мудра…
Бригадир, как стоял, так и сел на Большого. Не глядя, скользнул руками по стволу, до цевья и по цевью, пропустил его между ладоней, потом, перебирая пальцами добрался до дуги, защищающей курок, взвел большими пальцами, наклонил ружье вперед и выстрелил. Мудра исчезла в куче, а верхнее тело снесло зарядом.
И снова высунулся пальчик - погрозить. Пропал. Куча судорожно шевельнулась, поменяла свою форму, и оттуда выкатился череп.
Бригадир посмотрел в глаза Большого. Иногда не надо ничего говорить - показал глазами на патрон болтающийся на шейном шнуре. Ружье перезарядили в четыре руки. Вернее в три, поскольку свои связанные Бригадир сейчас считал за одну неуклюжую. Но и в лучшие свои годы вряд ли удалось быстрее.
Ухватился понадежней, встал, соображая, что приклад будет лучше упереть в живот. Куча рассыпалась, людишки стали расползаться в стороны, словно зная, что ружье теперь заряжено страшным - древней бронзовой нательной иконкой, порубленной на куски. Выверток выпрямился посреди всех, со страшной разбитым лицом, выдавленным, висящим на нитке глазом. Горя ненавистью вторым, стал замудривать расползающихся.
Бригадиру показалось, что успеет выстрелить.
Но Большой, не выдержав всех страстей, так и не выпустив из рук своих лап ноги Бригадира, неимоверно быстро пополз, переставляя их впереди себя. Бригадир упал спиной на Большого и, то ли сам нажал на курки, то ли само оно стрельнуло, вышибая дух отдачей из груди, но заряд ушел вверх, и следующее, что увидел Бригадир, это облако перьев, опускающееся вниз, да вбитую в ветвь цепочку, с болтающейся в ней лапкой падальщика.
И увидел, что выверток смотрит на него, хоть и целым глазом, но не хорошо, и пальчиком грозит укоризненно, и вот уже ручонки складываются одна к одной…
Дальше Бригадир себя уже не помнил, и на страшном суде не смог бы и порассказать, что дальше было. Вроде бы Большой все также переставлял его ноги, уползая от всех ужасов, а он, Бригадир, сидел на этом обрубке, отпихиваясь позади себя ружьем, словно это весло. Потом еще раз увидел вывертка, понял, что мудра уже сложилась и целит в спину, уронил ружье, хватанул Большого за волосы, перебросил себя вперед и побежал. В какой-то момент посмотрел на ноги, а там уже не руки, а кости Большого намертво вцепилась в щеколотки и было не стряхнуть, так и бежал задергивая вверх ноги, словно с длинными шпорами…
Рядом вывернулось дерево - рассыпалось на тонкие длинные занозы, разлетелись во все стороны. Часть вонзилось в Бригадира, и дальше бежал ежом. И еще одно дерево вывернулось наизнанку, прыгнул в сторону, едва спас глаза, прикрывшись локтем. То ли выверток действительно промахивался, то ли взялся шутковать, обкладывать.
Ломанулся сквозь густое и с размаху влетел в болото. Еще успел развернуться, рвануться назад, но ноги уже ухватило мертво, только хуже сделал. Обидно-то как! Берег-то совсем рядом, крепкий берег, едва не дотягивался. А выверток уже сидит напротив на четвереньках.
– Это уже было! - возмутился Бригадир.
– Было! Ну и что? - хохотнул выверток. - Зато как весело! Весело же?
Выпрямился и прошел по болотцу вокруг Бригадира. И Бригадир понял, что морок это, не может он, выверток, даже такой легкий, ходить по воде и не проваливаться. И рожа у него больше прикладом не примятая. С усилием выдернул себя…
5/3
Вынырнул, глотнул воздуха. Вынырнул Бригадир из сна. В сумраке выла то ли собака, то ли человек.
Костерок прогорел. Луна высеребрила полянку. Выверток ловко освободился от перекладины и теперь грыз бинты на руках…
Черт милостив - кредит дает, не спрашивает на что, а спрашивает - под что. А здесь-то - под что?
Бригадир вынул засапожник, бросил вывертку, положил на колени ружьецо и стал слушать лес…
…
6.
Через полчаса, сидя у костерка, курили сухой гриб, передавая друг другу.
Бригадир, по задумчивой рассеянности, попытался пошурудить в костре чьим-то маслом, ухватив его среди разбросанных вокруг костей. Отбросил, наклонился ближе, сдул золу, обсмолил шляпку гриба в углях, вынул, раскурил, посасывая длинную ножку, передал вывертку и снова откинулся на спину.
– Отлить бы! - сказал Бригадир
– Даже и не думай! - посуровел выверток.
– Да не на тебя, не думай.
– А я и не думаю.
– Думаешь-думаешь!
– Да не думаю я!
– Вот я и говорю - нечем вам думать - мозги круглые…
– Ваши выжатые и новым дерьмом заполненные.
– Молчал бы, лесной мутила!
– Недоумок городской! Четвертый круг хочешь начать?
Падальщик в очередной раз надоедливо расхрякался, поторапливая человеков или нечеловеков, чтобы, наконец, убирались, не мешали намечавшемуся пиршеству. Бригадир все лежал, так, лежа на спине, нашел свой одиннадцатый, направил сложенную дурь на цель - полетели перья…
– Душно что-то, - сказал Бригадир, - словно и не осень.
– Жара идет. Не ко времени.
– Да, - согласился Бригадир, - не ко времени.
И подумал - могло ему такое сгрезиться, что вот так, разделенный всего лишь маленьким костерком, будет лежать на спине с вывертком, в предвкушении умной беседы "про жизнь".
Выверток подумал, что день сегодняшний, а ученик насквозь вчерашний. Попробуй такого сломи - выкорчуй, что в него вчерашним днем вбито.
А лысый падальщик намертво вцепился в ветвь, и ни о чем ином не думал, как лишь бы не упасть…
____________________
"Лягушка сохраняет жизнь в течение нескольких часов после удаления головы, сердца и внутренностей, но, если проколешь спинной мозг, она немедленно же скорчивается и умирает…"
Леонардо да Винчи
ВТОРОЕ ЛИХО: "БРИГАДИР И ФАНТОМ"
С неба ли, с восточной стороны, с грехов ли или с грехами - и с неба и с востока, но упала жара. Будто сунулась в удел огромная солнечная морда и принялась усмехаться всему, но более всего тем ужимкам, которыми пытались спрятаться от ее взгляда люди. Листва обвяла и смотрелась настолько противно, насколько смотрится свявший характером человек. Больше не пахло сырым болотом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65