– Я хотел показать вам, как для меня просто заставить вас поступить в полном противоречии с тем, что вы говорите, – проворчал он с выражением мрачного триумфа на лице. – Вы смогли осуществить вашу работу только благодаря мне. Перед тем, как вы решитесь порвать со мной, вспомните, что из-за вашей гордыни целая кафедра лишится куска хлеба… с маслом! Таким образом, ваш уход станет весьма эгоистичным поступком.
– Я никому не позволю командовать собой, – твердо заявила Дорис. Она понимала, что Брюс Кейпшоу – опасный противник, а если бы он разгадал причину ее страха, то спасения ей просто не было бы! И тем не менее, она чуть не выдала себя.
– Мне жаль Милдред! Знает ли она о вашем подходе к браку?
– Ваша забота о Милдред напрасна, – сухо ответил Брюс, – не думаю, что мои соображения на этот счет встревожат ее. Она такая же бездушная карьеристка, как и вы, и еще больший прагматик. Не кажется ли вам, что вы драматизируете ситуацию? А может быть, это все последствия вашего, прямо скажем, не слишком удачного брака? Но не старайтесь частный пример распространить на явление как таковое. – И вдруг совершенно, казалось бы, без перехода он огорошил ее вопросом: – Скажите, Ленокс был ревнив? – При этом он сделал шаг к ней, и она различила золотистые искорки в его зрачках. – Пытался ли он следить за вами?
– У него не было причин ревновать меня или следить за мной, – спокойно ответила Дорис. – Дейв был для меня целым миром. – И потому как сузились его глаза, она поняла, что ее ответ он принял неоднозначно.
– Я не осудил бы его за это. Вот если бы вы принадлежали мне… – Голос его дрогнул от спазма в горле. Он поднял руку и кончиками пальцев пробежал по ее щеке. Это нежное, легкое прикосновение привело к страшным для Дорис последствиям – внутри нее все стало таять от наслаждения, и это ощущение нарастало как снежный ком.
– Вы неплохой психолог, но все-таки всего-навсего любитель, – прошептала она, напуганная тем, что в любой момент может потерять контроль над собой. – Мне кажется, вы хотите невозможного – уложить в постель одновременно двух женщин – свою мачеху и меня. Почему-то вы отождествляете меня с ней и, подчинив меня, вы надеетесь разделаться с обеими… призраком и живым человеком.
Его рука безвольно упала вниз, и он рассмеялся, но как-то безрадостно.
– Кто это вас учил, что секс и подчинение одно и то же? Я думал о вас в течение нескольких прошедших недель, в то время как вы наслаждались с вашим любовником всеми благами жизни, и понял, что, видимо, он не очень силен как мужчина. Ведь ты на меня смотришь, дорогая, не так, как смотрит удовлетворенная женщина. – Это «ты» прозвучало странно, но не фамильярно. Потом он опять перешел на «вы».
Дорис почувствовала, что с ней происходит что-то необъяснимое: ее как будто качало на волнах, перед глазами все кружилось. Ей пришла в голову мысль, что и он испытывает сходные ощущения. Они мучили друг друга непонятно для чего. Она вдруг поняла, что он не в силах исключить ее из своей жизни, как и она не могла это сделать в отношении его.
Будь умной, девочка, беги отсюда скорее, уговаривала себя Дорис. Но его тело притягивало ее взгляд. Она ругала себя: тупица чертова. И вдруг замерла от ужаса, потому что ей показалось, что все это она говорит не про себя и не для себя, а вслух.
Брюс судорожно втянул в себя воздух, как будто собираясь то ли прыгнуть, то ли побежать. Дорис инстинктивно, словно обороняясь, выставила вперед ладони. Но от кого она защищалась – от Брюса или от самой себя? Ей очень хотелось – и это было верхом глупости – дотронуться до его кожи, ощутить ее. Веки ее стали неожиданно такими тяжелыми, ей стало трудно поднять их, голова склонилась вперед, и копна рыже-золотистых волос упала ей на грудь.
– А ну-ка посмотри на меня. – Свою команду Брюс отдал низким чувственным, но одновременно требовательным голосом. И она не увидела возможности ослушаться. – Тебе хочется коснуться меня, Дорис. Золотая, пылкая моя девочка… – Сколько соблазна было в его словах! Глаза Брюса не мигая смотрели в ее глаза. Дорис коротко застонала, и последние здравые мысли о собственной безопасности улетучились. Сейчас она обожала его…
– Я… – Горло ее перехватило от избытка чувств. – Я… не… люблю вас! – Но ее слова не убеждали. Это ужасно, твердила она себе. Какой-то бесстыдный душевный стриптиз! Ей хотелось бежать, но что-то мешало сделать это, да и ноги стали ватными. – Да, мне хочется дотронуться до вас! – Казалось, ее напряжение вырвалось наружу, как струя расплавленного металла, но успокоение не пришло. Избыток эмоций продолжал распирать ее грудь. Да и сам Брюс дышал часто и неровно, как будто боролся с какой-то неравной силой. Его зеленые глаза наполнились невероятным триумфом, когда он услышал ее вынужденное признание. Но и сам он не удержался от того, чтобы не сказать:
– Я много раз воображал, как ласкаю тебя, чувствую под собой упругое тело, целую теплые губы, раскрытые для меня. Я хочу слышать, как они шепчут мое имя и повторяют, что ты без ума от меня. – Его шепот, горячий и бессвязный, вызвал у нее настоящий взрыв чувственности. Дремавшая в ней женщина вдруг освободилась!
Дорис облизнула пересохшие губы кончиком языка. Брюс проследил за этим движением.
– Вы ужасно самоуверенны, – выдавила она.
– Признайся, тебе доставляет удовольствие, что ты взрослого мужчину доводишь до состояния сопливого школьника! Но не скрою, что хочу тебя, чего бы мне это ни стоило! – Эти его слова, произнесенные с пафосом, может даже искренним, прозвучали несколько мелодраматично. – Ты тоже меня хочешь. Это очень возбуждает, Дорис. Сознание того, что такая женщина хочет тебя. Давай, я расскажу, какие чувства ты во мне пробудила?
А она и так уже тонула в его мужской ауре. Даже сейчас, пока он находился на расстоянии от нее, она ощущала потоки энергии, исходившие от него. Она понимала, что он ведет себя с ней так, потому что считает ее не менее искушенной в любовных играх, чем он сам.
Что ты делаешь? – спрашивала она себя. Одумайся! Охватившая ее тревога пробилась сквозь бурю эмоций в тот момент, когда Брюс схватил ее и притянул к себе. Его руки обхватили ее стройные бедра, прижимая их к своим. Она ощутила, как жестки его мышцы.
Волна чувственности захлестнула ее, она растворялась в нем. Ей казалось, что их дыхания слились в одно. Он целовал ее так, будто хотел вобрать ее губы в себя.
– Ты будешь моей и больше ничьей. Все права на тебя должны принадлежать только мне. Понимаешь? – Эти столь желанные Дорис слова Брюс шептал ей на ухо. Но даже и не вникая в смысл его фраз, она все равно впала бы в состояние эйфории. Дорис ласкала пальцами его кожу, поросшую на груди жесткими волосками, и без конца повторяла его имя, звучавшее для нее как заклинание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
– Я никому не позволю командовать собой, – твердо заявила Дорис. Она понимала, что Брюс Кейпшоу – опасный противник, а если бы он разгадал причину ее страха, то спасения ей просто не было бы! И тем не менее, она чуть не выдала себя.
– Мне жаль Милдред! Знает ли она о вашем подходе к браку?
– Ваша забота о Милдред напрасна, – сухо ответил Брюс, – не думаю, что мои соображения на этот счет встревожат ее. Она такая же бездушная карьеристка, как и вы, и еще больший прагматик. Не кажется ли вам, что вы драматизируете ситуацию? А может быть, это все последствия вашего, прямо скажем, не слишком удачного брака? Но не старайтесь частный пример распространить на явление как таковое. – И вдруг совершенно, казалось бы, без перехода он огорошил ее вопросом: – Скажите, Ленокс был ревнив? – При этом он сделал шаг к ней, и она различила золотистые искорки в его зрачках. – Пытался ли он следить за вами?
– У него не было причин ревновать меня или следить за мной, – спокойно ответила Дорис. – Дейв был для меня целым миром. – И потому как сузились его глаза, она поняла, что ее ответ он принял неоднозначно.
– Я не осудил бы его за это. Вот если бы вы принадлежали мне… – Голос его дрогнул от спазма в горле. Он поднял руку и кончиками пальцев пробежал по ее щеке. Это нежное, легкое прикосновение привело к страшным для Дорис последствиям – внутри нее все стало таять от наслаждения, и это ощущение нарастало как снежный ком.
– Вы неплохой психолог, но все-таки всего-навсего любитель, – прошептала она, напуганная тем, что в любой момент может потерять контроль над собой. – Мне кажется, вы хотите невозможного – уложить в постель одновременно двух женщин – свою мачеху и меня. Почему-то вы отождествляете меня с ней и, подчинив меня, вы надеетесь разделаться с обеими… призраком и живым человеком.
Его рука безвольно упала вниз, и он рассмеялся, но как-то безрадостно.
– Кто это вас учил, что секс и подчинение одно и то же? Я думал о вас в течение нескольких прошедших недель, в то время как вы наслаждались с вашим любовником всеми благами жизни, и понял, что, видимо, он не очень силен как мужчина. Ведь ты на меня смотришь, дорогая, не так, как смотрит удовлетворенная женщина. – Это «ты» прозвучало странно, но не фамильярно. Потом он опять перешел на «вы».
Дорис почувствовала, что с ней происходит что-то необъяснимое: ее как будто качало на волнах, перед глазами все кружилось. Ей пришла в голову мысль, что и он испытывает сходные ощущения. Они мучили друг друга непонятно для чего. Она вдруг поняла, что он не в силах исключить ее из своей жизни, как и она не могла это сделать в отношении его.
Будь умной, девочка, беги отсюда скорее, уговаривала себя Дорис. Но его тело притягивало ее взгляд. Она ругала себя: тупица чертова. И вдруг замерла от ужаса, потому что ей показалось, что все это она говорит не про себя и не для себя, а вслух.
Брюс судорожно втянул в себя воздух, как будто собираясь то ли прыгнуть, то ли побежать. Дорис инстинктивно, словно обороняясь, выставила вперед ладони. Но от кого она защищалась – от Брюса или от самой себя? Ей очень хотелось – и это было верхом глупости – дотронуться до его кожи, ощутить ее. Веки ее стали неожиданно такими тяжелыми, ей стало трудно поднять их, голова склонилась вперед, и копна рыже-золотистых волос упала ей на грудь.
– А ну-ка посмотри на меня. – Свою команду Брюс отдал низким чувственным, но одновременно требовательным голосом. И она не увидела возможности ослушаться. – Тебе хочется коснуться меня, Дорис. Золотая, пылкая моя девочка… – Сколько соблазна было в его словах! Глаза Брюса не мигая смотрели в ее глаза. Дорис коротко застонала, и последние здравые мысли о собственной безопасности улетучились. Сейчас она обожала его…
– Я… – Горло ее перехватило от избытка чувств. – Я… не… люблю вас! – Но ее слова не убеждали. Это ужасно, твердила она себе. Какой-то бесстыдный душевный стриптиз! Ей хотелось бежать, но что-то мешало сделать это, да и ноги стали ватными. – Да, мне хочется дотронуться до вас! – Казалось, ее напряжение вырвалось наружу, как струя расплавленного металла, но успокоение не пришло. Избыток эмоций продолжал распирать ее грудь. Да и сам Брюс дышал часто и неровно, как будто боролся с какой-то неравной силой. Его зеленые глаза наполнились невероятным триумфом, когда он услышал ее вынужденное признание. Но и сам он не удержался от того, чтобы не сказать:
– Я много раз воображал, как ласкаю тебя, чувствую под собой упругое тело, целую теплые губы, раскрытые для меня. Я хочу слышать, как они шепчут мое имя и повторяют, что ты без ума от меня. – Его шепот, горячий и бессвязный, вызвал у нее настоящий взрыв чувственности. Дремавшая в ней женщина вдруг освободилась!
Дорис облизнула пересохшие губы кончиком языка. Брюс проследил за этим движением.
– Вы ужасно самоуверенны, – выдавила она.
– Признайся, тебе доставляет удовольствие, что ты взрослого мужчину доводишь до состояния сопливого школьника! Но не скрою, что хочу тебя, чего бы мне это ни стоило! – Эти его слова, произнесенные с пафосом, может даже искренним, прозвучали несколько мелодраматично. – Ты тоже меня хочешь. Это очень возбуждает, Дорис. Сознание того, что такая женщина хочет тебя. Давай, я расскажу, какие чувства ты во мне пробудила?
А она и так уже тонула в его мужской ауре. Даже сейчас, пока он находился на расстоянии от нее, она ощущала потоки энергии, исходившие от него. Она понимала, что он ведет себя с ней так, потому что считает ее не менее искушенной в любовных играх, чем он сам.
Что ты делаешь? – спрашивала она себя. Одумайся! Охватившая ее тревога пробилась сквозь бурю эмоций в тот момент, когда Брюс схватил ее и притянул к себе. Его руки обхватили ее стройные бедра, прижимая их к своим. Она ощутила, как жестки его мышцы.
Волна чувственности захлестнула ее, она растворялась в нем. Ей казалось, что их дыхания слились в одно. Он целовал ее так, будто хотел вобрать ее губы в себя.
– Ты будешь моей и больше ничьей. Все права на тебя должны принадлежать только мне. Понимаешь? – Эти столь желанные Дорис слова Брюс шептал ей на ухо. Но даже и не вникая в смысл его фраз, она все равно впала бы в состояние эйфории. Дорис ласкала пальцами его кожу, поросшую на груди жесткими волосками, и без конца повторяла его имя, звучавшее для нее как заклинание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49