Впрочем, одному человеку пришла, и этого
человека Диана могла бы даже... Но он слишком был занят своими мыслями,
своим странным и не всегда понятным миром. А все остальные вызывали
примерно те же чувства, что и земной мелкий дождичек или здешняя песчаная
поземка.
Неистовое желание самоутвердиться погнало Диану на самый трудный
факультет, наиболее несоответствующий ее виду. От визуальных разведчиков
требовалось пройти всю планету, обследовать и понять ее целиком,
попробовать на зуб все пейзажи, кажущиеся столь привлекательными из
иллюминатора планетарного бота.
Иных оценок, кроме отличных, Диана не получала, хотя занятия по курсу
художественного творчества она не переносила: слишком часто ее ставили
моделью для скульптур и картин. Вопреки ожиданиям, тренировки на
выживание, силовые и пластические упражнения не представляли для нее
особых трудностей, так как совершенство сложения подразумевало немалую
выносливость и силу. Своих сокурсников, этих будущих
суперменов-первопроходцев, Диана за год поставила на место, но все равно,
и здесь, в институте, ей приходилось ходить под восхищенными взглядами,
как древнему бомбардировщику под лучами прожекторов. Настоящим кошмаром
для Дианы были конкурсы красоты, от которых она скрывалась, как могла,
убегая из дома или залезая на крышу института. Когда подругам удавалось ее
отловить и представить на эти конкурсы, о проигрыше нечего было и
говорить. Поздравляющие конкурентки подходили с шипучими улыбками, как
стадо вежливо взбешенных гусынь, и найти среди них хоть одну, понимающую
ее невезучее счастье, было невозможно.
На втором, предпоследнем, курсе Диана предприняла героическую попытку
растолстеть, коротко, некрасиво постриглась и стала носить лишь самые
мешковатые, неудобные вещи. Результаты этой попытки были плачевны: стиль
"a-la Диана" захватил всех девиц института, и на этом фоне не вынесшая
такого издевательства над самой собой Диана засияла еще ярче.
При окончании института каждая кафедра прислала своих
профессиональных сердцеедов с одной и той же просьбой: остаться
аспиранткой. Но то же желание доказать всем, что кроме внешности, у
девушки может быть и индивидуальность, забросило Диану на эту планету,
значащуюся под номером 193 в двухсотенном списке новых планет.
А теперь то же желание, подогретое восторгом здешних почитателей,
забросило ее в пустынную зону. После четырех попыток зачислить ее во
внутренний штат поближе к начальству, Диана с непреклонностью
противотанковой надолбы добилась для себя работы в поле. Она нашла четыре
новых квартала Руин и выполнила их картографирование и художественную
съемку, описала формы электроопасных барханов Кусачей пустыни, с десятком
КС построила новые складские помещения, и все равно, каждый встречный при
виде нее впадал в глуповатое джентльменство, пытаясь опекать и защищать
"хрупкую девушку" от инопланетных опасностей.
Все это довело Диану до того, что сегодня утром она взяла этот
треклятый вездеход, набила его видеоловушками и голографическими камерами
и отправилась в Кусачую Пустыню добывать снимки чернопанцирного варана.
Электрозащита ходовых систем видимо, барахлила, и с пятого разряда между
барханами двигатель взорвался. Затея поймать чернопанцирника на пленку
провалилась, но перспектива перейти пустыню в одиночку, чего еще никто не
делал, возмещала все моральные потери.
Ветер переменился, и теперь гарь и жирная копоть летели в ее сторону.
Диана не хотела прокоптиться, как окорок, и волей-неволей отправилась в
путь.
Размеренность шагов так же размеренно возвращала мысли к черным
варанам. Эти звери водились во всех климатических поясах, но
немногочисленные Кусачие местности были просто набиты ими. Кусачие
местности - чаще всего пустыни - с непонятным накоплением подпочвенного
электричества, почему-то привлекали этих странных и красивых зверей.
Некоторые связывали с панцирными варанами исчезновение тех, кто построил
Руины. Вараны проявляли немалые старания подтвердить эти предположения,
стараясь подобраться поближе и к людям. Люди же к подобным встречам не
стремились, и пока все контакты сводились к дикому количеству сделанных с
телеобъективом снимков. Огромное количество этих снимков объяснялось тем,
что каждый старался украсить свою комнату изображением зверя, послать с
планеты открытку с вараном на фоне неба. Со временем он стал бы, наверное,
таким же символом-гербом планеты 193, как кенгуру в Австралии или фанзай
на Дантаке. А пока было просто престижно повесить на стену изображение
чернопанцирного варана. Звери действительно этого стоили. Сложенные с
изяществом кошки и мощью бронехода, вараны поражали гармоничностью и
красотой, напоминали застывшие струи темной воды, необычно ограненные
опалы. Хотя ничего близкого к людям в них не было, но совершенство форм...
Словно в ответ своим мыслям, Диана увидела вблизи, всего в сотне
метров, здоровенного чернопанцирника. Она пожалела, что видеоловушки и
голографические камеры сгорели в вездеходе. С такого расстояния варанов
еще никто не снимал, в бинокль, заметно было даже удивленно-радостное
выражение на его морде. Может быть, это было что-либо другое, но Диана
воспринимала линии головы варана именно так. Еще с тем же сожалением об
отсутствии видеоловушек она наблюдала, как черный зверь повернулся к ней и
трусцой сбежал с вершины бархана. Теперь выражение его морды было
довольно-целеустремленное, с оттенком предвкушения. Диана опустила
бинокль, потому что в душе у нее, где-то под ложечкой, заворочалось
здоровое чувство страха. Она неуверенно сделала шаг в сторону. Варан
припустился плавной рысью. Чувство самосохранения пересилило, и Диана
побежала. Теперь до зверя оставалось шестьдесят метров. Диана побежала
быстрее. Варан перешел на летящий галоп. Диана сбросила на ходу сумку с
НЗ, оставив только воду, карабин и одноразовый энергоразрядник.
Так продолжалось три километра. Серая пыль перекрасила пышные волосы
Дианы в мышиный цвет, облепила цементной коркой влажную кожу, после двух
падений с бархана тонкий комбинезон превратился в пыльный драный мешок.
Варан стелился по земле в сорока метрах сзади, сверкая угольными
пластинами панциря. Начиналась песчаная поземка.
Оставалось применить резервы организма. Диана впервые делала это не
на тренировках, но там учили переходить на высокий режим и так, на бегу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16
человека Диана могла бы даже... Но он слишком был занят своими мыслями,
своим странным и не всегда понятным миром. А все остальные вызывали
примерно те же чувства, что и земной мелкий дождичек или здешняя песчаная
поземка.
Неистовое желание самоутвердиться погнало Диану на самый трудный
факультет, наиболее несоответствующий ее виду. От визуальных разведчиков
требовалось пройти всю планету, обследовать и понять ее целиком,
попробовать на зуб все пейзажи, кажущиеся столь привлекательными из
иллюминатора планетарного бота.
Иных оценок, кроме отличных, Диана не получала, хотя занятия по курсу
художественного творчества она не переносила: слишком часто ее ставили
моделью для скульптур и картин. Вопреки ожиданиям, тренировки на
выживание, силовые и пластические упражнения не представляли для нее
особых трудностей, так как совершенство сложения подразумевало немалую
выносливость и силу. Своих сокурсников, этих будущих
суперменов-первопроходцев, Диана за год поставила на место, но все равно,
и здесь, в институте, ей приходилось ходить под восхищенными взглядами,
как древнему бомбардировщику под лучами прожекторов. Настоящим кошмаром
для Дианы были конкурсы красоты, от которых она скрывалась, как могла,
убегая из дома или залезая на крышу института. Когда подругам удавалось ее
отловить и представить на эти конкурсы, о проигрыше нечего было и
говорить. Поздравляющие конкурентки подходили с шипучими улыбками, как
стадо вежливо взбешенных гусынь, и найти среди них хоть одну, понимающую
ее невезучее счастье, было невозможно.
На втором, предпоследнем, курсе Диана предприняла героическую попытку
растолстеть, коротко, некрасиво постриглась и стала носить лишь самые
мешковатые, неудобные вещи. Результаты этой попытки были плачевны: стиль
"a-la Диана" захватил всех девиц института, и на этом фоне не вынесшая
такого издевательства над самой собой Диана засияла еще ярче.
При окончании института каждая кафедра прислала своих
профессиональных сердцеедов с одной и той же просьбой: остаться
аспиранткой. Но то же желание доказать всем, что кроме внешности, у
девушки может быть и индивидуальность, забросило Диану на эту планету,
значащуюся под номером 193 в двухсотенном списке новых планет.
А теперь то же желание, подогретое восторгом здешних почитателей,
забросило ее в пустынную зону. После четырех попыток зачислить ее во
внутренний штат поближе к начальству, Диана с непреклонностью
противотанковой надолбы добилась для себя работы в поле. Она нашла четыре
новых квартала Руин и выполнила их картографирование и художественную
съемку, описала формы электроопасных барханов Кусачей пустыни, с десятком
КС построила новые складские помещения, и все равно, каждый встречный при
виде нее впадал в глуповатое джентльменство, пытаясь опекать и защищать
"хрупкую девушку" от инопланетных опасностей.
Все это довело Диану до того, что сегодня утром она взяла этот
треклятый вездеход, набила его видеоловушками и голографическими камерами
и отправилась в Кусачую Пустыню добывать снимки чернопанцирного варана.
Электрозащита ходовых систем видимо, барахлила, и с пятого разряда между
барханами двигатель взорвался. Затея поймать чернопанцирника на пленку
провалилась, но перспектива перейти пустыню в одиночку, чего еще никто не
делал, возмещала все моральные потери.
Ветер переменился, и теперь гарь и жирная копоть летели в ее сторону.
Диана не хотела прокоптиться, как окорок, и волей-неволей отправилась в
путь.
Размеренность шагов так же размеренно возвращала мысли к черным
варанам. Эти звери водились во всех климатических поясах, но
немногочисленные Кусачие местности были просто набиты ими. Кусачие
местности - чаще всего пустыни - с непонятным накоплением подпочвенного
электричества, почему-то привлекали этих странных и красивых зверей.
Некоторые связывали с панцирными варанами исчезновение тех, кто построил
Руины. Вараны проявляли немалые старания подтвердить эти предположения,
стараясь подобраться поближе и к людям. Люди же к подобным встречам не
стремились, и пока все контакты сводились к дикому количеству сделанных с
телеобъективом снимков. Огромное количество этих снимков объяснялось тем,
что каждый старался украсить свою комнату изображением зверя, послать с
планеты открытку с вараном на фоне неба. Со временем он стал бы, наверное,
таким же символом-гербом планеты 193, как кенгуру в Австралии или фанзай
на Дантаке. А пока было просто престижно повесить на стену изображение
чернопанцирного варана. Звери действительно этого стоили. Сложенные с
изяществом кошки и мощью бронехода, вараны поражали гармоничностью и
красотой, напоминали застывшие струи темной воды, необычно ограненные
опалы. Хотя ничего близкого к людям в них не было, но совершенство форм...
Словно в ответ своим мыслям, Диана увидела вблизи, всего в сотне
метров, здоровенного чернопанцирника. Она пожалела, что видеоловушки и
голографические камеры сгорели в вездеходе. С такого расстояния варанов
еще никто не снимал, в бинокль, заметно было даже удивленно-радостное
выражение на его морде. Может быть, это было что-либо другое, но Диана
воспринимала линии головы варана именно так. Еще с тем же сожалением об
отсутствии видеоловушек она наблюдала, как черный зверь повернулся к ней и
трусцой сбежал с вершины бархана. Теперь выражение его морды было
довольно-целеустремленное, с оттенком предвкушения. Диана опустила
бинокль, потому что в душе у нее, где-то под ложечкой, заворочалось
здоровое чувство страха. Она неуверенно сделала шаг в сторону. Варан
припустился плавной рысью. Чувство самосохранения пересилило, и Диана
побежала. Теперь до зверя оставалось шестьдесят метров. Диана побежала
быстрее. Варан перешел на летящий галоп. Диана сбросила на ходу сумку с
НЗ, оставив только воду, карабин и одноразовый энергоразрядник.
Так продолжалось три километра. Серая пыль перекрасила пышные волосы
Дианы в мышиный цвет, облепила цементной коркой влажную кожу, после двух
падений с бархана тонкий комбинезон превратился в пыльный драный мешок.
Варан стелился по земле в сорока метрах сзади, сверкая угольными
пластинами панциря. Начиналась песчаная поземка.
Оставалось применить резервы организма. Диана впервые делала это не
на тренировках, но там учили переходить на высокий режим и так, на бегу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16