И год прошел по кругу стороной. Зима трубит из просеки лесной. Нестройным звоном отвечает рогу Карельских сосен морок слюдяной.
Что, если память вне земных условий Бессильна день восстановить в ночи? Что, если тень, покинув землю, в слове Не пьет бессмертья?
Сердце, замолчи, Не лги, глотни еще немного крови, Благослови рассветные лучи.
****************************************************************
IV
НОВОГОДНЯЯ НОЧЬ
Я не буду спать Ночью новогодней, Новую тетрадь Я начну сегодня.
Ради смысла дат И преображенья С головы до пят В плоть стихотворенья
Год переберу, Месяцы по строчке Передам перу До последней точки.
Где оно - во мне Или за дверями, В яви или сне За семью морями,
В пляске по снегам Белой круговерти, Я не знаю сам, В чем мое бессмертье,
Но из декабря Брошусь к вам, живущим Вне календаря, Наравне с грядущим.
О, когда бы рук Мне достало на год Кончить новый круг!.. Строчки сами лягут...
x x x
Стол накрыт на шестерых Розы да хрусталь... А среди гостей моих Горе да печаль.
И со мною мой отец, И со мною брат. Час проходит. Наконец У дверей стучат.
Как двенадцать лет назад, Холодна рука, И немодные шумят Синие шелка.
И вино поет из тьмы, И звенит стекло: "Как тебя любили мы, Сколько лет прошло".
Улыбнется мне отец, Брат нальет вина, Даст мне руку без колец, Скажет мне она:
"Каблучки мои в пыли, Выцвела коса, И звучат из-под земли Наши голоса".
ОРБИТА
1
Во вселенной наш разум счастливый Ненадежное строит жилье, Люди, звезды и ангелы живы Шаровым натяженьем ее. Мы еще не зачали ребенка, А уже у него под ногой Никуда выгибается пленка На орбите его круговой.
2
Наша кровь не ревнует по дому, Но зияет в грядущем пробел, Потому что земное земному На земле полагает предел. Обезумевшей матери снится Верещанье четверки коней, Фаэтон, и его колесница, И багровые кубы камней.
3
На пространство и время ладони Мы наложим еще с высоты, Но поймем, что в державной короне Драгоценней звезда нищеты, Нищеты, и тщеты, и заботы О нерадостном хлебе своем, И с чужими созвездьями счеты На земле материнской сведем.
x x x
Порой по улице бредешь Нахлынет вдруг невесть откуда И по спине пройдет, как дрожь, Бессмысленная жажда чуда.
Не то чтоб встал кентавр какой У магазина под часами, Не то чтоб на Серпуховской Открылось море с парусами,
Не то чтоб захотеть - и ввысь Кометой взвиться над Москвою, Нет, ты попробуй-ка пройдись На полвершка над мостовою,
Когда комета не взвилась, И это назови удачей. Жаль, у пространств иная связь И времена живут иначе.
На белом свете чуда нет, Есть только ожиданье чуда. На том и держится поэт, Что эта жажда ниоткуда.
Она ждала тебя сто лет, Под фонарем изнемогая, Ты ею дорожи, поэт, Она - твоя Серпуховская,
Твой город, и твоя земля, И невзлетевшая комета, И даже парус корабля, Сто лет как сгинувший со света.
Затем и на земле живем, Работает и узнаем Друг друга по ее приметам, Что ей придется стать стихом, Когда и ты рожден поэтом.
x x x
Третьи сутки дождь идет, Ковыряет серый лед И вороне на березе Моет клюв и перья мнет (Дождь пройдет).
Недаром к прозе (Все проходит)
сердце льнет, К бедной прозе на березе, На реке и за рекой (Чуть не плача),
к бедной прозе На бумаге под рукой.
x x x
Пляшет перед звездами звезда, Пляшет колокольчиком вода, Пляшет шмель и в дудочку дудит, Пляшет перед скинией Давид.
Плачет птица об одном крыле, Плачет погорелец на золе, Плачет мать над люлькою пустой, Плачет крепкий камень под пятой.
x x x
Когда купальщица с тяжелою косой Выходит из воды, одна в полдневном зное, И прячется в тени, тогда ручей лесной В зеленых зеркальцах поет совсем иное.
Над хрупкой чешуей светло-студеных вод Сторукий бог ручьев свои рога склоняет, И только стрекоза, как первый самолет, О новых временах напоминает.
СОКРАТ
Я не хочу ни власти над людьми, Ни почестей, ни войн победоносных, Пусть я застыну, как смола на соснах, Но я не царь, я из другой семьи.
Дано и вам, мою цикуту пьющим, Пригубить немоту и глухоту. Мне рубище раба не по хребту, Я не один, но мы еще в грядущем.
Я плоть от вашей плоти, высота Всех гор земных и глубина морская. Как раковину мир переполняя, Шумит по-олимпийски пустота.
ПРЕВРАЩЕНИЕ
Я безупречно был вооружен, И понял я, что мне клинок не нужен, Что дудкой Марса я заворожен И в боевых доспехах безоружен, Что с плеч моих плывет на землю гнет, Куда меня судьба ни повернет,
Что тяжек я всей тяжестью земною, Как якорь, волочащийся по дну, И цепь разматывается за мною, А я себя матросам не верну... И пожелал я
легкости небесной, Сестры чедесной
поросли древесной.
Затосковал - и приоткрыл лицо, И ласточки снуют, как пальцы пряхи, Трава просовывает копьецо Сквозь каждое кольцо моей рубахи, Лежу,
а жилы крепко сращены С хрящами придорожной бузины.
ТОЛЬКО ГРЯДУЩЕЕ
Рассчитанный на одного, как номер Гостиницы - с одним окном, с одной Кроватью и одним столом, я жил На белом свете, и моя душа
Привыкла к телу моему. Бывало, В окно посмотрит, полежит в постели, К столу присядет - и скрипит пером, Творя свою нехитрую работу.
А за окном ходили горожане, Грузовики трубили, дождь шумел, Посвистывали милиционеры, Всходило солнце - наступало утро, Всходили звезды - наступала ночь, И небо то светлело, то темнело.
И город полюбил я, как приезжий, И полон был счастливых впечатлений, Я новое любил за новизну, А повседневное - за повседневность, И так как этот мир четырехмерен, Мне будущее приходилось впору.
Но кончилось мое уединенье, В пятнадцатирублевый номер мой Еще один вселился постоялец, И новая душа плодиться стала, Как хромосома на стекле предметном. Я собственной томился теснотой, Хотя и раздвигался, будто город, И слободами громоздился.
Я Мосто перекинул через речку.
Мне Рабочих не хватало. Мы пылили Цементом, грохотали кирпичом И кожу бугорчатую земли Бульдозерами до костей сдирали.
Хвала тому, кто потерял себя! Хвала тебе, мой быт, лишенный быта! Хвала тебе, благословенный тензор, Хвала тебе, иных времен язык! Сто лет пройдет - нам не понять его, Я перед ним из "Слова о полку", Лежу себе, побитый татарвой: Нас тысяча на берегу Каялы, Копье торчит в траве,
а на копье Степной орел седые перья чистит.
СЛОВО
Слово только оболочка, Пленка, звук пустой, но в нем Бьется розовая точка, Странным светится огнем,
Бьется жилка, вьется живчик, А тебе и дела нет, Что в сорочке твой счастливчик Появляется на свет.
Власть от века есть у слова, И уж если ты поэт И когда пути другого У тебя на свете нет,
Не описывай заране Ни сражений, ни любви, Опасайся предсказаний, Смерти лучше не зови!
Слово только оболочка, Пленка жребиев людских, На тебя любая строчка Точит нож в стихах твоих.
ПЕРЕВОДЧИК
Шах с бараньей мордой - на троне. Самарканд - на шахской ладони.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17