Хатч отступила назад, чтобы лучше рассмотреть.
– Может быть, у них был другой тип технологии, и мы просто о нем не знаем?
– Например?
– Не знаю. Если б знала, сказала бы.
– Ладно, не важно, – нетерпеливо прервал ее Карсон. – Мы знаем о существовании цивилизации, народ которой произошел от лошадей. Они говорили именно на таком языке.
Ричард рассматривал символы под увеличительным стеклом.
– К какому времени они относятся?
– Девятое тысячелетие до нашей эры.
Та же эпоха. Взгляд Хатч скользил по слепым параллелепипедам и длинным пустым улицам. По телу пробежали мурашки.
– Люди, говорившие на этом языке, это те, кто выгравировал изображение Создателя Монументов в Храме?
– Да, – ответил Карсон. – Язык относится к линейному письму «С» по Казумелю. На нем разговаривали всего лишь четыре века.
Ричард, все еще стоя на лестнице, откинулся назад и стал рассматривать верхушку башни.
– Именно поэтому Генри так приналег на Храм?
Карсон кивнул.
– Представляете, что для него значило найти такую надпись и не суметь прочитать? – Он удрученно покачал головой. – Люди, говорящие на этом языке, населяли страну вокруг Храма Ветров. И они контролировали Храм. Мы надеялись найти камень Розетты. Или, если не удастся, собрать достаточное количество образцов письменности, чтобы расшифровать надпись.
Хатч не выдержала.
– Я совсем ничего не понимаю. Если куракуанцы никогда не прилетали сюда, как они могли оставить образцы своей письменности? Вы уверены, что дело обстоит именно так, как вы сказали?
– Несомненно, – ответил Карсон. – Сходство полное.
– Тогда вы хотите сказать…
– Я бы сказал, – вмешался Ричард, – что строители этого… уродства оставили послание жителям Куракуа. Чтобы они прочитали, когда прилетят сюда.
– И что же это за послание? – Хатч едва сдерживала нетерпение.
– Их приглашали вступить в межгалактический клуб, – предположил Карсон.
– Или давали объяснение по поводу Оз, – высказал свою мысль Ричард. – Кто знает?
Хатч посмотрела на Карсона.
– Фрэнк, сколько древних языков мы знаем?
– Несколько. Совсем не много. На самом деле почти ни одного.
– Ни одного. – Она попыталась сосредоточиться. – Я вот что не понимаю – если мы не знаем ни одного из этих языков, тогда какой нам толк от камня Розетты? Я хочу сказать, что мы не сможем прочитать надпись и на нем, ведь так?
– Это не имеет значения. Если у нас будет один и тот же текст на трех или более языках, мы сможем его расшифровать. При условии, что нам достанется достаточно длинный отрывок. – Ричард снова спустился на землю.
– Если вы все здесь посмотрели, – сказал Карсон, – то есть еще одна вещь, на которую вы не отказались бы взглянуть.
– О’кей.
– Надо подняться на вершину башни. – Они направились к шаттлам. – Можно полететь на моем.
Они забрались внутрь. Карсон оставил люк открытым. Потом надел шлем и привел в действие магниты. Машина стала подниматься к вершине башни.
– А с другой стороны Оз, – спросил Ричард, – есть такие же?
– Другая круглая башня? Есть.
– А другие надписи?
– Нет, других надписей нет.
– Интересно. – Ричард посмотрел вниз. – Эй, – воскликнул он, – а крыша-то не параллельна поверхности. – Он наклонился, чтобы лучше видеть. – Это первая наклонная поверхность из тех, что мы видели.
– Есть и еще, – заметил Карсон.
– Другая башня.
– Да. – В этот момент они как раз пролетали над крышей.
– Фрэнк. – Седые брови Ричарда Вальда сдвинулись. – Является ли местоположение другой башни зеркальным отражением этой?
– Нет.
Ричард, казалось, был доволен.
Хатч поняла.
– Она нарушает модель, – сказала она. – Прямая линия, проведенная между круглыми башнями, не проходит через центральную.
– Уникальное явление на Оз. Фрэнк, здесь есть еще что-нибудь подобное?
– Я, по крайней мере, ничего такого не знаю.
– Хорошо. Тогда нам надо сосредоточиться только на этих башнях. – Он раскачивался, стараясь сохранить самообладание. – Где находится центр города?
Карсон показал.
– А другая башня?
– К северу. – Он показал. – А что?
– Пока не знаю. Фрэнк, вы измеряли угол наклона крыши?
– Нет. И я не думаю, чтобы кто-нибудь занимался этим. Зачем?
– Я и сам пока не знаю. Но посмотри. Ее нижняя часть смотрит в сторону центра города. Если смотреть в направлении городской стены, наклон увеличивается.
– Не понимаю.
– Пока это только догадки. Имеем ли мы то же самое у другой башни с покатой крышей?
– Не понимаю, куда вы клоните.
– Вы говорили, что там крыша тоже покатая. Ее нижний край тоже повернут в центр Оз?
– Не помню. – По его тону было ясно, что он не понимал, зачем ему задают подобные вопросы. – Хотите опуститься на крышу и немного осмотреться?
– Нет. Я увидел достаточно, спасибо. Нам осталось справиться с последним заданием, потом мне хотелось бы вернуться вместе с вами в Храм.
– Ричард, – вмешалась оценившая обстановку Хатч. Она старалась говорить самым серьезным, не вызывающим сомнения голосом. – Не забывай, что мы здесь для того, чтобы забрать отсюда людей, а не увеличить их количество.
– Я знаю это, Хатч. Я помню об этом. – Он взял ее руку и пожал ее. Поля Фликингера сверкнули.
– Будь осторожен, – напомнила она.
– Что за последнее задание? – спросил Карсон.
– Нам нужно как можно точнее определить угол наклона. На двух круглых башнях. И еще мы должны убедиться, что самая низкая точка на каждой крыше направлена на центральную площадь. Он подмигнул Хатч. – Может, мы кое-что нашли.
* * *
6 июня 2202 года
«Дорогой Дик,
… Я благодарю Бога за круглые башни и покатые крыши. Это то, что придает всему какой-то смысл.
Ты позабавился бы, если бы видел, как мы себя вели. Очень тихо. Мы разговаривали вполголоса, будто боялись, что нас услышат. Даже Фрэнк Карсон. Ты его не знаешь, а он не из пугливых. Но даже он поглядывал назад.
Правда заключается в том, что на этих улицах кто-то есть. Это нельзя не почувствовать.
Бедная Хатч. Она не видит во всем этом никакой логики, и под конец у нее почти съехала крыша. Даже я, несмотря на то, что не могу похвастаться особой проницательностью (думаю, тебе это ясно), чувствую себя неспокойно. Оз не место для тех, у кого воображение работает лишь наполовину…
Ричард».

Ричард Вальд своему двоюродному брату Дику.
Получено в Портмунде, Орегон, 24 июня.

Часть вторая.
Храм Ветров
6

Борт «Альфы».
Воскресенье, 6 июня, 18:30 по местному времени.
Хатч с радостью возвращалась на борт «Уинкельмана» – довольно нескладного корабля модульной конструкции. Он состоял из основного корпуса и пристыкованных кольцевых отсеков. В данном полете таких отсеков было три. Приблизившись к «Уинку», Хатч включила прожекторы шаттла и осветила причальную платформу, датчики, грузовые контейнеры и антенны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119