– Во всяком случае, она ненавидит тебя с завидным постоянством.
– Восхитительно, – пробормотал Долтри. – Будет чем утешиться в старости. Ты бы лучше не спускал глаз со своей подопечной, пока Мэргейт не увлек ее в рощицу.
Сев прямо, Грейдон вытянул шею в ту сторону, куда кивком головы показывал Долтри.
– Леди Лилиан справится сама. Она не ребенок. – Он снова вытянулся на одеяле. – К тому же она вовсе не моя подопечная.
– Ну, значит, твоя головная боль, – исправился лорд Долтри. – Повод для шантажа на весь сезон.
– Возможно, – сказал Грейдон, лениво катая апельсин по тарелке. – Честно говоря, не могу сказать, чтобы я возражал против этого. По крайней мере, этот сезон не такой скучный, как все прежние. – Он улыбнулся. – Будет чем утешиться в старости.
Долтри покачал головой.
– Я начинаю думать, что ты немного не в своем уме, Тони.
– Согласен. Ты не меньше меня был доволен, когда мы знакомили наших дам с городом. Помнишь тот день, когда мы возили их в Тауэр?
– Конечно помню. Как я могу забыть? Леди Изабель заявила, что с удовольствием увидела бы мою голову под ножом гильотины. Не понимаю, как леди Маргарет могла вырастить такую ужасную девчонку.
– Не знаю. – Грейдон взял со своей тарелки крошечный пирожок, осмотрел его и отложил в сторону. – Меня ее поведение забавляет.
– А как ты нашел ее поведение на Бонд-стрит? Клянусь, ты вряд ли посчитал его забавным.
– Да, – согласился Грейдон. – Это совсем не было забавно. Особенно для леди Маргарет. Увидеть Кардемора с его любовницей было и без того неприятно, а леди Изабель еще и остановила их и пригласила поговорить с нами. Совершенно напрасно.
– Кардемор чуть не убил ее на месте.
– Леди Изабель не могла знать, кто эта женщина, – сказал Грейдон. – Не забывай, что барышни воспитывались в провинции и не очень разбираются в городских нравах. Я думаю, что она и не подозревает, что у дядюшки есть любовница.
– Особенно если учесть, что эта особа во время всего разговора держала язык за зубами, предоставив возможность говорить Кардемору. Ты видел, какое выражение лица было у леди Маргарет? Она безусловно была ошеломлена.
Грейдон кивнул.
– Еще бы! Кому приятно встретиться на улице с двойником. Хотя пассия Кардемора – довольно посредственная копия леди Маргарет.
– Мне вообще не показалось, что они так уж похожи. Цвет волос почти одинаковый, ну а все остальное… – Долтри пожал плечами, приканчивая последний кусок холодной лососины на своей тарелке.
– Сходство все-таки слишком очевидно, – пробормотал Грейдон. – Интересно, зачем Кардемору нужна женщина, которая так похожа на его невестку? Леди Лилиан была очень этим расстроена потом.
– Правда? – спросил Долтри с набитым ртом. – В Воксхилле?
– Да. Когда мы пошли прогуляться перед началом фейерверка, она мне сказала, что очень обеспокоена случившимся. Она даже заподозрила любовную связь и спросила меня, а я не знал, что ответить.
– Откуда тебе знать про любовные связи Кардемора? Ты и его самого едва знаешь.
– Не забывай, что я теперь его «очень близкий друг».
Долтри фыркнул.
– Да, действительно. Более близких друзей я не видел. Не могу представить, чтобы леди Лилиан поверила в такую наглую ложь.
– Я сказал ей правду, о которой она уже догадалась. Что мне оставалось делать?
Грейдон со вздохом отодвинул пустую тарелку, откинулся на спину и уставился сквозь ветви дерева на небо.
Что-то странное произошло за последние несколько недель, что-то такое, чего он никак не мог предвидеть. Лилиан Уолфорд вошла в его душу. Она была для него больше, чем бремя или обуза, больше даже, чем просто знакомая. Он говорил себе бессчетное количество раз, что всего-навсего по-братски сочувствовал менее счастливому человеку. Что просто хотел оградить девушку от боли, сделать так, чтобы ее понимали другие, чтобы ее пребывание в Лондоне стало осуществлением ее грез. Но он начинал бояться, что за всем этим стоит большее.
Она, к его удивлению, нравилась ему как женщина. Хуже того, это становилось для него наваждением. Она была слишком красива. Слишком желанна. Он так часто пристально смотрел на ее губы, что знал: это не приведет ни к чему хорошему. Дело не ограничивалось одним созерцанием. Воображение уносило Грейдона слишком далеко. Оно не останавливалось на том, что он представлял себе, как эти губы целуют его. Его преследовали более опасные мысли, пагубно влиявшие на его сны. Он просыпался в поту, убежденный в том, что ему уготована дорога в ад. Было грешно, что объектом таких мыслей оказалась невинная девушка. Если бы только всеведущий Кардемор когда-нибудь узнал о том, о чем думал человек, сопровождавший его сестру, Грейдон не сомневался, что пылал бы в аду гораздо скорее, чем предполагал.
Это была трудная ситуация: он хотел помочь леди Лилиан и при этом желал ее. Она доверяла ему, что было немалым достижением. Потребовалась целая неделя, прежде чем она позволила ему говорить от своего имени, несмотря на его посредственные способности. Он никогда не думал, что сможет понять ее язык жестов, и рассчитывал только на ее записки и ее способность объясняться на пальцах. Он посчитал это за честь.
– Ну и терпение у тебя, – заметил Долтри не слишком любезно. – Понимать леди Лилиан так трудно, а служить ей переводчиком – верх геройства.
– Вовсе не трудно, – ответил Грейдон. – Если бы леди Изабель не завладела всеми твоими мыслями, ты бы быстро освоил эту науку.
– Вот еще! – возмутился Долтри. – Пущу я эту чертовку в свои мысли! Что я, рехнулся, что ли? – Посмотрев на чертовку, сидевшую на берегу в окружении восторженных поклонников, он тяжело вздохнул. – Да, а что твоя матушка, графиня, уже приезжает?
– Пока нет. Сестры расхворались. – Грейдон сел и, прищурившись, посмотрел в зеленую даль, туда, где сидели Лили и сэр Мэргейт. Он заметил, что она объясняет что-то на пальцах своему спутнику, который с жадным вниманием ловит ее объяснения. Даже издалека он заметил на ее нежном лице печать усталости. – А сейчас прошу прощения. – Он встал. – Пойду спасать леди Лилиан от неотразимых чар Сиборна Мэргейта.
– Пока он не уморил ее, – с удовольствием подхватил Долтри. – Давай, действуй, доблестный рыцарь Грейдон.
Лили заметила его приближение. Он сразу это понял, подойдя к ней, по радостному выражению ее лица.
– Леди Лилиан, – проговорил он и, взяв протянутую ему руку, слегка пожал ее. – Надеюсь, что вам здесь нравится. Добрый день, Мэргейт. – Лили явно почувствовала облегчение. Когда она оперлась на его руку, вместо того чтобы отпустить ее, он почуял неладное.
– Добрый день, Грейдон, – натянуто ответил сэр Мэргейт, явно недовольный тем, что нарушили их уединение.
– Отличный пикник, не правда ли?
– Да, действительно, – согласился сэр Мэргейт, уставившись на Лили так, что ей пришлось отвернуться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
– Восхитительно, – пробормотал Долтри. – Будет чем утешиться в старости. Ты бы лучше не спускал глаз со своей подопечной, пока Мэргейт не увлек ее в рощицу.
Сев прямо, Грейдон вытянул шею в ту сторону, куда кивком головы показывал Долтри.
– Леди Лилиан справится сама. Она не ребенок. – Он снова вытянулся на одеяле. – К тому же она вовсе не моя подопечная.
– Ну, значит, твоя головная боль, – исправился лорд Долтри. – Повод для шантажа на весь сезон.
– Возможно, – сказал Грейдон, лениво катая апельсин по тарелке. – Честно говоря, не могу сказать, чтобы я возражал против этого. По крайней мере, этот сезон не такой скучный, как все прежние. – Он улыбнулся. – Будет чем утешиться в старости.
Долтри покачал головой.
– Я начинаю думать, что ты немного не в своем уме, Тони.
– Согласен. Ты не меньше меня был доволен, когда мы знакомили наших дам с городом. Помнишь тот день, когда мы возили их в Тауэр?
– Конечно помню. Как я могу забыть? Леди Изабель заявила, что с удовольствием увидела бы мою голову под ножом гильотины. Не понимаю, как леди Маргарет могла вырастить такую ужасную девчонку.
– Не знаю. – Грейдон взял со своей тарелки крошечный пирожок, осмотрел его и отложил в сторону. – Меня ее поведение забавляет.
– А как ты нашел ее поведение на Бонд-стрит? Клянусь, ты вряд ли посчитал его забавным.
– Да, – согласился Грейдон. – Это совсем не было забавно. Особенно для леди Маргарет. Увидеть Кардемора с его любовницей было и без того неприятно, а леди Изабель еще и остановила их и пригласила поговорить с нами. Совершенно напрасно.
– Кардемор чуть не убил ее на месте.
– Леди Изабель не могла знать, кто эта женщина, – сказал Грейдон. – Не забывай, что барышни воспитывались в провинции и не очень разбираются в городских нравах. Я думаю, что она и не подозревает, что у дядюшки есть любовница.
– Особенно если учесть, что эта особа во время всего разговора держала язык за зубами, предоставив возможность говорить Кардемору. Ты видел, какое выражение лица было у леди Маргарет? Она безусловно была ошеломлена.
Грейдон кивнул.
– Еще бы! Кому приятно встретиться на улице с двойником. Хотя пассия Кардемора – довольно посредственная копия леди Маргарет.
– Мне вообще не показалось, что они так уж похожи. Цвет волос почти одинаковый, ну а все остальное… – Долтри пожал плечами, приканчивая последний кусок холодной лососины на своей тарелке.
– Сходство все-таки слишком очевидно, – пробормотал Грейдон. – Интересно, зачем Кардемору нужна женщина, которая так похожа на его невестку? Леди Лилиан была очень этим расстроена потом.
– Правда? – спросил Долтри с набитым ртом. – В Воксхилле?
– Да. Когда мы пошли прогуляться перед началом фейерверка, она мне сказала, что очень обеспокоена случившимся. Она даже заподозрила любовную связь и спросила меня, а я не знал, что ответить.
– Откуда тебе знать про любовные связи Кардемора? Ты и его самого едва знаешь.
– Не забывай, что я теперь его «очень близкий друг».
Долтри фыркнул.
– Да, действительно. Более близких друзей я не видел. Не могу представить, чтобы леди Лилиан поверила в такую наглую ложь.
– Я сказал ей правду, о которой она уже догадалась. Что мне оставалось делать?
Грейдон со вздохом отодвинул пустую тарелку, откинулся на спину и уставился сквозь ветви дерева на небо.
Что-то странное произошло за последние несколько недель, что-то такое, чего он никак не мог предвидеть. Лилиан Уолфорд вошла в его душу. Она была для него больше, чем бремя или обуза, больше даже, чем просто знакомая. Он говорил себе бессчетное количество раз, что всего-навсего по-братски сочувствовал менее счастливому человеку. Что просто хотел оградить девушку от боли, сделать так, чтобы ее понимали другие, чтобы ее пребывание в Лондоне стало осуществлением ее грез. Но он начинал бояться, что за всем этим стоит большее.
Она, к его удивлению, нравилась ему как женщина. Хуже того, это становилось для него наваждением. Она была слишком красива. Слишком желанна. Он так часто пристально смотрел на ее губы, что знал: это не приведет ни к чему хорошему. Дело не ограничивалось одним созерцанием. Воображение уносило Грейдона слишком далеко. Оно не останавливалось на том, что он представлял себе, как эти губы целуют его. Его преследовали более опасные мысли, пагубно влиявшие на его сны. Он просыпался в поту, убежденный в том, что ему уготована дорога в ад. Было грешно, что объектом таких мыслей оказалась невинная девушка. Если бы только всеведущий Кардемор когда-нибудь узнал о том, о чем думал человек, сопровождавший его сестру, Грейдон не сомневался, что пылал бы в аду гораздо скорее, чем предполагал.
Это была трудная ситуация: он хотел помочь леди Лилиан и при этом желал ее. Она доверяла ему, что было немалым достижением. Потребовалась целая неделя, прежде чем она позволила ему говорить от своего имени, несмотря на его посредственные способности. Он никогда не думал, что сможет понять ее язык жестов, и рассчитывал только на ее записки и ее способность объясняться на пальцах. Он посчитал это за честь.
– Ну и терпение у тебя, – заметил Долтри не слишком любезно. – Понимать леди Лилиан так трудно, а служить ей переводчиком – верх геройства.
– Вовсе не трудно, – ответил Грейдон. – Если бы леди Изабель не завладела всеми твоими мыслями, ты бы быстро освоил эту науку.
– Вот еще! – возмутился Долтри. – Пущу я эту чертовку в свои мысли! Что я, рехнулся, что ли? – Посмотрев на чертовку, сидевшую на берегу в окружении восторженных поклонников, он тяжело вздохнул. – Да, а что твоя матушка, графиня, уже приезжает?
– Пока нет. Сестры расхворались. – Грейдон сел и, прищурившись, посмотрел в зеленую даль, туда, где сидели Лили и сэр Мэргейт. Он заметил, что она объясняет что-то на пальцах своему спутнику, который с жадным вниманием ловит ее объяснения. Даже издалека он заметил на ее нежном лице печать усталости. – А сейчас прошу прощения. – Он встал. – Пойду спасать леди Лилиан от неотразимых чар Сиборна Мэргейта.
– Пока он не уморил ее, – с удовольствием подхватил Долтри. – Давай, действуй, доблестный рыцарь Грейдон.
Лили заметила его приближение. Он сразу это понял, подойдя к ней, по радостному выражению ее лица.
– Леди Лилиан, – проговорил он и, взяв протянутую ему руку, слегка пожал ее. – Надеюсь, что вам здесь нравится. Добрый день, Мэргейт. – Лили явно почувствовала облегчение. Когда она оперлась на его руку, вместо того чтобы отпустить ее, он почуял неладное.
– Добрый день, Грейдон, – натянуто ответил сэр Мэргейт, явно недовольный тем, что нарушили их уединение.
– Отличный пикник, не правда ли?
– Да, действительно, – согласился сэр Мэргейт, уставившись на Лили так, что ей пришлось отвернуться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52