– Нет! Нет, в тебе я уверен, – он заглянул ей в лицо. – Бланш.
Сердце Бланш сжалось. Саймон смотрел на нее с такой нежностью… В тот момент она поняла, что он нуждается в ней, они были близки не только как мужчина и женщина, их связывали более глубокие чувства. Достаточно было посмотреть ему в глаза, и все становилось понятно без слов.
– Да? – прошептала она и почувствовала, что во рту у нее пересохло.
Саймон постоял в нерешительности, затем пожал плечами и отвернулся.
– Куда ты пойдешь?
У Бланш перехватило дыхание, и она не смогла сразу ответить на вопрос. Она вся сжалась от боли, которую причинило ей его внезапное равнодушие.
– Я… Я не знаю.
– Я – причина твоих бед, и мне бы хотелось хоть как-то исправит положение.
Сухими глазами она смотрела на стену перед собой. Краем уха она услышала, что Саймон подошел к ней. Она боялась, что он дотронется до нее, боялась, что не выдержит. Поэтому она отдвинулась подальше.
– Даже если я смогла бы найти место компаньонки, сомневаюсь, что смогла бы занять его. Но больше я ничего не умею делать, хотя…
– Что? – спросил Саймон.
– Я могла бы стать актрисой.
Бланш взглянула на него. Теперь она не чувствовала себя такой беспомощной. Ее прежнюю жизнь не вернуть, а Саймон никогда не будет любить ее так, как любит его она. И все же за последнее время он узнала о себе много нового. Она поняла, что может сама о себе позаботиться. Она открыла в себе талант, о котором даже не подозревала.
– Да. Я стану актрисой.
– Бланш, ради Бога, тебя могут поймать.
Она отрицательно покачала головой.
– Но такая жизнь не для тебя.
– Почему? Я прекрасно себя чувствовала в театре. Почти как дома. Конечно, это не совсем то, чего я ожидала от жизни, но, тем не менее, хоть что-то.
– Я жалею, что вообще обратил тогда на тебя внимание, Бланш. Все сложилось бы по-другому. Ты по-прежнему работала бы в Лондоне, и твоя жизнь текла бы спокойно и размеренно, как прежде.
– Но мы не можем ничего изменить, – сказала Бланш, тронутая его словами.
– Я знаю. – Он повернулся к ней. – По крайней мере, разреши мне проводить тебя.
– Разве тебе не лучше остаться здесь? Саймон махнул рукой.
– Мне нечего здесь делать, Бланш. Мы оба пытались узнать хоть что-нибудь, но, похоже, в Кентербери искать бесполезно. Чем дольше я буду здесь находиться, тем больше вероятность, что меня поймают.
– А что ты собираешься делать потом?
– Мне придется уехать из страны, – он улыбнулся, а Бланш подумала, что он еще никогда не играл так плохо. – Если смогу. А если меня поймают…
– Нет!
– Ты все равно будешь в безопасности. – Он смотрел ей прямо в глаза. – У меня идея. Труппа Роули должна быть сейчас в Дувре. Почему бы тебе не присоединиться к ним?
– Саймон, разве тебе не опасно ехать в Дувр? Они наверняка послали своих людей во все портовые города.
– Я что-нибудь придумаю. Ну что, решено?
Она посмотрела на него через комнату. Это – конец. Возможно, они еще какое-то время будут вместе, но их отношениям пришел конец.
– Да, – сказала она, мирясь с неизбежностью.
В тот же день, поздно вечером, старая повозка остановилась рядом с входом в Королевский театр в Дувре. На телеге сидели изможденный крестьянин и его беременная жена.
– Оставайся здесь, – приказал Саймон и спрыгнул на землю. – Я попытаюсь найти Жиля и Макнелли. Если меня долго не будет, уходи.
Бланш кивнула и взяла у него поводья. Всю дорогу от Кентербери они ехали молча. Никто не говорил ни о прошлом, ни о будущем. Теперь их путешествию пришел конец, как и их отношениям. Бланш было жаль потерянных часов.
– Не уходи, – сказала она, поддавшись порыву чувств.
– Мне здесь ничего не грозит, – произнес Саймон и направился в театр.
– Я не это имела в виду, – сказала она, но было слишком поздно, он уже не слышал ее. Слишком поздно, чтобы сказать ему, что она хочет быть с ним, слишком поздно, чтобы попросить его остаться.
Бланш посмотрела на афиши. Труппа Роули действительно давала представления в Дувре на этой неделе. Если все пойдет, как они планировали, то Бланш останется в театре, а Саймон продолжит свой путь. И больше она никогда его не увидит.
Двери снова открылись, и Саймон вышел из театра, за ним следовала Феба. Несмотря на свое горе, Бланш не могла не улыбнуться при виде знакомой фигурки.
– Феба!
– Тише. Скорее иди внутрь, – сказала девушка, когда Бланш поднялась ей навстречу, – Солдаты были в театре сегодня утром.
Бланш тревожно посмотрела на Саймона.
– Солдаты? Они все еще здесь?
– Нет, – коротко ответил Саймон и повел ее к театру. Как только они вошли, Бланш тут же узнала знакомые запахи пыли, пудры, краски и свежего дерева. Напряжение последних часов постепенно отступало. У нее было такое чувство, как будто она вернулась домой.
– Но они постоянно следят за театром и могут появиться в любой момент.
Одна из дверей, дальше по коридору, распахнулась, и навстречу вышел мужчина.
– Сюда, – сказал Жиль. – Будет лучше, если пока никто не будет знать, что вы приехали.
Бланш вошла в комнату. Из мебели здесь был только стол и несколько стульев. Грязное окно выходило на улицу рядом с театром, Бланш увидела телегу, на которой они приехали.
– Если из-за меня могут возникнуть неприятности, то я уйду.
– Чепуха, мисс. – Жиль взял ее за руку и повернул к себе лицом. – Вы очень удачно загримировались, – сказал он с улыбкой. – Никто вас не узнает.
– Значит, она может остаться? – спросил Саймон.
– Конечно, и ты тоже, – ответил Жиль.
– Спасибо, но я не могу, – он потянулся за шляпой. – Я решил, что будет лучше для всех, если я покину страну.
– Останься ненадолго, – приказал Жиль, и Саймон сел на стул рядом с Бланш. – Похоже, солдаты ждали, что ты приедешь. Как ты думаешь, откуда им это известно?
Саймон покачал головой.
– Я не знаю. Но они все время преследовали нас.
– Конечно, они могли предположить, что он отправится в портовый город, – вмешалась Бланш, встревоженная выражением лица Жиля. Похоже, что-то случилось.
– Возможно и так, но мне кажется, что они знали заранее. Кстати, Ян здесь.
– Что? Он оставил труппу Вудли?
– Нет, он привез новости. И. не очень хорошие, – Жиль сложил руки перед собой. – Твои родные в Мэйдстонской тюрьме.
– Что?! – Саймон вскочил и сжал кулаки. – Но почему? Как?
– Да, твой дядя, Бесс и, боюсь, Малыш Герри тоже. Арестовали всех, но потом выпустили. А эти трое остались в тюрьме.
– Проклятие!
– Но почему? – спросила Бланш. – Неужели из-за того, что они приняли нас?
Если так, то она ни за что не останется с Роули.
Она не станет подвергать этих людей опасности. Ей придется поехать с Саймоном. И от этой мысли ей стало очень легко.
– Нет, – Саймон мерил шагами комнату. – Наверняка не только поэтому, должно быть что-то еще, – он посмотрел на Жиля.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84