она не собиралась вбивать клин между Маклейнами и не стала бы делать этого, даже если бы кто-то надавил на нее. Девушки обожествляли брата, поклонялись ему и говорили о нем в почтительном тоне. То, что он был нежно привязан к сестрам и глубоко любил их, не вызывало сомнения, хотя ему было нелегко выражать свои чувства. Как и в случае с братьями Флоры, Лахлан пытался заменить сестрам отца, а они жаждали его любви и внимания.
Флора с трудом сглотнула. Она почти не знала Гектора, но Рори и Алекс вырастили ее вместе с дядей – графом Аргайлом, отцом нынешнего графа, – в замке Инверери и позже, когда она уже стала взрослой девушкой, частенько туда наезжали. Рори и Алекс были намного старше ее и старались заменить ей отца, которого она не знала. Оглядываясь назад, Флора понимала, что они делали то, что считали для нее лучшим, но тогда ее раздражала их категоричность, в то время как она хотела быть с ними на равных.
Увы, Мэри и Джилли ждало разочарование. Вызвать вождя Колла на проявление нежных чувств было все равно что пытаться выжать воду из камня. Но, как ни странно, Флора находила пленительной его мужскую ворчливую неуклюжую нежность к сестрам. Наблюдая, как он ведет себя с девушками, она открывала в нем новые стороны. Лахлан умел быть внимательным и понимающим, он выслушивал возбужденный девичий щебет с удивительным терпением.
Флора также часто ловила на себе его взгляд, когда он смотрел на нее с обескураживающим вниманием, и это одновременно и пугало, и возбуждало ее.
Попытавшись отрешиться от ненужных чувств, Флора улучила минутку, чтобы забрать из кладовой необходимое для своей затеи, потом повернулась к девушкам:
– Ну что, решено?
– Я пойду, – согласилась Джилли. Но Мэри было не так-то легко убедить.
– Ты уверена, что собираешься всего лишь смазать жиром его мечи?
– Да, – заверила ее Флора, предпочитая не упоминать, какого рода жир собиралась для этого использовать.
Мэри заколебалась.
– Вы можете даже не заходить туда, – сказала Флора. – Все, что от вас требуется, – это понаблюдать за Одином.
Щеки Мэри окрасились нежным румянцем.
– Ты не должна его так называть. Его зовут Аллан. – Флора подняла бровь. Так вот в чем дело! Оказывается, Мэри питает нужные чувства к нему.
– Я знаю его имя, – сказала Флора. – Но тебе следует признать, что он похож на норвежского бога войны.
Она любила давать людям прозвища. Лэрда она прозвала Тором из-за сурового выражения лица – так звали норвежского бога-громовержца.
– Флора права, Мэри, – сказала Джилли. – Аллан меня пугает.
– Ты его совсем не знаешь, – горячо вступилась за коменданта Мэри. – На самом деле он… милый.
Флора не смогла сдержать смеха.
– Смотри, чтобы твой брат не услышал: вряд ли ему понравится, что ты называешь милым одного из самых его отважных и свирепых воинов.
Мэри побледнела.
– Ты ему не скажешь…
– Не будь глупышкой. Я просто шучу… – Однако Флора все же почувствовала раскаяние, поэтому взяла руку Мэри и нежно пожала. – Почему бы тебе не остаться здесь? Джилли может понаблюдать за Алланом, а мы вернемся очень быстро.
Мэри покачала головой:
– Я пойду.
Флора улыбнулась:
– Хорошо. Тогда, леди, наш путь лежит в оружейную.
Лахлану не терпелось повоевать: даже часы, проведенные во дворе замка за упражнениями, не облегчали его состояния. Он чувствовал себя как лев в клетке и выглядел беспокойным и возбужденным.
Похищенная красавица пробыла здесь меньше недели, а уже успела перевернуть дом вверх дном. Она была прирожденной смутьянкой. Сначала горец был рад тому, что Флора проявила интерес к его дому, и счел это хорошим знаком, но то, что началось потом… Будь он проклят, если позволит проказнице получить удовлетворение, выведя его из себя. Лахлан потерял счет случаям, когда за несколько последних дней силой подавлял гнев, хотя его инстинкт бунтовал и требовал поставить пленницу на место.
К несчастью, стоило ему бросить взгляд на Флору Маклауд, и он чувствовал непреодолимое желание. При этом он не привык держать свои страсти в узде. Что касается любовницы, Лахлан говорил себе, что воздерживается от близости с ней из-за Флоры, чтобы не спугнуть ее своими отношениями с другой женщиной. Существовало и другое, более неприятное для него объяснение: красивая и умная вдова Шинейд больше его не привлекала, поскольку рядом была эта крошка с огромными синими глазами и нежным лицом эльфа. Вопрос заключался в том, что он не мог получить желаемое. Пока не мог.
Долгие годы постоянных войн и отражения атак научили Лахлана осторожности, научили оценивать обстоятельства, прежде чем бросаться в пучину, очертя голову. Теперь он делал все возможное, чтобы дать Флоре время привыкнуть к жизни в его доме, но когда-то это должно было закончиться.
Маклейн направился во двор замка: день выдался прекрасный, и Флора вполне могла отправиться на прогулку. Заметив у входа в оружейную Мэри и Аллана, он нахмурился.
В последнее время, если он видел Мэри и Джилли, то и Флора оказывалась где-то рядом. Его сестры были в восторге от утонченной грации и изящества Флоры, и Лахлан ощутил укол совести. Сестры разделяли все страдания его клана; у него не было ни денег, ни времени, чтобы заняться их образованием. Оставалось надеяться на приданое Флоры. Две тысячи марок – просто королевский выкуп! Ради одного этого стоило на ней жениться, и он был бы дураком, если бы не воспользовался таким шансом.
Неожиданно Лахлан обратил внимание на то, что Аллан, его капитан, улыбается слишком откровенно. Черт возьми! Глаза Мэри тоже сверкают, а щеки порозовели, и она смотрит на Аллана, как…
Проклятие! Горец зашагал через двор, чтобы немедленно положить этому конец. Что себе вообразил этот Аллан? У него были другие планы насчет Мэри!
Когда Лахлан подошел ближе, сестра заметила его и замерла. Ее глаза округлились, и Лахлан был готов поклясться, что на лице Мэри он увидел виноватое выражение.
– Что ты здесь делаешь? И где Джилли?
– О, я… – забормотала Мэри и сделала шаг к двери, будто собиралась скрыться.
Оружейная. Так вот где Флора!
Лахлан выругался.
– Я убью ее! – Отстранив сестру, он открыл дверь, и запах чуть не свалил его с ног.
Обе находившиеся внутри женщины подняли головы и посмотрели на него, затем Джилли бросилась к брату:
– Ах, братец, мы надеялись сделать тебе сюрприз!
Лахлан настороженно посмотрел на Флору:
– Не сомневаюсь, что надеялись.
Боже правый, эта крошечная банши, как ему казалось, с трудом удерживалась от смеха. Все, с него довольно! Тщательно выстроенный за последние несколько дней фасад невозмутимости треснул.
Девчонка смазала салом его оружие, его мечи, включая обоюдоострый шотландский меч, и не просто салом, а пахучим салом чаек-глупышей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
Флора с трудом сглотнула. Она почти не знала Гектора, но Рори и Алекс вырастили ее вместе с дядей – графом Аргайлом, отцом нынешнего графа, – в замке Инверери и позже, когда она уже стала взрослой девушкой, частенько туда наезжали. Рори и Алекс были намного старше ее и старались заменить ей отца, которого она не знала. Оглядываясь назад, Флора понимала, что они делали то, что считали для нее лучшим, но тогда ее раздражала их категоричность, в то время как она хотела быть с ними на равных.
Увы, Мэри и Джилли ждало разочарование. Вызвать вождя Колла на проявление нежных чувств было все равно что пытаться выжать воду из камня. Но, как ни странно, Флора находила пленительной его мужскую ворчливую неуклюжую нежность к сестрам. Наблюдая, как он ведет себя с девушками, она открывала в нем новые стороны. Лахлан умел быть внимательным и понимающим, он выслушивал возбужденный девичий щебет с удивительным терпением.
Флора также часто ловила на себе его взгляд, когда он смотрел на нее с обескураживающим вниманием, и это одновременно и пугало, и возбуждало ее.
Попытавшись отрешиться от ненужных чувств, Флора улучила минутку, чтобы забрать из кладовой необходимое для своей затеи, потом повернулась к девушкам:
– Ну что, решено?
– Я пойду, – согласилась Джилли. Но Мэри было не так-то легко убедить.
– Ты уверена, что собираешься всего лишь смазать жиром его мечи?
– Да, – заверила ее Флора, предпочитая не упоминать, какого рода жир собиралась для этого использовать.
Мэри заколебалась.
– Вы можете даже не заходить туда, – сказала Флора. – Все, что от вас требуется, – это понаблюдать за Одином.
Щеки Мэри окрасились нежным румянцем.
– Ты не должна его так называть. Его зовут Аллан. – Флора подняла бровь. Так вот в чем дело! Оказывается, Мэри питает нужные чувства к нему.
– Я знаю его имя, – сказала Флора. – Но тебе следует признать, что он похож на норвежского бога войны.
Она любила давать людям прозвища. Лэрда она прозвала Тором из-за сурового выражения лица – так звали норвежского бога-громовержца.
– Флора права, Мэри, – сказала Джилли. – Аллан меня пугает.
– Ты его совсем не знаешь, – горячо вступилась за коменданта Мэри. – На самом деле он… милый.
Флора не смогла сдержать смеха.
– Смотри, чтобы твой брат не услышал: вряд ли ему понравится, что ты называешь милым одного из самых его отважных и свирепых воинов.
Мэри побледнела.
– Ты ему не скажешь…
– Не будь глупышкой. Я просто шучу… – Однако Флора все же почувствовала раскаяние, поэтому взяла руку Мэри и нежно пожала. – Почему бы тебе не остаться здесь? Джилли может понаблюдать за Алланом, а мы вернемся очень быстро.
Мэри покачала головой:
– Я пойду.
Флора улыбнулась:
– Хорошо. Тогда, леди, наш путь лежит в оружейную.
Лахлану не терпелось повоевать: даже часы, проведенные во дворе замка за упражнениями, не облегчали его состояния. Он чувствовал себя как лев в клетке и выглядел беспокойным и возбужденным.
Похищенная красавица пробыла здесь меньше недели, а уже успела перевернуть дом вверх дном. Она была прирожденной смутьянкой. Сначала горец был рад тому, что Флора проявила интерес к его дому, и счел это хорошим знаком, но то, что началось потом… Будь он проклят, если позволит проказнице получить удовлетворение, выведя его из себя. Лахлан потерял счет случаям, когда за несколько последних дней силой подавлял гнев, хотя его инстинкт бунтовал и требовал поставить пленницу на место.
К несчастью, стоило ему бросить взгляд на Флору Маклауд, и он чувствовал непреодолимое желание. При этом он не привык держать свои страсти в узде. Что касается любовницы, Лахлан говорил себе, что воздерживается от близости с ней из-за Флоры, чтобы не спугнуть ее своими отношениями с другой женщиной. Существовало и другое, более неприятное для него объяснение: красивая и умная вдова Шинейд больше его не привлекала, поскольку рядом была эта крошка с огромными синими глазами и нежным лицом эльфа. Вопрос заключался в том, что он не мог получить желаемое. Пока не мог.
Долгие годы постоянных войн и отражения атак научили Лахлана осторожности, научили оценивать обстоятельства, прежде чем бросаться в пучину, очертя голову. Теперь он делал все возможное, чтобы дать Флоре время привыкнуть к жизни в его доме, но когда-то это должно было закончиться.
Маклейн направился во двор замка: день выдался прекрасный, и Флора вполне могла отправиться на прогулку. Заметив у входа в оружейную Мэри и Аллана, он нахмурился.
В последнее время, если он видел Мэри и Джилли, то и Флора оказывалась где-то рядом. Его сестры были в восторге от утонченной грации и изящества Флоры, и Лахлан ощутил укол совести. Сестры разделяли все страдания его клана; у него не было ни денег, ни времени, чтобы заняться их образованием. Оставалось надеяться на приданое Флоры. Две тысячи марок – просто королевский выкуп! Ради одного этого стоило на ней жениться, и он был бы дураком, если бы не воспользовался таким шансом.
Неожиданно Лахлан обратил внимание на то, что Аллан, его капитан, улыбается слишком откровенно. Черт возьми! Глаза Мэри тоже сверкают, а щеки порозовели, и она смотрит на Аллана, как…
Проклятие! Горец зашагал через двор, чтобы немедленно положить этому конец. Что себе вообразил этот Аллан? У него были другие планы насчет Мэри!
Когда Лахлан подошел ближе, сестра заметила его и замерла. Ее глаза округлились, и Лахлан был готов поклясться, что на лице Мэри он увидел виноватое выражение.
– Что ты здесь делаешь? И где Джилли?
– О, я… – забормотала Мэри и сделала шаг к двери, будто собиралась скрыться.
Оружейная. Так вот где Флора!
Лахлан выругался.
– Я убью ее! – Отстранив сестру, он открыл дверь, и запах чуть не свалил его с ног.
Обе находившиеся внутри женщины подняли головы и посмотрели на него, затем Джилли бросилась к брату:
– Ах, братец, мы надеялись сделать тебе сюрприз!
Лахлан настороженно посмотрел на Флору:
– Не сомневаюсь, что надеялись.
Боже правый, эта крошечная банши, как ему казалось, с трудом удерживалась от смеха. Все, с него довольно! Тщательно выстроенный за последние несколько дней фасад невозмутимости треснул.
Девчонка смазала салом его оружие, его мечи, включая обоюдоострый шотландский меч, и не просто салом, а пахучим салом чаек-глупышей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65