— Как это?
— Он понимал, что вам необходимо смириться с тем, что вам предначертано. И продолжать жить дальше.
Взгляд её серых глаз задержался на нём.
— Ну а кто тогда я, Роан?
— Жертва привязанности.
Она выдавила из себя слабую улыбку.
— Знаешь что? Я могу с этим жить.
Шрайн на мгновение отвернулся и поймал встревоженный взгляд Старстоун, но она тут же вернулась к созерцанию своей консоли. Похоже, она пыталась подслушать их разговор, боясь, что все её попытки удержать Шрайна на пути истинном внезапно пойдут прахом. Шрайн чувствовал её стойкое стремление бросить всю эту рутину с коммуникатором и скорее бежать спасать его, пока не стало слишком поздно.
Затем он снова посмотрел на Джулу.
— Тогда я тоже кое в чём тебе сознаюсь. Я отказался от назначения в отдел вербовки. До сих точно не знаю, почему, но, вероятно, на каком-то подсознательном уровне я смог убедить себя, что это очень не хорошо — отбирать детей у их родителей. — Он притих на мгновение. — Но это было давно.
Она поняла, к чему он клонит.
— Да, вероятно, минуло уже много лет. Но подозреваю, ты до сих пор испытываешь чувство, будто слишком многое прошло мимо тебя.
— Что же?
— Жизнь, Роан. Страсть, романтика, любовь, веселье — всё, чего ты был лишён. А дети? Как насчёт детей? Твоих собственных чувствительных к Силе детей, которых ты сам мог бы воспитывать?
Его взгляд затуманился.
— Не уверен, что мой ребёнок был бы очень уж чувствительным к Силе.
— Почему это?
Он встряхнул головой.
— Ладно, забыли.
Джула была не прочь развить эту тему, но у неё было что сказать и помимо этого.
— Роан, просто выслушай меня. Из всего, что мне удалось выяснить, Ордена больше нет. И примерно девяносто девять процентов джедаев мертвы. Непохоже, чтобы у тебя был выбор. Нравится тебе это или нет, ты теперь в реальном мире. А это значит, что у тебя появился шанс встретиться со своим отцом, с дядей и тётей, узнать их получше. Поверь, никто из них не забыл о тебе. Джедай в семье — это великое событие. Ну, по крайней мере, раньше так было. — Она на мгновение притихла. — Когда я услышала, что произошло, я на секунду подумала, что… — Из её уст вырвался смешок — очевидно, чтобы заглушить какое-то неприятное воспоминание. — Впрочем, не важно. Не хочу влезать во всё это. Возможно, когда-нибудь ты расскажешь мне, что стряслось там, на Корусканте, и почему Палпатин на вас ополчился.
Шрайн прищурился.
— Если мы вообще когда-нибудь узнаем правду.
Со стороны терминала донеслись восторженные возгласы, и мгновением спустя Старстоун уже бежала к ним со всех ног.
— Роан, у нас получилось! Мы нашли группу джедаев в бегах. — Она повернулась к Джуле. — Капитан, с вашего позволения, нам хотелось бы организовать встречу с их кораблём.
Рядом со Старстоун возник Филли: — Нам придётся отклониться от курса на Моссак. Но крюк будет небольшим.
Шрайн почувствовал на себе внимательный взгляд Джулы.
— Нет, убеждать тебя я не стану, — заявил он. — Это твой корабль, и я уверен, что у тебя есть дела и поважнее.
Джула ответила не сразу.
— Я скажу, почему я тебе помогу. Потому что так у меня появится шанс побыть ещё хоть какое-то время наедине с тобой. И если повезёт, даже смогу уговорить тебя остаться с нами. — Она покосилась на Старстоун. — Для тебя, Оли, у нас тоже найдётся местечко.
Старстоун заморгала от негодования.
— Местечко для меня? Я давала клятву джедаев не для того, чтобы шляться по галактике в компании своры контрабандистов. И я не стану этого делать, тем более теперь, когда я знаю, что и другие джедаи уцелели. — Она жёстко посмотрела на Шрайна. — Роан, ты серьёзно собираешься принять её предложение? Ты не можешь.
Шрайн громко расхохотался.
— В обычных обстоятельствах падаваны не разговаривают с мастерами в таком тоне, — сказал он Джуле. — Видишь, как скоро всё изменилось.
Старстоун скрестила руки на груди.
— Ты сам сказал, что я не должна называть тебя мастером.
— Но это не значит, что ты должна перестать уважать старших.
— Я уважаю тебя, — возразила она. — Мне лишь не нравятся решения, которые ты принимаешь.
— Многие джедаи покинули Храм, чтобы зажить нормальной жизнью, — сочла нужным отметить Джула. — Многие даже женились и завели детей.
— Нет. — Старстоун покачала головой. — Может, какие-то ученики, но не рыцари-джедаи.
— Почему нет? — осведомилась Джула.
— Точно нет, — твёрдо сказала Старстоун, не дав Шрайну вставить и слова. — Только двадцать джедаев в разные времена покидали Орден.
— И не пытайся с ней спорить, — поостерёг Джулу Шрайн. — Она полжизни повела в храмовых архивах, полируя бюсты Потерянной Двадцатки.
Старстоун буравила его взглядом.
— И даже не думай стать номером двадцать один.
Мина на лице Шрайна внезапно стала серьёзной.
— Что бы ты ни говорила — я не мастер, и Ордена больше нет. Сколько раз тебе нужно повторять это, чтобы ты наконец приняла правду?
Её губы сжались.
— А какое всё это имеет отношение? Ты не можешь быть джедаем и служить Силе, если твоё внимание сосредоточено на постороннем. Любовь ведёт к привязанности; привязанность — к жадности.
«Да, а счастье для Оли и Филли было так близко», подумал Шрайн.
Джула меж тем разглядывала юную особу с таким видом, будто Старстоун потеряла рассудок.
— А они неплохо промыли вам мозги, да, Роан? — Она задержала взгляд на девушке. — Оли, любовь — это всё, что нам осталось.
Вместо того чтобы ответить на ремарку, Старстоун лишь произнесла: — Так вы собираетесь помогать нам или нет?
— Я же сказала, что помогу. — Поднявшись, Джула покосилась на Шрайна. — Но мы должны прояснить кое-что прямо сейчас, Роан. Мы с тобой оба прекрасно знаем, что у тебя нет доступа ни к каким «резервным фондам». Так что, имей в виду: ещё раз попробуешь применить на моих ребятах какие-то джедайские трюки, и я могу даже забыть о своём материнстве.

Глава 21
По приказу Дарта Сидиуса бОльшая его любимых ситских статуй и древних барельефов была извлечена из-под развалин его офиса в административном здании Сената — того самого, где лишились жизней четверо джедаев и ещё один был обращён на тёмную сторону — и перенесена в новый тронный зал. Статуи были установлены на помосте, а скульптуры вделаны в стены.
В настоящий момент Сидиус изучал их, неспешно вращаясь в своём троне.
Как джедаи и опасались с самого начала, Энакин созрел для обращения в ситскую веру уже в тот момент, когда Квай-Гон Джинн впервые привёл его в храм. В течение более чем десяти лет Сидиус методично, шаг за шагом уводил мальчика на проторенную дорожку, но даже он не мог предвидеть, что Энакин будет бит Оби-Ваном Кеноби на Мустафаре. В тот момент юноша всё ещё метался меж светом и тьмой, а потому оставался уязвим. Неспособность одолеть своего бывшего учителя лишь продлила срок, в течение которого эта уязвимость сохранялась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73