Я говорил, а сам был мыслями там, на болоте, осенью прошлого года. Наша импровизированная оборона, Прыщ, капитан… И много, чертовски много черных бестий, идущих напролом, не считаясь с потерями, словно мы были их заклятыми врагами.
Я закурил и продолжал говорить, поглядывая туда, где грозовой фронт весело скалился улыбками молний над кромкой дальнего леса:
– Черную собаку можно оглушить, ослепить, обмануть. Это обычное животное. Крепкое, умное, опасное, но вполне понятное. Слепой Пес – это нечто гораздо более странное и страшное. Слепые Псы атакуют одновременно, а до того могут часами выслеживать тебя и организовывать засаду за засадой до тех пор, пока ты не сделаешь все именно так, как они замышляют.
– Ты хочешь сказать, что они разумны? – спросил Караул.
– Я хочу сказать, что они часто ведут себя так, как будто они разумны. И ничего больше.
Скала, на которой мы расположились, торчала из леса, словно рог гигантского животного, окаменевшего здесь когда-то. Сверху хорошо проглядывалась заросшая бурьяном пустошь, поворот железной дороги, уходящей к блокам сгоревшего когда-то реактора, остатки каких-то серых строений слева километрах в пяти и сеть оврагов перед дальним лесом, скрывающимся постепенно за серой пеленой идущего там дождя. Гроза постепенно подступала и к нам, молнии все чаще рисовали причудливые ветвистые узоры на черно-синей бумаге неба. А я все говорил и говорил. Об аномалиях, о ловушках, о Выбросе и снова о животных.
– Никаких кроликов-мутантов в природе не существует. То есть, есть, конечно, мутировавшие зайцы, но это совсем не то, о чем пишут газетчики. Так вот, кролики-мутанты – это на самом деле щенки Слепых Псов. Они живут по одиночке, пока не вырастут, после чего присоединяются к какой-либо стае. Это просто старая сталкерская шутка, которую журналисты приняли за «чистую монету» и растрезвонили по всему миру. Вивисектор как-то в одном интервью ляпнул для смеха, что есть такие кролики-мутанты от одного вида которых, любому человеку сразу противно становится. И показал в камеру ксерокопию с плохого снимка щенка Слепого Пса. Соответственно, на следующий день весь мир говорил о новом страшном животном, найденном в Зоне.
Караул засмеялся и потянулся всем своим крупным телом. И замер, сосредоточенно прислушиваясь к чему-то внутри себя.
– Существо, за которым я охочусь, проявляет активность, – сказал он глухо. Его лицо за считанные секунды изменилось. Только что он беззаботно смеялся и вот уже хмурится, морщины бороздят высокий лоб, в глазах застывает немая боль. – Оно достало еще двоих наших, – добавил он чуть слышно.
Я не знал, что сказать ему, чем утешить этого несчастного человека, которого я все равно должен был бросить в ближайшие часы. Любые слова показались бы неестественными и ненужными. Впрочем был один вопрос, который меня интересовал и мог отвлечь Караула от грустных мыслей:
– А что, твои друзья и сейчас нас видят? И слышат все, что я говорю?
– Нет, конечно, – грустно сказал Караул. – Это же тебе не радио. Я чувствую их, они чувствуют меня. Когда есть необходимость в помощи, они могут немного защитить меня от телепатических атак, ударить, чем могут, по тому, что нам угрожает или увеличить мою чувствительность. Понимаешь, мы часть одного целого, и одновременно каждый – уникальная личность.
Я немного помолчал, переваривая услышанное, потом поднялся:
– Нужно найти укрытие от дождя. Когда мы поднимались сюда, я видел в склоне пещеру. Попробуем там расположиться. Дожди здесь всякие бывают, лучше лишний раз не мокнуть.
И, подхватив рюкзак, двинулся вниз.

* * *
Мы сидели в небольшой пещере с песчаными стенами, а снаружи бушевала гроза. Сполохи молний сливались в одно сплошное сияние, словно там, наверху, бригада великанов-сварщиков устроила состязание по скоростной электрической сварке. Дождь уже давно перестал быть похожим на обычное осеннее беспокойство. В сером сумраке перед входом в пещеру стояла сплошная стена воды.
– Как в тропиках! – сказал Караул мне на ухо, стараясь перекричать следующие один за другим треск разрядов и раскаты грома. Его внешний вид начинал меня уже беспокоить: сидит улыбается блаженной улыбочкой, словно не на краю преисподней в смешной песчаной норе, а в парке с пивом на лавочке.
Я кивнул ему, потом в сотый, наверное, раз пощупал потолок нашей норы. Пока сухо. Но при таком водоизвержении эта сухость в одно мгновение может превратиться в поток грязи, что понесет вниз, в Зону два обезображенных трупа. Таких гроз давно я здесь не видел. А может и никогда.
Со стен и потолка пещеры свисали корни растений, что облепили склон, приютившего нас, холма. Это внушало некоторую надежду на то, что стены нашего убежища не подмоет и мы сможем спокойно дождаться окончания непогоды.
А молнии все сверкали, дождь старательно полировал поверхность земли, пытаясь очистить ее от скверны, от грязи, что попала сюда неведомо как и надругалась над этим миром. Водяные струи неистово хлестали по оскверненным полям и лесам, да только нельзя было смыть эту проказу никакой водой и от того еще сильнее ярилось небо, еще страшнее разрывало тучи ужасающими разрядами и не выдержала, вздрогнула земля от этого неистового натиска.
– Выброс! – заорал я не своим голосом, схватил Караула за шиворот и потащил за собой вглубь пещеры.
Пещера была неглубока, я толкнул Караула в дальний угол, дал ему по голове, когда он попытался посмотреть в сторону входа, закрыл его собой и скрючился лицом в колени в ожидании неизбежного.
Низкий гул прокатился под землей. Потом еще и еще, все нарастая и вскоре за этим гулом уже невозможно было различить громовые раскаты. Приютивший нас холм трясся как в лихорадке, сверху мне на голову сыпался песок, но я не смел поднять голову, я знал, что сейчас будет. Внизу заворочался Караул, но я с остервенением ударил его по спине кулаком и он замер.
Где-то внутри глаз разгорался свет. Он проникал сквозь закрытые веки, сквозь одежду, сквозь стены пещеры, он жег разум нестерпимым блеском и сознание начало расслаиваться. Я все еще был тем же обычным сталкером, по имени Клык, что вжимался в грязный пол жалкой пещерки на окраине Зоны, но я был кем-то еще, кто жил в своем отдельном светоносном мире, и этому мне было все равно, что сейчас случится с жалким существом, попавшим по своей глупости в ударный вектор Выброса.
Страшный удар снизу подбросил нас с Караулом над полом, мы рухнули обратно и я снова сильным рывком запихнул его под себя, стараясь не открывать глаза и не поворачивать голову в сторону входа. Внизу, под землей, раздавались страшные удары, за пределами пещеры – я знал это – разгоралось белое пламя квантового фона Выброса, а мысли плыли куда-то вдаль и контролировать себя становилось все сложнее, все сильнее хотелось плюнуть на все и унестись с этими потоками света подальше от этой Зоны, подальше от этой жизни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98